– В таком случае мы пропустим обед вместе, любовь моя. Не снимая Меллиору с плеча, Уорик сел на Меркурия.
При этом она стукнулась подбородком о его спину. Он коленями сжал Меркурию бока, и когда боевой конь пустился легкой рысью к замку, Меллиора прекратила всяческое сопротивление, поскольку главной задачей для нее теперь было удержаться. Однако она почувствовала себя оскорбленной, когда они проезжали через ворота, понимая, что их видят находящиеся в будке стражники, и снова стала колотить мужа кулаками по спине, приходя в ярость оттого, что он не реагирует на это.
– Отпусти меня, это зашло слишком далеко! – потребовала она.
– Отпустить тебя? – замедляя шаг Меркурия, переспросил Уорик. – Чтобы ты повернулась ко мне спиной, когда у нас гости? Может, Адин давал твоей матери такую свободу, чтобы она унижала его подобным образом? Думаю, что нет. Если леди отказывается появиться в зале, значит, она в тяжелом положении, и внимательный любящий лэрд ни на минуту не оставит ее одну.
– Уорик...
– Да, леди, мы приехали. Отличная прогулка, замечательный вечер.
Они миновали ворота и оказались в центре внутреннего двора. Уорик спешился и позволил ей стать на ноги. Меллиора увидела его юного оруженосца Джеффри, который готов был принять поводья и позаботиться о Меркурии.
Уорик пронзил Меллиору взглядом.
– Так что нас ожидает? – тихо спросил он.
– Отпусти меня. Стража смотрит.
– Что ты намерена делать?
– Войти в башню.
Уорик поднял бровь и отпустил ее. Она повернулась и направилась к башне, вошла в открытую дверь, кивнула стражнику и двинулась к лестнице.
Уорик шел следом, она словно не замечала его присутствия, его дыхания у себя над самым ухом.
Ей вдруг показалась привлекательной видимость домашнего покоя и захотелось пойти в большой зал.
– Ну уж нет! – насмешливо возразил Уорик. – Разве великий Адин позволил бы, чтобы обед состоялся сейчас, когда присутствовать на нем считают ниже собственного достоинства? Думаю, что нет. – Он схватил Меллиору за руку и повернул к себе.
– Уорик, у нас гость...
– И это тебя так вдруг обеспокоило? Думаю, что если сэр Перси может обойтись без тебя, он вполне переживет и мое отсутствие.
– Но есть еще домочадцы...
– Великолепно, домочадцы могут развлечь нашего гостя. Я хочу быть таким, как Адин, миледи.
– Ты не такой, как Адин!
– Прекрасно. Буду самим собой.
Напуганная выражением его глаз, она попыталась вырваться. Однако он удержал ее, притянул к себе и повел по коридору. Дойдя до спальни, он с такой силой пнул дверь ногой, что дерево содрогнулось и застонало. Когда они вошли, Уорик закрыл дверь таким же образом.
– Прекрати, Уорик, и оставь меня в покое! – крикнула Меллиора.
– Нет, леди, не прекращу.
Она извивалась в его объятиях, словно рыба на крючке, затем стала бить его ладонями по груди. Уорик подошел вместе с ней к камину, опустился на колени и, уложив ее на меховые шкуры, глядя ей в глаза, строго сказал:
– Выслушай меня.
Меллиора затрясла головой, изо всех сил стараясь удержать слезы, которые наворачивались на глаза.
– Нет, я не стану слушать...
– Станешь! Можешь мне верить или не верить, но у меня нет ни малейшего желания ехать в Тайн.
– Мне наплевать!..
– Тебе не наплевать, иначе ты не учинила бы этот шум.
– Но ты все же поедешь в Тайн! И увидишь ее.
– Ты видишь Эвана ежедневно.
– Это совсем другое! Мы с ним никогда не...
– Не важно! Ты любила его. Не стану отрицать, что Элинор и я были любовниками. Мне теперь остается либо увидеть ее, либо ослепить себя.
Меллиора отвернулась и уставилась в огонь камина. Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
– Я чувствовал, женясь на тебе, что беру в жены обоюдоострый меч, хотя и привлекательный. Но затем я признался, что нашел тебя весьма красивой, хотя меня ты назвала всего лишь не слишком отвратительным.
– Уорик...
Он приблизил рот к ее рту. Меллиора попыталась вырваться, но ей не удалось. Поцелуй был крепким, обольстительным, беспощадным. Она некоторое время сопротивлялась, но в конце концов ответила на него.
Он положил руку ей на лиф, перебирая пальцами вышитые завязки. Меллиора схватила его за руку, удивляясь тому, что, несмотря на свой гнев, хочет его.
– Нет, – пробормотала она.
– А супружеский долг? – коротко напомнил он.
Меллиора открыла рот, чтобы возразить, но новый поцелуй не позволил ей этого сделать. Его пальцы развязывали шнуровку платья. Сердце у нее отчаянно стучало, однако она еще пыталась сопротивляться. Платье все же оказалось приспущенным, и она ощутила, как его ладони накрывают и ласкают ее груди. Уорик заключил ее в объятия и снова стал целовать. Его руки гладили ей ноги, бедра, скользили между ног.
Уорик быстро сбросил одежду.
Ему понадобилось лишь несколько секунд, чтобы войти в нее. Меллиора закрыла глаза, чувствуя, как в ней разгорается пламя страсти и одновременно пламя гнева и как они борются между собой. Когда наступила высшая точка наслаждения, Меллиора заставила себя сдержать крик сладострастия. А потом услышала его шепот:
– Поскольку ты моя жена, то возможно такое решение: ты поедешь со мной.
– Что?! – едва не подпрыгнула Меллиора.
Он притянул ее к себе.
– Поедешь со мной. Будешь рядом со мной. И спать мы будем вместе.
– И ты хочешь, чтобы я поехала? – удивленно и недоверчиво спросила Меллиора.
– Да, леди. А ты думаешь, мне приятно оставлять тебя здесь, когда я знаю, что у тебя на уме другой?
Меллиора некоторое время молча смотрела Уорику в глаза.
– Да, сэр, если тебе так хочется, я поеду с тобой, – чопорно проговорила она наконец.
– В таком случае мы едем вместе, – подытожил Уорик, заключая ее в объятия.
Она прижалась спиной к его груди. Так они и остались лежать на меховых шкурах, глядя на игру пламени в камине. Затем она закрыла глаза и положила пальцы на его руку, которая ее обнимала, терзаясь сомнениями, уж не сон ли это, который в любой момент может растаять...
Игранна стояла возле дома, наблюдая за коровами, заходившими на ночь в коровник. И вдруг ее охватило неожиданное чувство страха. Обернувшись, она увидела мужчину. Высокий, плотный, с намечающимся брюшком. Фигурой он напоминал викинга, хотя чем-то все же от них отличался. Он был гладко выбрит и этим походил на норманна. Волосы аккуратно подстрижены, однако...
Он явно ночевал в лесу. В волосах торчали травинки. Одежда на нем была рваная и, судя по всему, он был голоден. Он шел к ней и улыбался...
– Девушка, тошно вспоминать о том времени, которое я провел в лесу, но что было делать? Лодки ушли, я остался без друзей. Надеюсь, сейчас здесь все спокойно? Стража спит, потому что хозяин в доме. У меня будет еда, много еды этой ночью, правда же? Будет очаг и женщина, которая меня обогреет, и кое-что еще...
Незнакомец говорил на нормандском французском. Может быть, не знал, что Игранна понимает его?
У его пояса висел массивный меч в ножнах.
Глядя на нее, он еще шире расплылся в улыбке и перешел на гэльский язык. Судя по акценту, он изучал его где-то на юго-востоке.
– Я возьму тебя. Я очень голоден, и ты меня насытишь. Мы будем сыты и довольны. Если ты порадуешь меня в постели, я пощажу старого норвежца и его старуху. Иди ко мне, не бойся.
Игранна, оцепенев, смотрела на незваного гостя. Мелькнула мысль, что, живя в лесу, мужчина слегка тронулся умом. Она попятилась от него и невольно вскрикнула.
Из дома мгновенно выскочил Эван. Увидев мужчину, он бросился к нему и оттолкнул сестру назад.
– Что такое? – спросил незнакомец. – Крестьянский сын превратился в воина? А ну-ка подойди, парень, если хочешь почувствовать мой поцелуй... поцелуй моего меча, поцелуй смерти. А лучше отойди-ка в сторону, дай мне взять эту женщину, и тогда ты, может быть, останешься в живых, как и ее старики.
– Ты кто такой? Зачем сюда пожаловал? – спросил его Эван.
– Кто я такой? Человек, который живет за счет меча, хочет умереть от меча, чтобы оказаться в Валгалле.
– Ты норманн? Норвежец?
– Норманн, норвежец... какая разница? Голодный воин. Опьяненный запахом мяса, который доносится из дома. Старуха вкусно готовит. Отойди в сторону, пока я не распорол тебя от глотки до паха.
– Я...
– Ты Маккинни, верно?
– Кто тебя послал? – продолжил допрос Эван. Незнакомец расхохотался.
– Ну да, как драться с врагом, если ничего о нем не знаешь? Подозрение – страшное оружие, оно может погубить человека. Ты ничего не узнаешь, Маккинни. Иди, дерись со мной, если только способен.
Эван поманил пальцем мужчину к себе.
– Ах ты, наемник паршивый! Дерьмо вонючее! Сейчас мы схлестнемся с тобой и увидим, кому достанется поцелуй смерти!
Игранна вскрикнула, когда услышала звон мечей.
Мужчины перемещались по двору, то нападая, то переходя в защиту.
Эван запрыгнул на кучу собранного сена, его противник вовремя уклонился от, казалось бы, неотвратимого удара меча.
Незнакомец что-то говорил. Тихонько. Угрожая Эвану и дразня его.
Однако Эван не расслаблялся и оставался начеку.
Высокорослый незнакомец сделал выпад, готовясь нанести укол Эвану в живот. Эван успел отпрыгнуть назад. Затем оба схватились в ближнем бою.
Викинг закричал. Взывая к своим богам, подумала Игранна. Видно, он проигрывал бой. Эван собирался убить его. Спаси ему жизнь, Боже! И тогда они могут узнать, почему напали викинги.
Но дородный викинг взывал не к богам. Он звал на помощь. Он знал, что рядом есть кто-то еще.
– Эван! – крикнула Игранна, пытаясь предупредить брата.
Высокорослый незнакомец упал, поверженный, и тут же появилась тень другого мужчины. Он вышел вперед – свежий, не уставший, готовый к бою. Его меч ударился о меч брата. Завязалась смертельная схватка.
Мужчина вдруг отпрянул назад и, повернувшись, побежал. Очень скоро его поглотил сумрак ночи.