Основные усилия во внешней политике президент направил на политическое противостояние СССР и закрепление единства государств Западной Европы, которые, по его мнению, должны были двигаться к интеграции. Одновременно президент поддержал группу ученых-ядерщиков, которые настаивали на разработке «супербомбы» — термоядерного оружия. Это было тем более важно, что в СССР летом 1953 г. состоялись первые испытания водородной бомбы, даже при том, что она была еще крайне несовершенной. Американские исследовательские работы были направлены на создание водородного оружия «авиационных габаритов». 1 марта 1954 г. началась серия испытаний нового оружия на Маршалловых островах в рамках программы «Твердыня» (Castle). Мощность первого взрыва составила 15 мегатонн (в 750 раз больше, чем мощь атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму). Расчет на секретность оказался нереальным, так как уже через несколько часов на островах начались радиоактивные дожди, от которых пострадали тысячи людей, радиоактивное облако накрыло японское рыболовное судно. В интересах национальной безопасности испытания были продолжены. В 1954–1955 гг. завершилось формирование новой военной концепции, включавшей сокращение военных расходов, уменьшение обычных вооружений и повышение ударной мощи путем создания ядерного оружия, развития стратегических ВВС и ускорения работ в области ракетного оружия дальнего действия.
Эйзенхауэр внимательно наблюдал за изменениями, происходившими в СССР. Понимая, что пришедшее к власти после смерти Сталина «коллективное руководство» недолговечно, он выжидал, чем завершится борьба в верхах. Аналитики сообщали, что вес набирает Хрущев, но Эйзенхауэр полагал, что за спиной политиков стоит его старый знакомый маршал Жуков, получивший пост министра обороны СССР. В середине июля 1955 г. Дуайт принял участие во встрече глав четырех держав (США, Великобритания, Франция и СССР) в Женеве. Каких-либо результатов конференция не дала, но президент смог лично убедиться, что Жуков играет второстепенную роль, а власть сосредоточивается в руках 1-го секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева.
Во внутренней политике президент демонстрировал явный центризм. Он действовал как прагматик, в одних случаях поддерживая предложения представителей крупного капитала, в других — сил, настаивавших на усилении государственного вмешательства в экономику и социальную сферу.
Значительное внимание Эйзенхауэр вынужден был уделять крикливому сенатору Джозефу МакКарти и маккартизму. Вначале президент не реагировал на заявления МакКарти, обвинявшего в антиамериканской деятельности сотрудников различных ведомств, он полагал, что такая позиция подорвет влияние зарывавшегося сенатора. Но результат был противоположным: молчание Эйзенхауэра МакКарти воспринял как слабость. Чаша терпения переполнилась, когда в Белый дом стали поступать повестки с вызовом в подкомитет МакКарти сотрудников администрации президента. Не считая возможным открытое выступление против МакКарти, который являлся членом высшего законодательного органа, Эйзенхауэр использовал тактику «спрятанной руки»: он принимал одну группу республиканских сенаторов за другой и упоминал, что МакКарти портит репутацию партии и Конгресса. В результате президент добился, что в апреле 1954 г. было начато расследование по делу самого МакКарти в связи с его столкновениями с военными и прочими высшими учреждениями. В этих условиях Дуайт решил, наконец, высказаться открыто в связи с тем, что МакКарти необдуманно заявил, что вопреки традиции будет сам голосовать по собственному делу. На одной из пресс-конференций Эйзенхауэр, отвечая на соответствующий вопрос, сказал: «В Америке человек, являющийся прямой или косвенной стороной в споре, не может выступать как судья по собственному делу, и я считаю, что никто из тех, кто руководит страной, не может избежать ответственности, если эта традиция будет нарушена». В результате Сенат принял резолюцию с осуждением поведения МакКарти. В борьбе против крайних антидемократических сил в США возобладала средняя, компромиссная линия, которую представлял Эйзенхауэр.
Президент не был намерен осуществлять широкое вмешательство государства в хозяйственную и социальную жизнь. В этом и не было необходимости — 50-е гг. были временем экономического подъема. В то же время Эйзенхауэр проводил курс на экономию государственных средств за счет сокращения административного аппарата и частично военных расходов (направляя средства в этой области главным образом на развитие ракетно-ядерного потенциала). На этой основе он смог убедить Конгресс принять закон о социальном страховании, по которому число получателей пособия по безработице было увеличено на 4 млн человек. В 1955 г. минимальная почасовая заработная плата была увеличена с 75 центов до одного доллара.
Быстрыми темпами развивался потребительский рынок. Подлинная революция происходила в автомобилестроении. В 1955 г. только автозаводы Детройта выпустили 7,9 млн машин — на два миллиона больше, чем в предыдущем. Но у автомобильного бума была оборотная сторона. Автомобильные дороги были совершенно не приспособлены к такому количеству машин, скоростных шоссе было мало, и даже на них возникали многочасовые пробки. В этих условиях Эйзенхауэр на основании предварительных разработок и рекомендаций инициировал закон о федеральном финансировании строительства автодорог, который был принят в июне 1956 г. В соответствии с ним началось масштабное строительство. Создавался комплекс, носящий в настоящее время название Национальной системы межштатных и оборонных автомагистралей им. Эйзенхауэра. По данным на 2018 г., протяженность их — около 80 тыс. километров.
В сентябре 1955 г. Эйзенхауэр перенес инфаркт миокарда, но не участвовал в решении политических вопросов лишь несколько дней. В этих условиях вице-президент Никсон решительно отказался временно взять на себя обязанности президента, демонстрируя полную лояльность своему шефу. В то же время Эйзенхауэр был не вполне доволен поведением вице-президента, который, в нарушение традиции, проявлял политическую активность, в частности во время частых выездов за рубеж.
Несмотря на инфаркт, прогнозы врачей были благоприятны, и Эйзенхауэр выдвинул свою кандидатуру на второй срок. Год выборов оказался сложным. Возник острый кризис на Ближнем Востоке, связанный с закрытием египетским правительством Г. А. Насера Суэцкого канала и введением на территорию Египта британских, французских и израильских войск. Волнения в Польше, а затем восстание в Венгрии свидетельствовали, что в просоветском лагере далеко не все в порядке. В этих условиях Эйзенхауэр, внимательно следивший за международными событиями, в меньшей степени занимался предвыборными делами. Тем не менее он добился полной победы над все тем же кандидатом Демократической партии Э. Стивенсоном (за Эйзенхауэра голосовали 35,5 млн человек, за соперника — около 26 млн).
Вступив в должность президента во второй раз, Эйзенхауэр стал особое внимание уделять внешней политике, поддерживая становление новых, независимых государств Азии и Африки, возникавших в результате распада колониальных империй. Он считал, что США должны активно помогать новым государствам развить инфраструктуру, повышать уровень жизни, чтобы не допустить их вовлечения в орбиту СССР и обеспечить условия для проникновения туда американского капитала. 5 января 1957 г. президент направил послание на Капитолийский холм, которое получило название доктрины Эйзенхауэра. Ее суть состояла в необходимости помощи США новым странам, прежде всего ближневосточным, особенно подверженным коммунистической угрозе. При этом речь шла не только об экономической, но при необходимости и военной помощи. 9 марта президент подписал закон, дававший ему право использовать Вооруженные силы США на Ближнем Востоке при возникновении там кризисных ситуаций.
Отношения с СССР во 2-й половине 50-х гг. стали проявлением некоторой разрядки, а затем нового обострения. Запуск 4 октября 1957 г. в СССР первого искусственного спутника земли вызвал в США переполох: оказалось, что территория США не является теперь недоступной для советского ядерного удара, так как спутник можно было вывести на орбиту только при помощи межконтинентальной баллистической ракеты. В прессе звучало разочарование в американской науке. Разведка сообщала, в частности по данным самолетов «У-2», которые были пока недоступны советской ПВО, что на советских полигонах проводятся испытания мощных ракет.
По решению президента, одобренному законодателями, США включились в космическую гонку. В июле 1958 г. было образовано Национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА) с годовым бюджетом в 100 млн долларов и первоначальным штатом более 8 тыс. сотрудников. В следующие годы и бюджет, и штаты быстро увеличивались.
Опасения президента вызывали события на Кубе, где в начале января 1959 г. к власти пришли левые во главе с Фиделем Кастро. Эйзенхауэр дал согласие на подготовку операции «Плутон» по свержению нового режима путем организации подрывных действий и даже убийства Кастро. Однако прямые действия против Кубы не были начаты до конца президентства Дуайта, а последующие события привели к тяжелейшему кризису, чреватому опасностью ядерной войны.
В то же время Эйзенхауэр сохранял надежду на улучшение отношений с СССР путем личных контактов. Установление в СССР фактического единовластия Н. С. Хрущева и его миролюбивые заявления позволили президенту поставить вопрос о приглашении первого советского лица в США. Были организованы советская выставка в Нью-Йорке и американская в Москве. В связи с этим в США побывал заместитель председателя Совета министров СССР А. И. Микоян, которого считали особенно близким к Хрущеву, а в СССР вице-президент Р. Никсон. Вслед за этим были подписаны советско-американские соглашения о культурных обменах, спортивных контактах и др. Было договорено, что Хрущев совершит 10-дневный визит в США с поездкой по стране, а затем последует ответный визит Эйзенхауэра.
Визит Хрущева в США состоялся в сентябре 1959 г. Сам факт свидетельствовал о возможности мирного решения спорных вопросов. Во время поездки Хрущева по США он встречался с рядовыми американцами, которым нравился простоватый советский лидер. Никакие конструктивные переговоры не велись: стороны считали, что это только начало будущих контактов. Было согласовано проведение в следующем году встречи глав четырех держав в Париже (предварительно Эйзенхауэр договорился об этом с британскими и французскими руководителями), а также посещение Эйзенхауэром СССР.