31 декабря временный начальник штаба ВВС КалВО капитан Гринштейн запросил по прямому проводу Оперативного дежурного Генштаба по ВВС капитана Анкудинова:
«Гринштейн: – Дело в следующем. Командующий войсками КВО получил такую телеграмму. Передаю текст. “На шифртелеграмму № 1796 сообщаю. Аэродром Виндава [к] приему самолетов готов. Аэродром дозарядки известен командиру бригады полковнику Федорову. Он лично облетывал их и находит в порядке. Целесообразный маршрут Орша, Голодаево, Иелгава, Виндава. Аэродром дозарядки Иелгава. [От] вашего решения зависит подготовка аэродрома дозарядки. Морозов. Мареев”. Вот все. Получив такую телеграмму, командующий просит сообщить ему, долетят ли самолеты до Иелгава и как они летят, на лыжах или на колесах. Это ему нужно для того, чтобы принять решение. Все.
Анкудинов: – С этим вопросом я незнаком. Постараюсь выяснить. По выяснении сообщу. Есть у Вас какие-нибудь еще вопросы?
Гринштейн: – Я попрошу по этим вопросам связаться с комбригом Беляковым и вызвать меня потом к проводу. Командующий ждет ответа. Все.
Анкудинов: – Хорошо».
Переговорив с заместителем начальника штаба ВВС Красной армии, Анкудинов в 17.45 вновь связался с Гринштейном и передал: «Тов. Гринштейн, я доложил Ваш вопрос комбригу [А.З.] Устинову. Он ответил, что сейчас этот вопрос находится в стадии разрешения. Занимается этим вопросом командарм Локтионов. Кроме того, добавил, что не исключена возможность отправки матчасти по железной дороге. У меня все»[487].
8 января 1940 г. началась отправка из Орши в Латвию железнодорожных эшелонов с подразделениями 21-го истребительного авиаполка. Однако в связи с тем, что за границу без соответствующего разрешения было отправлено несколько жен комначсостава, работавших в части, эшелоны 12 января были задержаны советскими пограничниками. В конце концов, эта проблема была урегулирована, женщин вернули обратно, и к 16 января 21-й истребительный авиаполк, имевший на вооружении 60 самолетов, полностью сосредоточился в пунктах новой дислокации в Лиепае и Вентспилсе[488].
Таким образом, к 20 января 1940 г. на территории Прибалтики дислоцировалось 5 авиаполков Красной армии (в Эстонии – 1 дальнебомбардировочный, 1 скоростной бомбардировочный и 1 истребительный; в Латвии – 1 истребительный; в Литве – 1 истребительный).
Советские базы в Прибалтике: хозяйственные проблемы
Создание советских военных баз в Прибалтике существенно изменило стратегическую ситуацию на северо-востоке Восточной Европы. Как верно отметил командующий КБФ флагман флота 2-го ранга В.Ф. Трибуц, «нетрудно понять, что с выходом Балтфлота в новые морские базы в соответствии с пактами о взаимопомощи с Эстонией и Латвией стратегическое положение нашей страны на Западе сильно изменилось в нашу пользу. Балтийский флот встал перед новыми колоссальными возможностями. Мы обязаны стать настоящими хозяевами Балтийского моря, накрепко оградить спокойное коммунистическое строительство в нашей стране и поэтому мы были обязаны ликвидировать белофинский плацдарм войны против нашей великой морской Советской державы»[489]. Новые возможности советского флота на море подкреплялись с воздуха развернутыми в Прибалтике ВВС. Однако до полноценной подготовки мест базирования было еще далеко. Небольшие вооруженные силы Эстонии, Латвии и Литвы не нуждались, да и не могли себе позволить иметь развитую военную инфраструктуру. Поэтому перед советским руководством встала масштабная задача организовать сооружение необходимых объектов для полноценного базирования частей Красной армии и флота. Это требовало разрешения целого ряда хозяйственно-правовых вопросов.
21 октября 1939 г. советский полпред в Эстонии сообщил о желании эстонской стороны «организовать смешанную комиссию на предмет разрешения могущих возникнуть инцидентов в связи с прибытием на эстонскую территорию советской Красной Армии и Флота. Они полагают сделать это, согласно эстонско-советскому пакту, на паритетных началах по четыре человека с каждой стороны». 22 октября Москва приняла это предложение, но высказалась за сокращение советского состава комиссии до 3 человек. 24 октября эстонская сторона согласилась с этим предложением[490]. 30 ноября смешанная советско-эстонская комиссия, в которую входило по 3 представителя с каждой стороны, начала свою работу в Таллине[491]. Тем временем 12 ноября были подписаны советско-латвийские соглашения о передвижениях советских войск и отдельных военнослужащих по территории Латвии и об использовании латвийского телеграфа, телефона и почты частями Красной армии[492]. 5 ноября Литва просила СССР урегулировать вопрос о порядке прохождения воинских эшелонов снабжения в Вильно[493]. 17 ноября советский полпред в Каунасе поставил перед НКИД СССР вопрос о необходимости «оформить различного рода соглашениями вопросы, вытекающие из пребывания наших войск в Литве»[494]. 21 ноября советская сторона предложила литовскому правительству назначить представителей для подготовки соглашений относительно пользования телефоном, телеграфом и организации регулярного движения почтовых вагонов по линии Минск – Вильно[495]. Соответствующее предложение было сделано и эстонской стороне[496]. Однако начавшиеся переговоры по этим вопросам продвигались довольно медленно[497].
26 ноября в результате прошедшего в Москве межведомственного совещания было решено на основании заявок НКО и НКВМФ подготовиться к началу переговоров с Эстонией, Латвией и Литвой по вопросам аренды средств телеграфно-телефонной связи и земельных участков, коммунального обслуживания советских гарнизонов, движения поездов по прибалтийским железным дорогам, а также развертывании там сети Военторга. Переговоры должны были вестись через советские торгпредства в этих странах[498]. Однако оказалось, что НКО и НКВМФ не торопились с предоставлением необходимых сведений об арендованных земельных участках и помещениях. Поэтому 8 декабря заместитель наркома иностранных дел потребовал от полпредов в Прибалтике ускорить выполнение этого задания[499]. В конце концов, выяснилось, что к 10 декабря советские гарнизоны в Прибалтике занимали земельные участки площадью в 4 555,07 га, помещения площадью в 246 131 кв. м и 7 домов, имеющих 65 комнат. На все эти участки и помещения были заключены арендные договора и продолжалась дальнейшая работа по подготовке подобных соглашений[500].
4 января 1940 г. было издано постановление СНК СССР № 22-8с «О заключении соглашений на аренду недвижимых имуществ в Эстонии, Латвии и Литве», согласно которому НКВТ был уполномочен на заключение соглашений с правительствами прибалтийских стран и внесение аванса за аренду земельных участков, жилых домов и хозяйственных построек. В Эстонии общая сумма годовой аренды оценивалась в 460 633 эстонских крон (562 тыс. руб.) и выделялся аванс в 248 тыс. руб. в кронах. По Латвии общая сумма составляла 2 млн латов (1 944 тыс. руб.) и выделялся аванс в 198 тыс. руб. в латах. В Литве общая сумма составляла 3 млн литов (2 607 тыс. руб.) и выделялся аванс в 159 тыс. руб. в литах[501].
Тем временем в конце 1939 г. Наркомат обороны разработал план войскового строительства в Прибалтике на 1940 г. Предполагалось, что там будет размещено 62 300 советских военнослужащих и 9 765 лошадей (см. таблицу 10). Общая оценка размеров необходимых капитальных вложений выражалась в сумме 222 129 тыс. руб. (из которых на 65-й ОСК приходилось 90 540 тыс.; на 2-й ОСК – 74 823 тыс. и на 16-й ОСК – 56 766 тыс.). В течение 1940 г. требовалось выделить 135 306 тыс. руб. (из них 65-му ОСК – 48 643 тыс.; 2-му ОСК – 48 112 тыс. и 16-му ОСК – 38 551 тыс.). Кроме того, для строительства 19 аэродромов (8 в Эстонии, 6 в Латвии и 5 в Литве) следовало выделить 10 107 тыс. руб. (из них 65-му ОСК – 3 090 тыс.; 2-му ОСК – 4 774 тыс. и 16-му ОСК – 2 243 тыс.)[502].
Таблица 10. Плановая численность советских войск в Прибалтике
После некоторого уточнения плана нарком обороны 7 января 1940 г. направил председателю СНК СССР докладную записку № 16032/сс о потребности финансирования строительства в Прибалтике. В ней отмечалось, что обеспеченность казармами и квартирами стрелковых корпусов в Прибалтике составляет 40–50 %, и, кроме того, они сильно рассредоточены. Имеющиеся аэродромы не удовлетворяют тактико-техническим требованиям авиации, поэтому нужно построить новые и расширить уже имеющиеся. В 1940 г. планировалось построить 54 казармы на 25 732 человека при двухъярусном размещении кроватей, 184 дома с 4 305 комнатами для комначсостава, 36 кухонь-столовых на 25 450 обедов, 34 конюшни на 4 692 станка, 8 ангаров для 362 самолетов, 19 оперативных аэродромов, 15 бань, 12 прачечных и 10 хлебопекарен. В случае выполнения этого строительства к осени 1940 г. комначсостав будет размещен в домах по 1 комнате на семью, все лошади будут находиться под крышей, а истребительная авиация в ангарах. Предполагалось все строительство провести подрядным способом, заключив соответствующие договоры с правительствами Эстонии, Латвии и Литвы. Нарком обороны считал необходимым выделение примерно 90 млн руб. в инвалюте. Эту сумму предлагалось компенсировать продажей прибалтийским странам вооружения, стройматериалов, механизмов, оборудования и транспорта для строек и других товаров из СССР. Общие затраты на капитальное строительство оценивались в 231 482 тыс. руб., из которых на 1940 г. следовало выделить 144 659 тыс. руб. (Эстония – 52 185 тыс. руб., Латвия – 52 047 тыс. руб., Литва – 40 427 тыс. руб.), из них на строительство оперативных аэродромов – 9 353 тыс. руб. (Эстония – 3 542 тыс. руб., Латвия – 3 935 тыс. руб., Литва – 1 876 тыс. руб.). Нарком обороны просил утвердить план войскового сверхлимитного строительства, отпустить НКО в инвалюте 90 млн руб. (Эстония – 36 млн, Латвия – 29 млн, Литва – 25 млн) и обязать НКВТ совместно с НКО заключить договоры с правительствами Эстонии, Латвии и Литвы на производство всех строительных работ подрядным способом