Сегодняшнее утро от предыдущих ничем не отличалось. Лишь забрезжил рассвет, он уже сидел за штурвалом комбайна, привычно вдыхая пыль в легкие – неприятность, с которой приходилось мириться годами. Поликарп Матвеевич встряхнул головой, отгоняя сон и направляя комбайн на третий круг, когда заметил, что какие-то люди на кромке поля машут ему руками.
– Кого еще принесла нелегкая? – сказал комбайнер вслух и, заполнив зерном очередную грузовую машину, съехал в сторону в конце полосы.
– Вы ко мне, ребята? – удивленно спросил он у трех незнакомых парней.
– К вам, Поликарп Матвеевич, – ответил за всех Казаков. – Ваша жена просила, чтобы мы срочно привезли вас домой.
– А что, она уже вернулась? – подозрительно посмотрел мужчина на собеседников.
– Откуда? – Алексей сделал вид, что не понимает комбайнера.
– Так она же дней десять, как уехала погостить к старшей дочке.
– Ах, вот вы о чем. Я думал, что она сообщила о своем возвращении, – улыбнулся Атаман. Его улыбка всегда располагала к себе людей, и Поликарп Матвеевич не составил исключения. – Мы привезли вашу жену и дочку, которая решила проведать отца.
– А внучку? – Пожилой мужчина вскинул полные надежд глаза на молодого человека. – Полгода ее не видел.
– А как же без внучки! – обрадовал его Казаков, окончательно притупив бдительность комбайнера. – Мы на машине, так что доставим в родную деревню минут за пятнадцать, – подтолкнул Алексей собеседника к принятию решения.
– Минут пять подождете, парни? – попросил довольный Поликарп Матвеевич, даже не поинтересовавшись, с кем имеет дело.
– Какой может быть разговор? – вставил свое слово Сутулый. – Мы в полном твоем распоряжении.
Парни перешли с комбайнером на «ты», как старые, добрые знакомые, чем еще больше расположили к себе.
Поликарп Матвеевич остановил комбайн бригадира с небольшим красным флажком на кабине и о чем-то долго беседовал с напарником, но в конце концов они пожали друг другу руки, и приезжие догадались, что они договорились.
– Вы-то кто такие? – задал все-таки запоздалый вопрос комбайнер по дороге.
– Вместе с вашей дочкой работаем, – проявил находчивость Диксон, сворачивая с грейдера на узкую дорожку, ведущую в сторону леса.
– Куда это мы? – Только теперь заподозрил неладное Поликарп Матвеевич.
– Веников березовых наломаем, – ухмыльнулся Сутулый, – а то в городе с ними дефицит.
– Но в этом лесу одни дубы растут. – Комбайнер почувствовал опасность.
– Дубовые тоже неплохо, – продолжал ломать комедию Павел.
– Дочь, которую уехала навестить жена, не в городе живет и вы не можете вместе работать. – Поликарп Матвеевич усиленно искал ответ на вопрос: что нужно незнакомым парням от него? Но ответа не находил. – Отвезите меня обратно, – неожиданно потребовал он.
– Ну зачем так категорично? – улыбнулся Диксон. – С твоими женой и дочкой мы действительно не знакомы, зато привезли привет от Смугловых. – По желвакам на скулах комбайнера Марат догадался, что последняя его реплика на собеседника подействовала не самым приятным образом и он добавил. – Не скучаешь по бывшим соседям?
– Отпустите меня! – взмолился Поликарп Матвеевич.
– Посмотрите на него, какой жалобный вид. Меня сейчас слеза прошибет, – сказал Сутулый с иронией.
«Жигуленок» углубился в лес на несколько километров и вырулил на небольшую поляну, остановившись возле огромного, древнего дуба.
– Приехали, – объявил Сайфутдинов, открывая дверцу машины.
– Выходи, дядя, – подтолкнул Поликарпа Матвеевича Сутулый.
– Что вы собираетесь со мной делать? – спросил не на шутку перепуганный комбайнер.
– По идее, тебя бы следовало опустить, – процедил Павел сквозь зубы.
– Куда опустить? – не понял Поликарп Матвеевич.
– На дно, – усмехнулся Сутулый.
– Только не убивайте! – Мужчина преклонных лет встал на колени и сложил руки вместе.
– Спокойно! – Диксон вытянул руку ладонью вперед. – Опустить – это значит сделать с тобой тоже самое, что ты сотворил со Смугловыми много лет назад и не понес за содеянное заслуженного наказания.
Комбайнер все еще стоял на коленях с округленными от страха глазами, а Сайфутдинов продолжил:
– Но в конце концов мы решили не лишать тебя целомудренности, потому что наказание для такой деревенщины, как ты, может превратиться в удовольствие. Но и оставлять безнаказанной подобную выходку, – он поднял вверх указательный палец, – тоже нельзя.
– Я готов заплатить, – нашел Поликарп Матвеевич выход из щекотливой ситуации. – У меня на сберкнижке более двух тысяч рублей и я…
Но его перебил долго молчавший Алексей:
– Мы приехали не для того, чтобы шантажировать и вымогать деньги.
– Для чего же тогда вы завезли меня в лес? – На лбу разволновавшегося пожилого мужчины выступили крупные капли холодного пота.
– Мы лишим тебя возможности еще когда-нибудь причинить страдания женскому полу, – спокойным тоном, даже не ответил, а вынес приговор Атаман.
– Как это?.. – опять не понял приговоренный.
– Очень просто, – сказал Диксон, открывая багажник «жигуленка» и извлекая оттуда два красных кирпича. – Старым, испытанным методом.
Промелькнувшая догадка привела Поликарпа Матвеевича в ужас.
– Вы не посмеете, – неуверенно произнес он.
– Еще как посмеем, – ответили в унисон Сутулый и Диксон.
Поликарп Матвеевич попытался бежать, но возраст и мучавшая его одышка не позволили далеко уйти. Метров через пятнадцать – двадцать его настиг один из преследователей и поставил подножку.
Дальше все было словно в тумане: он не помнил, как его привязали к стволу могучего дуба, как он орал и сопротивлялся, как спустили штаны. Единственное, что Поликарп Матвеевич отчетливо запомнил – это разведенные в стороны два красных кирпича, глухой хлопок и адскую боль, от которой он потерял сознание…
Председатель колхоза Струнов Игорь Витальевич возвращался с поля в село. Несмотря на то, что за ним числилась служебная машина с шофером, он привык к лошади и к бричке на резиновом ходу.
Струнов находился в приподнятом настроении: урожаи выдался на славу и погода хорошая стояла. Игорь Витальевич думал, что если дождей не будет еще с недельку, рекордная сдача зерна государству обеспечена. Он мысленно уже составлял отчет в райком партии. Душераздирающий крик со стороны леса прервал планы председателя. Крик мало походил на человеческий, но Игорь Витальевич не смог вспомнить и животное, способное издавать подобные звуки, поэтому решил, что ему показалось. Но когда Струнов занес хлыст, чтобы стегнуть лошадь, крик повторился и на этот раз был похож на рев смертельно раненного зверя. Председатель замер с занесенной хворостиной в руке, но быстро пришел в себя, взял вожжи в обе руки и направил лошадь с грейдера на боковую дорожку, ведущую к лесу.
Навстречу ему, оставляя за собой шлейф пыли, приближалась легковая автомашина. Он остановил ее и поинтересовался у водителя: не заметил ли тот в лесу чего-нибудь необычного и слышал ли он какие-нибудь неестественные шумы? На что парень ответил, что ничего подозрительного не заметил и не слышал, так как мощный автомобильный приемник заглушает все уличные шумы.
Струнов уже углубился в лес на несколько километров, но никого и ничего не обнаружил. Узкая дорожка между деревьев не позволяла повернуть назад и он собирался развернуться на ближайшей поляне, когда до его слуха донесся слабый человеческий стон. Игорь Витальевич стеганул лошадь и вскоре действительно выехал на поляну, где увидел комбайнера своего колхоза Поликарпа Матвеевича, привязанного к дереву. Его необычный вид и состояние, в котором тот находился, привели председателя в замешательство.
– Что уставился? – посмотрел комбайнер на руководителя мутными глазами и, вероятнее всего, не узнал. – Лучше помоги.
– Что случилось? – поинтересовался Струнов, освобождая Поликарпа Матвеевича. – В поле мне сказали, что у тебя вернулась жена и ты отпросился у бригадира на пару часиков.
– Это вы, Игорь Витальевич? – Только освободившись, пострадавший узнал председателя и поведал ему все, что с ним приключилось, лишь умышленно скрыв то, из-за чего с ним так по-скотски обошлись.
– Я же их встретил перед выездом на грейдер, – возмущался раздосадованный руководитель, помогая Поликарпу Матвеевичу сесть в бричку.
Председатель отвез пострадавшего в больницу, затем сообщил о случившемся участковому. В дело вмешалась милиция:
Алексей с женой еще нежился в постели, когда во входную дверь позвонили.
– Лежи, я открою, – остановила Светлана мужа. Она накинула халат, и, сладко позевывая, вышла из спальни. Женщина посмотрела в глазок и увидела лицо незнакомого мужчины средних лет.
– Кто там? – спросила она.
– Извините, срочная телеграмма, – ответил незнакомец. – Вам необходимо расписаться.
– От кого интересно? – подумала Света, открывая внутренний замок.
Но не успела она приоткрыть дверь, в прихожую буквально ворвались трое на вид физически крепких мужчин.
– Казакова? – резко спросил один из них.
– Казакова, – Машинально подтвердила ничего не понимающая хозяйка.
– Где вас муж?
– Он еще в спальне, – как бы оправдываясь, произнесла Света. – Сейчас позову.
– Не нужно, мы сами, – остановил ее старший, как ей показалось, среди незваных гостей.
– Казаков? – Перед глазами Алексея выросли три внушительные фигуры и он сразу догадался, кто они.
– Я, – коротко ответил. Алексей и нехотя поднялся.
– Вы арестованы, вот ордер на арест, – и ему предъявили официальный документ. – Обвинение будет предъявлено в отделении.
– За что арестовали папу? – спросила Светлану восьмилетняя дочь.
– Ксюша, милая! – Мать взяла дочку на руки, уткнулась в ее детское плечо и горько заплакала. – Боюсь, что мне не выдержать очередного испытания.
В суматохе хозяйка оставила входную дверь открытой. Появление Смугловой Марины и ее голос заставили Светлану вздрогнуть от неожиданности.