двойной цене. Когда же возмущенные жители спрашивали, откуда взялось такое стремительное повышение цен, проинструктированные торговцы отвечали, что связано это с пошлинами МакКинли. Слабо разбиравшиеся в экономических делах, но стремившиеся сберечь каждый цент обыватели во многих случаях воспринимали такую «наглядную агитацию» всерьез и на выборах голосовали против человека, который заставлял их тратить лишние деньги. В результате МакКинли проиграл очередные выборы, незначительно, всего примерно на 300 голосов, отстав от Уорика.
МакКинли, однако, подготовил убедительный ответ. Использовав щедрую помощь М. Ханны и развернув, в свою очередь, агитацию с использованием самых разнообразных «наглядных», хотя в значительной мере обманных методов, МакКинли в 1891 г. был избран губернатором Огайо. Его мало волновал тот факт, что в этом штате губернатор имел относительно небольшую власть, мог, например, только рекомендовать к принятию те или иные законы, но не обладал правом вето. Больше заботило то, что сложилось на протяжении последних десятилетий: волей судьбы этот среднеамериканский штат играл важную роль в выдвижении на первый план деятелей общенационального масштаба, в том числе и последнего президента от Республиканской партии Гаррисона.
В качестве губернатора МакКинли, провозгласивший необходимость плодотворного сотрудничества предпринимателей и наемных рабочих, выступил инициатором закона о создании арбитражных советов, на рассмотрение которых передавались диспуты между бизнесменами и профсоюзами. Закон был принят. Арбитражные советы получили даже право налагать штрафы на тех владельцев предприятий, которые нарушили свои соглашения с профсоюзами. По существу, именно в Огайо начала зарождаться практика коллективных договоров предпринимателей с рабочими объединениями. Хотя на деле это положение закона о штрафах предпринимателей никогда не применялось, губернатору была обеспечена поддержка профсоюзов, входивших в АФТ. В 1893 г. МакКинли был переизбран губернатором, на этот раз подавляющим большинством голосов.
Нет точных сведений, когда именно Уильям МакКинли стал задумываться по поводу номинации на высший пост исполнительной власти. Можно полагать, что именно это он имел в виду, когда, потерпев поражение 1890 г., выдвинул свою кандидатуру в губернаторы Огайо. Став губернатором, он стремился расширить свое влияние за пределы штата, заботился, чтобы информация о его достижениях распространялась через печатные органы по всей стране. Эффективную помощь в этом продолжал оказывать М. Ханна, который сам стал сочетать предпринимательскую активность с политическими амбициями. Вскоре он станет сенатором и в этом качестве будет разносторонне поддерживать МакКинли.
Во время избирательной кампании 1892 г. кандидатура МакКинли вначале фигурировала в списке претендентов на номинацию, но после первых туров, в которых он оказался на третьем месте, Уильям отказался от выдвижения. Следующие четыре года значительно укрепили его положение в партии.
Республиканский предвыборный съезд 1896 г. состоялся в городе Сент-Луисе (штат Миссури) 16–18 июня. Хотя были выдвинуты и другие кандидаты, МакКинли, взявшего в качестве кандидата в вице-президенты представителя индустриальных штатов восточного побережья Гаррета Хобарта, который был председателем Сената штата Нью-Джерси, выиграл номинацию уже в первом туре. Можно не сомневаться, что наряду с поддержкой организованных квалифицированных рабочих в лице АФТ в номинации сыграл свою роль крупный капитал, привлеченный М. Ханной, который являлся руководителем всей кампании. Он получил на съезде 661 голос, тогда как остальные пять кандидатов собрали в совокупности 239 голосов.
Кандидатом Демократической партии неожиданно оказался молодой демагог Уильям Брайан, который воспользовался нестабильной экономической ситуацией, порожденной рыночной паникой 1893 г., снижением доходов предпринимателей, ростом безработицы, рядом забастовок, сопровождавшихся насилиями. Брайан провозгласил себя сторонником «свободного серебра», уверяя избирателей, что при помощи этого могучего средства можно решить все хозяйственные проблемы. Агитация Брайана, его моралистская риторика, его безответственные заявления, включавшие фальшивую статистику (часто цифры, просто выдуманные на ходу, вслед за этим опровергались специалистами), свидетельствовали, что в Демократической партии порой к руководству приходили отъявленные демагоги, стремившиеся к власти любой ценой.
В противоположность Брайану МакКинли проводил избирательную кампанию спокойно, не покидая своего штата, в котором он перед этим прекратил исполнение губернаторских полномочий. Подобно ироническому термину по поводу избирательных кампаний Кливленда, агитацию МакКинли часто называли «выступлениями у своего порога». Впрочем, по существу дела, личное участие МакКинли в кампании носило общенациональный характер, так как «на пороге дома» он ежедневно принимал делегации со всей страны. Перед каждой делегацией МакКинли выступал с краткой речью, а затем вручал делегатам дешевые сувениры, подготовленные заранее в большом количестве.
Вначале Ханна вел переговоры с влиятельными сенаторами и членами Палаты представителей о поддержке МакКинли с обещаниями выгодных назначений и других преимуществ. Когда сведения об этом стали попадать в прессу, номинант проявил волю, строжайше запретив подобные махинации. Ханна оставался главным организатором кампании, но сосредоточил теперь внимание на создании своего рода консервативной коалиции, основанной на золотом стандарте и покровительственных внешнеторговых тарифах. В коалицию входили представители крупного индустриального капитала, успешные фермеры, квалифицированные рабочие, значительная часть лиц свободных профессий. Наиболее сильные позиции она заняла в штатах восточного побережья и запада страны, отчасти в северной части центральных штатов, главным образом вокруг Чикаго и в Огайо. Опорой Брайана, вопреки его ожиданиям, оказался менее развитый юг, горные штаты с их бедным, частично разоряющимся фермерством, южная часть центральных штатов, которая также в наибольшей степени пострадала от хозяйственных неурядиц.
Республиканская партия организовала, помимо выступлений ее представителей в ходе кампании, то, что Ханна назвал «образовательной кампанией». Были напечатаны и разосланы по домам избирателей и по всяким другим адресам, в ряде случаев по несколько раз, брошюры, общий тираж которых составил около 250 млн экземпляров (и это при населении на рубеже XX в., включавшем младенцев, 76 млн человек!). В брошюрах популярно объяснялось, в чем, по мнению авторов, состояли преимущества высоких тарифов и золотого стандарта.
Результатом было почти триумфальное возвращение республиканцев к власти. МакКинли получил почти на 2 млн голосов больше, чем Гаррисон на предыдущих выборах. Всего за него голосовали чуть более семи млн человек, тогда как за Брайана — 6,5 млн. Как уже бывало, положение в коллегии выборщиков было иным — МакКинли поддержал 271 выборщик, а Брайана — 176.
Приступив, согласно традиции, к исполнению президентских обязанностей в начале марта 1897 г., МакКинли сразу же попытался продемонстрировать, что он намерен «оживить» президентскую администрацию, которая, по его мнению, была скомпрометирована властью демократов в предыдущие четыре года. Начал он с того, что объявил Белый дом местом, куда может обратиться с вопросом любой американец. Разумеется, это была очередная демагогическая акция, которая свелась к организации нескольких приемов представителей разных групп населения в резиденции президента.
Вместе с тем была предпринята успешная попытка установить хорошие отношения с прессой. Впервые был создан репортерский пул, то есть группа журналистов, на постоянной основе освещающих деятельность президента и его администрации. Для этой группы было отведено специальное помещение в Белом доме. Кроме того, регулярно стали проводиться пресс-конференции первого лица, на которых МакКинли иногда «проговаривался», то есть как бы случайно, а на самом деле заранее обдуманно сообщал журналистам сведения, которые до этого хранились в тайне. Попасть на встречу в Белый дом стремились тысячи журналистов, получавшие же доступ воспринимали это как награду за труды и расхваливали президента.
МакКинли подбирал свой кабинет министров традиционным способом, учитывая соотношение групп в Республиканской партии, позиции по основным вопросам, предыдущие связи и дружбу и, к сожалению в меньшей мере, деловые качества. В подборе кадров он не проявил должного понимания различных факторов, влиявших на назначения. Впрочем, как правило, это проявлялось не сразу, и ошибки приходилось устранять новыми назначениями.
Особо важным вначале считалось назначение сенатора от Огайо Джона Шермана государственным секретарем. Президент исходил из того, что имя этого деятеля было широко известно как инициатора ряда важных законов (в том числе антитрестовского закона 1890 г.), как неоднократного кандидата на президентский пост. Но с этим назначением МакКинли ошибся. Весьма пожилой (ему было 74 года) сенатор не проявил активности и к тому же был мало знаком с внешнеполитическими проблемами. Не смещая Шермана со своего поста, МакКинли назначил заместителем госсекретаря старого знакомого по Кантону Уильяма Дея. Именно он фактически исполнял функции своего номинального руководителя. Через год Шерман ушел в отставку и Дей стал госсекретарем. Но теперь у него возникли разногласия с президентом, так как госсекретарь высказывался за умеренные территориальные требования по итогам войны с Испанией, а президент желал бóльших приобретений.
Военным секретарем вначале стал Рассел Алджер, ветеран Гражданской войны и губернатор штата Мичиган. Но он не проявил организаторских данных и был заменен известным юристом из штата Нью-Йорк Элиху Рутом, проявившим бóльшую инициативу, в частности в расширении сети военно-учебных заведений, подчинении Национальной гвардии федеральным властям и вообще наведении порядка в вооруженных силах.