– Ха! – Карин в голову пришла замечательная, как ей показалось, идея. – А что у нас по сводкам преступлений? Как у нас с преступностью после принятия твоего чудного закона?!
Карин тут же нажала на селекторе вызов министра внутренних дел, но, вспомнив о его увольнении, передумала и нажала кнопку министра госбезопасности.
– Мифлуха, едрить твою кочерыжку, какого чёрта тебе не спится? – возмутилась трубка.
– Плохо работаешь, – с удовольствием сказала Карин. – Это Карин говорит. Я у Мифлухи уже полчаса толкусь, а ты всё ещё не в курсе. А ещё «всезнающим» себя называешь.
– Да иди ты, – с чувством сказал министр. – Без тебя тут… Мифлуха закон вот приняла. Теперь все без работы останемся.
Карин напряглась в предвкушении интересной новости.
– Преступность запретила, старая стерва, оппозицию ещё раньше разогнала, досье на себя теперь сами граждане пишут… На ловле же иррианских шпионов особенно не разживёшься. Ну и как тут жить?
– Да? – Карин посмотрела на улыбающуюся Мифлуху. – И как закон выполняется?..
– С утра, как полицию распустили, ни одного преступления, естественно… Они как извещение об увольнении получили на руки, так работать и перестали.
– В смысле, не регистрируют теперь? – Карин никак не могла поверить в услышанное.
– Да ну, при чем тут это? Нарушать перестали. Раньше они утром, как в участок придут, делятся на две группы – те, что ловят, и те – ну, негодяи! – кого ловят. Бумажки из шапки тянули. И шли в город. Работали честно – рэкет, убийства, вымогательства, побои – полиция старалась. Чаще, конечно, рэкет и вымогательства… Ну, бывало, что как задержат «негодяев», так притащив в участок, немного помутузят. Те, конечно, терпят: а что делать – служба. Зато при деньгах, и на следующий день есть возможность другую бумажку вытянуть. Сложно, конечно, неблагодарная работа, но зато большую часть дня на свежем воздухе.
– А тех, кто «негодяи», потом же судили?.. – растерянно спросила Карин.
– Конечно, судили! Но судьи к полицейским благоволили, больших сроков не давали, всё больше условно. Все ж одна команда. Да и взятки давались. А то судьи бы и прокурорские без денег сидели. Хотя что, теперь все на улице – Мифлуха и тюрьмы даже закрыла, – с горечью вздохнул министр госбезопасности. – Сколько теперь народу без работы осталось. Разве ж всех их на строительстве памятников трудоустроишь?..
– Да… – протянула Карин. – Спасибо.
Она нажала кнопку отключения связи и внимательно посмотрела в наглые глаза Мифлухи.
– А за каким же ты чёртом их всех держала так долго?! – только и спросила Карин Пинк.
– Ты знаешь, – Мифлуха потянулась за чашечкой остывшего чая, – я всё никак не могла придумать, чем их всех занять после увольнения. А вчера вечером – прямо как молния в голове – памятники!
И Мифлуха с удовольствием стала отхлебывать остывший чай из чашки.
Р
– Ради всего святого, Господь всевидящий и всеблагой, мудрый и хорошенький – прости, – Мифлуха икнула. Со вчерашнего дня сильно болела голова и хотелось пить. – Позволь мне, рабе Твоей, Президенту Первого Измерения, покаяться о проделанной работе…
Мифлуха ещё раз икнула, а потом жестом подозвала героиню Первой Иррианской войны Карин Пинк. Карин закатила глаза, но всё же подошла и протянула своей подопечной толстый ежедневник в жёлтой обложке с мультяшной рожицей по центру.
– А также, поскольку времени у нас может потом не найтись, покаяться о работе предстоящей, согласно план-графику на сегодняшний день.
Мифлуха дотянулась до стакана воды, отхлебнула пару глотков, откашлялась и продолжила заунывным голосом.
– Перво-наперво, прошу простить меня, грешную, за ту болезную тетку с чётками, что пыталась попасть ко мне на приём и рассказать о том, как спасти этот грешный мир. Господь, Ты знаешь – я её не принимала. Я её не принимала трижды, потом ещё столько же, и делала это сознательно, а не потому, что не было времени – она же, скотина, ломилась каждый день. Господь, Ты как никто другой, ну разве что кроме Карин, знаешь, что я вместо этого предавалась праздному веселью с синим змием. И, Господь, это было неплохо. Однако с неделю назад эта старая прохиндейка обнаглела настолько, что явилась на приём ко мне, пока я спала, непосредственно в рамках картины сновидения, и начала полоскать мне мозг своими предсказаниями. Что ж Ты думаешь – стерва оказалась гадалкой с сильными экстрасенсорными способностями! По её мнению, мой распутный образ жизни подаёт кому-то плохой пример, а тот крейсер, что мы могли бы построить, но который я продала ещё в чертежах иррианцам, мог бы нас спасти в грядущей войне. Я сперва как могла отбивалась… Пыталась убедить её, что если победят иррианцы – это ещё не худший вариант. Но Ты, Господь, как никто другой знаешь, как я бываю вспыльчива! Особенно с Тобой, потому что Карин может и ударить…
Карин, услышав своё имя, оторвалась от электронной игрушки и сурово посмотрела на Президента.
– Так вот, – Мифландия Вторая набралась сил для признания, – она мне надоела, и я прямо во сне приказала её посадить. Дело сфабриковали быстро. Оказалось, что во сне мой прокурор работает даже лучше, чем в обычной жизни. Так вот, – Мифлуха прочитала заметку из ежедневника, – сидит она, голубушка, теперь по несуществующей статье, так как виновна в злонамеренном пародировании крика дрозда.
Прочитав это, Мифлуха сама удивилась и вопросительно посмотрела на Карин.
– Ты сама так надиктовала, – пожала плечами её верная телохранительница.
– Господь, эта женщина ко мне на приём ни во сне, ни в реальности больше не просилась, хотя прошло больше недели. И знаешь, я тут вот это сейчас прочитала… Пожалуй, даже не буду просить Тебя простить меня, вряд ли Ты настолько великодушен, а что я буду зазря унижаться?.. Традиционно и далеко не в первый раз прошу простить меня за запрет полётов на пегасах. Ты знаешь, как ненавидят меня за это любители сих полётов… Ну, так Ты им за это судья. А я лично думаю, что грешно терзать животных – пусть даже они и рвутся в небо и согласны на всё ради этого. Я – Президент и должна заботиться о благе всех подряд, даже если они сильно отбиваются. За это Ты вроде бы меня регулярно прощаешь без срывов. Так что перейду-ка лучше к программе план-графика на сегодняшний день.
Президент откашлялась.
– Сегодня по плану у меня посещение Музея современного искусства. Идём мы туда с Карин… Чтобы меня не побили по дороге. Лично я планирую приобщиться там к прекрасному, исправить свою грешную жизнь, открыть глаза на мир… Хочу стать лучше, добрее. Открыть для себя тот мир, что Ты создал. В общем, как видишь, грежу наяву и предаюсь инфантилизму. А после музея у нас банкет, но за него я буду просить прощения завтра, как проснусь.
Мифлуха захлопнула ежедневник.
– А, да, Господь, Ты, если тоже хочешь за что-то там извиниться или попросить что – обращайся, не стесняйся. Я всё-таки глава Твоей церкви на земле, и кроме того ещё и весьма влиятельна. Всё, что надо, достанем, всё, что захочешь, уверена, – сделаем. А то я каждый раз всё прошу да прошу… А у Тебя, если Ты, конечно, существуешь, тоже могут быть какие-то потребности. Так что Ты обращайся. А то, сколько ни предлагаю Тебе помощь, Ты всё молчишь – даже неудобно как-то. Ладно, Господь, бывай!
Мифлуха с трудом встала с колен, повернулась к Карин и сказала:
– С этим закончили, теперь пошли в Музей.
От Дворца до Музея современного искусства путь был недлинный – всего лишь перейти площадь. Но и там Президент вечно умудрялась втянуться в торговлю, посплетничать, учинить драку, дать совет и покомандовать. Поэтому Карин Пинк ненавидела такие путешествия, ей они казались совершенно избыточными, особенно с учётом того, что музей можно было бы при желании принести на дом.
– Сперва – Стена жалоб, – твёрдо решила Мифлуха.
Стена жалоб располагалось вдоль фасада дворца, и граждане имели право вешать на неё свои жалобы. Считалось, что стена обладает чудесными свойствами и что некоторые из наклеенных на неё жалоб потом доходят до адресата и берутся на заметку. По ночам стену убирали дворники, отдирая толстый слой наклеенных листов, оформленных в самом разнообразном стиле. В Первом Измерении, где жалобщиков всегда было много, Стена жалоб приобрела облик культа и обросла своими легендами. Например, считалось, что чем крупнее лист, на котором написана жалоба, тем вероятнее её заметят. Многие компании для написания жалоб нанимали дизайнеров и художников. Впрочем, на Стене хватало и совсем маленьких жалоб, написанных от руки на листочках, которые люди пытались запихнуть в щели между пазами Стены.
– Вот ведь опять! – Мифлуха кивнула на крупный жёлтый плакат, поверх которого уже успела появиться пара заметок поменьше. – Ну с чего они взяли, что я храплю?!
Плакаты «Мифлуха храпит!» появлялись на стене регулярно и всегда были крупными и хорошо оформленными. Кто-то регулярно вывешивал новые. Поэтому Карин Пинк точно знала, что Стена жалоб не действует – Президент упивалась храпом каждую ночь, а его булькающие раскаты будили весь Дворец. Президент твёрдой походкой направилась к стене, локтем откинула в сторону какую-то милую старушку, пытавшуюся наклеить свою жалобу, и сорвала плакат. Сидел он крепко, так что порвался, и в руках у Президента остался только клочок. Старушка полезла бить её клюкой, за что была тут же скручена Карин Пинк.
– Бабка, – Мифлуха посмотрела на неё пристально, – иди в жопу, не видишь, что ли, дело государственное?!
Карин отпустила старую негодницу и пошла вслед за Мифлухой.
– Покаяться, – задумчиво сказала Президент. – Запиши мне на завтра покаяться из-за старушки. Государственное дело или нет – всё равно стыдно. Должно быть стыдно: в такие-то годы оставаться такой прохиндейкой и мешать мне. А ведь она мой гражданин! Я должна за неё покаяться.
Больше происшествий по дороге в музей не случилось. Благополучно добравшись, Мифлуха и Карин начали осмотр экспозиции. Выставлялась новая коллекция картин и иных предметов, отнесённых организаторами к искусству. Чтобы некоторые из них не сильно смущали пришедших, искусство назвали современным, а из динамиков, развешанных по всему залу, монотонный механический голос вещал о том, что, если кто-то что-то из представленного не считает искусством, то только потому, что отстал от жизни, стар, закостенел в сознании, остановился в развитии и впал в маразм. Признаваться в таком никто из посетителей не хотел, так что все находили в экспозиции свои плюсы.