– Секундочку, я не поняла – а почему все деньги идут через твою компанию… Как она называется? «ОПП»?
– «ПОП». POP Electronics, мы дистрибьютор.
– А-а… ну да. Дистрибьютор. Все понятно. А у людей из Урюпинска, наверное, даже своих оффшорных счетов нет, вот они через вас и гоняют деньги.
Ника печально улыбнулась:
– И с этой тысячи ты имеешь…
– Пятьдесят долларов. Не так плохо, если учесть, что в месяц удается намолотить сто-сто двадцать тысяч долларов чистой прибыли для компании. Правда, в последнее время вендоры стали очень подозрительные, и не верят счетам за рекламу. Приходится показывать им платежные поручения с отметками банков и «свифтовки» с транзакциями. А для этого приходится гонять в издательства и обратно достаточно крупные суммы. Но все это окупается…
Наконец-то появились салат и фокаччо. Оззи потребовал еще «Баварии» и откусил здоровенный кусок фокаччо. Ника подцепила вилочкой листок салата и заявила:
– В принципе, интересное жульничество ты придумал. Но, в целом, банальное.
Осипов взмахнул куском фокаччо:
– Подожди, я не закончил. Ты ведь понимаешь, что количество денег, которое наш клиент может потратить на рекламу, зависит от объемов его продаж?
– Ну, естественно.
– Поэтому и мы, и клиент заинтересованы в том, чтобы клиент купил как можно больше – тем больше будут его фонды, которые он сможет потратить на рекламу, и тем больше он сможет на этой рекламе заработать. Но вот беда – ему не нужно много продукции! А денег хочется! Поэтому мы предложили нашим клиентам покупать у нас товар «на бумаге». Нужны, допустим, клиенту пять тысяч клавиатур. А мы записываем на него пятьдесят тысяч! Это заказ на полмиллиона, в фонд клиента попадает сразу пятнадцать тысяч долларов – на три рекламные полосы. С них он мог бы заработать шесть тысяч – но три тысячи мы возьмем себе. То есть фонд продается клиенту под двадцать процентов его стоимости, понятно?
– Да уж… Хотя непонятно, куда денутся сорок пять тысяч клавиатур. Вы же не можете закупить их у вендора на бумаге?
– Мы их закупим по-настоящему. И сразу продадим, не завозя в Россию. Вендор закрывает на это глаза, он только рад, что мы готовы брать стандартные клавиатуры без нанесения русских букв на клавиши. С этих операций я имею один процент, то есть примерно столько же денег, сколько и за рекламу. Покупка маркетинговых фондов очень популярна… Только не вздумай завтра сделать передачу о том, что в России продается в десять раз меньше компьютерной техники, чем следует из аналитических отчетов! Мне это вовсе ни к чему… И, если вдуматься, это только небольшая часть наших махинаций. Так что…
Ника начала:
– Мы вообще-то, в принципе, не раскрываем свои источники…
– … Ника! Оззи!
– Лера! Серый!
– Ребята! Ура!
– … Когда я обгорела, мне принесли такую жирную мазь. Врач объяснил, что ее делают местные из плавников каких-то рыб, водорослей и чего-то там еще. Вылечилась я примерно за час.
– Что, и не облезла? – поинтересовалась Ника.
– Конечно, облезла! Но за оставшиеся дни успела потемнеть! – Лера провела рукой по декольте.
Сергей одобрительно хмыкнул и полез за сигаретами.
Осипов спросил:
– Много там русских?
– Уже довольно много, – ответил Сергей. – Хотя лет пять назад вообще не было. Но ты знаешь, как устроены Мальдивы? Каждый остров – как отель. Тебя заселяют в отдельное бунгало. Респешен – тоже бунгало. Ресторан – еще одно бунгало. Есть бассейн с пресной водой. И все это разбросано по острову так, что ты можешь за целый день вообще никого не встретить! Поэтому даже если за завтраком какой-нибудь русский и устроит скандал из-за того, что ему не дали утром водки, то к вечеру ты уже, скорее всего, забудешь, как он выглядит… А вообще перед майскими праздниками там самое то. Еще не очень жарко, при этом еще далеко до сезона дождей. И нормальные цены.
– Часто туда ездите?
– Да нет, второй раз всего. Собственно, денег от полиграфической фирмы только и хватает, что на один отпуск, да и то не каждый год.
– У вас полиграфическая фирма? – встрепенулся Андрей.
– Нужно что-то напечатать? Приходи, цены низкие, форма оплаты любая, нужны документы, – Сергей подмигнул, – сообразим. В основном все в «черную» идет, да еще платим пожарникам, милиции и бандитам. Пожарникам и ментам – деньгами. С бандитами легче, они на нас просто повесили свои мобильники. В прошлом году «Билайн» перестал брать деньги за входящие звонки с билайновских номеров, так счета в два раза уменьшились…
Сергей полез за сигаретами, продолжил:
– Да, так что бывает и Турция. Разок был Тунис. Да, вот, на Мальте еще были в прошлом году, я водил машину с правым рулем! Это бывшая британская колония, все говорят по-английски, и даже валюту свою называют «фунтами». Тоже очень спокойное место.
– А не пробовали Гонконг, Тайвань?
Сергей поморщился:
– Ну, для меня это все равно, что на деревню к дедушке. Что я там буду делать? Петь песенку о тиграх?
Ника и Лера рассмеялись – это была их старая шутка. Когда-то Сергей пытался научить всю компанию петь китайскую детскую песенку о двух тиграх-инвалидах:
Лянг жи ляоху, лянг жи ляоху,
Пао да куай, пао да куай,
Ей жи мей ю ень жинь, ей жи мей ю вэй ба,
Жень кикуай, жень кикуай!
Оригинальную лирику никто так и не смог осилить, поэтому друзья предпочитали вольный перевод, сделанный Тимуром:
Во н два тигра, во н два тигра,
Вот они бегут, вот они бегут,
Но один без глаза, а второй бесхвостый,
Ну и ну, ну и ну!
– Уж лучше Мальта, – подытожил Сергей.
Пока он прикуривал сигарету, слово взяла Лера:
– Ага, там еще, на Мальте, полно молодежи из разных стран, которая типа приехала заниматься английским языком.
– Каким английским, – оживилась Ника, – британским или американским?
– Не знаю, какой там у них английский и когда они его учат, – отрезала Лера, – но студентки целыми днями валяются на пляже без лифчиков.
Она страдальчески закатила глаза:
– В их возрасте, сами понимаете, это не проблема…
Лера взяла глубокомысленную паузу. Ника не менее глубокомысленно кивнула, подумав, очевидно, о том же, о чем и Лера, и со своей стороны предположила:
– Сережа, вероятно, был очень доволен…
Сергей, казалось, был полностью поглощен раскуриванием сигареты.
– А вообще я не понимаю, что делают наши на таких тихих курортах – продолжила Лера. – Я на Мальдивах пообщалась кое с кем – все они лезли на стену от скуки. Там ведь «нечего делать»! Нет дискотек, ночных клубов, баров. Нет громкой музыки, водку опять же по утрам не приносят. Нельзя ухаживать за девушкой, которая сидит на ресепшене. Пристал к ней – увезут на Мале – это столичный остров – в наручниках. Все запрещено. Нельзя ломать кораллы и собирать раковины, нельзя ловить попугаев и черепах. Если тебя поймают на таможне с раковиной – а тебя поймают, на таможне перетряхивают весь багаж – штраф семьсот баксов. Для нашего человека это – сущий ад. Ну, какой это отдых, если ты не напился и не снял девчонку?
– Я знал человека, который сказал бы, что это сущий рай, – тихо произнес Осипов.
После короткой паузы Ника подтвердила:
– Да. Первые две-три ночи Тимур бы перетряхивал местную видеотеку, пересматривая последние американские фильмы. Там есть видеотека? Особенно понравившиеся фильмы он смотрел бы по два раза. Днями он спал бы на пляже. На четвертый день в нем проснулся бы интерес к реальной жизни, и он, пожалуй, заказал бы пару экскурсий на другие острова, поглазеть на коралловые рифы, аистов и фламинго, половить рыбу. Этого ему хватило бы еще дня на три. После этого у него бы открылись глаза, этими глазами он рассмотрел бы местные звезды и слюдяной песок, и сказал бы – хочу тут жить!
– Жить он хотел в Америке… Помните его «брекеты» на зубах?
– Да уж, в Америке…
– Вот ведь не повезло!
– Давайте за Тимура?
Молча подняли бокалы, вразнобой покачали головами, покивали.
– Я сейчас, – сказала Ника, встала и быстро вышла из за стола.
Лера нашла Нику в туалете. Та стояла перед зеркалом и что-то делала с лицом.
– Ник… Ты как?
– Я? – Ника шумно вдохнула и выдохнула. – Я нормально. В порядке. Скажи мне все-таки, что у вас там было, когда я потом ушла?
Уточнять, у кого «у вас» и когда именно «потом», не было необходимости.
Лера пожала плечами:
– Ну что. Ну, так. Ничего такого сверхъестественного.
Взгляд она отвела.
– Ладно, – постановила Ника. – Понятно. Тебе просто больше повезло. Не переживай… Слушай, хотела спросить – у тебя правда только морской загар?
Обрадовавшись легкой теме для разговора, Лера выпалила:
– Да ну что ты, конечно нет! Обязательно два раза в неделю солярий… Приходится чередовать горизонтальный и вертикальный, потому что от горизонтального остаются белые полосы здесь и вон там, а от вертикального – сама понимаешь, тут…
Когда девушки вернулись из дамской комнаты, за столом уже звучали анекдоты.
– Оззи, ты ведь тогда так и не рассказал ту историю про людоедов. Из фильма с Хоппером. Помнишь?
Андрей потеребил нос:
– А, вспомнил! Короче, два людоеда едят клоуна, и один другому говорит – ну и как на вкус, смешно?
Сергей кивнул:
– Да, только по-английски это смешнее звучит – does this taste funny to you? Но, по крайней мере, переводимо. Этого фильма я не видел, но знаю еще про людоедов: правда ли, что людоеды едят поп-корн руками, в смысле, with the fingers? Ответ – no, they eat fingers separately. – Сергей зажег сигарету и развел руками, – А теперь попробуйте сказать это по-русски.
Ника подумала и сказала:
– Тимур бы задумался ровно на одну секунду, и выпалил что-нибудь вроде: «Куда людоеды девают руки, когда едят воздушную кукурузу? Никуда! Руки они съедают вначале». Ну, или что-нибудь посмешнее.