— Но как ты могла связать свою жизнь с таким человеком! Ведь у него просто невозможный характер, ты сама мне это говорила. Я знаю, ты пожертвовала своим собственным будущим ради меня и Тома!
— Я ничем не жертвовала, Сьюзен. Не забывай, что Седжемур знатен и богат, — Джорджи лукаво улыбнулась. — Многие девушки мечтали заполучить его в мужья.
Сьюзен покачала головой, нисколько не удовлетворенная этим ответом.
— О, не пытайся убедить меня, что ты польстилась на его титул и богатство. Тебя никогда не интересовали ни деньги, ни положение в обществе. Конечно, ты сделала это ради меня. Бедная Джорджи! Даже представить себе не могу, как ты будешь жить с таким мужем. На меня один только вид виконта наводит страх. Наверное, ты тоже побаиваешься его.
— Бояться Гаса? — Джорджи засмеялась. — О нет, уверяю тебя, он неспособен нагнать на меня страх. Не отрицаю, он ужасно высокомерен и иногда бывает очень придирчивым. Но я быстро собью с него спесь, вот увидишь. Я умею управляться с ним, ему никогда не удастся подчинить меня своей воле. — Во взгляде Джорджи появился вызывающий блеск. Посерьезнев, она продолжала: — К примеру, сегодня утром Гас сообщил мне, что завтра мы уезжаем в его поместье в Глочестершире. Ты думаешь, я согласилась? Ничего подобного! Я намерена остаться в Лондоне до тех пор, пока не закончится сезон, развлекаться, посещать балы и приемы. Он не может увезти меня отсюда силой.
До конца сезона оставалось еще несколько недель, и Джорджи намеревалась насладиться ими сполна. Но дело было не только в балах и приемах. Прежде чем уехать из Лондона, она хотела удостовериться в том, что ее планы, касающиеся Тома и Сьюзен, сработали. Кроме этого, она надеялась, что тем временем Роберт и Энн успеют помириться. Вполне возможно, что Робину понадобится ее помощь.
— О, Джорджи! — Сьюзен приложила ладонь ко рту. — Как у тебя хватило храбрости противиться его желаниям? Ведь теперь ты его жена, а жена обязана во всем подчиняться мужу.
— Что я слышу, Сьюзен! — возмутилась Джорджи. — Такие каноны поведения существовали в дремучем средневековье, а мы живем в девятнадцатом столетии. Надеюсь, ты сама не собираешься превращаться в рабыню, когда выйдешь замуж за Тома.
Сьюзен тяжело вздохнула.
— Я очень сомневаюсь, что мы с Томом когда-нибудь поженимся, — с грустью проговорила она.
— Можешь отбросить свои сомнения, Сьюзен, — в тоне Джорджи слышалась неподдельная уверенность. — На балу у Сары Макинтайр Том очень настойчиво ухаживал за тобой, или ты забыла?
— Нет, конечно, я не забыла, Джорджи, — прошептала Сьюзен, краснея. — Но я задаюсь вопросом, почему он вдруг заинтересовался мною. Наверное, ты сказала ему, что выходишь замуж за Седжемура?
— Нет, Сьюзен, он пока еще ничего не знает. Ты сама скажешь ему об этом.
— О, Джорджи, он будет ужасно рассержен! Пусть лучше он узнает об этом от тебя.
— Послушай меня внимательно, Сьюзен, — Джорджи положила локти на стол и посмотрела подруге в глаза. — Именно ты должна сообщить ему эту новость. Чего ты боишься? Ведь он будет зол на меня, а не на тебя. Ты побудешь с ним рядом, утешишь его. Ты должна встретиться с Томом сегодня же, Сьюзен. Пошли ему записку и попроси приехать к тебе.
— Нет, Джорджи, я ни за что не стану этого делать! — Сьюзен энергично замотала головой.
— Как хочешь, — Джорджи пожала плечами. — Все равно он прочтет об этом в газетах. Гас сегодня утром послал сообщение о нашем браке в «Морнинг Пост» и в «Тайме». Мне это показалось излишним, но для него важно, чтобы в кругах высшего света стало известно о том, что мы поженились.
— Могу себе представить, как все будут шокированы, — сказала Сьюзен.
— Конечно, это будет сногсшибательной неожиданностью, — согласилась с ней Джорджи. — Мы ведь не устраивали никакого торжества по поводу нашего бракосочетания… Но, я считаю, это событие все-таки необходимо отметить. Я хочу устроить на следующей неделе праздник здесь, в нашем доме, и пригласить на него всех моих друзей и знакомых, и, конечно, друзей Гаса тоже. Надеюсь, ты поможешь мне подготовить это мероприятие. Сьюзен согласно кивнула.
— Разумеется, Том будет в числе приглашенных, — с энтузиазмом продолжала Джорджи. — Но я попрошу Робина быть твоим кавалером на этом празднике. Когда ты появишься здесь под руку с Робином, Том сойдет с ума от ревности. Кстати, я бы посоветовала тебе надеть то белое платье, что ты купила на прошлой неделе у мадам Челесте. В сочетании с белым нарядом твои черные волосы и темные глаза будут смотреться еще эффектнее.
— Джорджи, по-моему, все твои планы относительно меня и Тома ни к чему не приведут… — начала было Сьюзен, но Джорджи протестующе подняла руку.
— Доверь это дело мне, Сьюзен. Вот увидишь, я устрою все наилучшим образом. А теперь давай подумаем о приготовлениях к приему.
В течение последующего часа девушки составляли списки гостей, обсуждали меню и многие другие детали, касающиеся организации этого торжества. Энтузиазм Джорджи был заразителен, Сьюзен почувствовала прилив хорошего настроения и начала верить в то, что все планы подруги сработают.
Направляясь в экипаже в свой клуб, Седж задавался вопросом, поступил ли он разумно, женившись на Джорджане Картерет. Теперь, когда брак был заключен и уже нельзя было что-либо изменить, его начали одолевать сомнения. Ему казалось, что он будет страдать до конца своих дней от последствий этого опрометчивого поступка. Причем винить ему было некого, кроме себя самого, он сам настаивал на этом союзе.
Джорджана Картерет с ее неуемной веселостью, с ее бурным темпераментом и непокорным нравом была последней женщиной, которую он выбрал бы себе в спутницы жизни. И все же он женился на ней. Конечно, он выполнял долг чести; будь на то его воля, он бы держался подальше от Джорджи. Даже ее внешность — и та внушала ему опасения. Он уже давно решил для себя, что рыжеволосые женщины приносят ему несчастье. Так оно и вышло — в тот самый день, когда он встретил Джорджи, с ним приключилась беда. И если бы все ограничилось только переломом ноги! Намного худшие беды ожидали его впереди, ведь, живя бок о бок с Джорджи, он не будет знать ни минуты покоя.
Джорджи своим безалаберным поведением опозорит его в глазах всего лондонского общества. Она непременно впутается в какую-нибудь скандальную историю. Взять хотя бы ее привычку устраивать личную жизнь других — рано или поздно она создаст себе репутацию сводни. А теперь, когда он стал ее мужем, ответственность за каждый ее поступок будет лежать на нем. Женясь на Джорджи, он стремился спасти доброе имя своей семьи, но вполне возможно, что он только ухудшил ситуацию. Такая девушка, как Джорджи, просто не могла носить с достоинством титул виконтессы Сент-Реджис.
Вовсе не такой представлял себе Седж свою будущую супругу. Нет, он не торопился обзаводиться семьей, однако допускал, что на определенном этапе своей жизни совершит этот шаг в целях продолжения рода. Он бы выбрал себе в жены женщину с мягким, податливым характером, с аристократическими манерами и безупречной наружностью. О да, он бы женился на красавице, ведь жена должна была стать украшением его дома, предметом восхищения для его друзей и знакомых. Конечно, Джорджи нельзя было назвать дурнушкой, но до красоты ей было далеко.
Седж раздраженно поморщился, вспомнив, как долго он упрашивал ее стать его женой. Он унижался перед ней, а она насмехалась над ним, над его понятиями о чести. Любая другая девушка на ее месте была бы без ума от счастья. Джорджи должна была благодарить его на коленях за то, что он сделал ее своей избранницей.
В течение последних двух недель он избегал встреч с Джорджи и уже решил про себя, что больше не станет просить ее руки. Однако позавчера вечером он проявил настойчивость, и Джорджи неожиданно дала ему свое согласие. Зачем, спрашивается, он торопился? Почему не обдумал все как следует, прежде чем вести ее к алтарю? Седж объяснял себе свою поспешность угрозой скандала. А когда леди Вивере сказала ему, что видела Джорджи в Литтл Биктоне, эта угроза стала еще реальнее. Однако в глубине души он знал, что вовсе не страх перед сплетнями и не забота о своем добром имени подтолкнули его на этот шаг. Настоящим толчком послужила сцена, виденная им на террасе. Когда он застал Джорджи в объятиях лорда Роберта, он буквально обезумел от ревности и был готов на все, лишь бы только она не досталась Линдхарсту… Его эмоции сыграли с ним злую шутку — теперь Джорджи была его женой, со всеми вытекающими из этого последствиями.
Но он, наверное, уже давно потерял способность мыслить здраво. С тех пор как Седж познакомился с Джорджи, он начал поддаваться приступам гнева, злиться по мелочам, а ведь раньше он умел держать себя в руках. Сегодня утром во время завтрака она снова вывела его из себя, отказавшись уехать с ним в Глочестершир. У нее даже хватило наглости заявить, что она бы не согласилась стать его женой, знай наперед, что он намерен увезти ее в свое поместье и лишить всех светских развлечений.
— Да и вообще, Гас, это будет выглядеть несколько странно, если мы уедем из Лондона, едва поженившись, — добавила она. — Люди могут посчитать это бегством и станут строить различного рода догадки, подумают, что мы хотим что-то скрыть.
— Нет ничего странного в том, что молодожены уезжают из города, чтобы провести медовый месяц в более спокойной обстановке, — возразил он. — Напротив — это традиция, которой придерживаются почти все молодые пары.
— Но мы прекрасно можем провести наш медовый месяц в Лондоне, Гас. Здесь нам тоже никто не помешает, — отозвалась Джорджи с едва заметной улыбкой.
Седж промолчал и раскрыл перед собой газету.
— Нет, мы ни в коем случае не можем уехать сейчас, — продолжала она. — Я должна сначала завершить все свои дела.
— О каких делах вы говорите, Джорджана? — Седж удивленно взглянул на нее поверх газеты.
Она немного помолчала, загадочно улыбаясь.
— Я просто хотела сказать, что не уеду из Лондона до тех пор, пока не закончится сезон. Меня уже пригласили на множество приемов, и я намереваюсь приятно провести время. Вы думаете, я променяю все эти развлечения на скуку сельской жизни? И, кстати, я собираюсь дать свой собственный бал. Теперь у меня статус замужней женщины, и я хочу выступить в роли хозяйки и принять в своем новом доме моих друзей и знакомых, К тому же мы еще не отпраздновали наше бракосочетание.