За весь период марша по эстонской территории и на месте расквартирования, провокационных действий со стороны эстонских властей и отдельных лиц не наблюдалось»[1574].
Как отмечалось в подписанной в 2 часа ночи 25 июня оперсводке № 29 штаба 1-го стрелкового корпуса, эстонское «население, рабочие и мелкие служащие проявляют большой интерес к жизни и быту Советского Союза, его государственному устройству. Местная же буржуазия ждет прихода немцев, распуская среди рабочих слухи, что Красная Армия скоро уйдет из Эстонии. Солдаты оставшегося гарнизона г. Тарту содержатся в боевой готовности, распевают национальные эстонские песни, повторяя “Мы еще живем, мы не сдались и не сдадимся”»[1575]. Согласно подписанной в 16 часов 25 июня оперсводке № 30 штаба 1-го стрелкового корпуса, «население г. Тарту находится в состоянии брожения, раскололось на два лагеря. Местная буржуазия и фермеры – с одной стороны и рабочие – с другой стороны. Местная буржуазия стремится повлиять на все растущую политическую активность рабочих, стараясь отвлечь их от революционных действий и от растущих симпатий к СССР и Красной Армии. Эстонская армия (гарнизон Тарту) находится в боевой готовности. Русские солдаты эстонской армии держатся в притеснении и разоружены (со слов перебежчика). Ночью в штабную батарею 1 ск перешел русский солдат эстонской армии с вооружением, с просьбой принять его в РККА»[1576]. Как отмечалось в подписанной в 10 часов 26 июня разведсводке № 186 штаба ЛВО, «25.6 солдат Куприяновского батальона с оружием пришел в нашу часть и заявил, что он отсюда не уйдет и хочет служить в Красной Армии. Если ему откажут, то он покончит жизнь самоубийством»[1577].
26 июня новое эстонское правительство распустило «Изамаалийт»[1578] и отправило в отставку военного министра генерал-лейтенанта Н. Реека[1579]. В тот же день начальник политотдела 65-го стрелкового корпуса направил в Москву доклад № 0552, в котором отмечалось, что «отношение большинства эстонского населения к частям Красной Армии хорошее.
24 июня с/г вечером в большинстве частей демонстрировались кинофильмы, где большое количество присутствовало эстонского населения. Ряд моментов во время демонстрации кинофильма сопровождались аплодисментами.
В разговорах с бойцами и командирами 46[-го], 47[-го] с[трелковых] п[олков], 16[-го] г[аубичного] а[рт]п[олка], 18[-й] л[егкой] т[анковой] б[ригады] эстонские граждане выражали исключительное удовлетворение нашими кинокартинами и при этом заявляли: “Только в СССР правильно отражается жизнь и быт рабочего и крестьянина”.
Со стороны эстонской молодежи, особенно русской национальности, проявляется большой интерес к нашим революционным и народным песням.
Две молодые эстонские девушки, живущие против общежития начсостава корпуса г. Таллин, 24.6 с.г. весь вечер пели советские революционные песни. В ряде других мест молодежь распевала народные советские песни – “Катюша”, “Каховка” и др.
Эстонские рабочие в разговорах с бойцами танковой бригады рассказывают, что буржуазия ведет запугивание рабочих по поводу декларации нового эстонского правительства и пребывания частей Красной Армии: “Это продлится месяцев 6, а там мы с немцами наведем прежний порядок”»[1580].
26 июня политотдел 65-го стрелкового корпуса в своем докладе № 0554 сообщал, что «отношение большинства эстонского населения к Красной Армии хорошее, за последние дни большое количество эстонских граждан приходит к гарнизонам расположения наших частей и вместе с бойцами поют революционные песни и устраивают пляски.
На вечере красноармейской художественной самодеятельности 23.6.40 г. в 47[-м] с[трелковом] п[олку] присутствовало около 500 чел[овек] эстонских граждан. По окончании самодеятельности жители Эстонии вручали цветы участникам самодеятельности. Одна пожилая женщина подошла к начальнику клуба полка т. Моцный, поблагодарила за выступление и высказала: “О вас говорили, что вы дикари, а мы теперь убедились, что вы культурный и образованный народ, которого мы до сегодняшнего дня еще никогда не видали. Желаю вам еще больших успехов, защищать свою Родину и не забывать нас”. Говоря с любовью эти слова, женщина заплакала.
25 июня в 47[-м] с[трелковом] п[олку] была организована самодеятельность, где присутствовало до 400 чел[овек] эстонского населения. […]
Ряд эстонских рабочих при встрече наших командиров и красноармейцев благодарят Красную Армию, тов. Сталина, Молотова и др[угих] руководителей партии и правительства, что им помогли освободиться от кабалы.
Большинство эстонского населения выражает исключительную радость нашим пребыванием и благодарит Советское правительство и тов. Сталина за проявленную заботу к угнетенным народам Прибалтики»[1581].
По данным подписанной в 22 часа 26 июня разведсводке № 187 штаба ЛВО, «буржуазия ждет прихода немцев, уговаривает рабочих не верить Красной Армии, говорят, что скоро хозяевами страны будут немцы»[1582].
27 июня собрание рабочих Таллинского порта выразило поддержку Народному правительству и выдвинуло требование об очищении государственного аппарата. Такие же решения принимались на собраниях трудящихся в Выру 27 июня и в Кунде 29 июня[1583]. 27 июня эстонское правительство издало распоряжение о роспуске «Кайтселийта»[1584]. Как отмечалось в подписанной в 16 часов 27 июня оперсводке № 34 штаба 1-го стрелкового корпуса, «местное население интересуется жизнью и бытом СССР, работой женщин на производстве, обеспеченности детей и нетрудоспособных, крестьяне интересуются жизнью колхозов, жалуются на эксплуатацию помещиков. Перемещений воинских частей эстонской армии – нет. Командиром корпуса отдан приказ не принимать эстонских перебежчиков в части корпуса»[1585]. Подписанная в 22 часа 27 июня разведсводка № 189 штаба ЛВО отмечала, что «члены кайтцелит посещающим наши части эстонским гражданам заявляют, что нечего ходить и смотреть вонючую и замазанную Красную Армию, рабочие отвечали, что Красная Армия вонючая для кайтцелит, для нас же самая дорогая, т. к. после ее прибытия в Эстонию нам стало жить легче»[1586].
Согласно подписанному в 21.20 28 июня докладу начальника политуправления ЛВО дивизионного комиссара П.И. Горохова, «в частях 65[-го] с[трелкового] к[орпуса], размещенных в Таллине, предусмотрены меры обороны, вырыты окопы. Ночью по городу усиливается патрулирование. В стрелковых частях в свободных от несения боевой службы подразделениях организована учеба. Танковая бригада и автотранспортные батальоны приводят в порядок технику и материальную часть оружия, приступили к учебе и в других соединениях.
Трудящиеся массы Эстонии продолжают выражать чувства симпатии к Красной Армии. Об этом говорят многолюдные митинги, которые происходят по всей стране, многочисленные письма, которые вручаются бойцам и командирам наших частей. Вот, что пишут рабочие бумажной фабрики “Целлюлоза”: “Выражая искреннюю радость по поводу того, что Красной Армии сделала своей задачей укрепление безопасности Эстонии, мы [решительным] образом осуждаем деятельность всех провокаторов войны и особенно тех, которые организуют антисоветский военный союз. Рабочий класс и подавляющее большинство эстонского народа выражают свое глубокое презрение подобным проявлениям и требуют безоговорочной ликвидации враждебных отношений к СССР. Мы уверены, что пребывание Красной Армии в Эстонии гарантирует эстонскому трудовому народу лучшее будущее и глубокие дружеские отношения между Советским Союзом и Эстонией”.
Рабочие главных железнодорожных мастерских Таллина 23 июня вручили командованию 18[-й] л[егкой] т[анковой] бр[игады] приветствие, в котором выражают благодарность героической Красной Армии, защищающей Эстонию от нападения и обеспечивающей эстонскому народу возможность спокойно жить и работать. Когда в г. Раквере прибыли из Таллина политзаключенные, был организован митинг. Во время митинга один из его участников выбросил красный флаг, на котором было написано: “Пролетарии всех стран, соединяйтесь”. По окончании митинга началась демонстрация. Красный флаг был водружен в центре города на здании городской управы. На вечерах художественной самодеятельности, где демонстрируются советские кинофильмы, присутствуют многочисленные группы местного населения. После киносеансов организуются танцы, игры.
В эстонской армии начинается разложение. 19 июня в расположение 16 гаубичного артполка зашла группа эстонских солдат, для уборки оставшегося сена. В отсутствии офицеров они рассказали: “10–11 июня наша армия готовилась к войне с Вами, нам были выданы патроны и оружие, но у солдат не было никакого желания воевать с русскими. Мы бы прежде всего перекололи своих офицеров”. Отмечен ряд случаев, когда эстонские солдаты, русские по национальности, жалуются на притеснение. На имя начальника штаба 56[-й] с[трелковой] д[ивизии] 23 июня поступило заявление от солдата Куприяновской компании 2-й роты 2-й пехотной дивизии Блинова Владимира Яковлевича. В этом заявлении он пишет: “Я эстонский солдат, имею большие притеснения со стороны начальства за сочувствие Советскому Союзу. Я сам русской национальности. В ночь на 23 июня нас всех русских разоружили и заставили лечь вниз лицом на пол, а сами зарядили пулеметы и ружья, поставили часовых над нами и указали не шевелиться. И сегодня ночью тоже самое опять повторится. Пулеметы все высушены и наготове. Я решил убежать из эстонской армии. Хочу быть верным стражем Советского Союза. Мои товарищи по национальности все русские, их около 100 человек тоже хотят уйти из эстонской армии и служить верно Советскому Союзу. Просим Красную Армию оказать нам помощь”. На следующий день Блинов и еще два солдата Кохов и Шлепов явились в штаб 56[-й] с[трелковой] д[ивизии] и категорически отказались вернуться в свою часть. Они выразили желание служить в Красной Армии. Дано указание начпуарма-8 не принимать перебежчиков, рекомендовать им обращаться за помощью к своему правительству.