вроде описания политической ситуации в королевстве или уклада Шапочкиного монастыря. Благодаря этой опоре вы не заблудитесь, ничего не забудете, а еще на ее основе получится потом прекрасный продающий синопсис, с которым книгу можно будет выслать издателю. Он ценит понятность сюжета. Дополнительно ему можно разве что отсыпать немного красивостей и атмосферы[18].
А теперь рассмотрим чуть другой вариант переосмысления «Красной Шапочки». Сразу скажу, что он существует — это малобюджетный, малопопулярный, но очень остроумный и пестрящий яркими отсылками мультфильм «Правдивая история Красной Шапки». Подчеркну также, что в случае с анимацией все многообразие линий и конфликтов, которые я опишу ниже, воспринимается органично и не взрывает мозга. Но будь это книга, написать ее без плана вряд ли смог бы даже самый продвинутый садовник.
Итак, в нашем огромном Лесу живет множество героев — людей и антропоморфных животных, фурри, проще говоря, — с разнообразными болями, мотивами и интересами.
Во-первых, есть сама Шапка — свободолюбивая девчонка, которая мечтает уехать из Леса, посмотреть мир, найти крутую профессию — а вынуждена работать в семейном бизнесе и развозить кексы.
Во-вторых, есть бабушка — как мы не сразу поймем, главный антагонист, ведь именно она говорит Шапке, что мир опасен и уезжать не надо. Это немного двулично, так как сама бабушка — секретный агент, периодически отчаливающий из Леса на задания в тот самый большой мир (да, взрослый читатель сразу скажет: «Поэтому она и боится за внучку: знает, сколько там треша!», и да, он тоже будет прав).
В-третьих, есть волк — он журналист, специализирующийся на скандальчиках: за всеми шпионит, ко всем лезет и, мечтая о сенсации, давно наблюдает, как в Лесу кто-то нападает на жителей. В этих нападениях волк, кстати, по определенным причинам подозревает семью Шапки.
В-четвертых, есть лесоруб, и у него тоже драма: лесорубом он быть не хочет, а хочет сниматься в кино и готов ради этого поступиться чем угодно.
В-пятых, тот самый некто, который на всех нападает, но спойлерить, кто это, я не буду, вдруг вы захотите посмотреть.
И наконец, в-шестых, существует детективное агентство «Долго и Счастливо». Оно действует втихую, но у его хозяина тоже есть интерес: завербовать кое-кого из вышеперечисленных героев. И пока не дать им, соответственно, пострадать.
Да, в сюжете есть ось: нападения, одной из жертв которых в итоге становится и бабушка. Но помимо этого у каждого героя своя сфера интересов, конфликт, скелеты в шкафу и огромное количество информации, неразглашение которой делает интригу интригой. Перечитайте описание идеи в масштабе книжки, — особенно учитывая, что каждый герой захочет что-то рассказать, — вам и синопсиса, скорее всего, не хватит. Вот именно тут и необходимы планы, поглавники, а для отдельных частей — и поэпизодники.
Важно: на мой взгляд, любая из этих структур все равно начинается с синопсиса — то есть с того, что вы просто перескажете все элементы трех актов. Необязательно сразу делать это красиво и грамотно, можно, как обычно поступаю я, начать с «метода пьяного друга»[19]. Вам нужно представить, что вы сидите в каком-нибудь барчике, ну или дома на диване, а перед вами — собеседник, который просит: «Расскажи, про что твоя новая история-то?» И вы рассказываете: сбиваясь, что-то повторяя и забегая вперед, не стесняясь «ну», «короче» и других слов-паразитов или темных мест вроде: «вот там тоже должно что-то происходить, но я пока не знаю».
Главное — начать с начала и дойти до конца. Так вы получите грязноватый и сумбурный, но все же нарратив, который дальше сможете шлифовать. При первом перечитывании очистите его от паразитов и расставите события по местам. При втором — закроете или почти закроете дыры. При третьем — возможно, отыщете еще какие-то важные нюансы. К тому времени уже можно будет работать дальше, а именно — анализировать, что из вами описанного экспозиция, что завязка и так далее, соображать, чего не хватает и без чего теоретически можно (пока!) обойтись, вернувшись к этому уже в процессе написания. Так у вас начнет вырисовываться план. В его рамках можно будет начать прописывать отдельные линии героев — штрихами намечать их путь внутри текста: что и на каком этапе они хотят, делают и знают, как взаимодействуют. Если у всех них будет свое повествование, важно это расписать и не запутаться (можно, например, задействовать разные цвета для разных героев). Нужно также понять некоторые ключевые вещи, скажем, будет ли их кульминация общей или у каждого своей (и кто выживет).
Когда вы перечислите все-все знаковые события в хронологическом порядке, учтете флешбэки и филлеры, поймете, к чему и с какими потерями должны прийти герои и что на какой элемент структуры работает, — ваш план, в принципе, будет готов. На следующем уровне можно раскидать все по главам, а к самым сложным из них (эпическим сражениям, коллективным допросам и так далее) написать поэпизодники, чтобы понять, кто, где, в какой момент и в каком состоянии должен находиться. Но последнее — на мой взгляд, все же штука: а) спорная, так как из-за мелких неучтенных нюансов все может измениться в процессе написания; б) расхолаживающая — пока все вот так распишешь, и саму главу писать станет лень.
Напоследок повторю одну из своих любимых фраз: пожалуйста, без фанатизма. Планирование сюжета — это прежде всего инструмент, который делает ваш труд легче. Не панацея от непродуманных ходов, не статусный метод серьезного профессионала и не коварная штука, призванная лишить вас и ваших героев свободы. Оно факультативно.
Главная функция планов, по моему опыту, — освобождение «оперативной памяти» и ускорение работы. Схематично зафиксировав сюжетные ходы и расставив важные сцены, заведя отдельный файл под описание героев и отношений между ними, нарисовав условную карту мира или города, вы освобождаете голову от необходимости все это хранить. А еще страхуетесь на случай, если какое-то потрясение (смерть близкого человека, война, заболевание, просто очень долгий и стрессовый рабочий завал) перевернет ваш мир вверх ногами и вам надолго станет не до творчества. Наконец, третья ценная функция планов — обеспечить вас ориентирами на случай, если в сюжете много пробелов. Когда вы запишете ту информацию, которой располагаете, и выстроите структуру, заполнить эти пустые места хотя бы в общих чертах станет намного проще. Как минимум вы точно обнаружите критичные проблемы: например, что вы вообще не понимаете, где должна быть кульминация или к какому финалу она приведет. Скорее всего, у вас появятся соображения по этому поводу. Возможно, они будут противоречить друг другу: например, вы увидите сразу два-три вероятных исхода. Это тоже неплохо, главное — их зафиксировать, а работа над книгой в итоге отсеет лишнее.
Инструмент разгрузки. Инструмент страховки. И карта Даши-путешественницы. Не больше и не меньше. Когда ваш смартфон зависает, вы закрываете в нем лишние приложения (и даже если он не тормозит, разгружать его полезно). Когда вы готовитесь к рискованному предприятию, даже если не собираетесь умирать, не помешает написать завещание. Когда вы путешествуете в незнакомых краях, то покупаете путеводитель или разживаетесь картой. Но решать всегда вам. Пожалуй, на этом все.
А теперь вернемся к насущному — к конкретным сюжетным правкам. Нас ждут три блока правил: персонажные, динамические и конфликтные. И начнем мы с «человеческого фактора».
Хорошо ли раскрыты герои и что можно улучшить
Есть несколько правил, нарушение которых мешает понять героев, проникнуться ими и — да, да, все-таки выразимся по Станиславскому — «поверить». По этим правилам мы и пройдемся, насколько возможно, коротко и весело, с примерами и заходами в самые разные гавани, книжные и не только.
Заканчивая обсуждать «лохматый» стиль, мы уже коснулись одного из важных секретов, позволяющих читателю действительно увидеть, а точнее, услышать наших персонажей. Это речь. Здорово, если голос каждого героя будет звучать не в одной лишь вашей голове. И я имею в виду не только тембр, но и так называемую речевую маску. С университетских времен мне самой ближе термин «речевая характеристика», но это не так важно.
Суть проста: в речи каждого человека проявляются те или иные особенности. Отразить их в тексте — художественная задача, лежащая на стыке стиля (так как реализуется через грамотный подбор языковых средств) и сюжета (так как влияет на восприятие образа в целом, а неподходящая маска может убить образ наповал). Понимать это при редактуре не менее важно, чем при написании. Бывает так, что, добросовестно «пригладив» и «почистив» реплики героев, редактор — или расстаравшийся автор — напрочь лишает их индивидуальности. Ай.
Мы уже говорили о соответствии речи эпохе, в которую живут персонажи, их социальной среде, возрасту, профессии, национальности, поэтому здесь кратко перечислим все прочие, так сказать, локальные нюансы, делающие речь уникальной. Давайте, что ли, сразу на примерах?
• Ну, понимаете, вообще-то, наверное, некоторые люди очень любят, ну, всякие слова-паразиты вроде «ну» и смягчающие вводные конструкции вроде, ну, «наверное», «кажется»… и многоточия. Это касается людей, которые в себе не уверены, легко теряют мысль, просто не очень развивают эту самую культуру речи… вот.
• Так классно! Некоторые выстреливают восклицательными предложениями! Они делают текст энергичнее! И выдают живчиков! А также экзальтированных личностей, возбужденных, нетерпеливых или порой раздраженных. Да, блин!
• Люди обстоятельные, начитанные, со сложным культурным бэкграундом или корнями, уходящими в академическую среду, часто строят длинные предложения, к концу которых собеседник засыпает, а потом еще и обижаются за невнимательность. Да, несмотря на закон речевой экономии, это все же бывает; подышать такие люди успевают на запятых.