[1114]. 19 июня Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило изданные в тот же день постановления СНК СССР № 1053-407сс, согласно которому следовало выдавать находящимся в полевых условиях войскам ЛВО, КалВО и БОВО в месяц на человека 600 грамм махорки, 3 коробка спичек и 7 книжек курительной бумаги по 50 листов, и № 1054-408сс, разрешавшее разбронировать 200 тыс. доз противостолбнячной сыворотки и 100 тыс. доз противогангренозной сыворотки[1115].
Однако в процессе развертывания тыловых частей на местах возникли определенные организационные сложности, поэтому в 2.10 15 июня начальник Генштаба направил начальникам штабов ЛВО и БОВО шифротелеграмму № ОУ/790:
«Директивой Генштаба Красной Армии № 0145 от 9 июня с.г. требовалось:
1) создать запасы в войсках в размере четырех суточных дач продовольствия, одного комплекта с четвертью боеприпасов и горючего для боевых машин три заправки, для транспортных машин две заправки;
2) выдать на руки строевому составу концентраты на одни сутки и иметь их в обозе две суточных дачи, а механизированным частям и коннице выдать на руки три суточных дачи концентратов;
3) создать запасы на станциях снабжения боеприпасов два боекомплекта, продовольствия от 3 до 5 суточных дач и горючего две заправки на все части, базирующиеся на эти станции;
4) директивой также требовалось ежедневно к 20 часам представлять тыловые сводки по форме, преподанной Вам № 0147.
Из представляемых Вами тыловых сводок (БОВО) и по донесениям с мест видно, что создание запасов, установленных директивой, идет крайне медленно, а в отдельных случаях запасы совершенно отсутствуют или же крайне низки, особенно по боеприпасам и горючему.
Тыловые сводки представляются с большим опозданием и не за все войсковые соединения и станции снабжения, а по ЛВО до сих пор сводки не получены.
Категорически требую:
1) форсировать создание установленных запасов до полной нормы, как это указано в директиве № 0145.
2. Тыловые сводки представлять своевременно за все войсковые соединения и станции снабжения с полным освещением всех вопросов тыловой сводки и с выводами по обеспечению войск.
3. О всех причинах, задерживающих выполнение моей директивы, доносить немедленно особым донесением.
4. Первое донесение об обеспеченности подвижными запасами и запасами на станциях снабжения ожидается к 20.00 15.6»[1116].
Конечно, к 15 июня актуальность всех этих мероприятий значительно снизилась, но выработка практических навыков тыловыми службами и штабами, а так же повышение личной ответственности командно-начальствующего состава при выполнении приказов Главного командования было необходимо.
Тем временем к исходу 11 июня 78,6 % выделенных для операции войск БОВО находилось в районах сосредоточения, где проводились совместные учения танковых бригад с пехотой, которая обучалась посадке на танки. К началу операции в каждой бригаде были подготовлены десантные отряды в составе стрелкового батальона и противотанковых орудий. На каждом танке размещалось от 4 до 7 бойцов с пулеметами, орудия буксировались танками или автомашинами. Тем самым предполагалось повысить автономность действий танковых бригад. В 20.00 11 июня командующим войсками ЛВО и БОВО была отправлена шифротелеграмма № ОУ/201 за подписью наркома обороны и начальника Генштаба:
«Приказываю всемерно ускорить переброску и выгрузку войск сосредотачиваемых по директиве [№ 02623 для БОВО и № 02624 для ЛВО].
Все части по мере выгрузки немедленно направлять в районы сосредоточения, не ожидая прибытия всех эшелонов.
Войскам первого и второго эшелонов быть на исходном положении в полной боевой готовности начать боевые действия к 22 часам 14 июня. Срок открытия боевых действий будет указан особо.
К 12 часам 13 июня донести шифром о мерах к ускорению сосредоточения, а также, какое положение занимают войска на исходном положении к 22 часам 14 июня»[1117].
В 12.25 13 июня находившийся в Ленинграде и продолжавший выполнять обязанности командующего ЛВО заместитель наркома обороны генерал армии К.А. Мерецков и член Военного совета ЛВО корпусной комиссар Н.Н. Вашугин докладывали наркому обороны о ходе сосредоточения войск:
«1. 24, 42 и 90 сд смешанной перевозкой на автотранспорте и по железной дороге отправлены полностью в районы выгрузки. 163 сд отправлена 12.6.40 22.00 полностью по железной дороге.
2. 1[-я] танковая бригада, за исключением одного тылового эшелона, отгружена и отправлена. 40[-я] танковая бригада отгружена и отправлена за исключением одного тылового эшелона. 35[-я] танковая бригада отгружена и отправлена полностью. 13[-я] танковая бригада находится в районе сосредоточения.
3. Все авиационные базы прибыли на место, кроме одного эшелона.
4. 301[-й] и 311[-й] артполки РГК отгружены и отправлены. 402 гап и 101 гап прибыли в район сосредоточения походом полностью.
5. Идут с запозданием: 49[-я] стр[елковая] дивизия, всего отправлено 13 эшелонов, будет отправлено сегодня 10 эшелонов. Это количество обеспечивает переброску боевого состава дивизии.
75 сд – отправлено 14 эшелонов, сегодня будет отправлено 6 эшелонов.
6. Корпусные артполки 19 ск – кроме одного дивизиона к погрузке не приступали, придут в район сосредоточения с запозданием, так как пропускная способность дороги загружена полностью.
7. Управление 28 ск с корпусными частями будет отгружено и отправлено полностью сегодня.
8. 86, 85, 100, 17, 8 и 128 сд идут по графику Генштаба»[1118].
В 1 час ночи 14 июня маршал Б.М. Шапошников подписал шифротелеграмму № ОУ/215, отправленную в 1.25 командующему БОВО:
«Народный Комиссар приказал:
1. Резервную 23 сд с утра 14 июня направить в район Жвири[н]е, Злотье юго-западнее оз. Дривяты.
2. Резервную 143 сд с утра 14 июня направить в район ст. Солы»[1119].
14 июня Военные советы ЛВО и БОВО, а также заместитель наркома внутренних дел генерал-лейтенант И.И. Масленников получили следующее распоряжение начальника Генштаба: «В целях планомерной эвакуации военнопленных и учитывая недочеты, имевшие место в процессе передачи военнопленных б[ывшей] польской армии частями Красной Армии приемным пунктам НКВД, руководствоваться следующими указаниями:
1. Эвакуацию военнопленных до границы и далее до приемных пунктов НКВД производить распоряжением Военных Советов округов.
2. Для движения военнопленных выделить специальные маршруты – пути, не допуская движения военнопленных по основным маршрутам движения наших войск.
3. На выделенных маршрутах для движения военнопленных организовать временные питательные пункты, используя для этой цели пищевые котлы.
4. Довольствие военнопленных производить по нормам, установленным постановлением Экономсовета при СНК СССР № 27 от 20.9.39 г.
5. Для конвоирования военнопленных создать особые команды за счет выделения стрелковых рот – стрелковых дивизий и кав[алерийских] эскадронов – кав[алерийских] дивизий.
6. Сдачу военнопленных органам НКВД производить в пунктах передач:
Для ЛВО в районе: – Кингисепп, Псков, Остров, Себеж.
Для БОВО в районе: – Бигосово, Свенцяны, ст. Солы, Марцинканцы.
7. Дальнейшая эвакуация с пунктов передачи НКВД производится обратным порожняком нач[альником] ВОСО РККА в пункты по заявкам НКВД.
8. Категорически запрещается изъятие у военнопленных личных вещей (помимо оружия), а за изъятые ценности выдавать установленные квитанции непосредственно владельцам»[1120]. На основании этого распоряжения командующие округами издали свои приказы об обращении с военнопленными, которыми были также установлены нормы их довольствия: хлеба – 800 г, макарон – 10 г, масла растительного – 30 г, мяса – 50 г, рыбы – 75 г, крупы – 100 г, муки подболточной – 20 г, овощей – 500 г, сахара – 20 г, соли – 30 г, перца – 4 г, лаврового листа – 6 г, томата-пюре – 10 г в день, уксуса – 90 г, чая – 45 г, табаку – 5 пачек, спичек – 5 коробок, мыла – 200 г в месяц[1121].
Органы НКВД готовили лагеря для приема 50–70 тыс. пленных[1122], а погранвойскам НКВД было приказано обеспечить переход границы частями Красной армии, для чего предусматривалось создание ударных и истребительных групп. В их задачу входило ведение разведки и рекогносцировки, выбор места перехода границы, подготовка переправ и плавсредств, а после начала боевых действий – уничтожение штабов и подразделений пограничной службы противника, средств связи, заграждений, минных полей и т. д. Так, например, еще 8 июня командующий ЛВО отдал приказ начальнику погранвойск НКВД Ленинградского округа: «Перед общим переходом частями Красной Армии госграницы с Эстонией и Латвией погранчастям НКВД, расположенным на границе, совместно с подразделениями Красной Армии внезапным и смелым налетом захватить и уничтожить эстонские и латвийские погранкордоны…»[1123].
В результате принятых мер сосредоточение войск у границ стран Прибалтики к 15–16 июня в основном завершилось. Выделенные для операции войска ЛВО и КалВО развертывались у восточных границ Эстонии и Латвии. Между Финским заливом и Чудским озером сосредоточились части 11-й стрелковой дивизии. Южнее Псковского озера были развернуты войска 8-й армии (командующий – генерал-лейтенант К.П. Пядышев), управление которой находилось в Пскове. В распоряжение армии из МВО прибыли 17-я стрелковая, а из АрхВО – 128-я стрелковая дивизии. Кроме того, в распоряжение командующего ЛВО прибывали из СКВО 8-я и 100-я стрелковые дивизии. В районе Себеж, Идрица был развернут Особый стрелковый корпус (командующий – генерал-лейтенант В.Ф. Яковлев), в состав которого прибыли из МВО 39-я танковая и 1-я особая кавалерийская бригады, из УрВО – 85-я, а из ПриВО – 86-я стрелковые дивизии. У юго-восточных границ Литвы и Латвии была развернута 3-я армия (командующий на время операции – генерал-лейтенант Я.Т. Черевиченко), управление которой из Молодечно 10 июня передислоцировалось в Поставы. На южной границе Литвы сосредоточилась 11-я армия (командующий – генерал-лейтенант Ф.И. Кузнецов), управление которой находилось в Лиде (см. таблицу 45).