Положение на Кубе оставалось в центре внимания Кеннеди, который в начале осени 1962 г. поручил брату Роберту курировать все дела, связанные с коммунистическим режимом на этом острове. К этому времени несколько попыток убийства Кастро потерпели провал. Разведка установила, что советские корабли доставляют на Кубу некое вооружение. Вначале не было ясно, какое именно, но уже в середине октября было установлено, что в районе кубинского города Сан-Кристобаль находятся заправщики ракет, а под тентами скрываются контуры ракет класса «земля — земля». Анализ сделанных самолетами-разведчиками фотоснимков показал, что, если бы эти ракеты были выпущены, погибли бы до 80 млн американцев. Затем разведка установила, что на Кубу были доставлены несколько советских ракетных комплексов (всего свыше 70 ракет), а также бомбардировщики и истребители. Все типы ракет обладали ядерными зарядами. Когда Кеннеди доложили о советских ядерных ракетах на Кубе, он заявил: «Придется их разбомбить». Так начался второй, несравненно более опасный Кубинский кризис, продолжавшийся с 16 по 28 октября 1962 г.[6]
В первый день кризиса по распоряжению президента была образована чрезвычайная группа, которая должна была обсуждать ситуацию и давать президенту рекомендации. Ее возглавил Роберт Кеннеди. 18 октября Джон Кеннеди принял решение о морской блокаде Кубы, а 22 октября выступил по телевидению с обращением к американскому народу, в котором сообщил, что на Кубе создана база «для нанесения ядерного удара по Вашингтону или любому другому американскому городу». Президент объявил, что будет добиваться ликвидации советской базы любыми средствами, вплоть до военных. В этот же день он обратился с письмом к Н. С. Хрущеву, в котором выразил решимость не допустить пребывания советских ракет на Кубе.
Кеннеди утвердил план операции, предусматривавший восьмидневную подготовку и высадку на девятый день на Кубе 90 тыс. морских пехотинцев. 24 октября в ответ на действия США правительство СССР заявило, что установление морской блокады Кубы, к которой двигались новые советские корабли, представляет собой акт беспримерной агрессии. Обстановка все более накалялась, но одновременно действовали тайные посредники как с советской, так и с американской стороны, которые пытались найти возможности компромисса. 26 октября поступило сообщение, внушавшее оптимизм: советские корабли остановились в открытом море, вплотную подойдя к линии объявленной блокады. Но в целом ситуация оставалась неопределенной. Она вновь обострилась, когда 27 октября над Кубой был сбит американский разведывательный самолет и летчик погиб. Реакция Белого дома была молниеносной — завтра же нанести удар по Кубе. Кеннеди подготовил тезисы обращения к американскому народу (рассекречены в 2012 г.), в которых говорилось, что он как Верховный главнокомандующий «отдал приказ вооруженным силам атаковать и уничтожить строящиеся ядерные сооружения на Кубе». И в Вашингтоне, и в Москве чувствовали, что вот-вот может начаться ядерная война. Были использованы не просто неофициальные, а секретные контакты. От имени советского руководства резидент военной разведки в Вашингтоне Георгий Большаков, фактически расшифровавшись, сообщил Роберту Кеннеди, что СССР готов на компромисс. Вечером 27 октября в Москву была отправлена телеграмма президента, намечавшая условия компромисса: «1) Вы соглашаетесь устранить эти вооружения с Кубы под соответствующим контролем Объединенных Наций и воздерживаться, при соответствующем контроле, от поставок таких видов вооружения на Кубу. 2) Мы, со своей стороны, соглашаемся… подтвердить и продолжить осуществление следующих обязательств: а) быстро устранить введенные в настоящее время меры карантина и б) дать заверения об отказе от вторжения на Кубу». 28 октября поступил ответ Хрущева о принятии американских предложений. Обмен посланиями завершил Кубинский кризис и открыл возможность для американо-советских переговоров. Вскоре из Турции по настоянию СССР были вывезены американские ракеты. 5 августа 1963 г. в Москве был подписан договор о прекращении испытаний ядерного оружия на земле, под водой и в космическом пространстве. Во взаимоотношениях постепенно утверждались принципы мирного сосуществования и соревнования стран с противоположными социально-экономическими системами.
При том огромном внимании, которое Кеннеди приходилось уделять международным делам, он вновь и вновь обращался к тому, что будоражило умы и сердца соотечественников.
Годы его президентства явились важнейшим рубежом в борьбе черного населения США (его все чаще называли афроамериканцами) за гражданские права. Джон проявил себя как решительный, хотя и осмотрительный борец за равноправие. Издавая исполнительные распоряжения по конкретным вопросам, Кеннеди выжидал удобного времени для принятия и проведения в жизнь нового законодательства о гражданских правах. Между тем негритянские организации и прежде всего Конференция христианского руководства на юге во главе с М. Л. Кингом требовали законодательных действий. Использовав победу в частном случае — попытку не допустить зачисления в университет штата Алабама двоих чернокожих студентов, Кеннеди 11 июня 1963 г. выступил с эмоциональной речью по телевидению. Президент говорил: «Если американец не может пообедать в общественном ресторане потому, что у него черная кожа, если он не может послать своих детей в наилучшую доступную ему общественную школу, если он не может голосовать за представляющих его интересы выборных лиц, короче говоря, если он не может пользоваться полными и свободными жизненными правами, к которым все мы стремимся, тогда кто из нас может быть уверен, что при другом цвете кожи он занимал бы то же место в обществе?» Кеннеди объявил, что намерен в ближайшее время внести проект нового закона, включающего право всех американцев на пользование всеми существующими общественными учреждениями. Это было сделано 19 июня. Подтверждая то, что уже было достигнуто в области гражданского равноправия, законопроект вторгался в область, которая еще не была охвачена, — места общественного пользования. Категорически запрещалась сегрегация в театрах, кинотеатрах, барах, кафетериях и ресторанах, гостиницах и мотелях.
В конце июня законопроект начал свой путь по комитетам палат. Наиболее активным его «свидетелем» (так именовались должностные лица, выступавшие в поддержку внесенного законодательства) являлся Роберт Кеннеди. Генеральный прокурор по несколько раз в неделю посещал парламентские заседания, обосновывая положения документа. Именно в это время организация Кинга решила провести массовый поход на Вашингтон, который ставил целью поддержать законопроект и по ряду положений достичь еще большего расширения прав афроамериканцев. Вначале Кеннеди как осторожный политик выступил против похода, полагая, что он может привести к крайне нежелательному обострению ситуации и даже к кровавым столкновениям. Однако после консультаций он пришел к выводу, что поход может сыграть положительную роль в смысле проведения закона и расширения собственного влияния. Было решено попытаться превратить поход в общегражданский с участием белых американцев. 28 августа 1963 г. почти полторы тысячи автобусов, а также поезда доставили в столицу участников «марша на Вашингтон за работу и свободу». В этот день в городе состоялся грандиозный митинг, в котором участвовало до четверти миллиона человек. С одобрения Кеннеди огромная масса людей разместилась на зеленом пространстве от подножия Капитолийского холма до мемориала Линкольна. М. Л. Кинг произнес свою историческую речь «У меня есть мечта»: «Несмотря на все трудности и неудачи, у меня есть мечта… Я мечтаю о том великолепном дне, когда сыновья бывших рабов и бывших рабовладельцев сядут рядом за одним братским столом. Я мечтаю о прекрасном дне, когда четверо моих детей будут жить в стране, в которой о них будут судить не по цвету кожи, а по их характеру». Кеннеди был восхищен речью Кинга. После митинга Кинг был приглашен в Белый дом, где состоялась дружеская встреча с президентом. При жизни Кеннеди закон о гражданском равноправии не успели принять. Он был введен в действие в 1964 г., но по сути был именно законом Кеннеди.
Тем временем бурное первое президентство Кеннеди подходило к концу. Собираясь баллотироваться на второй срок, он осенью 1963 г. фактически начал избирательную кампанию. Джон был почти убежден, что будет переизбран. Но, как и во время прежних кампаний, в которых он участвовал, Кеннеди понимал, что избирательная борьба таит массу неожиданностей. Необходимо было иметь «запас прочности» и продолжать укреплять свои позиции. В сентябре 1963 г. Кеннеди предпринял крупную поездку по стране, в ходе которой убедился, что имеет все шансы на переизбрание и что обладает огромным козырем для избирательной кампании — успехами в предотвращении термоядерной войны.
Вторую поездку Кеннеди наметил в Техас, где сильными позициями обладали его противники не только от Республиканской, но и от собственной партии. 21 ноября 1963 г. президентский самолет вылетел из Вашингтона в направлении юго-западного штата. Сделав краткие остановки в Сан-Антонио, Хьюстоне и Порт-Уэсте, где Кеннеди встретился с активистами Демократической партии и местными жителями, самолет взял курс на крупнейший город штата Даллас. На борту, кроме президента, находились его жена и вице-президент Л. Джонсон. В 11 часов с минутами 22 ноября в аэропорту их приветствовал губернатор Техаса Джон Коннели.
На улицах Далласа встретить Кеннеди вышли не менее 250 тыс. человек. Он шутил, был в приподнятом настроении, говорил, как не правы те, кто считает, что в Техасе к нему относятся плохо. Промчавшись от аэропорта до центра города, кортеж Кеннеди резко замедлил ход на узких улицах, запруженных людьми. Машины двигались со скоростью не более 17 км/ч. Кеннеди ожидали в Торговом центре, где уже была подключена связь с Белым домом и приготовлено кресло-качалка, чтобы Джон мог отдохнуть. Но в Торговый центр президент не прибыл. На одном из поворотов по Кеннеди из здания склада школьных учебников были про