Кстати, это могло случиться как раз и потому, что, будучи склонным к военной службе, он безропотно переносит все тяготы и лишения нашего похода, при этом тянется к моим ребятам, оружию и всяким стреляющим железкам – короче, туда, где ему пока явно не место. Совсем не место, ибо не испытываем мы такого недостатка в бойцах, чтобы ставить строй двенадцатилетних мальчишек. Чай, не партизанский отряд в глубоком тылу врага, хотя и определенное сходство прослеживается. Кстати, вспомнил я его позывной – Профессором окрестили. Может, взять мне этого Профессора к себе вторым посыльным-ординарцем вместе с Матильдой? И на виду будет, и поближе к своей зазнобе, по которой явно сохнет. Да, это хорошая идея. Немного божественного промысла – и все сойдется самым наилучшим образом… Только помоги мне, Лилия, чуть-чуть…
Может, мне показалось, а может, и правда – в глазах девочки-богини, задержавшей на мне свой взгляд, зажегся огонек понимания, и она даже вроде бы едва заметно кивнула мне… Но, скорее всего, мне это лишь показалось.
Ну ладно, об этом я подумаю потом, а сейчас уже нужно готовиться к инициации Кобры и мадмуазель Волконской. Да и мне Колдун тоже обещал после завтрака кое-что доделать. Не стоит забывать, что он пока всего лишь ребенок, а важных дел у него как у троих взрослых мужиков вместе взятых. Жалеть его надо, холить и лелеять.
Кстати, Афина вызвала слуг, именуемых куретами, и через них вернула труп Ареса Гере и Зевсию, так что хлопот с его похоронами у нас не будет. Зато, скорее всего, будут хлопоты с обезумевшей Герой и впавшим в маразм Зевсием. Но это уже потом, после трехдневного траура. А сейчас, чтобы к моменту кульминации кризиса оказаться во всеоружии, поиск штурмоносца мадмуазель Волконской становится для нас первоочередной задачей.
Ася, она же Асель Субботина, она же «Матильда».
Моя новая подруга – это просто класс! Настоящая богиня. К тому же не просто богиня, а вся своя в доску. И все с полуслова понимает – у самой мать алкашка и гулящая (как и у половины моих подруг), а отец дубасит их смертным боем (как у второй половины). Но теперь он никого дубасить уже не будет, потому что мой Серегин взял и оторвал ему голову. Совсем оторвал, к чертовой матери, обратно не приставишь. Крутой у меня жених, слов нет.
Кстати, узнали бы девчонки в детдоме о том, где я сейчас, что делаю, о моем будущем муже, о моей новой подруге – на месте бы от зависти повесились, выпили йаду и убились апстену. Не светит им ничего такого – и все тут. Это я такая везучая, особенная и замечательная. Я, и еще немного Янка. А мальчишки такие задавалы, особенно Димка. Колдуном он, понимаешь, оказался. Димка туда, Димка сюда, Димка с отцом Александром, Дима с Анной Сергеевной, Димка с Серегиным… И везде он важный, нужный и полезный, аж я не могу. Ну и что, зато у меня теперь в лучших подругах ходит богиня, мы с ней разговариваем и вообще советуемся по поводу личной жизни. Вот так-то.
Кстати, ей тоже нравится Серегин, но не как мужчина, а как возможный приемный отец. Ха, губа не дура – от такого папаши не отказалась бы ни одна девочка в нашем детдоме, который мы иногда называем просто «дурдомом» – такие в нем царят интересные нравы. И мне Серегин тоже нравится как отец. Но все же мне кажется, что быть его женой, пусть даже и будущей, куда интереснее, чем просто дочкой. Дочек таких у него может быть много, хоть целый батальон, а жена только одна.
Лилия говорит, что жен у мужчины, особенно у такого крутого, как Серегин, тоже может быть очень много, а еще больше у него может быть любовниц, наложниц и просто случайных встречных, мимоходом опрокинутых в стог сена. А вот любимая дочка – это любимая дочка, и он ее всегда будет холить и лелеять. И что мне лучше обратить внимание на мальчика моего возраста, который на самом деле тоже Серегин, но только еще маленький. Не знаю… Конечно, это все так, и я еще подумаю над Лилиными словами, но все-таки мне хочется Серегина, ведь я уже построила в своем воображении воздушные замки для нас двоих и украсила их надлежащим образом.
Кстати, Лилия действительно оказалась самой-самой пренастоящей богиней. Не в смысле того, что ее родила Афродита от какого-то другого залетного бога, а в смысле, что она оказалась способна творить чудеса. Дело в том, что у нашей Яны от рождения сильно искривленный позвоночник и поэтому она ходит чуть скособочившись, а сидит обычно привалившись к спинке стула, иначе у нее сразу начинает болеть спина.
Так вот, когда мы подружились, сразу после завтрака, Лилия отвела нас с Яной за кусты, чтобы никто не видел, и попросила раздеться догола, сказав, что как лучшая подруга она поможет нам с красотой и здоровьем, которые есть первые и главные составляющие первой юношеской любви.
Я сделала все, как она сказала. После чего моя великолепная подруга начала трогать меня своими тонкими холодными пальцами в разных местах, прося повернуться то передом, то задом, то одним, то другим боком, а я выполняла все это. Потом Лилия сказала, что в основном я здорова как племенная кобыла, а те мелкие недостатки, которые у меня все-таки были, она уже убрала. Сказать честно, я после этих ее прикосновений почувствовала, будто меня сделали заново – мне хотелось бегать по лагерю, прыгать через костры и петь песни.
Потом подошла очередь Яны, с которой Лилия возилась дольше, чем со мной, а затем, устав, сказала, что даже у нее, у богини, никак не получается убрать все за один раз. Но спинку Янка после ее лечения стала держать прямее, и совсем перестала жаловаться на боль в позвоночнике. Там, в детдоме, не особо занимались нашим здоровьем, и уж наверняка Янка никогда не смогла бы получить качественной медицинской помощи, потому что это стоит хренову кучу денег. А позвоночник – это вам не шутки. Но Лилия сказала нам, что своим новым подругам она сделает все бесплатно, в благодарность за то, что Серегин прибил Ареса, а еще потому, что мы ей нравимся. И еще она добавила, что с ней мы станем самыми обаятельными и привлекательными девочками во всех верхних мирах. Вот!
А насчет Митьки… Сначала я было отмахнулась от ее слов, но отчего-то мысль о нем все настойчивей и настойчивей трепыхалась в моей голове. Неужели Лилина работа? Да нет, вряд ли. Она бы просто могла наколдовать, чтобы я влюбилась в Митьку. Но я же не влюбилась… Нет, моя подруга честная. И очень тактичная. Отличная подруга, и поговорить с ней интересно, и так много общего у нас…
Вообще, я уверена, что она дурного не посоветует. Может, и в самом деле, ну его, этого Серегина? Ведь пока я вырасту, он вообще может состариться. Может, правда, пусть лучше будет мне приемным отцом… А я с завтрашнего дня, с самого утра, начинаю делать из Митьки своего будущего мужа: пробежка, зарядка, тренировка и главное – обязательная карьера. Пусть начинает прямо сейчас. Но только я ничего не скажу ему о своих планах. Пусть меня завоевывает и добивается – вот так!
Капитан Серегин Сергей Сергеевич.
Приготовления к процессу инициации, конечно же, привлекли к себе повышенное внимание затусовавшего у нас божественного бомонда, точнее, его женской половины. На костровой поляне собрались все богини в полном составе: Афина-Минерва, Афродита-Венера и ее юная дочь красавица Лилия. Отсутствовали при мероприятии только Гефестий и Гермесий, оба по уважительной причине.
Гефестий закорешился с Мастером на базе технического фанатизма, выспрашивая у того, что и как поменялось в смысле развития техники в основном потоке верхних миров за минувшие тридцать лет. Выслушал, незатейливо выругался, сплюнул под ноги, и сказал, что с превеликим удовольствием погладил бы молотом по лбу одну старую плешивую тварь, которая загубила весь технический прогресс. Где, спрашивается, термоядерный синтез и дешевая, почти бесплатная энергия, где пилотируемые полеты к другим планетам, где роботы, которые безропотно и качественно (куда там китайцам) делают множество полезных и нужных человечеству вещей? На другие планеты он, Гефестий, не собирается, и роботы ему тоже вроде ни к чему, сам работает за четверых, но вот термоядерный реактор в свою мастерскую он пристроить собирался. Мало ли что – пригодится воды напиться, а атомный – слишком громоздкий и опасный в управлении. Когда Мастер сказал, что термояд уже открыли и даже давно им пользуются в мире княжны Волконской, Гефестий только махнул мозолистой рукой, и, вздыхая, сообщил, что он-то как раз и рад бы, но его в искусственные миры никто пускать не собирается. Пропускной режим… Да и дядя строго следит, чтобы посторонние не шлялись по территории и не влияли на процесс даже случайно. Если будет такая возможность, пусть ему вынесут с собой пару штук, а уж он, Гефестий, сумеет быть благодарным – за ним не заржавеет. Ну и выводы из этого разговора я тоже сделал интересные и далеко идущие.
Гермесий же, напротив, сразу после завтрака, только облизав ложку, умотал по своим шпионско-интриганским делам. Иногда мне кажется, что все эти хитросплетения он выводит из одной любви к искусству, и тогда мне хочется поймать этого плута и присоединить его к бедняге Аресу, ибо предательство с его стороны рано или поздно неизбежно. Ведь Гермесий по-другому и не умеет, даже если смена флага будет грозить ему полным физическим развоплощением и тотальным моральным уничтожением. Это как с алкоголиком, который знает, что ему нельзя пить, но все равно продолжает бухать, пока к нему собственной персоной не приходит дама в белом, с пушистым полярным зверьком в обнимку. Вот так и с этим Гермесием – сначала его прибьют тяжелым предметом из-за угла, и только потом скажут, за что.
Сам процесс был организован донельзя просто. Клиента, в данном случае Кобру, Колдун посадил под яркое утреннее солнце на грубый табурет, который ребята принесли из обоза, и велел держать спину прямой, очистив свою голову от всяких посторонних мыслей. Настройка ключа, объяснил он, дело тонкое и ответственное – как для того, кто настраивает, так и для того, кому настраивают, а уж учитывая возраст настройщика, так и подавно.