«Что ж, в конце концов, я по-прежнему мужчина. Хоть и в меньшей степени, чем прежде».
— Прошу прощения за свой наряд, но при такой жаре кантийская одежда намного удобнее. Я привыкла к ней за те годы, что здесь живу.
«Ее извинения за свой внешний вид — все равно что извинения гения за свою тупость».
— Это пустяки. — Глокта низко поклонился, насколько ему это позволяли неработающая нога и острая боль в спине. — Наставник Глокта к вашим услугам.
— Мы рады, что вы теперь с нами. Мы так сильно волновались, места себе не находили, когда исчез ваш предшественник, наставник Давуста.
«Подозреваю, что некоторые из присутствующих волновались несколько меньше других».
— Я надеюсь, мне удастся пролить свет на это дело.
— Мы все надеемся… — Карлота непринужденно и уверенно взяла Глокту под локоть. — Позвольте представить вам остальных.
Однако он не двинулся с места.
— Благодарю вас, магистр, думаю, я сам справлюсь.
Глокта прошаркал к столу: пусть не слишком грациозно, зато самостоятельно.
— Вы, полагаю, генерал Виссбрук, ответственный за оборону города.
Генерал — лысеющий мужчина лет сорока пяти в застегнутой до горла, несмотря на жару, парадной форме — буквально лоснился от пота.
«А тебя я помню! Вместе воевали в Гуркхуле. Майор Собственного королевского полка. Редкостный тупица, это все знали. Похоже, ты, приятель, неплохо устроился. Как все дураки».
— Рад вас видеть, — проронил Виссбрук, едва оторвав глаза от документов.
— Еще бы! Всегда приятно возобновить старое знакомство.
— Мы знакомы?
— Сражались плечом к плечу в Гуркхуле.
— Неужели? — Потное лицо генерала исказилось от изумления и ужаса. — Так вы… тот самый Глокта?
— Да, я тот самый Глокта, как вы выразились.
Виссбрук растерянно хлопал глазами.
— Э-э… хм… э-э… Как поживали все это время?
— В му́ке и страданиях. Спасибо, что поинтересовались. Зато вы, смотрю, преуспели, это великое утешение. — Генерал снова захлопал глазами, но Глокта ждать ответа не стал. — Это, должно быть, лорд-губернатор Вюрмс. Большая честь для меня, ваша светлость.
Старик Вюрмс олицетворял собой карикатуру на дряхлость, усохшее тело в просторной мантии напоминало съежившуюся под ворсистой кожицей сливу. На сияющей плеши торчало несколько седых пучков волос, а руки, по-видимому, дрожали даже в зной. Он, щурясь, посмотрел на Глокту слабыми слезящимися глазами и недоуменно спросил:
— Что? Что он сказал? — Вид у лорд-губернатора был озадаченный. — Кто этот человек?
Генерал Виссбрук наклонился к старику через стол и, едва не касаясь губами уха, громко прокричал:
— Наставник Глокта, ваша светлость! Вместо Давуста!
— Глокта? Глокта? А куда, черт побери, подевался Давуст?
На вопрос никто не удосужился ответить.
— Меня зовут Корстен дан Вюрмс.
Небрежно развалившийся в кресле сын лорд-губернатора произнес свое имя, словно волшебное заклинание, а руку для приветствия протянул, словно драгоценный дар. Гибкий и атлетичный в той же степени, в какой был стар и морщинист его отец, белокурый загорелый красавец буквально лучился здоровьем.
«Уже всем сердцем его презираю».
— Если не ошибаюсь, вы когда-то прекрасно фехтовали. — Молодой Вюрмс с насмешливой улыбкой оглядел Глокту с головы до ног. — Я тоже фехтую, но, к сожалению, здесь у меня нет достойных соперников. Может, нам устроить как-нибудь поединок?
«С удовольствием бы с тобой сразился, крысеныш. Если бы у меня действовала нога, я бы устроил тебе поединок! Ты и глазом не успел бы моргнуть, как я бы тебя выпотрошил».
— Да, прежде я фехтовал, но — увы! — пришлось это дело оставить. Здоровье не позволяет. — Глокта обнажил десна в беззубой ухмылке. — Впрочем, я мог бы поделиться с вами кое-какими хитростями, если хотите усовершенствовать свое мастерство.
Вюрмс помрачнел, а Глокта двинулся дальше.
— Вы, полагаю, хаддиш Кадия.
Хаддиш, высокий, стройный мужчина с длинной шеей и усталыми глазами, был облачен в простое белое одеяние и белый, обмотанный вокруг головы тюрбан.
«По виду и не скажешь, что он богаче туземца из Нижнего города, однако в нем чувствуется достоинство».
— Да, я Кадия. Народ Дагоски избрал меня своим представителем, чтобы я говорил от его имени. Только я уже не хаддиш. Священнослужитель без храма — не священнослужитель.
— Долго нам еще слушать о храме? — страдальчески взвыл Вюрмс.
— Долго — пока я заседаю в совете. — Он перевел взгляд на Глокту. — Итак, в городе новый инквизитор? Новый дьявол. Новый сеятель смерти. Ваши приезды и отъезды, палач, меня не интересуют.
Глокта улыбнулся.
«Сразу же в лоб объясняется в ненависти к инквизиции, даже не познакомившись с моими методами. Что ж, трудно ожидать любви народа к Союзу, когда их держат на положении рабов в собственном городе. Может быть, Кадия и есть предатель?
Или генерал Виссбрук? Конечно, он производит впечатление преданного делу вояки. Люди со столь развитым чувством долга и в равной мере неразвитым воображением интриги не плетут. Однако человек, который не радеет о собственной выгоде, не лицемерит, не скрывает какие-то тайны, редко становится генералом.
Или Корстен дан Вюрмс?..»
Молодой человек презрительно косился на Глокту, словно на загаженную уборную, куда его случайно занесло по нужде.
«Сколько раз я встречал заносчивых молокососов вроде него! Пусть он сын самого лорд-губернатора, но такие преданы только себе.
Или магистр Эйдер? Она сама улыбчивость и любезность, но глаза ее тверды, словно алмазы. Оценивает меня, как купец наивного покупателя. С ней явно все не так просто. За прекрасными манерами и любовью к заморским фасонам платьев кроется кое-что посерьезнее. Куда серьезнее…
Или лорд-губернатор? — Теперь ему казался подозрительным даже старик. — Так ли он плохо видит и слышит, как показывает? Не наигранно ли щурится, требуя объяснить, что происходит? Может, ему известно больше других?»
Глокта похромал к окну и, прислонившись к прекрасной резной колонне, залюбовался восхитительной панорамой; заходящее солнце по-прежнему припекало лицо. За спиной беспокойно шуршали и бродили члены совета, им явно не терпелось избавиться от свалившегося на них как снег на голову гостя.
«Интересно, скоро ли калеке велят ковылять прочь из чудесного зала? Ни одному из них я не доверяю. Ни одному. — Глокта ухмыльнулся. — Собственно, так и должно быть».
Первым потерял терпение Корстен дан Вюрмс.
— Наставник Глокта! — раздраженно воскликнул он. — Спасибо, что почтили нас своим присутствием, но вас наверняка ждут неотложные дела. Как и нас.
— Разумеется.
Глокта с преувеличенной медлительностью, приволакивая ногу, направился обратно к столу, в сторону выхода. Затем выдвинул кресло… и, кривясь от боли, осторожно в него опустился.
— Я постараюсь вставлять замечания по минимуму. По крайней мере, поначалу.
— Что? — изумился Виссбрук.
— Кто этот парень? — требовательно спросил лорд-губернатор, вытягивая вперед шею и щуря глаза. — Что происходит?
Его сын высказался более определенно:
— Что вы, черт возьми, делаете? Вы ненормальный?
Хаддиш Кадия тихо засмеялся: то ли над Глоктой, то ли над гневом членов совета.
— Пожалуйста, господа, прошу вас! — Магистр Эйдер говорила мягко и терпеливо. — Наставник только приехал, поэтому не осведомлен о заведенных у нас порядках. Видите ли, ваш предшественник никогда не посещал заседания городского совета. Вот уже несколько лет мы успешно правим городом, и…
— А закрытый совет так не считает. — Глокта двумя пальцами поднял над собой королевский приказ и, подождав, пока все рассмотрят тяжелую, красную с золотом, печать, резко толкнул его через стол.
Члены совета с подозрением уставились на документ. Карлота дан Эйдер развернула свиток и начала читать.
— Похоже, это мы не осведомлены… — проронила она, нахмурившись, а затем вскинула идеально выщипанную бровь.
— Дайте-ка взглянуть! — Корстен дан Вюрмс вырвал у нее приказ и заскользил глазами по бумаге. — Невероятно… — пробормотал он. — Невероятно!
— Боюсь, что вероятно. — Глокта одарил собрание беззубой ухмылкой. — Архилектор Сульт крайне обеспокоен. Он поручил мне расследовать исчезновение наставника Давуста, а также проверить, насколько город готов к обороне — то есть тщательно осмотреть крепостные стены и удостовериться, что гурки продолжат толкаться у их подножия. Для успешного выполнения заданий архилектор позволил мне использовать любые, необходимые, на мой взгляд, средства. — Он выдержал многозначительную паузу. — Любые… средства.
— В чем дело? — рассвирепел лорд-губернатор. — Я хочу знать, что происходит!
Бумагой завладел Виссбрук.
— Королевский приказ… — тихо забормотал он, утирая рукавом потный лоб. — Подписан двенадцатью членами закрытого совета. Наделяет предъявителя всеми полномочиями! — Генерал осторожно положил документ на инкрустированный стол, словно опасаясь, что тот неожиданно вспыхнет. — Это…
— Мы знаем, что это. — Магистр Эйдер, поглаживая кончиком пальца гладкую щеку, задумчиво рассматривала Глокту. Точно купец, который обнаружил, что не он обвел вокруг пальца наивного с виду покупателя, а покупатель — его. — Похоже, наставник Глокта берет бразды правления в свои руки.
— Я бы так не сказал. Ничего я не беру, но на собраниях совета присутствовать буду. Учтите, это лишь первое новшество — одно из многих, которые я намерен ввести.
Глокта устроился в красивом кресле поудобнее: вытянул ноющую ногу, расслабил ноющую спину, — и удовлетворенно вздохнул.
«Вот так почти идеально. — Его взгляд скользнул по кислым лицам членов городского совета. — Если, разумеется, не учитывать, что один из этих милейших людей — опасный изменник. Который уже устранил одного наставника и, вероятно, сейчас обдумывает, как бы избавиться от следующего…»
Глокта откашлялся.
— Так о чем вы, генерал Виссбрук, говорили, когда я вошел? Кажется, о стенах?