стью, явно не брала в расчет его смехотворную чувствительность по этому поводу.
К несчастью, он не мог рассказать ей об этом. Не имел права выходить за рамки того, что определено их браком. Хуже того, она, несомненно, увидела бы в этом покушение на свою независимость. А он совершенно не хотел, чтобы в награду за образцовое исполнение обязанностей она получила непрошеное ограничение свободы.
Нет, он просто обязан что-то сказать. Молчание сгущалось сильнее сумерек.
— Ленор… — Впервые за свою жизнь Джейсон не сумел подобрать слова, объяснить, что чувствует, и сам себя не понимал.
Ленор не была готова к объяснениям. Борьба со слезами отнимала у нее слишком много сил. Она приложила руку к виску.
— У меня болит голова. Если вы не возражаете, ваша светлость, я предпочла бы не разговаривать.
Джейсон натянуто кивнул в знак согласия. Откинув голову на мягкий подголовник, задумался, почему ее головная боль так его ранит.
Ленор удалось выйти из кареты с высоко поднятой головой. Джейсон помог ей спуститься, они пошли вместе, рука об руку, но, как только вошли в дом, она пробормотала:
— У меня болит голова, милорд. Я пойду к себе.
Джейсон бесстрастно отвесил поклон и не стал ей препятствовать.
С момента приезда Ленор впервые спала в полном одиночестве.
Глава 10
Как она могла это пропустить? Ленор потрясенно смотрела в раскрытые странички своего дневника. В голове царил сумбур, руки дрожали.
Она проснулась довольно рано, но несколько часов просто лежала в постели, не желая вставать. Наконец поднялась и вызвала Тренчер, чтобы та помогла ей одеться. От мысли, что за завтраком придется сидеть с мужем за одним столом, ее охватил ужас. Она села за небольшой письменный стол у окна и открыла дневник, желая записать события предыдущего дня, какими бы они ни были угнетающими.
Но на ум ничего не приходило. Ни одного легкомысленного пассажа, описывающего ее невзгоды. Пытаясь развеять мрачное настроение, она принялась листать исписанные страницы к началу, где ее еще переполняли тайные надежды и сияние счастья, которые, как она теперь знала, совершенно бесплодны.
Тогда-то на нее и снизошло озарение.
Они поженились в конце июля. А сейчас уже середина сентября. Август прошел в абсолютном блаженстве, не омраченном даже привычным ежемесячным событием. А поскольку они всегда регулярно приходили с тех пор, как ей исполнилось тринадцать, напрашивался неизбежный вывод.
Она беременна.
Ребенок.
Очень вероятно, что она носит наследника Джейсона.
Долгое мгновение она сражалась с искушением ничего ему не говорить. Но это невозможно. Как ни желала она продлить время, что он проводил с ней, а вчера лишь просто согласился с ее воображаемым недомоганием, едва ли она сможет скрыть эту новость, не теряя самоуважения. От возвращения в Лондон его удерживало лишь ожидание этого события. Он просто исполнял желание своей семьи, а им требовался наследник, одно из основных условий женитьбы, даже она это понимала.
Что ж, теперь она его выполнила.
Ленор невидяще уставилась на белые листы, исписанные беглым почерком, и призвала на помощь все свои душевные силы. Она обязана ему рассказать и храбро встретить известие о его отъезде. Это будет труднее всего. Все случилось, как она и предвидела. Ленор влюбилась в него, не зная точно, когда это случилось, но, вероятно, несколько недель назад. Влюбилась целиком и полностью. Глубоко и бесповоротно.
Она поняла это несколько недель назад, старалась не думать, понимая, что в один несчастный день все кончится. И вот он настал. Ей надлежало исполнить свой долг и не показывать, как ей больно.
Ленор со своим обычным спокойствием закрыла дневник и убрала его в ящик стола. Поправила зеленое муслиновое платье и направилась к двери. Она должна повидать мужа и сообщить ему радостную новость, пока не растеряла самообладание и не расплакалась.
Джейсона за столом не оказалось. Когда принесли завтрак, Морган сообщил, что хозяин куда-то уехал верхом.
Ленор укрылась в библиотеке и постаралась не думать о сгустившейся над ней мрачной туче.
Джейсон появился лишь перед самым ужином. Вошел в гостиную вперед Моргана и показался Ленор таким красивым, что она даже заморгала, пытаясь избавиться от наваждения. Он взял ее под руку, и они направились в малую столовую, усевшись в разных концах стола, где хватило бы места на шестерых. В присутствии слуг невозможно было обсуждать деликатные темы. Джейсон, казалось, думал о чем-то своем. Ленор завела сначала какую-то бессодержательную беседу, но потом последовала примеру мужа и замолчала.
Но когда пришло оставить Джейсона с бокалом портвейна, она заколебалась. А если он не присоединится к ней в гостиной? Она встала из-за стола, ломая пальцы.
— Милорд, — нерешительно начала она, — если у вас есть несколько минут, я бы хотела кое-что обсудить.
Джейсон рывком вышел из глубокой задумчивости и поднял на жену глаза. Она явно нервничала.
— Да, разумеется. Я сейчас к вам присоединюсь.
Боже, как они дошли до такого! Жене приходится просить о встрече, чтобы просто поговорить!
Когда дверь за ней закрылась, Джейсон допил вино и отказался от графина, предложенного лакеем:
— Оставь меня.
Оставшись в одиночестве, он скорчил гримасу. Что, черт возьми, между ними происходит? Он весь день провел в бесплодных попытках понять, кто изменился за этот месяц, он или Ленор? Или оба? С мрачным вздохом он поднялся и потянулся, пытаясь сбросить сковавшее плечи напряжение.
И все равно не мог ни о чем подумать, кроме того, что его жену что-то беспокоит.
Ленор устроилась в своем любимом кресле у камина, когда в комнату вошел Джейсон. Она тут же выпрямилась и стиснула руки на коленях. Он успокаивающе улыбнулся и опустился в кресло напротив. Вытянул ноги, положив одну на другую.
— Ну, моя дорогая женушка, я готов вас выслушать. Что настроило вас на столь серьезный лад? — Джейсон говорил слегка иронично, желая ее приободрить. — Позвольте предположить, вы обнаружили, что большая часть книг в библиотеке ненастоящие? Нет? Только не говорите, что вынашиваете идею переделать весь дом в романтическом стиле и просите моего разрешения задрапировать весь передний холл ярдами розового шелка.
Ленор в ответ даже не улыбнулась, Джейсон всерьез встревожился. Он выпрямился и перестал улыбаться:
— Ленор, в чем дело?
— Я… — Она беспомощно посмотрела на него. — Я беременна. — Несмотря на все старания, ее слова все равно прозвучали как катастрофа.
Но, как выяснилось, Джейсон этого даже не заметил. Новость буквально его сразила. В первый момент он испытал прилив невероятного восторга, за которым последовала волна радости, гордости и благодарности судьбе за благословенный дар. Когда первые эмоции улеглись, он осознал, что глупо улыбается, и перевел взгляд, желая увидеть глаза Ленор, но обнаружил, что она сидит, опустив голову, и пристально смотрит себе на руки, нервно сжимая и разжимая переплетенные пальцы.
— Дорогая, вы сделали меня счастливейшим человеком на земле.
Ленор подняла глаза, пораженная искренней радостью в его голосе:
— Ну… в общем, да. Но это… — Ленор растерянно запнулась. Не могла же она сказать, что это не только ее заслуга — он только над ней посмеется. Поэтому вздохнула и заставила себя сделать следующий шаг. — В данных обстоятельствах, полагаю, вы скоро вернетесь в Лондон?
Как ни намеревалась она выдержать его взгляд, не смогла ничего с собой поделать, опустила глаза. И не увидела, как помрачнел взгляд Джейсона.
На мгновение ему показалось, что он ослышался. Но потом грохот разрушившегося мира все же достиг его ушей. Она хочет, чтобы он уехал. Он сыграл свою роль в ее брачных ожиданиях и может отправляться на все четыре стороны.
— Да, думаю, я так и сделаю. — Он услышал собственный голос будто со стороны.
Глупый ответ. Он не хочет никуда уезжать, но что ему еще делать? Остаться и выставить себя дураком перед женой, которой не нужен?
Он откашлялся.
— У меня есть дела, которыми надо заняться, но, думаю, я вернусь через день или два.
У Ленор перехватило дыхание, через мгновение она все-таки собралась с силами. Посмотрела ему в глаза и улыбнулась:
— Милорд, я подумала, что вы могли бы привезти мне кое-какие книги от «Харчарда». Есть пара трудов по каталогизации, с которыми хотелось бы ознакомиться, прежде чем заниматься библиотекой. Я была бы вам очень благодарна, если бы вы прислали мне их как можно скорее.
Он хотел совсем не благодарности. Но если это все, что она предлагает, пусть так. Ошеломленный и растерянный, Джейсон пристально посмотрел ей в глаза. Его лицо приняло холодное выражение.
— Буду счастлив вам услужить. Если вы дадите список необходимых изданий, я поручу секретарю отправиться на их поиски сразу по приезде в Лондон.
Ленор с трудом удалось удержать на лице маску. Ее захватила врасплох мысль, что он передаст ее просьбу секретарю. Это так больно.
Не переставая улыбаться, она вежливо склонила голову.
— Благодарю вас, милорд. Я немедленно отправлюсь составлять список. Вам не придется из-за этого задерживаться.
Джейсон потерпел сокрушительное поражение. Он поднялся вслед за Ленор. Она величественно кивнула и проследовала мимо к двери. Взялась за дверную ручку и чуть помедлила:
— Доброй ночи, милорд.
— Доброй ночи, мадам.
Он говорил холодно и отстраненно. Ленор закрыла за собой дверь, с трудом сдержав тоскливый вздох по тем отношениям, которые им никогда уже не обрести.
Джейсон рухнул в кресло и, сжав руку в кулак, другой прикрыл глаза. Долгое время сидел неподвижно, разум бесцельно скользил по прошлому, воссоздавал и отвергал возможные картины будущего. Наконец он выпрямился и потер лицо руками. Что же делать?
Несколько часов спустя он поднимался на второй этаж, так и не придя ни к какому решению. Он разделся, накинул халат и по привычке направился в покои жены, но перед самой дверью вдруг резко остановился. Она беременна и практически заявила, что ожидает его отъезда. Его супружеский долг выполнен. Не то чтобы он к этому склонялся, но если бы поставил на кон что-то иное, например, объявил о своем желании превратить их брак в нечто большее, чем простая договоренность, имел бы он тогда право требовать большего? Если он к ней войдет, примет ли она его в постели? Или, не желая устраивать сцену, просто уступит?