ических заключенных; третья часть захватывает почту, телеграф, полицейское управление и пр.”. Демонстранты, выслушав этот приказ, моментально приступили к его исполнению.
Пятс, услышав это, перепугался, и, когда [в 13 часов мы со Ждановым] к нему вошли, он едва успел прийти в себя и рассеяно повторял: “Чудной наш народ, неорганизованный”. Предложенную нами кандидатуру в премьер-министры Иоганнеса Варес (Барбарус) принял без возражений и испуганно повторял: “Только, пожалуйста, поскорее организуйте правительство и приведите все в порядок”. Визит наш окончился не более чем в 8 минут. […] Вечером 21 июня тов. Жданов вызвал М. Унт[а] и дал ему приказание прекратить революционные действия и разоружить рабочие дружины. В ночь на 22 июня были приняты меры, и наутро уже все было спокойно»[1543]. Тем временем в 22.10–22.15 21 июня эстонское радио сообщило о создании нового правительства во главе с И. Варесом[1544], который обратился к согражданам с краткой речью[1545].
В 3.00–3.45 22 июня состоялись переговоры по прямому проводу помощника начальника Оперативного управления Генштаба генерал-майора А.М. Василевского с начальником штаба 65-го стрелкового корпуса полковником В.Н. Ничушкиным:
«Василевский: – Прошу подробно доложить о демонстрации и происшедших в связи с ней событиях и обстановку, сейчас сложившуюся в городе Таллин.
Ничушкин: – Демонстрация началась в 10 часов 21.6 и продолжалась весь день. Рабочие вышли на демонстрацию с красными знаменами и лозунгами. На площади был митинг. Рабочие выбрасывали лозунги в честь Рабоче-Крестьянской Красной Армии, вождя партии и трудящегося человечества тов. Сталина и главы Советского правительства тов. Молотова.
Рабочие после митинга направились к дворцу президента Пятс с требованиями освободить политзаключенных и другими. Президент Пятс выполнить требования рабочих отказался. Рабочие, возмущенные этим, пошли к тюрьме и освободили 27 человек политзаключенных, после чего частично разоружили полицию.
Сейчас в городе Таллине охрану улиц и важнейших объектов несут вооруженные рабочие.
Части корпуса боеготовы. По городу организовано усиленное патрулирование от стрелковых и бронетанковых частей.
В 1 час 30 минут в гор. Таллине была провокационная вылазка у юнкерского училища, где в течение 10 минут завязалась перестрелка между рабочими и военнослужащими эстонской армии.
В 1 час 05 минут 22.6.40 так же была провокационная вылазка – из ручного пулемета обстреляли выход из штаба корпуса. Меры по ликвидации провокационной вылазки приняты.
В данное время в городе Таллине спокойно.
Василевский: – Какие части эстонской армии и в каком количестве принимали участие в разгоне демонстрации. Имеются ли жертвы. Какие меры приняты в отношении этих частей. Какое количество оружия растащено рабочими. Приняты ли меры к сбору этого оружия. Каково поведение и отношение к этим событиям правительства. Прошу отвечать.
Ничушкин: – Части эстонской армии участия в разгоне демонстрации не принимали. Днем жертв не было. Что касается ночью была перестрелка, то по этому вопросу сведений не имею. Точных данных в отношении оружия, растащенного рабочими, не имею, но рабочие вооружены. Мер к отбору оружия не принималось и указаний по этому вопросу не имею.
Правительства как такового нет. Новое правительство на 21 число не было создано; что касается членов старого правительства – мне об их поведении ничего не известно.
Василевский: – Какие указания Вам даны замнаркома тов. Мерецковым?
Ничушкин: – Указания замнаркома тов. Мерецковым даны следующие: участие в рабочих демонстрациях не принимать; но избивать рабочих полицейскими также не допускать. Усилить боевую готовность частей корпуса. Организовать и нести четкую службу дежурных подразделений и усилить патрулирование стрелковых и бронетанковых подразделений по городу Таллин.
Василевский: – Каково отношение к этим событиям со стороны офицерства армии и интеллигенции города. Была ли попытка со стороны пехотных частей эстонской армии, расположенных в районе Таллин, принять участие в разгоне демонстрации?
Ничушкин: – Офицерство и интеллигенция гор. Таллина в событиях участия не принимали. Предположительно, попыток пехотных частей эстонской армии, расположенных в районе Таллин, в разгоне демонстрации не было. Интеллигенция и мелкая буржуазия наблюдали за ходом демонстрации со стороны.
Василевский: – Что еще имеется добавить, у меня вопросов нет.
Ничушкин: – Больше добавить ничего не могу»[1546].
Тем временем в 3.15 22 июня член Военного совета ЛВО корпусной комиссар Н.Н. Вашугин направил наркому обороны специальное донесение:
«Части округа занимают назначенные им по плану районы. Дислокацию сейчас не докладываю, так как она докладывается в оперативных сводках штаба ЛВО через Генеральный штаб.
Политико-моральное состояние красноармейцев и начсостава здоровое.
С утра 21 июня в городе Таллине началась демонстрация рабочих, организованная руководителями профессиональных союзов. На площади Свободы был большой митинг. С площади демонстранты прошли по улицам мимо нашего полпредства и направились к Дворцу президента. Произносились лозунги за честное выполнение пакта о взаимопомощи и здравицы товарищу Сталину, Молотову, Ворошилову, Жданову. Пели революционные и советские песни на эстонском и русском языках. К остановившимся рабочим вышел президент Пятс и с ним генерал Лайдонер. Президент пытался произнести речь, но рабочие слушать его не захотели. Раздавались возгласы: “Мы вам не верим”. Пятс и Лайдонер ушли. После этого демонстранты, разделившись на три группы, отправились обратно в город. Одна группа направилась к тюрьме, где и освободила 27 политических заключенных, которые, как рассказывают эстонцы, были известны рабочим организациям. Некоторые сидели в тюрьме свыше 10 лет. Для охраны рабочие выставили свои вооруженные дружины.
Другая группа отправилась к министерству внутренних дел, обезоружила караул и заняла здание министерства. Над зданиями правительства рабочие вывесили красный флаг, сняв эстонский флаг. На площади собрались около тысячи человек и с балкона министерства произносились речи с приветствиями Красной армии и руководителям партии и правительства СССР. В речах требовали создания нового правительства Эстонии, способного обеспечить честное выполнение пакта о взаимопомощи. Особое возмущение рабочие выражали по адресу бывшего в старом правительстве министра внутренних дел Юримаа и против полицейских. На балконе министерства находился оркестр из эстонских рабочих.
Для того, чтобы выяснить обстановку к зданию министерства был послан начальник особого отдела ЛВО, который посоветовал руководителям демонстрации объяснить собравшимся, что как только будет утверждено новое правительство, оно объявит по радио свою декларацию всему населению, и предложил собравшимся разойтись по домам. Руководитель демонстрации – рабочий разъяснил это собравшимся, после чего оркестр заиграл Интернационал и демонстранты его дружно пели. По окончании Интернационала все разошлись. В здании министерства рабочими оставлена вооруженная рабочая охрана. Тут же этой же охране рабочие, имевшие оружие, сдали его.
Третья группа направилась к арсеналу, захватила его и взяла часть винтовок. Командир 18[-й] танковой бригады Солянкин в связи с этим принял на себя охрану арсенала и этим предотвратил растаскивание оружия. В настоящее время тов. Солянкин передал охрану арсенала морякам КБФ. Рабочими были частично разоружены две военные школы и зенитный дивизион, который был изготовлен и лежал цепью с оружием для стрельбы по рабочим, шедшим к тюрьме. В дивизионе рабочие обезоружили оказавшегося там начальника ПВО эстонской армии генерал-майора Томберга.
Отдельные рабочие дружины ходили и ездили на машинах по городу и разоружали полицейских. До 16 часов по эстонскому времени полиция на улицах Таллина находилась на своих местах. Разоружение полицейских рабочими дружинами началось приблизительно в это время, и необезоруженные полицейские разошлись по домам. Примерно с 24 часов внешняя полиция опять находилась на своих местах. Распоряжением нового министра внутренних дел полицейские начали возвращаться на работу.
Кроме того, рабочими заняты были почта, телеграф, банк и в этих местах выставлена своя вооруженная охрана. Было также окружено и блокировано здание военного министерства. По получении об этом сведений, был послан полковник Цуканов. На вопрос, что здесь происходит, рабочие ответили тов. Цуканову: “Боимся, чтобы эстонские военные не уничтожили документов и поэтому мы хотим здание министерства занять”. По совету тов. Цуканова рабочие разошлись.
Ночью в районе улицы Рау [Рауа] около школы, в которой расположен эстонский пехотный батальон, произошла стычка между патрулем рабочей дружины и эстонскими солдатами. Пока известно, что убиты 1 дружинник и 1 солдат, ранен 1 дружинник. На этом стычки закончились. В здание, в котором помещается штаб 65[-го] о[собого] с[трелкового] к[орпуса], было произведено неизвестными несколько пистолетных выстрелов. Из здания эстонского военного госпиталя по нашему первому танковому батальону, расположенному рядом, было дано несколько очередей из автомата. Начальнику госпиталя предложено сдать все оружие. По третьему танковому батальону из прилегающих домов также были произведены выстрелы. Из здания юнкерского училища обстреливались наши патрулирующие броневики. Находящиеся в здании училища солдаты до 400 человек обезоружены.
Мною усилены патрули броневиков по городу и усилена охрана полпредства и нашего морского штаба. После высылки патрулей, в городе все успокоилось.
В других городах были рабочие забастовки и демонстрации, которые прошли спокойно.
В связи с некоторым обострением обстановки в Таллине решили задержаться здесь на 22 июня. К исходу 22 июня доложим дальнейший ход событий, после чего и решим, следует ли дальше оставаться в Таллине, если не будет от Вас особых указаний. По имеющимся сведениям 22-го предполагается митинг»