– Не смеши меня. Это никого не касается, включая Джонатана. Но если ты настаиваешь, чтобы мы сомкнули губы…
Эви энергично закивала, но при этом взглянула на его губы. Ее открытое лицо сказало все, о чем он хотел знать.
– Я согласен, – сказал Арманд. – Вы, австралийцы, такие чопорные.
Прищурив глаза, Эви быстро оглядела аллею, приподнялась на цыпочки, крепко поцеловала его в губы и нырнула в дверь офиса.
Досчитав до тридцати, Арманд поискал глазами видеокамеру, записавшую, без сомнения, весь их разговор, приветственно помахал рукой, открыл дверь и пошел работать.
– Дружище, – остановил Арманда Джонатан, выходя из своего офиса.
– Доброе утро.
– Эви только что пронеслась мимо, словно за ней гонится дракон. Все в порядке?
– Да, насколько я знаю.
Секунду Джонатан внимательно смотрел на Арманда.
– Отлично. Как вчера все прошло?
Ошарашенный, Арманд не сразу понял, что друга интересует испытание в лабиринте.
– Корпоративная шпионская игра? Так себе.
– Слышал, ты расколол ее как орех. Джейми всем растрезвонил сегодня утром. Думаю, кто-то влюбился.
Арманд вздрогнул:
– Только заметил? Он не сводил с нее глаз с первого дня.
– Это я про тебя, – усмехнулся Джонатан. – Мальчишка хочет стать таким, как ты, когда вырастет.
Глубоко вздохнув, Арманд сосчитал до трех:
– Ладно. Пойду работать.
– Не спеши. Всему свое время. О чем мы говорили? – подмигнул Джонатан.
– О том, что ты никогда не повзрослеешь.
– Точно.
Не сговариваясь, они поглядели вниз в «загон для быков», вспоминая дни в университете, когда были юными и легкомысленными. Оба избегали мыслей о каникулах в Турции: тогда они стали взрослыми за одну ночь.
Снова Арманд слушал вполуха, но по иной причине. Нервы напряглись и дрожали, как струны: что-то в словах Джонатана насторожило его. Он сказал «не спеши, всему свое время». Разве этот человек не умолял Арманда скорее приехать и помочь срочно найти ошибку в готовой к запуску программе? А теперь «всему свое время»? Боковым зрением Арманд видел суетливые движения рук, переступание с ноги на ногу, отведенный взгляд.
Черт побери! Джонатан что-то скрывал. Зная Джонатана, можно предположить что угодно: новую женщину, новый проект, но тут было другое.
– Все в порядке?
– Конечно. Почему ты спрашиваешь? – улыбнулся Джонатан.
Арманд решил не углубляться в тему, пока не соберет достаточно улик.
– Да так. Пойду, пожалуй.
– Иди и разберись с ними, ковбой.
Стоя в ожидании поезда на платформе рядом с Армандом, Эви наблюдала, как тот отправляет сообщения со своего древнего кнопочного телефона. Зрелище было мучительным, и она оставила его в покое. Арманд все больше хмурился. Наконец Эви не выдержала:
– Не хочешь сказать, какая муха тебя укусила?
Он дернул плечом и отошел дальше по платформе. Эви закатила глаза и последовала за ним, не позволяя замкнуться в недрах темной ментальной пещеры. Однажды ей удалось вызволить его оттуда, почему не попробовать еще раз?
– Арманд, что случилось?
– Ничего особенного.
– Не верю.
– Мне нечего добавить.
– Теперь всегда будет так? – вскинула руки Эви. – Я не собираюсь прятаться от тебя в твоей же комнате. С таким же успехом могу делать это у Зои.
Оторвавшись от телефона, Арманд привлек ее к себе, но в этот момент раздался звонок. Взглянув на Эви с выражением, близким к отчаянию, он ответил на вызов.
– Джонатан, я пытался дозвониться до тебя весь чертов день. – С этими словами он отвернулся от нее и снова шагнул в сторону.
Эви ничего не оставалось, как наблюдать за ожидающими поезда пассажирами. Внимание привлекли двое малышей, гонявшихся друг за другом по платформе возле замученной мамы. Третий ее младенец спал в коляске среди пакетов с продуктами. Арманд по-прежнему говорил по телефону, не сводя с бегающих мальчишек настороженных глаз, словно готовый к прыжку тигр.
Один из карапузов приближался к желтой ограничительной линии у края платформы, а другой… Эви шагнула вперед – в ней боролись два инстинкта: провинциалка готова была вмешаться, а горожанка привыкла не реагировать на чужие проблемы. Асфальт под ногами задрожал от приближающегося поезда. С этой секунды все происходило как в тумане. Первый малыш остановился у черты, а второй обогнал его и с разгону кувыркнулся вниз на рельсы. Раздался крик – возможно, кричала Эви. В паническом ужасе она рванулась, чтобы подхватить другого ребенка. Но Арманд опередил ее: он уже летел к краю платформы. Полы его пальто развевались за спиной, как крылья.
Дальнейшие события поплыли кадрами замедленной съемки. Подхватив малыша, Арманд передал его в руки оказавшегося рядом мужчины. Оглянувшись на тоннель, откуда уже выполз грохочущий поезд, он спрыгнул с платформы. У Эви подкосились ноги, но, даже упав на колени, она ползла вперед, собираясь последовать за Армандом. В этот момент краем глаза она заметила обезумевшую мать с открытым в безмолвном крике ртом. Вскочив на ноги, нечеловеческим усилием Эви остановила рыдающую женщину, готовую броситься за сыном под колеса электровоза.
Раздался вой сирены и оглушительный скрежет тормозов: заметив прыгнувшего на рельсы Арманда, машинист безуспешно пытался остановить тяжелый состав. Эви крепко зажмурилась, прежде чем ее накрыла волна спрессованного воздуха от движущихся мимо вагонов. Прошла вечность, прежде чем поезд наконец остановился. Открыв глаза, Эви увидела, что двери не открылись, но люди в вагоне взволнованно указывают пальцами на виновника суматохи и воя сирены. Через прозрачные окна поезда Эви увидела на дальней платформе Арманда. Наклонившись вперед и уперев руки в колени, он тяжело дышал.
– Они спасены, – задыхаясь, пробормотала Эви, схватив женщину за руку. – Оба. Все в порядке.
– Правда?
– Смотрите, – указала Эви на противоположную сторону, где дежурная по станции в синей униформе держала на руках плачущего двухлетнего малыша.
Женщина зарыдала от счастья и облегчения.
Мужчина, которому Арманд сунул первого малыша, подошел, чтобы передать его матери. Та, в шоковом состоянии, схватила ребенка, забыв слова благодарности. Обменявшись с незнакомцем понимающими взглядами, Эви пожала плечами и пробормотала:
– Вы даже не представляете.
Прошла еще вечность, прежде чем двери поезда открылись и пассажиры высыпали на перрон, хотя сирена продолжала выть. Эви с трудом разглядела через окна поезда служащих вокзала в темной униформе, направлявших людей к выходу. Арманд отдавал распоряжения, как генерал на поле боя. Когда пассажиры покинули платформу, сотрудники охраны по очереди подходили к нему, жали руки, хлопали по плечу.
Сквозь мутные окна поезда Арманд увидел Эви. Штормовая синева его глаз… прояснилась. Он расправил плечи, дыхание выровнялось. Арманд словно очнулся после наркоза. Эви знала, что Арманд отказывался считать себя героем – он просто выполнял свой долг. Она не будет настаивать, но для нее он настоящий герой.
Вместе с незнакомцем Эви помогла матери с детьми и коляской дойти до лифта, чтобы перейти на другую платформу, куда уже прибыла полиция для расследования происшествия и составления протокола. Эви сразу увидела в толпе Арманда – высокого, темного и невозмутимого. Ей хотелось броситься ему на шею, но грозный вид блюстителей закона с оружием остановил ее. Впрочем, Арманд сам направился к ней.
– О чем ты думала?
– Не поняла?
Взяв ее за локоть, он отвел Эви за поворот лестницы.
– Ты собиралась сама прыгнуть за ребенком.
– И что?
– Ты бы погибла.
– Но ты сделал это.
– Я прошел специальную тренировку.
– Правда? В Иностранном легионе вас учили вытаскивать детей из-под колес поезда?
– Не смешно.
– Это не шутка. Мне бы стоило закатить истерику, но я не стану, потому что ты великолепен, – сказала Эви и замолчала, вовремя вспомнив о бывшей жене Арманда, зацикленной на его геройстве. Она просто счастлива, что он остался жив.
Ни слова не говоря, они спустились вниз и вышли на улицу, где их уже ждала машина.
Они не обменялись ни словом, пока ехали в машине. Напряжение ощущалось почти физически, окутывая их, как мираж. В квартире наступила разрядка: прижав Эви спиной к стене, Арманд впился в ее губы. Они целовались как последний раз в жизни, пока хватило дыхания. Запрокинув голову, Арманд взглянул в глаза Эви: такой бури чувств он не видел в жизни – страсть и вожделение, тревога и страх.
Арманд ждал продолжения начатой на вокзале дискуссии – так подсказывал опыт. Однако голос Эви был тихим, чувственным, хрипловатым, когда она сказала:
– Отнеси меня в кровать.
Тут Арманд не выдержал:
– Ты напугала меня до смерти, Эви.
– Знаю.
– Мне самому было страшно.
– Как это?
– Мне давно не приходилось работать в полевых условиях и не было уверенности, смогу ли снова… Но с тех пор, как… в общем, из-за тебя что-то вернулось. Только благодаря тебе я понял, что могу приносить пользу.
– При чем тут я? Ты спас мальчика. Он жив.
– А я жив благодаря тебе.
Эви сумела пробудить в нем человеческие чувства: любовь, сострадание, надежду, которые он пытался похоронить в себе. Она заставила его глядеть в будущее, а не оглядываться назад, сожалея о прошлых ошибках.
– Арманд, – прошептала она.
Губами он стер слезу с ее щеки, поднял на руки и отнес в свою постель. Никогда раньше любовный акт не доставлял ему большего блаженства. Арманд сделал все, чтобы Эви испытала такие же чувства.
Глава 11
Проведя все выходные в постели, к понедельнику Эви сумела взять себя в руки. Она попыталась сосредоточиться на работе, хотя это было нелегко: за соседним столом сидел Арманд. Настольная лампа освещала мрачное лицо – он был не в настроении. Эви не возражала. Она могла с уверенностью сказать, что два прошедших дня она чувствовала себя самой желанной и счастливой: никогда в жизни никто не проявлял к ней столько нежности, внимания, заботы и понимания, как Арманд.