Уильям Говард Тафт происходил из того же провинциального штата Огайо, который, как это ни удивительно, дал стране несколько президентов. Его отец Альфонсо Тафт, по профессии юрист, в свое время окончил престижный Йельский университет, работал в штате Коннектикут, а позже, еще до рождения Уильяма, переехал в Огайо, в город Цинциннати, где, наряду с адвокатской практикой, стал членом городского совета и попечительского совета местного университета. Позже, когда его сын был ребенком, а затем подростком и юношей, Альфонсо поднялся до правительственных высот: он был военным секретарем, а затем генеральным прокурором во время президентства Гранта. В 80-е гг. Альфонсо Тафт был послом США в Австро-Венгрии, а затем в России.
Карьера отца предопределила будущее сына, который, правда, в начале своего пути никак не предполагал, что станет главой исполнительной власти. Детство и юность будущего президента проходили под тенью энергичного и властного родителя. Матерью Уильяма была вторая жена Альфонсо Луиза-Мария (в девичестве Торрей) из Бостона, дочь местного торговца. От первого брака у Альфонсо осталось двое сыновей, во втором браке родились еще два мальчика. В детстве Уильяма не считали блестящим ни в учебе, ни в спорте. Учителя отмечали, что многие предметы ему давались с трудом, но он проявлял упорство. Нередко ему повышали оценки не вполне заслуженно, так как учителя знали, что память и сообразительность у него были ниже среднего уровня, но трудился он изо всех сил. Отец же требовал от него самых высоких баллов и не удовлетворялся посредственными оценками.
Уильям окончил среднюю школу в пригороде Цинциннати, где жила семья. Это была привилегированная школа, одно из старейших средних учебных заведений в США, носившее имя своего основателя богача-благотворителя Уильяма Вудворда. Вначале школа была предназначена для бедных детей, родители которых не могли платить за их обучение. Но сам статус «старейшей» школы позже привел к тому, что в нее подбирались наилучшие учителя, а учениками становились дети из привилегированных семей. При средних способностях Уильям Тафт получил вполне основательное общее образование.
Естественным продолжением было продолжение отцовской традиции — юноша поступил в Йельский университет. Расположенный в городе Нью-Хейвене (штат Коннектикут), это был один из старейших американских университетов, составлявший вместе с Гарвардом и Принстоном «большую тройку» самых уважаемых не только в США, но и в большинстве стран мира. За несколько лет до поступления туда Уильяма в Йельском университете впервые в истории США была учреждена ученая степень доктора философии, которая по сей день является официальным признанием научных достижений исследователя в гуманитарных науках — далеко не только в области философии.
Поступивший в университет в 1874 г. в возрасте 17 лет, Уильям был крупным, полным юношей, отличавшимся известным тугодумием и завидным трудолюбием, которые вызывали уважение у одних профессоров и соучеников и насмешку у других. И те и другие, правда, отмечали, что он честно зарабатывал свои оценки, в меру способностей выполнял задания, был честен во взаимоотношениях с окружающими.
В 1878 г. Уильям окончил университет, получив квалификацию юриста, и возвратился в Цинциннати. А через два года он сдал экзамен в столице штата Коламбусе и был принят в коллегию адвокатов, одним из руководителей которой был его отец. При этом по требованию отца он окончил еще правовую школу в самом Цинциннати: Альфонсо считал необходимым, чтобы сын детально изучил правовую систему родного штата.
В эти же годы Уильям попробовал свои силы в журналистике, сотрудничая в газете «Цинциннати коммерческий» (The Cincinnati Commercial), где освещал главным образом местные новости. Оказалось, что у него выработалась способность точно и достоверно, хотя и не очень гладко описывать события, причем в духе, созвучном позиции владельцев газеты. Ему предлагали перейти на постоянную журналистскую работу, обещая высокое жалованье. Но Уильям все же предпочел юридическую практику. Он открыл адвокатскую контору в Цинциннати, но особой популярностью она не пользовалась скорее всего в связи с тем, что клиенты предпочитали другого, более солидного адвоката с той же фамилией — его отца. Так, отчасти в силу обстоятельств, отчасти по собственному желанию Уильям Тафт стал постепенно втягиваться в административную деятельность. В конце 1880 г. он был назначен заместителем прокурора графства Гамилтон (в которое входил Цинциннати). На этом посту он проработал чуть более года, а в январе 1882 г. перешел на должность руководителя Управления по сбору налогов в том же графстве. Здесь Уильям невольно оказался в центре местного скандала. В его управлении работали сотрудники, политически нежелательные властям штата. От него потребовали их увольнения, но молодой чиновник оказался упрямым и отказался это сделать, заявив, что речь идет о компетентных работниках. В результате после споров и принуждений пришлось увольняться ему самому.
В марте 1883 г. он был вынужден вернуться к частной практике. Но и на этот раз она продолжалась недолго. В 1887 г. новый губернатор Огайо Джозеф Форакер, знакомый с отцом Уильяма, предложил 30-летнему юристу занять вакантную должность в суде штата. Это было временное решение: должность была выборной и назначение следовало подтвердить при очередном голосовании избирателей. Тафт согласился с предложением и не прогадал. На выборах он стал постоянным судьей на предстоявшие пять лет.
Познакомившись с миллионером М. Ханной, один из офисов которого находился в Цинциннати, Тафт через него установил связь с некоторыми деятелями Республиканской партии, к которой присоединился, хотя пока и не стал ее активным членом. В то же время он занимал консервативные позиции, о чем явно свидетельствовало одно из сохранившихся его решений в качестве судьи штата. Речь шла о трудовом споре 1889 г. между профсоюзом каменщиков и компанией братьев Паркеров. Последние подали в суд на профсоюз в связи с тем, что тот призывал рабочих не наниматься в эту компанию, которая не выплачивала полностью договоренную заработную плату. Тафт признал профсоюз виновным в бойкоте предприятий, хотя речь на деле шла о действиях, не попадавших под это определение. Через много лет, на выборах 1908 г., это его решение будет использовано его противниками.
В начале 80-х гг. Уильям познакомился с дочерью местного судьи Элен Херрон, которая была четырьмя годами младше его. В июне 1886 г. они поженились, после чего отправились в трехмесячный свадебный тур по Европе. Как видно, состояние Тафта к этому времени было значительным, если он мог позволить себе такое путешествие. В браке родились двое сыновей и дочь. Известность получил только старший сын Роберт, который стал сенатором США и одним из лидеров консервативных республиканцев, изоляционистом и противником «нового курса» Франклина Рузвельта в 30-е гг.
Элен, которую обычно называли Нелли, так и не стала в полном смысле слова первой леди. Через два месяца после переезда в Белый дом она перенесла инсульт, от которого так и не оправилась. Тем не менее она пыталась участвовать в приемах и давать советы мужу, которые он вряд ли принимал во внимание. Несмотря на тяжкую болезнь, Элен прожила долгую жизнь. Скончалась она в 1943 г.
Между тем юридическая и политическая карьера Тафта успешно развивалась. Этому способствовали изменения в его характере. Он почти избавился от тугодумия, приобрел навыки легкого общения с людьми, полезными ему, производил впечатление эрудированного человека. Разумеется, продвижению способствовала и успешная карьера отца. Уильям считал своей целью получить место в Верховном суде США, на котором он смог бы прожить всю жизнь в достатке и почете (напомним, что эта должность была пожизненной). Он писал губернатору Форакеру письма с просьбами ходатайствовать перед президентом Гаррисоном о таковом назначении в начале 1889 г., когда в Верховном суде возникла вакансия.
Президент внял просьбе, но решил, что способный и верный ему, по заверениям Форакера, 32-летний юрист еще молод для таковой должности. Вместо нее он в феврале 1890 г. назначил Тафта генеральным солиситором — представителем правительства в Верховном суде, своего рода правительственным адвокатом. Получив высокое назначение, Тафт перебрался в Вашингтон, установил связи с ведущими конгрессменами-республиканцами и другими влиятельными лицами. Особо важным было знакомство с Теодором Рузвельтом, с которым удалось завязать дружбу, продолжавшуюся и в годы, когда Рузвельт стал президентом, и способствовавшую сохранению Тафта на вершине политической жизни.
Уильям стал генеральным солиситором, когда это место было вакантным в течение нескольких месяцев. Со свойственным ему трудолюбием он занялся ликвидацией «белых пятен». Он тщательно готовил выступления и за краткое время, когда занимал свою должность, выиграл в Верховном суде 15 дел из 18, в которых фигурировало правительство. Между тем в 1891 г. правительство Гаррисона провело судебную реформу, включавшую создание федеральных апелляционных судов в 11 создаваемых крупных округах. В марте 1892 г. Тафт был назначен федеральным судьей VI округа (штаты Огайо, Мичиган, Кентукки и Теннесси) с центром в его родном Цинциннати. Уильям возвратился в провинцию с двойственным чувством. С одной стороны, он становился самостоятельным судьей высокого ранга, значительно менее зависящим от политических перипетий, от столичных министров и конгрессменов. С другой стороны, он полагал, что надолго, если не навсегда, лишает себя возможности вращаться в высшем свете, влиять на решения важных политиков. Положительные эмоции все же преобладали. Жалованье окружного судьи не было значительным, но старший брат Чарльз, ведший успешный бизнес, обеспечил ему постоянный и высокий доход, позволивший обзавестись собственным комфортабельным домом и загородным поместьем.
В новой должности Тафт провел восемь лет, до 1900 г. Решения, которые он принимал по жалобам на приговоры судов низшей инстанции, четко основывались на федеральном законодательстве и прецедентах. Современники-юристы признают, что он был судьей компетентным, тщательно следящим за правовой практикой. Отмечалось, правда, что в делах, связанных со спорами между рабочими организациями и предпринимателями, он, как правило, становился на сторону крупного бизнеса. Так что в полной мере от политических настроений и влияний он свободен не был, продолжая тяготеть к консерваторам, несмотря на сохранявшуюся переписку и редкие встречи с Теодором Рузвельтом, который все более становился прогрессистом. Тафт признавал, что его мечтой остается получить место в Верховном суде.