— Как же я мечтаю о чистом белье и ванне или душе, на худой конец, — стирая рукой со лба пот, выдавила из себя уставшая Аля. — Да и привал сделать негде, открытая местность и солнцепек. Вот бы хоть какой-то тенечек найти. Неужели у них леса закончились?
— Давай пройдем вот это поле, обойдем город, в него заходить стремно, а там, может, где и пролесок какой появится, — похлопав успокаивающе девушку по плечу, произнес Тимофей.
— А я бы прямо тут завалился и поспал, — включился в разговор Кир. Парня отчего-то подтрушивало.
— Кир, ты не заболел? — участливо поинтересовался я, подходя к другу и пытаясь взять его за плечо, чтобы развернуть к себе и потрогать лоб. Но тот ужом извернулся и отстранился.
— Лучше не прикасайся сейчас ко мне, — с трудом выдавил он из себя, удивив меня очень сильно.
— Кир, ты можешь объяснить, что происходит? Мы же волнуемся, — возле нас стояли уже все, а Тимофей попытался выведать у парня правду.
— Потом объясню, — сконфуженно произнес Кир, отворачиваясь и обнимая себя руками за плечи.
Всю дорогу я продолжал наблюдать за другом. Странное у него состояние. К тому же меня поразило то, что он был возбужден. Стояк ему стало трудно скрывать. Ничего себе. Что ж его могло так возбудить-то? Стресс? Страх? Ощущение опасности? Невероятно, но факт. Теперь понятно, откуда эта дрожь, испарина и своеобразная ломка. Бедолага, идти в таком состоянии врагу не пожелаешь. И ведь привал объявить негде, кругом открытая местность, ни единого куста или дерева. Может, обогнув город, нам удастся где-нибудь спрятаться от этой изнывающей жары?
Ноги заплетались. Идти становилось все труднее. Девушкам было хуже всего, они окончательно измучились, их лица как-то даже заострились. Ноги заплетались в косичку. И ведь обнять и поддержать невозможно, слишком жарко и душно. К тому же чем ближе мы приближались к городской стене, тем больше напрягали взгляды многих, стоящих в очереди попасть в город. А очередь эта была просто огромной: кто парами, кто на телегах, кто в закрытых фургонах, многие были с детьми — грязными и чумазыми, но такими умильными в своей детской непосредственности.
— Ребят, нам что, придется протискиваться сквозь эту толпу? — вдруг ужаснулась Аля, крутя головой в разные стороны, пытаясь отыскать хотя бы тропку, чтобы обойти это сборище.
— Похоже на то, — удрученно выдала Вика, совсем сникнув. Так как мы еще и подойти близко не успели, а в нос уже шибанул запах пота, немытых тел, каких-то странных, неприятно пахнущих мазей, или чем там они натерлись, что такая вонь.
— Я больше с места не сдвинусь, иначе весь мой завтрак останется на этом гребанном тракте, — твердо заявила Аля, едва сдерживая рвотные позывы. Мы тоже остановились.
— Интересно, у них тут что, дефицит воды и мыла? Что такое гигиена они, похоже, и слыхом не слыхивали, — скривилась в отвращении Вика. — От такого амбрэ отвернет на всю оставшуюся жизнь от любого мужика. Фу!
— Народ, гляньте! — воскликнул Митя, вдруг воспряв духом. — Это наверняка для нас приготовлено, — он указал пальцем на… невесть откуда взявшуюся тропинку. Раньше ее здесь точно не было.
— Что будем делать? — спросил Тимофей, поглядывая на нас. — Вдруг это ловушка?
— А что ты предлагаешь? — тут же насупилась Аля. — Стоять тут, умирать от невыносимого амбрэ, или, что еще хуже, прорываться сквозь эту толпу немытых тел, грозя обблевать их в процессе прохождения сквозь толпу? На бег с препятствиями у меня сил уже нет.
— У меня тоже, — подхватила Вика. — К тому же еще один шаг в ту сторону, — кивок головой на толпу, которая уже просто пожирала нас взглядами, — и я не смогу удержаться. У меня и так завтрак уже вот здесь, — она провела рукой по горлу.
— Значит, вопросов больше нет. Идем по тропе, — выдал за всех я, первым ступая на странную дорожку, которая… позади нас просто исчезала. — Вы видите то же, что и я? — указав друзьям на ровную и гладкую равнину, по которой мы сейчас шли вокруг города, спросил я.
— За нами тропа исчезла! — ахнула Аля, нахмурившись. — Значит, она действительно была только для нас. И сейчас поздно поворачивать обратно, так что, только вперед!
Тропа вывела нас к чудесному озеру по ту сторону города, в придачу ко всему, вокруг озера были большие кустарники, в тени которых можно было отдохнуть и спрятаться от солнца. Мы без сил упали на траву. Девушки тут же, немало не смущаясь, начали раздеваться, оставшись только в нижнем белье. И тут же побежали в озеро купаться. Я с опаской покосился на Кира, считая, что от вида полуобнаженных девушек его сейчас совсем переклинит, но… он на них даже не посмотрел. Чудные дела какие! Вот тут-то до меня стало доходить многое.
— Кир, пойдем искупаемся, тебе легче станет, — подсел я к нему, когда и парни помчались в воду, а Кир сидел, повернувшись спиной, чтобы ни на кого не смотреть.
— Дрон, блин, как я так в воду войду, — процедил друг, зажимаясь и едва сдерживаясь, чтобы не заорать. — Трахни меня, а? — вдруг выдал тот, умоляюще смотря в мои глаза. — Только погрубее, пожестче. Нет сил больше терпеть. Не могу. Ломает меня. Это как наркотик, как нехватка дозы. Я больше не справлюсь.
— Идем, — решительно взяв его за локоть, помогая подняться, строго выдал я, таща Кира в другую сторону, где и кусты были погуще, и ребята не могли нас увидеть. Тот безропотно подчинился. Его уже трясло не по-детски.
Оглянувшись на друзей, которые радостно плескались в воде, убедившись, что на нас никто не обращает внимания, я быстро затащил Кира в самую гущу кустов, и тут только чертыхнулся.
— Кир, у нас же смазки никакой нет. Я ж порвать тебя могу, — начал сокрушаться я, но тот, застонав, процедил:
— К черту смазку, мне как раз сейчас и нужна боль и жесткость на грани жестокости. Давай же, мать твою раз этак!
Тут же вся нерешительность испарилась. Да и кто бы устоял, когда перед тобой такое соблазнительно извивающееся тело, требующее быстрее ему вставить. Плюнув на свой член, растирая по головке слюну, я стал сначала медленно, а потом и жестче входить в расслабленное тело Кира. Он застонал, сам до конца насаживаясь на меня. Двумя руками держась за куст, повернув довольную моську в мою сторону, он, не давая передышки, стал сам двигаться резко, напористо.
Естественно, что надолго нас обоих не хватило. Почувствовав, что скоро кончу, я схватил Кира за волосы, оттягивая его голову назад, второй рукой пару раз вздрочнул его член, заставив с громким стоном излиться на землю, и только после этого, вцепившись в его бедра, сделав пару толчков, кончить самому.
— Ты как? — упав на траву, пытаясь отдышаться, спросил я у лежащего с довольной улыбкой на лице друга. — Легче?
— Не то слово, — выдал тот. — А сейчас купаться.
Глава 9
— Вы где это были? — подозрительно глянув на нас, когда мы с Киром оказались в воде, спросил Митька. — Вас долго не было, а сейчас такие лица…
— Мить, уймись, — беззлобно рыкнул я на друга, Кир же повеселел, теперь расслабленно нырял, шутил с девушками, снова став самим собой.
— Дрон? — Митька не унимался. — Только не говори мне, что вы… что ты… — что…
— Мить, я сказал — хватит! — тихо, чтобы слышал только друг, рявкнул я. Этот допрос начал угнетать.
— Ладно, как скажешь, — опустив голову и обидевшись на меня, произнес друг, отворачиваясь.
— Не злись, просто это действительно тебя не касается, правда, — пошел на мировую я. Тот только кивнул, отплывая от меня.
— Все, народ, нам пора! — крикнула Вика. Ее глаза в этот момент были полны смятения. — Надо до темноты найти ночлег. Идемте!
— Вик? Что произошло? Ты что-то увидела? — мы стали засыпать ее вопросами, но та только отрицательно мотнула головой, первой выбираясь из воды.
Посвежевшие, вымытые, в слегка влажной одежде — ее мы тоже слегка простирнули, так как надевать на чистое тело грязную одежду не хотелось. Лучше в мокрой, чем в грязной.
Когда я направлялся по единственной тропе, лично у меня зрело внутри какое-то нехорошее предчувствие. Глянув на Вику, только убедился в своих догадках. Девушка кусала губы, несколько раз собиралась что-то сказать, уже даже вроде рот открывала, но потом снова закрывала, будто что-то ее сдерживало, не давало поведать нечто гнетущее.
Я так засмотрелся и задумался, что пропустил момент, когда мы вошли в еще один лес. Вот только был он не совсем обычным. Точнее, совсем не обычным.
Ни единого дуновения ветерка, словно застывшие, подсохшие деревья, чьи корни выглядывали из-под земли, являя собой преотвратное зрелище. Кусты едва ли не клонились к земле, засуха их убивала. Но что самое ужасное — не слышно было ни пения птиц, ни стрекота кузнечиков, ни одного шороха не раздавалось вокруг. Откуда-то сверху свисали странные лианы, будто они прямо с неба спускались.
Я задрал голову вверх, чтобы проследить направление этих лиан, но только широко раскрыл рот, плотный туман не давал рассмотреть, к чему они крепятся. Но деревьев похожих не было. С неба они спускаются, что ли?
Тишина давила на уши. Наши шаги были настолько оглушительными по шуршащим листьям, что мы остановились. Как раз вовремя. Земля начала волноваться. Раздался едва уловимый гул, который быстро приближался.
— Быстро! Карабкайтесь на лианы! — воскликнула Вика, первая запрыгивая на эту ветку, ее глаза выражали ужас. — Аль, готовь пушку, сразу начинай стрелять! — командовала девушка, ее трясло.
Мы все стали карабкаться вверх. И тут я с ужасом увидел, что у Кира не получается, он все время съезжает вниз. Сердце пропустило удар. Опасность, казалось, сковала.
— Кир, миленький, давай быстрее, — взмолилась Вика. Но тот сколько ни пытался — никак.
Быстро спустившись вниз, я обхватил друга за талию. Карабкаться вдвоем было сложно и неудобно. Более того, я волновался, что вес двоих растение не выдержит.
— Кир, переплетай ноги на моей талии, а руками перебирай вверх, иначе, мы пропали, давай, скорее.