Глава 15Финн
Мы убежали от толпы и поднялись вверх по каменной лестнице. По мере того как подъём становился крутым и обрывистым, мы свернули на узкую тропинку. Одна её сторона вжималась в скалы, в то время как другая нависала над крутым обрывом в море.
Шелки остановился, чтобы глянуть вниз.
– Это самое высокое место, куда мне приходилось подниматься. Там, откуда я родом, у нас нет таких вершин.
– Если хочешь, можем обследовать окрестности пляжа, – предложил я. Мне было всё равно, чем заниматься, лишь бы вместе.
Он, вероятно, решил, что я испугался, поэтому сказал:
– Я покажу, как надо идти. Смотри себе под ноги. Эта кожа такая тонкая, что камни могут её порезать.
Я кивнул, сделав вид, будто узнал что-то новое. Пусть он ступает первым и не видит, насколько легко мне идти и насколько загрубели мои подошвы и ладони. Вероятно, в его клане, как и в моём, принимают обличье длинноногих лишь для обрядов.
– Как тебя зовут? – спросил он, двигаясь вверх по тропинке.
– Аран.
– Я Финн. У тебя тоже было долгое путешествие? Очень необычно, когда путешествие совпадает с обрядами. Мы добирались больше месяца. Старейшины сказали Бреану, нашему вожаку, что в этом году мы должны плыть, хоть это и очень далеко от дома.
– Вы прибыли сюда со старых берегов? – спросил я.
Он фыркнул:
– Нет, конечно! Мы приплыли с севера, где острова состоят изо льда. Это настолько далеко, насколько можно заплыть. Хотя некоторые говорят, что ещё севернее, на самом полюсе мира, живут древние мудрецы. Эти мудрецы владеют тайным знанием. Им не нужно приплывать на праздник в Лунный день, они и так всё время беседуют с Луной.
Мы добрались до высокого уступа и улеглись на самый его край, высунув головы. За грудой валунов, в окружении скал виднелся чистый голубой бассейн. Вечернее солнце отражалось в воде, пестревшей у самых камней красно-золотой рябью. В том месте, где вода упиралась в каменную стену скалы, виднелся чёрный проём.
– Пещера, – сказал я. – Пойдём!
Мы вскочили на ноги и побежали искать место, откуда можно прыгнуть в бассейн. Теперь на тропе было полно народу: шелки поднимались наверх. Одна медленно идущая группа подбадривала крошечного детёныша-девочку, пока та едва переступала толстыми шатающимися ножками. Я обернулся к ней через плечо, проходя мимо, – она была вторым детёнышем-шелки, которого я видел в жизни.
Финн словно прочёл мои мысли.
– Я рад, что ты здесь, – сказал он. – Я переживал, что мне не с кем будет играть.
– А где все детёныши? – спросил я, ускоряясь.
– Их не так уж и много. Бреан говорит, что это катастрофа. А всё потому, что люди отравляют океан, вылавливают всю рыбу и делают воду более тёплой. Чтобы наш народ смог выжить, требуется намного больше детёнышей.
– Но ведь здесь, наверное, сотни шелки.
– Это ничто, – Финн указал на волны, на которых несколько шелки приближались к берегу. – Бреан говорил, что эти воды настолько кишели шелки, что в длинноногом обличье через них приходилось перешагивать. Мы потому и проделали такой долгий путь. Некоторые из нашего клана, – он подтолкнул меня локтем в бок, – приплыли, чтобы найти себе пару.
Тропа сворачивала.
– Вот тут, – сказал я. – Если мы заберёмся на эту скалу, то сможем нырнуть прямо в бассейн.
Мы карабкались по направлению к обрыву, а потом стояли на самой его кромке. Вода искрилась так далеко внизу, как если бы мы смотрели на землю с небес.
– Чувствую себя так, словно я – Луна, – прошептал я.
Под нами у самой скалы с шумом пронёсся буревестник.
– А вот и твой почитатель! – сказал Финн.
Со спины буревестника выпало перо, и мы наблюдали, как оно опускается всё ниже и ниже к воде. Внезапно мне захотелось поймать его. Я поднял руки над головой и прыгнул. Воздух обдувал тело, и, когда я пронзил воду, прохлада окутала меня со всех сторон. Я вынырнул с пером в руке.
Финн с восхищением смотрел на меня.
– Как ты это делаешь? – крикнул он.
Находясь в воде, не особо поразглагольствуешь, поэтому я лишь крикнул:
– Просто прыгай!
Он полетел вниз со скалы, размахивая руками и ногами, как осьминог, и шлёпнулся в воду с гигантскими брызгами.
Он вынырнул под одобрительные возгласы, доносившиеся со стороны холма.
– Это мой клан, – сказал он, помахав им. Потом мы поплыли к тёмному проёму пещеры и влезли внутрь.
Ступив в воду, мы остановились. Лучи заходящего солнца заливали светом округлые стены рядом с нами, но пещера уходила дальше, во мрак.
– Ух ты! – воскликнул Финн.
Было слышно, как волны хлюпали обо что-то большое в центре пещеры. Я поплыл туда. В темноте из воды торчал величественный валун. Спереди он имел длинный пологий склон. Я поплыл к его дальней части. В валуне были выдолблены углубления, служившие ступеньками. Я вскарабкался вверх и уселся на вершине.
В этот момент солнце опустилось, и меня озарил яркий луч света. Я высоко поднял перо, словно вождь, воздевающий символ власти. Финн шутливо отвесил поклон.
И тут я начал съезжать – камень оказался прекрасной горкой! – и в конце концов плюхнулся в воду.
– Теперь моя очередь! – крикнул Финн, выхватывая перо.
Мы скатывались на попе, на животе, ногами вперёд, руками вперёд, а камень с каждым разом становился всё более и более скользким. Наши радостные вопли эхом разносились по пещере так, что иногда казалось, будто там внутри кричат сотни шелки. Никогда в жизни мне ещё не было так весело!
Я сидел на камне с пером в руке, когда Финн сказал:
– Я почти не вижу тебя.
Солнце исчезло.
Вдруг громкий звук наполнил пещеру, как будто чей-то неземной голос тянул одну и ту же нарастающую ноту.
– Раковина! – догадался Финн. – Начало церемонии!
Я соскользнул вниз и поплыл так быстро, как только мог. Я не должен был опоздать на самую важную ночь в моей жизни.
Глава 16«На ухо Луне»
Я достиг вершины последнего хребта и замер, потеряв дар речи. Я увидел сотни шелки, собравшихся перед огромной впадиной. Изогнутая поверхность скалы эхом отражала их шарканье и перешёптывания, и эти звуки были похожи на шум далёкого прибоя. Над нами, на расположенном под Пиком выступе скалы, стоял широкоплечий шелки. Белая прядь в его волосах искрилась, словно молния. Это, должно быть, сам Великий вожак всех кланов. На выступе пониже стояла Взывающая к Луне. Её чёрные волосы струились до самых пят.
Финн пронёсся мимо меня в сторону компании, которая так ликовала во время его прыжка в бассейн. Они встретили его объятиями и оханьем при виде его поцарапанных коленок. Я было последовал за ним, как вдруг чья-то рука поймала меня за плечо.
– Вот ты где! – воскликнула мама. Её глаза светились радостным возбуждением.
Лир, Мойра, Мист, Кормак, бабушка – все были здесь. В длинноногом обличье они выглядели совершенно по-другому. Расступившись, они освободили мне место в толпе.
Я было повернулся, чтобы указать им на Финна, но звук раковины остановил меня.
Внезапно всё стихло, и тишину наполнил чистый голос Взывающей к Луне:
– Пой, Луна, напевай песню моря! Воспевай воду, слёзы, свободу, стирая границы меж волною и берегом. Грядёт сладостное превращение, которое делает душу свободной.
Запоминающаяся мелодия подхватила меня потоком, её ритмы зазвучали во мне, совпадая с моим дыханием.
Затем мелодия унеслась прочь, и загремел глубокий голос, словно огромная волна ударила о берег:
– ВНАЧАЛЕ!
Мой взор устремился к выступу. Шелки с молнией в волосах вытянул руки перед собой, его ладони смотрели вверх. Я затаил дыхание. Это не было похоже на ту тёплую, знакомую историю, которую мне пересказывали дома.
Он вознёс руки к небу, и мы, все как один, повернулись к морю. Перед нами была темнота. И вдруг…
Одиночный луч света появился на краю мира. Яркой серебристой дорожкой он пронёсся по волнам к Пику. Я ахнул от неожиданности.
Мои глаза уловили какое-то движение. Высокий мощный шелки положил руку на плечо Финна. Наверное, это Бреан, их вожак. Они вместе смотрели на горизонт, и в их глазах отражался серебристый свет.
Луна медленно и величаво поднималась над горизонтом. Вокруг неё мерцали синие и зелёные всполохи, и она приветливо озарила нас своим сиянием. Теперь мы будем славить и воспевать её шествие к центру неба.
– Вначале, – возгласил Великий вожак, – была Луна. Она вращалась вокруг шара из земли, пыли и камня…
Эта история была мне знакома, но слова звучали другие и по-новому. Казалось, будто это происходит прямо сейчас, впервые: бесплодная Земля, тоскующая Луна. Повествование дошло до того места, когда Луна начала петь. Мелодия без слов, тихая-тихая, словно бриз, ласкала слух. Она отзывалась в моём сердце всеми чувствами, какие я когда-либо испытывал в своей жизни: голодом, радостями и разочарованиями. Сначала я подумал, что это поёт сама Луна. Но пела Взывающая к Луне. Её кожа была белой, как сияние Луны, а волосы – чёрными, как ночь.
Когда накатывал голос Великого вожака, я чувствовал, как песня будто вытягивает влагу из воздуха. Она витала в виде тумана, превращаясь в дождь, который обрушивался на Землю. Когда вожак замолчал, я знал, что делать. Я готовился к этому на протяжении всей жизни. Я возгласил вместе со всеми:
– Да здравствует дождь, благословенный дождь, к бытию порождённый песнью Луны.
Я никогда прежде не слышал этих слов в таком исполнении. Каждый голос здесь становился чем-то бо́льшим: единым голосом народа шелки.
Когда прозвучало последнее слово этой части рассказа, Луна взошла над морем. Она парила, огромная и круглая, ожидая от нас, что мы продолжим петь дальше.
– Да здравствует океан, великий и серый, к бытию порождённый песнью Луны.
– Луна скиталась по просторам космоса, – продолжал вожак, и толпа начала раскачиваться. Когда мы с мамой рассказывали историю, мы двигались легко и играючи. Но теперь сотни шелки раскачивались вместе из стороны в сторону с первобытной, безжалостной силой. Мы были словно волны, появившиеся по мановению Луны, вздымающиеся гребнями и валами и низвергающиеся в глубину, и старались услышать каждую драгоценную ноту её песни.