— Ну, папа! Что ты такое говоришь! — зарделась девица.
Завтрак на столе и впрямь был вкусный, обильный и сытный. Каша действительно на молоке, да ещё с орехами и вареньем. Кружевное белье отец сам из магазина принес. Вот только молчать он категорически не желал. Хоть и прав был во многом, хоть и знал обо всём на свете, но о женских панталонах мужчины вслух упоминать не должны. Неприлично! Даже если ты глава процветающего купеческого дома, с весьма редким и крайне оригинальным названием "Разные товары".
— То и говорю. Когда в высшее общество попадёшь, дворян не бойся. Настоящих благородных с солидными капиталами, раз, два и обчелся. Всё больше голь перекатная у нас в королевстве. Коли будут девицы перед тобой нос задирать, ты к ним не лезь. Лучше приглядывай за мужем, чтобы полюбовницу себе не высматривал.
— Ну, какого такого мужа! Может ничего и не сложится! — начала злиться Мика, но её прервала мать:
— Слушай, что отец говорит. Он тебя дурному не научит. Нам зять благородный нужен, без дурного гонору, чтобы нас, родителей твоих, уважал. А приданого ему столько будет, что и внукам вашим хватит, а еще правнукам останется.
— Во-во! Мама права! И поместье вам куплю. Мы-то простолюдины, нам землицу не продают, так хоть тебе с мужем будет, — продолжил речь глава семейства. — Если в чём потребность… подарок там какой… или одеться в наряд новый, ты только мигни. Я сам справки навёл. Тихий не мот и не кутила, а на правильном пути стоит. Такому не жалко, мошна выдержит!
— Что шрам на лице, так то от геройства случилось. Ты на красавцев не смотри. Они все избалованные женским полом. Им от девиц только одно нужно, — опять вклинилась мать. — С высокими титулами нам жениха предлагали, но такие не потребны. Женится, приданое возьмет, а тебя его родня презирать будет. Лучше взять такого, как барон. Он дворянин из малого рода, они своих деточек очень любят и жалеют.
— Мама! Ну что ты про детей начинаешь?! Никого у меня нет, а может и не будет! — раскрасневшаяся от таких речей девочка, чуть не плакала от смущения.
— Сейчас нет, а потом Боги пошлют благодать. Деторождение, дело такое. Про него заранее надо думать. Хорошо бы ты мне внука, а матери внучку поскорее завела, — мечтательно щуря глаза, вновь начал наставлять дочь папаша. — Я за то подарками вам с мужем отдарюсь. А ещё лучше бы поболее детишек завести. Первый внук пусть по стопам отца идет, а второго я бы своим преемником здесь сделал. Братья-то твои всё в Колонию просятся. Некоторые благородные первейшими торговыми домами командуют. А Розенкранца даже орденом пожаловали. За торговлю с колониями и займы в казну. Эх, если бы не беда та проклятущая, — помрачнел он, — мы бы с матерью дюжину детишек завели. Но-но! Хватит! — цыкнул на жену, которая залилась слезами. — Нечего Богов гневить! Хоть одна у нас дочурка, да мальчишек пара. А ты, дочка, как вдвоём с бароном останетесь, будь поласковей. А коли он целоваться полезет… Тогда… Мама научит… Только сразу проси, чтобы ребёночка признал.
Мика не знала, как закончить завтрак с такими разговорами. А если честно, то она ужасно трусила. Больше всего на свете, ей хотелось сбежать куда-нибудь подальше, а не ехать вручать бюст. Одно дело мечтать, что будешь оруженосцем героя, и ходить неузнанной в мужском наряде. Другое дело, подойти к нему с подружками. Вдруг ты не понравишься? Или ещё хуже — он окажется совсем не таким, каким ты его себе представляла. Вдруг он скажет тебе какую-нибудь гадкую сальность? А ты даже не сможешь ответить… Или…
Мама поняла состояние дочки и взяла дело в свои руки. Мандраж сменился примеркой платья, затем совещанием о причёске, после того дискуссией о ресничках. Между прочим, важный вопрос — подкрашивать их или нет? Подкрашенные дают вид, но вдруг тушь потечёт? Что тогда прикажете делать?
— Только два наших брата могут эти свитки писать. Я благословил их заготовить каждому по две дюжины Гранитной Кожи. На Алмазную у них не хватает силы. Духом они сильны, но как волшебники, хоть и самые сильные из наших, однако слабоваты. И пишут с благословением, постом и молитвой, но их заклинания отражают лишь один удар.
— И то! Оно может и не так хорошо, как желалось бы, однако защита! Очень братья наши на неё надеются. А что только гранитная пыль тратится, оно даже лучше — дешевле. Алмазную мы Тихому отдадим и попросим его написать. Долго ли выходит один свиток создать?
— Не так, чтоб очень — свиток в день выходит. После благословения на работу я велел писцам строить день как простым трудникам, не стоять все положенные службы. Сразу после литургии они идут снедать со всеми, но блюдут пост. А после трапезы начинают писание, не отрываясь на иные службы, обед и прочие потребности. Как свиток будет готов, разрешено делать личные дела до вечернего молебна. После молебна и ужина им сразу положено идти в келью почивать. Чтобы восстановиться писцам приходится спать без перерыва не менее трети суток, иначе мажеская сила не появляется в достаточном для работы размере. Встают они со всей братией, далее распорядок повторяется.
— Может послабление в питании сделать?
— Не получается. Без строгого поста им Боги достаточно сил не дают. Братья не ропщут, наоборот, гордятся подвигом своим.
— Ладно. Напишут, откормим, дадим отдохнуть и вновь на свитки благословим. А яд для нежити так и не получилось сварить?
— Нет. Братья-алхимики говорят, что рецепт не по их разумению. А со стороны никого брать не хочу.
— Не надо посторонних. Тихий только нам открыл секрет и не мудро будет его помимо нашей братии разглашать. Барон юн, но благочестив. Обещал в Гильдию рецепт не давать.
— Ой, много там грешников недостойных! Ой, много! Ведь не просто так их бывший глава в чернейшую магию ударился! Где знания раздобыл? Чую, ещё осталась там гниль. Надо с молитвой и благим словом к вьюношу подойти. Он и яду нам наварит, и свитков отпишет, а со временем и Гильдию от скверны почистить поможет.
— Я из запасников велел найти что по Школе Жизни. Она никак Богами не порицается. Три книги барону отослал и три артефакта. Нам бесполезны, а он пусть разберётся, может, зачем и сгодятся. И Тьмы в подаренном вовсе нет, сам проверял.
— Что, так прямо и сказал: "Видней мужская красота в морщинах и седине"?
— Именно так, Ваша Светлость!
— Хорошо загнул! Ему бы не боевым волшебником, ему бы бардом быть! — Представительный мужчина взглянул на себя в зеркало, машинально поправил причёску и подтвердил — И меня с её отцом сравнил правильно. Пусть Лаура видит во мне надёжу и опору, а не пустозвона-трахальщика. У неё с ним точно ничего?
— Нет, Ваша Светлость, её осмотрела наша дама. Девица не тронутая. Правда, сильно обиделась за осмотр, но ей объяснили, что так положено перед свадьбой, дабы подданные были уверены в чистоте крови ребёнка. Ей полностью доверяют, однако по свадебному протоколу оно положено.
— Вы поделикатнее с девочкой… Мала она ещё. Мне от неё только ребёнок нужен. Но хорошие отношения, а то и… чем бесы не шутят, пока боги спят… любовь, тоже бы хотелось получить. Да и перед Лагозом неудобно. Он свои обязательства выполнил полностью, полный корпус дал, и три полка гвардии. Мы уже большинства целей кампании смогли добиться. Минимальные и основные достигнуты, теперь дополнительные закрываем.
— Хорошо-то как, Ваша Светлость! Я б их голыми руками… Шесть лет из последних сил держались, и вот сподобили боги победы дождаться! Жалко только, что её плодами другие пользоваться будут.
— Не ворчи, старый приятель. Зато начнём вновь жить нормально и без долгов. Отчасти даже жаль, что Лаура не тронута. Можно было бы под это дело у её отца ещё что вытребовать.
— Ваша Светлость, он о вас знает?
— Нет. Только после помолвки скажу, когда ему отступать будет некуда. Не захочет перед другими государями ославиться.
— Хочу клятвенно уверить вас, что наша семья никоим образом непричастна к смерти вашего сына и наследника герцогства.
— Полно вам! Не буду врать, мысли были, но мы сразу поняли, что Ранбранды не виноваты. Или вам граф Иснадор тоже чем-то мешал?
— Не понял! Причём здесь граф Иснадор?
— Что он умер вы, конечно, слышали?
— Признаться, мельком. Что-то в клубе говорили, но меня граф никогда не интересовал — в карты по-крупному я не играю, а в других вопросах он пустышка. Что у него общего с вашим сыном?
— Синяки на щиколотках.
— Э… простите…
— Вы, волшебники, всё магией стараетесь решать, а ведь есть и другие способы. Меня просветили, что у некого мелкого купчишки жена умерла, оставив ему приличное приданое. Как мой сын, как граф и как ещё несколько человек перед ними, утонула в ванной. И у всех были синяки на щиколотках. Кто-то резко дёргал их за ноги, потом держал и ждал, пока человек не захлебнётся. Купчишку давно повесили, а изобретённый им способ убиения вполне сохранился.
— Кто? И зачем?
— Кто заплатил за графа Иснадора? Не знаю и даже не интересно. Очередная обманутая девка или её родня, игрок, поймавший графа за передёргиванием карт, кредитор, решивший дать урок, дабы другим неповадно было. А вот на самого исполнителя мои люди вышли.
— И?
— След оборвался, сыщики видать поспешили, их вычислили, и убийцу зачистили, следов заказчика нет. Кто виноват? Ищите, кому выгодно охлаждение между нашими герцогствами. Кто не хочет их объединения? А оно бы случилось, после нашей кончины, в случае рождения мальчика. Назовёте бенефициара? Подскажу, это не Корона.
Подарить бюст герою, не так просто, как кажется. Первый вопрос — где? Пригласить его в Народное Собрание нельзя — он дворянин, а туда дворянам доступа нет, это вопрос принципа. Опять же, вместо комитета из шести человек и их дочек, там набьются все, кто имеет право, а таких много, и все кто наглый, таких вообще тысяча человек. Пришлось довериться Измолу, тот закрыл на выходные один из своих магазинов и украсил залу в нём. Иона, как главный знаток деликатесов, составил меню, приготовил продукты, прислал поваров и лично контролировал процесс готовки.