«Вот она, разница, – мысленно сказал себе Бабкин, – между сыщиком от природы и сыщиком, хорошо обученным. Иными словами, между талантом и добросовестностью». Веди он расследование, обнюхал бы каждую иголку в округе. Но все, что Сергей делал с детьми, он воспринимал как своеобразную часть программы отдыха, вроде списка, который вывешивают в отелях под названием «Сегодняшние активности». «Активность – обследование дота».
– Я все-таки не понимаю, на основании чего ты заключаешь, что дети здесь ни при чем.
Илюшин задрал голову к потолку, и лицо его приобрело вдохновенное выражение, словно он узрел над собой росписи Микеланджело.
– Сережа, можжевеловые палочки здесь жгли, чтобы наполнить помещение дымом, который будет отгонять комаров. Другой цели придумать не могу. Ты можешь?
– Ну… в зубах ковырять… – пробормотал Бабкин.
– Ты оставь свои замашки питекантропа. Не говоря о том, что для этого годится только свежая палочка, а не обожженная. Не надо множить сущности без необходимости. Насекомые не любят можжевеловый дым, и тот, кто здесь прятался, об этом знал.
– Ну и что?
– А то, что твоим маленьким друзьям не нужен можжевельник. Они перед каждым выходом из дома щедро поливаются репеллентами. Ты не заметил, как от них пахнет?
– Ну, они могли устроить что-то вроде игры в дикарей… – пробормотал Сергей. – Но вообще я их не нюхал.
– А напрасно. Всех надо нюхать. Много любопытного можно вынюхать.
– Даже спрашивать не буду, – сказал Бабкин. – Ты меня убедил. Здесь побывал какой-то левый чувак, которого дети спугнули. Ну и что это за тип? Здесь вокруг никого нет на двадцать километров, а местных – по пальцам пересчитать. Зачем кому-то прятаться в доте?
– Предавались блуду. – Илюшин, не найдя ничего интересного на потолке, пошел вдоль стен, рассматривая их. – Такое простое объяснение тебе в голову не приходило?
– Какому блуду? С кем? Он тут был один…
– Не факт. Дети видели кого-то одного. Второй мог в это время уходить огородами, чтобы не застукали.
Бабкин быстро перетасовал в уме малочисленных обитателей хутора, составляя их в пары. Менеджер Тимур с матерью Стеши и Егора?
– Или менеджер Тимур с их папочкой, – флегматично сказал Илюшин, когда Бабкин поделился с ним своей догадкой.
– Да ну, ерунда. Они все время на виду, сидят на веранде, за детьми наблюдают…
– Они сидят на веранде вовсе не поэтому, – возразил Илюшин.
– Откуда ты знаешь?
– Я сопоставил время перебоев с интернетом с их редкими появлениями на свет. Не важно, потом объясню… В доте могла быть и наша малютка-верхолаз с тем же Тимуром. В общем, есть варианты.
Бабкин другими глазами взглянул на мрачное низкое строение.
– Это у тебя оно отбило бы романтический пыл, – прочитал Илюшин его мысли. – Люди разные. Мне была знакома одна пара, которая…
– Не надо, – перебил Сергей. – Оставь меня в неведении.
Илюшин задумчиво пощипал губу.
– Пойдем-ка кое-что поищем, пока не стемнело.
– Тут не стемнеет, – проворчал ему вслед Бабкин, не в силах успокоиться после предположения Макара, что дот, его прекрасный дот мог быть осквернен каким-то пошлым адюльтером.
Илюшин не стал исследовать дот снаружи, как ожидал Сергей. Он принялся ходить по лесу, внимательно глядя под ноги, постепенно увеличивая диаметр кругов, центром которых оставалось убежище.
– Что мы ищем? – спросил Сергей. – Следы?
– Не уверен… – Макар остановился с коротким торжествующим возгласом. – Вот оно!
На первый взгляд, перед ними не было ничего необычного. Но приглядевшись, Бабкин рассмотрел обломанные ветки и примятый вереск… или что-то похожее. Он называл вереском любое ползучее растение с лиловыми цветами.
– Он убежал, – сказал Макар и, к удивлению Сергея, лег на живот. – Сделал круг, как и мы, и спрятался тут. Хорошее место, со всех сторон закрыто кустами, но в то же время просматривается вход. Этот человек ждал, пока дети уйдут, чтобы вернуться в дот.
Сергею стало не по себе. Все это не походило на развлечение парочки, любящей секс в неожиданных местах.
– Нам нужен Чухрай, – твердо сказал он.
Илюшин поднялся, отряхиваясь, и кивнул:
– Да. Нам нужен Чухрай.
– Ах, дот… – протянул Гордей Богданович и неодобрительно покачал головой. – Добрались, значит… Сыщики!
Бабкин в изумлении уставился на него.
– Ты знал, что неподалеку есть дот! Знал – и не сказал!
– А я тебе подписку не давал обо всем рассказывать, – огрызнулся Чухрай. – Одному шепнешь, завтра сюда десант высадится. Не успокоятся, пока каждый камень не перевернут. Ты знаешь, сколько вокруг копатели насвинячили? Хуже кабанов. Я б этим уродцам их собственные палки-копалки забивал бы знаешь куда… Тут поблизости археологи нашли урочище: остатки деревни, церковь и кладбище. А оно все разрыто! Культурный слой разрушен, все в ямах, как после бомбежки. Можешь представить? Варвары они. У них вместо уважения – жадность. Лишь бы себе захапать, хоть монеты, хоть вилки-ложки, хоть награды. Если проболтаетесь о доте, я вас и в Москве достану. – Он вытер вспотевший лоб. – У нас вот сеть опять грохнулась, третий раз за сезон, – это проблема. Сегодня без интернета сидим, уж простите.
– Гордей Богданович, в доте прятался какой-то человек, – вмешался Илюшин. – Дети его видели, но не узнали. У вас есть предположение, кто это может быть?
Чухрай потер нос. До него понемногу доходила серьезность ситуации.
– В Сегеже исправительная колония… Но оттуда не поступало никаких новостей. Завтра узнаю. А так… Ну, мало ли. Может, турист забрел.
– А от детей зачем убежал? – Илюшин покачал головой. – Выясните все насчет Сегежи, пожалуйста.
По дороге домой он сказал Бабкину:
– Еще беглого каторжника нам не хватало для полного счастья. Представь, как наш Чухрай по ночам водит свечой в окне, посылая ему сигналы.
– В доте мог быть и сам Чухрай. Мужик крепкий, одинокий…
– И именно потому, что он одинокий, в дот ему тащиться незачем, – возразил Макар, поднимаясь на крыльцо.
Он обернулся, пригляделся к чему-то. Бабкин проследил за его взглядом. От дома Стеши и Егора отъехала машина, свет фар чиркнул по стволам.
– Смотри, семья малявок уезжает.
– Они почти каждый вечер уезжают, – сказал Илюшин. – Детей возит кто-то из родителей. Возвращаются обычно через полчаса, минут через сорок.
– Откуда?
– Мне тоже хотелось бы знать, – сказал Макар.
– Не было никаких побегов. Тьфу-тьфу-тьфу! – Гордей Богданович суеверно сплюнул через левое плечо. – Наврал вам пацан. Надо им сказать, чтобы не трепали языками. Хотя все равно ведь разнесут…
Бабкин с Илюшиным переглянулись, вспомнив о примятом вереске.
– Они оба кого-то видели, – сказал Сергей.
– А точно человека, а не привидение? – с неожиданной проницательностью спросил Чухрай. По лицам сыщиков догадался об ответе, и губы его дрогнули в улыбке. – А-а, ну вот вам и все объяснение. Маленькие они еще! Напридумывали всякого и сами друг друга перепугали. Я в детстве тоже однажды летающую тарелку наблюдал.
– И домового, – сказал Сергей, вспомнив рассказ у водопада.
Чухрай строго погрозил ему пальцем.
– Не надо домовых под сомнение ставить! Это тебе не НЛО. Ну, бывайте. Заходите за лодками, можем по реке сплавиться.
– Схожу-ка я к доту, – решил Сергей, когда Чухрай ушел. – Осмотрюсь там. Пойдешь со мной?
Макар покачал головой и сказал, что у него дела.
– Какие дела? – расхохотался Бабкин. – Под соснами носом кверху лежать?
Но Илюшин стоял на своем.
– Обленился ты, вот что, – констатировал Сергей. – Если надоест растительный образ жизни, приходи.
– А ты знаешь, что самое главное в отношениях с детьми? – вдруг спросил Макар.
Бабкин поразмыслил.
– Терпение? – предположил он.
– Главное – не говорить ребенку, что гематоген сделан из бычьей крови!
– Я вижу, у тебя в этом месте застарелая травма, – съязвил Сергей.
– Для застарелой я слишком молод.
Выйдя из коттеджа, Бабкин обнаружил, что его уже ждут, и заподозрил, что Макар заговорил о гематогене не просто так. Стеша болтала ногами, устроившись на перилах, Егор раскачивался в кресле-качалке.
Детей Сергей не учел. Он попытался сыграть на их страхах – небезосновательных, как он сам считал, – и испугать невидимым обитателем дота, мертвым солдатом, охраняющим свою мертвую крепость без малого сто лет. «Непедагогично, зато эффективно, – утешил он себя. – Пусть лучше прячутся под кроватью, чем болтаются в лесу, пока мы не выяснили, что за хрен здесь обретается».
Быть может, хитрый план и сработал бы, если бы не одно препятствие: его собственная репутация.
– Мы рядом с вами ничего не боимся, – доверчиво сказал Егор.
– Если призрак снова появится, он сначала с вами будет расправляться, а мы в это время спрячемся, – успокоила Стеша.
Сергей тяжело вздохнул.
– Что, не помог потный вал вдохновения? – невинно поинтересовались сзади.
Илюшин, разумеется, подслушивал.
В доте кто-то побывал. Бабкин понял это сразу, едва оказавшись внутри: две тонкие веточки, которые он оставил накануне у главного входа перекрещенными на уровне колена взрослого человека, теперь лежали на земле, обе сломанные чьим-то ботинком.
Он обернулся к детям.
– Вы сюда приходили сегодня?
Брат и сестра яростно замотали головами.
– Утром? Ночью? – допытывался Сергей.
– Дураки мы, что ли! – выразил их общую мысль мальчик.
Повертев в руке бессмысленную веточку, Бабкин отбросил ее в сторону. Пробежал лучом фонарика по стенам и посветил в глубину дота.
– Эй! Есть кто?
Тишина.
Внутри тоже ждали сюрпризы. Исчезли баночки с детским питанием, как и пустые грязные коробки из-под лапши. Еловые ветки, на которых была устроена лежанка, неровным слоем устилали пол казармы. Сергей вспомнил засохшую кучку в соседнем помещении и решил, что виновником может быть какой-нибудь дикий зверь, барсук или лиса…