– капитана Х. Тикка.
Пользуясь случаем, прошу Вас, господин Командарм, принять уверение в совершенном к Вам уважении».
5 апреля эта просьбы была доложена Локтионовым наркому обороны маршалу К.Е. Ворошилову, который предложил передать эстонцам, чтобы они подняли этот вопрос по дипломатическим каналам[810].
Соответственно 17 апреля эстонская сторона передала в НКИД ноту, копия которой была в тот же день направлена заместителем наркома иностранных дел В.Г. Деканозовым с сопроводительной запиской № 202-д наркому обороны с просьбой «сообщить Ваше заключение»:
«По поручению своего Правительства Эстонская Дипломатическая Миссия имеет честь просить разрешения прикомандировать к соответствующим частям РККА нижеследующих командиров Эстонской армии:
1. двух командиров-летчиков и двух авиамехаников для изучения материальной части и полетных свойств приобретаемых Эстонией у Союза ССР самолетов И-16 [с мотором] М-63 и УТИ [с мотором] М-25, сроком не свыше 60 дней, и
2. одного командира из частей воздушной обороны для изучения материальной части приобретаемых Эстонией у Союза ССР прожзвуков и прожекторов, сроком не свыше 30 дней.
Надеясь, что Правительство Союза ССР не откажет в благожелательном разрешении этого вопроса, Миссия имеет честь добавить, что приобретаемые прожзвуки и прожектора, согласно условиям договора, передаются Военному Министерству Эстонии не позже 1-го мая с.г., и первая партия самолетов не позже 1-го июня с.г. Поэтому было бы весьма желательно осуществить прикомандирование вышеназванных командиров к частям РККА в возможно ближайшее время».
20 апреля маршал К.Е. Ворошилов наложил на этом документе резолюцию: «Деканозову. Нужно решение пр[авительст]ва», о содержании которой заместителю наркома иностранных дел сообщил по телефону адъютант наркома обороны комкор Р.П. Хмельницкий[811]. Однако, были ли приняты какие-либо меры по этой просьбе эстонской стороны, из доступных документов остается неизвестным.
Тем временем Инженерный отдел НКВТ с конца марта 1940 г. начал подготовку к организации поставок специального имущества в Эстонию по линии Главного таможенного управления НКВТ[812], всесоюзного объединения «Союзнефтеэкспорт»[813], НКО[814], Главного управления пограничных войск НКВД[815] и консульского отдела НКИД[816]. Правда, в ходе этих согласований выяснилось, что советская промышленность не производила авиабензин с октановым числом 94–95. Самое высокое октановое число производимого авиабензина составляло 78, а уже в частях ВВС этот бензин путем смешивания с тетроэтиловой жидкостью доводился до октанового числа 94–95. Соответственно «Союзнефтеэкспорту» было не ясно, кто, где и как будет производить подобную операцию в данном случае. Кроме того, следовало урегулировать вопрос о ценах на нефтепродукты, которые поставлялись в Кингисепп, что требовало от «Главнефтесбыта» использования внутрисоюзных цен, более высоких по сравнению с экспортными ценами[817].
Тем не менее, 6–7 мая на ст. Кингисепп инженер И.С. Захарченко и инспектор таможни К.М. Богданов от Инженерного отдела НКВТ СССР сдали, а капитан Г. Тикк, капитан Р. Веллинг и младший вебель К.-Ю. Туру от Военного министерства Эстонии приняли следующее специальное имущество (см. таблицу 23) на общую сумму 462 688 эстонских крон. Соответственно 11 мая Инженерный отдел НКВТ СССР направил Военному министерству Эстонии счет на поставленное имущество[818]. К сожалению, доступные документы не позволяют установить, была ли осуществлена поставка 2 самолетов УТИ-4, 100 тонн авиабензина и 20 тонн авиамасла, запланированная на 1 июня, или советская сторона воспользовалась своим правом на отсрочку поставок.
Таблица 23. Вооружение и военное имущество, поставленное Эстонии
Латвия
13 ноября 1939 г. латвийский посланник в Москве Ф. Коциньш посетил заместителя наркома иностранных дел В.П. Потемкина и напомнил, что еще в ходе переговоров с советской военно-морской делегацией в октябре 1939 г. ей была передана заявка на закупки вооружения. Теперь латвийская сторона хотела бы выяснить, реакцию советской стороны на эту заявку, тем более что в Латвии уже сформирована особая комиссия под руководством начальника снабжения армии полковника А. Далбергса для переговоров «по вопросу о характере, сроках и финансовых условиях предполагаемых советских поставок вооружения». Советский дипломат обещал выяснить этот вопрос. В ходе переписки с Наркоматом обороны выяснилось, что латвийская заявка находится у маршала К.Е. Ворошилова, но никаких решений по продаже Латвии вооружения правительство еще не принимало, поскольку, по мнению военных, именно НКИД должен был поставить этот вопрос в правительстве[819].
17 декабря латвийский военный атташе в Москве полковник-лейтенант Я. Залитис посетил Отдел внешних сношений НКО и просил ответа на следующие вопросы:
«1. Когда командарм Локтионов сможет возобновить переговоры с латвийской комиссией по закупке вооружения. Если эти переговоры не могут быть возобновлены в ближайшие два-три дня, то Залитис считает целесообразным отправить комиссию в Ригу и снова ее вызвать по нашему указанию.
2. Сможет ли латвийская комиссия посмотреть технику и стрельбу из противотанковой пушки. Если это возможно, то Залитис просит организовать показ до выезда комиссии, с тем, чтобы вторично мог приехать для продолжения переговоров только один полковник Далберг[с].
3. Может ли латвийская комиссия начинать переговоры с Наркомвнешторгом по закупке горючих материалов».
В ответ по указанию наркома обороны ему было «сообщено, что т. Локтионов вернется на днях», а «45-мм пушка будет показана»[820].
По мнению С. Мюллюниеми, в конце декабря 1939 г. латвийская делегация заказала в Советском Союзе танки, а также полевую и зенитную артиллерию[821]. Однако доступные документы не подтверждают эту версию. Собственно, не ясно даже, когда именно латвийская делегация прибыла в СССР. Видимо, это произошло в конце ноября или в начале декабря 1939 г. Точно также не известно, выезжала ли латвийская комиссия в Ригу на рождественские праздники, и если да, то когда и в каком составе она вернулась в Москву. Известно лишь, что 10 января 1940 г. военный министр Латвии генерал Я. Балодис подписал следующий документ: «Согласно решению Совета министров Латвии от 9 января 1940 года, уполномочиваю сим начальника снабжения Латвийской армии, полковника Артурс Далбергс, заключить договор с учреждениями Союза Советских Социалистических Республик о поставке предметов военного снабжения, горючего и железа для Латвийской армии, на общую сумму до 30 000 000 (тридцати миллионов) лат[ов]»[822].
Как бы то ни было, 28 декабря 1939 г. заместитель наркома внешней торговли М.С. Степанов передал заместителю наркома обороны командарму 2-го ранга А.Д. Локтионову ведомости с ориентировочными ценами на продажу имущества для латвийской армии (см. таблицу 24), в основном превосходившими те, по которым советское вооружение поставлялось в Испанию и Китай. При этом предусматривалась скидка на 5 % по каждому виду военного имущества[823].
Таблица 24. Ориентировочные цены на военное имущество для Латвии (латы)
В результате переговоров с заместителем наркома внешней торговли М.С. Степановым 15 января 1940 г. латвийская делегация передала советской стороне «окончательный список потребного имущества»[824]. 27 января заместитель наркома обороны командарм 2-го ранга А.Д. Локтионов направил начальнику Инженерного отдела НКВТ В.Г. Маштакову отношение № 006550 с уточненным списком предметов вооружения, намеченного к продаже Латвии (см. таблицу 25), отметив, что «желательно выявить мнение латвийской делегации, по какой цене они хотели бы приобрести 107– и 152-мм пушки, так как предложенную нами цену они считают очень высокой и отказываются покупать»[825].
Тем временем 20 января в беседе с наркомом иностранных дел В.М. Молотовым латвийский посланник Ф. Коциньш «заявил о просьбе латвийского правительства о рассрочке на два года платежей за военные поставки, так как оплата 30 млн латов в один год, как того требует Наркомвнешторг, будет для Латвии обременительной». В ответ Молотов «заметил, что в этой просьбе речь идет о кредите. Советское правительство нашло возможным снизить цены на приобретаемые Латвией у нас военные материалы, кредит же не предполагался». Тогда латвийский посланник стал настаивать, добившись обещания Молотова проконсультироваться по этому вопросу с финансистами[826]. 27 января нарком внешней торговли направил в Комитет обороны при СНК СССР докладную записку № 0125/сс, в которой сообщал, что предварительная стоимость военного имущества, намечаемого к поставке в Латвию, составляет 23 106 932 лата. В ходе ведущихся переговоров стоимость заказа, скорее всего, будет снижаться[827].
Таблица 25. Перечень имущества, намеченного к продаже Латвии[828]
* – В зависимости от цены.