– Тебя Джонатан здесь поселил?
– Не совсем.
Арманд отказался от платы за работу даже в форме оплаты аренды. Вместо этого впервые за год он сделал инвестиции в проект от имени собственной компании, сочтя это хорошим знаком. Арманд знал цену своим услугам и не имел привычки работать задаром, но больше всего он ценил независимость, уверенность, что может уйти в любой момент, если поймет, что сломлен.
– Здесь уютно, Арманд. Совсем иначе, чем я представляла.
– А именно?
– Или четыре голые стены и армейская койка, или маленький Версаль, – улыбнулась Эви своей неотразимой улыбкой.
В этот момент Арманд заметил, как она дрожит. Бросившись к Эви, он потер ладонями ее плечи.
– Ты насквозь промокла.
– Это случается, когда идет дождь.
– Где твой багаж?
– Я отступала в спешке, – напомнила Эви, стуча зубами от холода. – Без вещей, только вот рюкзак при мне.
Арманд повернул ее за плечи в сторону гостевой комнаты с ванной.
– Твоя кровать, – сказал он и почти втолкнул ее в ванную комнату.
– Ух ты! Да она больше, чем вся квартира Зои.
Стащив с Эви рюкзак и куртку, Арманд понял, что сейчас начнет раздевать ее, и отступил. В этот момент Эви повернулась к нему. Мокрые пряди обрамляли лицо. Темные глаза казались еще больше из-за расплывшейся туши. Уголки припухших губ приподнялись над мелко стучащими зубами. Эви глубоко, с хрипотцой, вздохнула. В ее глазах появилось что-то новое – выражение маниакального голода. И тут до Арманда дошло: полагая, что полностью контролирует влечение к Эви, он тешил себя иллюзией. На самом деле это она давала ему время привыкнуть, дать волю воображению и сексуальному желанию, выйти за привычные рамки. А теперь она отпустила тормоза.
Арманд мог поселить ее в гостинице или отправить в офис, где, как он знал, оставались на ночь многие молодые сотрудники. Однако он пригласил ее к себе, потому что не мог оставить в беде, он хотел быть рядом, оберегать и заботиться о ней. Арманд позволил себе чувствовать!
Потрясенный, он нашел силы отступить.
– Я положу одежду на кровать, – пробормотал он и захлопнул за собой дверь.
Удивленная, Эви пожала плечами. Неужели Арманд думал, что она набросится на него? Да он мог бы свалить ее одним пальцем. Она даже вздрогнула от этой мысли.
Оглядевшись, Эви обнаружила электронагреватель и включила его на полную мощность. В тепле она сразу почувствовала себя лучше. Сняв мокрую одежду и ботинки, надолго залезла в горячий душ, вернувший ее к жизни. Потом, завернувшись в махровый халат, Эви вышла в спальню. Она была одна. Не удержавшись, прыгнула в огромную постель и зарылась в подушки. После жесткого футона, на котором она спала несколько лет, мягкий матрас и шелковистые простыни показались ей раем. Она немного понежилась, но, спохватившись, достала из рюкзака телефон, отправила Зои сообщение, что у нее есть крыша над головой.
Эви поглядела на часы и набрала номер. На ферме ее дед был ранней пташкой, но в пансионате стал скорее совой. Он сразу ответил на звонок.
– Неужели это моя маленькая Эви?
– Привет, дед. Слышу шум. Ты где?
– Играю в покер. Всем привет от Эви.
Раздался хор голосов, в основном женских.
– У тебя все в порядке, милая?
– Прости, что не позвонила на этой неделе. Заработалась.
– Хорошо, что много работы. Значит, ты устроена и при деле – это главное.
Эви подумала, что все совсем не так, но не стала огорчать деда. Она расспросила про его друзей и готова была закончить разговор.
– Если я нужна, звони на мобильный.
– Проблемы с городским номером?
– Вроде того, – запнулась Эви.
– Что-то еще хотела сказать, милая? – Голос деда стал мягче. Шум в трубке пропал – он нашел тихое место.
– М-м-м… Вспоминала маму сегодня. Скучаю без нее.
– Я тоже. Это нормально.
– Много думаю последнее время о том, чтобы не повторить ее ошибок. Это тоже нормально?
– О каких ошибках ты говоришь?
– Полюбить не того парня, забеременеть, сбежать домой.
– Знаешь, милая, она никогда не называла это ошибкой. Твоя мать никогда не делала ничего против своего желания, включая твоего отца, твоего рождения и даже возвращения на скучную ферму.
– Я не хотела…
– Знаю. Дома со мной и с тобой она провела лучшие дни своей жизни и подтвердила бы мои слова, если бы ты спросила ее.
Эви стряхнула слезу с ресниц.
– Почему, думаешь, я уговариваю тебя продать ферму? Беспокоишься обо мне? Поверь, мне хорошо в пансионате, и я счастлив, что ты счастлива в городе.
Он все понимал, мудрый старик. Она просто боялась сжечь мосты, чтобы было куда сбежать при первой опасности. Однако теперь все изменилось.
– Спасибо, дед. Возвращайся к игре. Покажи своим дамам, как это делается.
Закончив разговор, Эви почувствовала легкость и тяжесть одновременно. Без сомнения, она переживала поворотный момент в своей жизни.
Услышав легкий стук в дверь, она поправила халат, провела рукой по влажным волосам.
– Входи.
Арманд появился на пороге с аккуратно сложенной фланелевой пижамой.
– Ты не в костюме? – нарочито удивилась Эви.
Уголки его губ дрогнули в ответ.
– Говорила по телефону с Зои?
– Нет, с дедом. Звоню ему раз в неделю, хотя с его общительностью он не очень-то нуждается во мне.
– Сообщила ему, что ты здесь? – перешагнул порог Арманд.
– Не сказала даже, что сменила работу. Он сильный, но далеко не молод. Не хочу, чтобы он волновался.
– Он хорошо тебя знает и не сомневается, что ты не пропадешь.
– Только сейчас начинаю понимать, что, похоже, я одна не верила в себя.
– Что значит – не верила? – поднял бровь Арманд. – Разве ты не упорная и уверенная в себе? В своем таланте? Верная и стойкая, иначе не ушла бы ночью под дождем из дома, чтобы Зои могла побыть с Лансом. Кроме того, ты общительная, красивая и добрая…
У Эви свело горло от переполнявших чувств. Она подошла к Арманду, взяла пижаму из его рук и бросила на кровать.
– Думаешь, я красивая?
Глаза Арманда потемнели, дыхание стало прерывистым. Сердце Эви зачастило.
– Это все, что ты вынесла из моей речи?
– Не только, – пожала плечами Эви. – Мне кажется, дело в том, что я не хотела верить в себя. Была очень осторожна с работой, с людьми. Избегала любого риска.
Размышляя над словами, Арманд пристально смотрел на нее. Он стоял так близко, что Эви разглядела голубые и серые крапинки в темно-синих глазах.
– Рядом с тобой я меняюсь, становлюсь смелее, увереннее, настойчивее. Не знаю почему, – продолжала она, откровенно любуясь высоким темным невозмутимым мужчиной.
– Не догадываешься? – тихо спросил он. – Потому что можешь опереться на меня, и я не сломаюсь.
– Каждый может сломаться.
– Я столько раз был близок к этому, но должен был держаться – слишком много людей зависят от меня, – пробормотал еле слышно Арманд. – Тогда я ушел в себя, занял глухую оборону. Жизнь остановилась до того дня, когда в чужом городе, в поезде, увидел девушку, сотканную из света.
Эви с трудом могла дышать.
– Ты говоришь это, чтобы утешить меня…
– На тебе была розовая шапочка, – продолжал Арманд, протянув к ней руку, чтобы заправить за ухо влажный локон. – Такой цвет бывает только у леденцов.
Эви вспомнила, что надевала такую шапку несколько недель назад.
– Ты засмеялась, когда поезд вошел в поворот, и теплые лучи солнца окутали тебя с головы до ног. Твой смех звучал во мне весь день – первый день на новом месте. Он, как маяк, указывал мне путь. У меня был выбор – замкнуться в сером, холодном мире или идти к свету.
– Арманд, – начала было Эви, но запнулась, не зная, что сказать, кроме правды: – Я никогда не встречала таких, как ты.
– Могу сказать то же самое о тебе, но вот мы вместе, – проговорил Арманд и медленно склонился к ее губам. – Ты этого хочешь, дорогая?
Забыв благие намерения не заводить романов с сослуживцами, Эви поднялась на цыпочки и легко провела губами по его рту. Один раз, потом еще. Дальше Арманд принял инициативу на себя. Взяв в ладони ее лицо, он начал целовать ее сначала долго, нежно, потом все более страстно, до тех пор, пока у Эви не подкосились ноги. Прижимая Эви к себе, Арманд легко подтолкнул ее к кровати. Без размышлений и сожалений, она позволила себе откинуться назад и упасть на мягкое ложе, увлекая его за собой.
Глава 10
Проснувшись утром, Эви сладко потянулась и открыла глаза. Солнечные лучи пробивались сквозь опущенные жалюзи, играя светлыми зайчиками на высоком с лепниной потолке. Она повернула голову к соседней подушке, но не обнаружила Арманда. Аромат свежего кофе указывал на то, что он где-то рядом. Прижав к себе подушку, Эви зажмурила глаза, и события прошлой ночи развернулись в памяти, как лента кино: влажная кожа Арманда под ее руками, горячий рот на ее теле, защитное кольцо его рук, когда она засыпала. Готовая снова впасть в сладкое забытье, Эви заставила себя слезть с кровати и переместиться в горячий душ.
Только когда настал момент одеваться, она вспомнила, что у нее нет ничего, кроме вчерашней футболки, – серьезный повод сгореть со стыда на работе. Она быстро набрала номер Зои, чтобы та прихватила в поезд смену одежды, однако та опередила ее. Сообщение от подруги гласило:
«Извини за вчерашнее. Спасибо тебе. Я взяла отгул – не могу встать с кровати».
Надо найти другой выход. Вывернув футболку наизнанку и надев задом наперед, Эви понадеялась, что никто не обратит внимания.
Арманд был уже одет, только пиджак висел на стуле. Облокотившись на кухонную стойку, он читал настоящую бумажную газету. У Эви перехватило дыхание. Чем она заслужила такого мужчину?
Впрочем, разве он принадлежал ей? Ни в коем случае! Они провели вместе ночь – самую прекрасную, нежную, удивительную ночь ее жизни. Что бы ни произошло дальше, ей надо помнить: он уедет во Францию, когда закончится работа. Другими словами, часы тикают, время ограничено. Надо быть сильной, пока Арманд с ней, а потом спокойно посмотреть ему вслед, когда он будет уходить, – это будет последний этап ее трансформации. Она начнет свою собственную, настоящую жизнь.