[1519]. Как отмечалось в подписанном в 23.25 17 июня докладе начальника политуправления ЛВО дивизионного комиссара П.И. Горохова, в Эстонии «трудящееся местное население встречает наши войска дружелюбно. В направлении движения 24[-й], 56[-й] с[трелковых] д[ивизий], 19[-го] с[трелкового] к[орпуса] и других жители группами стоят по обочинам дорог с цветами в руках, приветствуют бойцов, некоторые закапывают ямы на дорогах. В районе Изборска население выходило для встречи за 6–8 километров вперед. Встречающие задают вопросы: “Можно ли послать детей учиться в советскую школу, как будет с землей” и т. п. В самом Изборске магазины и рестораны закрыты. Солдат, жандармов, деревенских старшин не видно»[1520]. По данным утренней сводки № 278 штаба ЛВО от 18 июня, «части повсюду встречались цветами. Население проявляло большой интерес к быту и жизни Советского Союза, работе колхозов и производства»[1521].
18 июня военком 65-го ОСК направил в Москву донесение № 07, в котором отмечал, что «со стороны большинства эстонского населения наблюдались случаи доброжелательного к нам отношения. Например, при проходе одной из колонн населенного пункта Кейла, группа эстонских жителей заявляла: “Спасибо вам, что вы пришли сюда, мы вас давно ожидали”. […] Во время прохода танковых частей в предместье Таллина демонстративно был избит полицейскими на глазах наших красноармейцев старик-эстонец за то, что крикнул “Да здравствует Красная Армия”. […] Части корпуса вошли в Таллин организованно. Большие толпы людей на тротуарах следили за движением наших войск. Никаких выкриков со стороны населения не наблюдалось. Чувство переживания было видно на лицах многих людей, которые хотели что-то сказать нашим бойцам и командирам, но ввиду запуганности населения, не решились это сделать. Имел место один случай, когда при подходе наших машин к зданию торгпредства, из окна строящегося напротив дома был брошен кирпич в одну из наших машин»[1522].
В изданной в 10 часов 19 июня оперативной сводке № 281 штаба ЛВО указывалось, что «рабочее население относится дружественно, есть случаи передачи писем и цветов. Поведение мелкой буржуазии сдержанное. Распоряжением местных властей населению приказано сдать находящиеся на руках оружие, последнее сдается полиции»[1523]. В 12.00 19 июня политуправление ЛВО докладывало в Москву, что «перед переходом госграницы нашими войсками, кулаки, крупные торговцы и в ряде селений и местечек полиция выехали вглубь страны. Помещик Дерюгин выехал из своей деревни в 3 часа ночи. В направлении 49[-й] с[трелковой] д[ивизии] эстонские пограничники отошли еще ночью, оставив одного унтер-офицера для наблюдения за переходом. В ряде случаев наши части встречались невооруженными эстонскими офицерами. Население дружелюбно встречало наши части, начиная от самой границы, приветствовало руками, просило петь боевые песни. К 5 часам утра к проволочному заграждению (эстонская граница) собралось до 100 человек местных советских граждан, одетых по праздничному, и до 70 чел[овек] эстонских граждан, в большинстве босых, которые через проволоку на расстоянии 3 метров переговаривались друг с другом. Русские, оставшиеся в свое время в Эстонии, рассказывали, что их притесняли, им трудно там устроиться на работу. В Изборске жители рассказывали, что после договора о взаимопомощи Эстонии с СССР улучшилось снабжение сахаром и керосином, но все же еще сахар выдают по карточкам по 2 фунта в месяц на семью, да и то не всегда.
При прохождении частей 128[-й] м[ото]с[трелковой] д[ивизии] рабочие цементного завода вышли навстречу с портретом т. Сталина, провозглашали лозунги “Да здравствует Красная Армия”. У деревни Шахничий, ввиду плохой дороги, крестьяне лопатами исправляли дорогу для прохождения 13[-й] танковой бригады. Собравшихся к границе на участке 42[-й] с[трелковой] д[ивизии] латвийских жителей для встречи Красной Армии до 80 человек латвийские пограничники отвели вглубь территории от границы. […] Марш частей 65[-го] о[собого] с[трелкового] к[орпуса] из Хаапсаля и других пунктов в Таллин прошел хорошо, в город вошли организованно. Шли на машинах, пеших колонн не было. Движение огромного количества машин производило на эстонское население большое впечатление. Большинство эстонцев относится к Красной Армии доброжелательно, но запугано и поэтому не всегда решается высказать это открыто. В Таллине один старик крикнул: “Да здравствует Красная Армия”, за что был избит полицейскими»[1524].
19 июня военком 65-го ОСК бригадный комиссар Н.М. Жмакин направил начальнику Политуправления РККА и начальнику политуправления ЛВО донесение об отношении эстонского населения к советским частям:
«[В] первый день при прохождении частей по городу Таллин наблюдалась сдержанность и настороженность, толпы людей стояли и наблюдали издали, боясь полиции и местных властей. При прохождении частей имелось два случая выкриков “Да здравствует Красная Армия”, “Да здравствует Советская Эстония”, причем, как сообщалось ранее, один из выкрикивавших рабочих был избит полицейскими.
На второй день пребывания наших частей отношение изменилось, население стало смелее. Днем и особенно вечером части окружены буквально толпами людей. Приносят букеты цветов, просят бойцов спеть советские песни. Полиция, пытающаяся разогнать собравшихся, никак не может справиться, и отступилась. За вчерашний день было передано две резолюции рабочих заводов. В резолюциях рабочие приветствуют Красную Армию и осуждают поджигателей войны. Особенно большое количество рабочих приходят к району расположения танковой бригады, которая расположена близко к рабочим кварталам. По несколько сот человек собиралось вблизи расположения батальонов и всякие попытки полиции удалить публику ни к чему не привели.
17 июня вечером духовой оркестр 255[-го] с[трелкового] п[олка] исполнял ряд песен для бойцов. Вблизи расположения полка находилось много эстонских граждан. Одна женщина вышла из толпы с букетом цветов и передала его капельмейстеру. Вручая цветы, женщина сказала: “букет цветов преподносится от рабочих Эстонии” и провозгласила лозунг “Да здравствует советская Эстония”. В ответ на это бойцы ответили криком “Ура!” и бурными аплодисментами.
Среди эстонских детей ведется контрреволюционная работа по отношению к Красной Армии. 17 июня с/г девочка эстонка лет 14–15 подошла к одному из наших красноармейцев 255[-го] с[трелкового] п[олка] т. Мекер с вопросом, “что вы приехали сюда закрывать школы?”, тов. Мекер объяснил, что мы школы не закрываем.
18 числа командующий эстонской армии издал приказ о сдаче гражданским населением оружия. Большое количество людей оружие сдают»[1525].
Как отмечалось в изданной в 22 часа 19 июня разведсводке № 172 штаба ЛВО, «в течение 17 и 18.6 с приходом наших частей буржуазия изымает деньги из банка и закупает обувь, мануфактуру и другие товары. По данным требующим проверки, офицеры уходят в лес. Большинство населения района Нарвы, Раквере приветливо встречает части Красной армии и разоружает организации “Кайцелит”. Полиция с прибытием частей в Ракевере оказывала услуги нашим частям, приходящим в г. Раквере»[1526].
В 22.15 19 июня начальник политуправления ЛВО доложил в ПУРККА, что эстонское «население восторженно с цветами встречает бойцов Красной Армии. Буквально осаждают их, забрасывая вопросами, расспрашивая о жизни в Советском союзе, о работе в колхозе, на производстве. Во время прохождения танкового бат[альо]на 11[-й] с[трелковой] д[ивизии] население Нарвы криками “Ура” приветствовало бойцов. На попытку полицейского разогнать собравшихся несколько человек показали ему кулак и при этом кричали: “Теперь ваша власть отошла”, и, указывая на красноармейцев, говорили: “Вот наши защитники”. 17 июня при прохождении частей 11[-й] с[трелковой] д[ивизии] по Нарве несколько рабочих избили двух полицейских. По неофициальным данным полиция Нарвы арестовала 4-х эстонских граждан за лозунги и приветствия, которые они выкрикивали при прохождении наших частей. На станции Каристаа население встречало части с криками: “Да здравствует Советская Родина”, “Да здравствует товарищ Сталин”. В районе Изборска, Печеры местные жители несли портрет тов. Сталина, окаймленный красной материей. В местечке Вашова Гора на привал к бойцам пришли местные парни и девушки и начали танцевать под баян с красноармейцами, просили играть русские народные танцы. Когда сельский полицейский подошел к танцующим девушкам, последние жаловались, что он их избивает ежедневно за пение советских песен. Здесь же они запели “Катюшу”, “Три танкиста”.
На мызе Валдино к начальнику политотдела 24[-й] с[трелковой] д[ивизии] явилось два пожилых крестьянина и сообщили, что помещица их сбежала, спросив при этом, можно ли начинать делить помещичьи земли. Население задает вопросы, будет ли установлена Советская власть. В направлении 56[-й] с[трелковой] д[ивизии] население также радушно встречало части Красной Армии. В пригороде Тарту передовой бат[альо]н вышли встречать 200 местных жителей. Они под гармонь до поздней ночи пели советские песни “Родина” и гимн “Интернационал”. Полицейский пытался отобрать гармонь, но баянист оттолкнул его, заявив, что полицейский сам не стоит его гармони. Некоторые встречающие пришли за 30 и более километров, при этом заявляя: “Мы 22 года ждали Красную Армию”.
Полицейские власти принимают меры к недопущению встречи населения с бойцами Красной Армии. В первый период движения наших частей большинство населения, встречавшее Красную Армию, по национальности русские. По мере углубления в Эстонию, отношение население делается более сдержанным. В районе Тарту частный владелец парка и озера просил командование не делать остановки и не допускать расположения частей в парке. Среди некоторых эстонцев имеются такие настроения: “Вы идете в Эстонию, потому что боитесь немцев”, “Вы сюда пришли все, у вас войск не осталось, хотите воевать на нашей территории?”»