Курт. Но мы не знаем, куда.
Герберт. И куда мы снова попали? К той же самой паре, которая ищет другую пару, точно такую же.
Они надвигаются на женщин, те немного отступают.
Изольда. Супер! Супер! Я Эмма!
Клавдия. Просто шик! Я Карина.
Изольда. Но в вашем объявлении написано, что вы значительно крупнее средних размеров.
Герберт. Это для того, чтобы потом съесть холодную курицу с маринованными огурчиками. Потому что не только ваши, но и наши запасы иссякнут.
Курт. Мы с удовольствием вложим кое-что в ваши пакетики, дорогие дамы! Посмотрим, что у вас там есть! Нас ничто не стесняет!
Герберт. Вы только подождите!
Изольда. Супер! Вы в самом деле хотите меня? Вы не ошиблись?
Клавдия. Просто шик, да и только!
Изольда. С ума сойти! В объявлении вы написали, что войдете в нас впритирку.
Клавдия. Суперстрасть! А как вы вошли в ваши костюмы! Словно в колыбель! Вы в ней себя убаюкали?
В дверь вползает переодетый грудничком мужчина, кричит: «Мама, мама!», повисает на Клавдии, которая стряхивает его с себя и пинком отталкивает в сторону. «Грудничок» ревет во весь голос.
Изольда. Похотлив, как обезьяна! Туземец!
«Грудничок» пробует приставать к ней, но тоже получает пинка.
Изольда. До чего нахальный сосунок-приставала! Просто класс! После такого уснешь, только приняв крепкое снотворное.
Курт. Наши тела готовы к расточительству. В свое оправдание должен сказать, что накануне я уже изрядно порасточал себя в кровати.
Изольда. С одной стороны я верю, что вы Лось, но, с другой, что-то не верится. Вы уверены, что вам нужна именно я?
«Грудничок» ползает вокруг, изображая маленького ребенка. Он хватает бутылочки и пытается пить. Их у него отнимают. Пантомима. С ним обходятся очень грубо, но это его, по всей видимости, только раззадоривает.
Клавдия. С одной стороны, я верю, что вы Медведь, но с другой — что-то не верится.
Изольда. Разве можно чувствовать себя уютно в шкуре, до которой не дорос?
Герберт. Я — опытный мастер обхаживать жизнелюбивых дам и знаю, что их может привести в крайнее возбуждение любая мелочь. Мы-то, во всяком случае, куда крупнее, чем кажемся. Вот, пожалуйста (Он распахивает дверь туалета и пытается втащить огромный кофр, оставленный им снаружи, но кофр не влезает в дверь, и Герберт снова выталкивает его наружу) — патентованный автомат из Мюнхена для повышения потенции. Стоит восемь марок и умещается в кармане брюк!
Курт. Обеспечивает стойкость и устойчивость, создает электромагнитное напряжение. Потом выскакивает такая вот груша и снимает напряжение. Остается только царапина на полированной крышке рояля. Приветствую тебя, спасительный прибор!
Герберт. Он не дает мужчине скиснуть. Заботится о приросте того, что ниже пояса.
Карина. Супер!
Изольда. Просто шик!
Герберт. Вам бы взглянуть на нас, девочки, когда мы пару часов пошуруем в ваших задницах и передницах. Как импозантно мы будем смотреться на фоне постельного белья.
Клавдия. Классно! Меньше двух раз не считается!
Изольда. Чтобы разум помутился и чувства отупели! Чтобы в пространстве моего тела не осталось человеческих эмоций!
Клавдия. Свихнуться можно! С лихим молодцом, который к тому ж и не совсем человек.
Изольда. Вы вроде бы сказали, что потом разделаете нас на столе с холодными закусками?
Герберт. Мы сказали, что после траханья порезвимся за столом с холодными закусками.
Изольда. Шик-модерн!
Курт. Только не надо рассказывать нам о своих домашних делах. И о том, чем вы любите заниматься, о спорте или искусстве. О ходьбе на лыжах! Ни в коем разе!
Герберт. Своим капиталом мы делимся только в исключительных случаях.
Курт. И сразу же сожалеем об этом. После вспрыска мы тут же начинаем подсчитывать, что мы в вас потеряли. Ничего? Позже это нам пригодилось бы, но оно куда-то испарилось.
Клавдия. Да. Чтобы однажды вылезти наружу.
Герберт. К сожалению, до сих пор лишь у немногих женщин находил понимание наш твердый, как камень, звериный прибор.
Клавдия. Просто класс! Супер! (Ликуя.) Супер! Супер! Супер!
Изольда. Экстра-класс! Но в объявлении вы писали, что он у вас встает сам, безо всяких приспособлений!
Клавдия. Ваши фото сказали нам больше, чем можно было выразить множеством слов. Это были не ваши фото?
Изольда. Не в бровь, а в глаз! Просто класс! На моем фото тоже была не я.
Клавдия. Ваши ноги кончаются значительно раньше, чем было сказано в объявлении.
Изольда. Если вы и Лось, то особой породы. Супер!
Клавдия. Да и Медведь, кажется, не особенно грозен. Просто класс! (Пинает Медведя так, что тот почти падает.)
Клавдия. А вас легко свалить. Просто шик!
Герберт. Это только начало! Вот я в оригинале! А какая у вас настоящая рожа, Карина?
Курт. Что до меня, то я, во всяком случае, гожусь для способа «по-алжирски». Это значит, в меня, кроме жратвы, влезает еще кое-что!
Герберт. Мы — настоящие оригиналы! То, что вы сейчас видите, всего лишь наши копии.
Клавдия. Супер! Шик-модерн! Высший класс! Ожившие штаны!
Курт. Реальное и сущее таит в себе нереальное и черт знает куда несущее. Под нашей шерстью скрыто то, что пока не стало реальностью.
Герберт. Во мне полно всего, что может подпереть мою шерсть.
Клавдия. Ах, как вы это сказали! Просто супер!
Герберт. Спрячьте свои тела в безопасном месте.
Курт. А мы тем временем приготовимся войти к вам. На это понадобится некоторое время. Подождите, пожалуйста, Эмма! Подождите, пожалуйста! Подождите, пожалуйста! (Голос звучит, словно записанный на пленку.)
Клавдия. Су-у-у-пер!
Изольда. Жжжуть! Прямо внутримышечно! (Все четверо демонстративно вскрикивают.)
Герберт. Мы не спрашиваем вас о вашей профессии, нам все равно скоро расставаться.
Курт. Все равно, Эмма.
Клавдия. Ну, просто обезьянья похоть.
Герберт. При новогреческом способе и нежных подмахиваниях все равно, считаете ли вы свою листву в садике. Не стало ли ее меньше, чем было.
Клавдия. Я совершенно вне себя.
Изольда. А я так вся рядом с собой. Я уже не я.
Мнимый Медведь и мнимый Лось начинают лапать женщин и тянуть их в отдельные кабинки. Женщины хихикают и визжат.
Изольда. Стоп! Надо проверить, совпадает ли написанное в объявлении с тем, что вы сейчас делаете!
Клавдия. Глядя на вас, думаешь, что вам, сколько бы вы ни сопели, даже травинку пошевелить не под силу.
Курт. Разве я мог писать о том, чего у меня и в мыслях не было? Ах ты, шлюха! Ты вырываешь из меня мои самые драгоценные воспоминания!
Изольда. Вы напоминаете мне клочок ваты в ухе.
Герберт. Я иду к своей цели, становлюсь реальностью. Вы оживаете, Карина?
Курт. До чего же здесь воздух тяжелый!
Обе женщины кричат одновременно, словно их посадили на кол, но крики их производят скорее комическое впечатление, в них не чувствуется испуга. Это своего рода демонстративные крики боли. В кабинках нечто вроде оргии с хихиканьем и стуком, время от времени из кабинок высовываются и снова исчезают ноги (лапы). В помещение входят люди, одетые, полуодетые или совсем нагишом, заглядывают в кабинки и фотографируют или быстро снимают происходящее на видеокамеры.
Герберт(тяжело дыша). Сперва неудобная поза, потом только и смотри, чтобы вы в ней оставались.
Изольда(тоже почти задыхается, как потом и другие). Ты выглядишь как на бумаге, просто шик, а вышло — только пшик. А я-то! Сколько ни давлю на тюбик, ничего из него не выходит.
Клавдия. А я все вобрала в себя, ничего не выбросила.
Изольда. Мы подберем горчицу, которую вы вбросили в наше лоно, подберем всю до капельки.
Клавдия. А не попробовать ли тебе делать это телодвижение более целенаправленно?
Герберт. Ой! Сам не знаю, откуда во мне эта тяжесть. Извините!
Курт. Слава богу, моя шерсть помогает мне оставаться неузнанным.
Клавдия. На помощь! Помогите! Медведь!
Изольда. Помогите! Помогите! Живой лось!
Обе кричат одновременно, как и раньше.
Герберт. Я жажду жизни! Дышу в холодные лапы.
Изольда. Подышите лучше в вымытые нами тарелки. Может, к ним что-то от нас и приклеилось. На помощь!
Клавдия. С вас станется. Конфузите нас своими вихляниями. На помощь!
Герберт. Сейчас тебе покажется, будто тебя обрызгали из брандспойта!
Изольда. Тогда покажи мне его! Посмотрим, что он собой представляет! Я вся вне себя.
Клавдия. Вы всегда живете в своем зверином домике? Или только летом?
Изольда. И что вы там делаете? Выгляните хоть разок из своей шерсти, тогда поймете, в каком блюде-сосуде выращивают культуру.
Клавдия. И вообще — в любой больнице больше всяких культур, чем у вас.
Изольда. Приятного аппетита! На помощь! НА ПОМОЩЬ! Лось, и все еще живой!
Клавдия. Ваше здоровье! На помощь! Живой медведь! До чего же тяжелый зверь!
Изольда. Попробуйте-ка посадить на себя медведя! Эта звериная шерсть всего лишь бутафория, прикрывающая то, что живет в вас или, по крайней мере, в вашей одежде, и чем вы хотите нас одарить. Могу ли я оставить ваш дар себе?
Клавдия. Мы не можем часами ждать, когда зверь войдет в нас со своей кровоточащей душой в зубах. А потом, вероятно, останется совсем без души. Он ведь из кого-то ее вынул.