Дэмиен нахмурился. Как же он этого не предусмотрел?!
— Через два дня я уезжаю в Лондон. Там все устрою и сообщу, где ты будешь жить. Доберешься дилижансом до Оукгемптона, где тебя встретят мои форейторы с экипажем. С этой минуты, любимая, наш контракт вступает в силу.
Их взоры скрестились, и по спине Мерри пробежал озноб предчувствия… предвкушения…
— Я соберусь выехать на третьей неделе сентября, — медленно выговорила она. — До Оукгемптона не больше дня пути.
— Мои люди будут тебя ждать.
— А ты?
— В Лондоне, — пообещал он. — Стану рваться из узды от нетерпения.
— Новое приключение! — улыбнулась Мерри, — Мне не терпится окунуться в него с головой.
— Ты не разочаруешься, — поклялся Дэмиен. Поразится возможно. Придет в бешенство наверняка. Но только не разочарование!
Глава 14
-Как ты мог вообразить, что я откажусь тебе помочь? — возмущалась маркиза Бомонт, театрально ломая руки и негодующе взирая на брата-близнеца такими же, как у него, серыми глазами.
— Я ничего такого не воображал, Белла, — весело отбивался лорд Ратерфорд. — И совершенно незачем пронзать меня огненными взглядами, дорогая. Я не один из твоих поклонников, которого ты просишь о каком-нибудь утомительном одолжении, и не бедняга Джордж, коего ты немилосердно журишь за каждый промах.
— Джорджа вечно не бывает рядом, особенно когда он нужен, — надулась Арабелла. — По-моему, он давно позабыл о том, что у него есть жена.
— Ну, теперь ты окончательно вышла из себя и к тому же не права.
Ратерфорд поднялся с вычурного диванчика и подошел к высокому окну, выходящему на Кавендиш-сквер.
— Бомонт тебя любит, просто больше увлекается политикой, чем светской жизнью. Многим женам приходится терпеть куда худших соперниц.
— Разве от тебя дождешься сочувствия, — проворчала Белла. — В твоей душе нет ни капли романтизма. По-твоему, я должна быть рада тому, что мой супруг целыми днями произносит речи в палате лордов, а ночи напролет их пишет! Нет чтобы завести любовницу и проигрывать состояние, как все порядочные люди…
— Вот именно, — поддакнул брат, поворачиваясь. — Как это ни прагматично звучит, Белла, зато чистая правда.
Арабелла немного помолчала, заплетая косички из бахромы шали.
— Не думаю, Ратерфорд, что единственная цель твоего приезда — удостоить меня очередной скучной лекции, — выговорила она наконец. — Что ты там говорил об одолжении?
Дэмиен, улыбаясь, прошел по аксминстерскому ковру и взял сестру за руки.
— Кстати об одолжении. Поверь, мы оба от этого выиграем. Насколько я понимаю, ты погибаешь от скуки и нуждаешься в подходящем занятии.
— Занятии? Что ты имеешь в виду? Клянусь, у меня нет ни одной свободной минуты! Если не музыкальный вечер или игра в карты, значит, экскурсия в Ботанический сад или бал…
— Совершенно верно, Белла, — перебил Ратерфорд. — И тебе так же до смерти все это надоело, как и мне.
И Белла покорно склонила голову под его неотступным взором.
— Да, ты прав. Но я в отличие от тебя не могу отправиться в Корнуолл в поисках развлечений. — И, усмехнувшись, проницательно заметила: — Если я не ошибаюсь, братец, там ты нашел все, что искал.
— Неужели это так очевидно?
— Если верить маме, ты стал совершенно другим человеком. Или по меньшей мере стал таким, как когда-то, — поправилась Белла.
Ратерфорд кивнул и с легкой улыбкой пояснил:
— Все дело в том, как мне было сказано, чтобы найти цель в жизни, оправдание своего существования. В этом мой советчик достиг удивительных успехов. Мне оставалось только следовать его примеру.
— И эта особа, — осведомилась Белла, дергая за вышитую ленту сонетки, — разумеется, дама?
— Иногда. Когда ей это нужно.
Появление лакея, сдвинувшего синие с алым гардины и зажегшего свечи, прервало беседу. Леди Бомонт с нетерпением ждала ухода слуги, заинтригованная загадочными словами брата. Герцогиня Китли была права: в нем действительно произошли разительные перемены, что немало ее радовало. Дэмиен по-прежнему избегал шумных собраний и светской суеты, но стал гораздо терпимее. Старые друзья, оставшиеся верными в беде, теперь с радостью и облегчением приветствовали возвращение приятеля по «Коринтианз» .
Он стал снова появляться в «Крибз», «Уайтсе», «Уатье» и клубе «Четырех коней», члены которых с радостью приветствовали блудного сына. Дэмиен улыбался, шутил, вел себя совсем как в старые благословенные дни и доказал, что не растерял прежних талантов.
Не успел лакей выйти, как леди Бомонт дала волю любопытству:
— Что ты имел в виду, Дэмиен? Леди, которая лишь иногда бывает женщиной?
— Именно, дорогая, — подтвердил Ратерфорд, наливая себе бокал кларета из графина, стоявшего на маленьком столике атласного дерева. — Мерри Трелони, леди Блейк, леди Мерри весьма многоликая особа.
Он едва не рассмеялся при виде ошеломленного лица сестры, для которой только сейчас стало очевидным, что брат по уши влюблен.
— А я еще утверждала, что в твоей душе нет ни капли романтизма! — Она потрясенно опустилась на позолоченный диванчик с алой обивкой, не забыв, однако, картинно раскинуть юбки. — Может, нальешь мне немного шерри? Похоже, мне необходимо подкрепиться.
Дэмиен поспешил исполнить просьбу.
— Кстати, Белла, мама узнает только то, что предназначено для ее ушей, и не больше. Тебе же я поведаю все, поскольку не смогу обойтись без твоей помощи. Но ни слова ни одной живой душе, даже Джорджу, ясно?
Сейчас серые глаза напоминали осколки льда, а лицо стало хмурым и замкнутым.
— Неужели я хоть раз в жизни предала тебя? — вознегодовала сестра. — Вспомни, я молчала, даже когда ты швырнул меня в пруд!
Дэмиен расслабился и, засмеявшись, устроился напротив нее в глубоком кресле и положил ногу на ногу.
— Тогда выслушай внимательно мой план, сестра, и потом скажешь, могу ли я рассчитывать на тебя.
В продолжение повествования Арабелла не проронила ни слова, лишь широко раскрытые глаза выдавали ее изумление. Ратерфорд решил, что, если хочет, чтобы замысел удался, ему необходим верный союзник. У Мерри не окажется ни времени, ни возможностей вести двойную игру, если рядом будет Арабелла.
— Какой скандал! — провозгласила леди Бомонт. — Карт-бланш, говоришь? И это она сама предложила?
— Да, вместо того чтобы согласиться на брак, — спокойно подтвердил он. — Моя Мерри — самое упрямое на свете создание.
В глазах Арабеллы заплясали веселые искорки.
— Но ты не смирился с отказом?
— Разумеется. Ты мне поможешь?
— Конечно. — Сестра отставила бокал и грациозно поднялась. — Такое великолепное развлечение, и, кроме того, ради твоего счастья я готова на все.
— Вот и хорошо. Не просто счастье. Невообразимое счастье
— Она красива? — полюбопытствовала Белла. Дэмиен задумчиво нахмурился.
— Нет, — выговорил он наконец. — Не красавица, но если проведет немного времени с твоим парикмахером и чуть побольше — с модисткой, поклонников придется палкой отгонять.
— А если она не пожелает ни причесок, ни туалетов? Что тогда?
— Можешь не сомневаться, Белла, не пожелает. Но мы заключили соглашение, которое она поклялась выполнять, а как только Мерри покорится неизбежному, поверь, с головой окунется в новое приключение.
— А… э-э… — замялась Белла. — Карт-бланш — это тоже часть сделки?
— Естественно. Будь это не так, Мерри ни за что не согласилась бы на мои условия. К тому же у нее просто нет денег на подобную роскошь, так что она будет вынуждена принять мои.
Арабелла мерила шагами гостиную. Вышитый шлейф ее тонкого муслинового платья волочился по пестрому ковру.
— Знаешь, братец, если леди Блейк так горда и независима, как ты утверждаешь, предвижу немало препятствий. Я с удовольствием принимаю твой план, но если она воспротивится и затоскует…
— Предоставь это мне, Белла. Я не допущу, чтобы Мерри грустила. От тебя требуется только играть свою роль.
— Конечно, Дэмиен. Просто не могу дождаться встречи с ней.
Мередит стояла на вымощенном булыжником дворе гостиницы «Белл» в Оукгемптоне перед дорогой дорожной каретой с гербом лорда Ратерфорда на дверцах. Экипаж был здесь, как и обещал Дэмиен, когда вчера вечером она прибыла в Оукгемптон.
И сегодня, ранним утром двадцать пятого сентября, она готовилась к отъезду, проведя перед этим бессонную ночь в одной из самых дорогих комнат «Белл». Прощание с Ландретом прошло так гладко, что она почти забыла о тревогах, мучивших ее с того самого дня, когда она очертя голову ринулась в неизвестность. Соседи поздравляли ее с небывалой удачей. Никто и не подумал сплетничать на ее счет, хотя Пейшенс дала ей немало добрых советов, перемежаемых предостережениями относительно бед и несчастий, подстерегающих в столице невинных и простодушных. Сама она в молодости провела там три дня и с тех пор считала себя кем-то вроде знатока. Мередит выслушивала напутствия, добрые пожелания и предупреждения с обычным униженно-благодарным видом. Стюарт Фаркарсон без особых уговоров согласился на все это время принять ее обязанности, адвокату Донну были переданы деньги на все непредвиденные случаи, а Сикомб был рад удержать бразды правления домом в своих надежных руках.
Нэн, разумеется, сопровождала Мередит, так же как и сундук с новыми платьями и амазонкой, сшитыми собственноручно: старуха всегда хвасталась своим портновским умением.
Конечно, они не так уж элегантны, но для мещанского Кенсингтона сойдут.
Мередит тряхнула головой, чтобы избавиться от назойливых мыслей, но тут же недоуменно нахмурилась. Дэмиен прислал ей адрес, куда следовало отправлять почту до востребования, но так и не объяснил, где она будет жить. И хотя Мерри это показалось странным, она предположила, что кучер, форейторы и лакеи, готовившие экипаж к отъезду, наверняка знают, куда ее привезти.
Вспомнив, что она еще не заплатила за ночлег, Мерри повернула обратно в поисках владельца гостиницы. Но тот с почтительными поклонами и сахарными улыбками уведомил ее, что кучер уже обо всем позаботился. Что ж, этого следовало ожидать. Дэмиен говорил, что с того момента, как она приедет в Оукгемптон, договор вступает в силу. Господи, во что она опять впуталась? Одно дело