Про подаренное заграничное поместье эконом говорил осторожно. Земля там суглинок, а климат холоднее, чем у нас. Арендаторы растят корнеплоды, в основном, свёклу, репу и брюкву. Есть посадки сахарной свёклы, но сахар из неё скорее экзотика. Тростниковый дешевле, однако есть любители кленового, пальмового и, единственного не из Колоний, свекольного. По доходности поместье не сравнится с любым моим, включая Дубки, но для тех мест получаемая прибыль считается приличной. Выращенные овощи охотно покупают на месте. Чаще местные перекупщики, реже импортёры. Управляющий опытен. Наверное, можно немного оптимизировать продажи, но радикального увеличения доходов ждать не приходится. При поместьи есть дом с шестью господскими комнатами, но они крайне скудно обставлены, по причине редкого приезда хозяев. До ближайшего портала половина дня пешего хода. Предложение единственное — ничего не менять, но брать доход натурой.
Вывоз порталами брюквы или репы, да даже сахарной свёклы, не выгоден от слова совсем, однако река Гремячая судоходна и протекает недалече от Зримако, так называется моё новое поместье. Можно раз в год, после урожая, загрузить барку собственным товаром, хоть тем же мясом или пшеницей. И дня через три или четыре судно прибудет в те края. Обратно та же барка вернётся гружёная овощами, сданными арендаторами в налог.
Налор, мой тесть, приехал в гости, вместе с женой и двумя сыновьями, братьями моей маленькой, привёз бумаги на свои свадебные подарки — деньги в банке, купчую на землю, дарственную на склад в порту. Он-то как раз и разбогател на водных перевозках, не на речных, правда, а на морских, однако помочь согласился. Купец меня очень зауважал после подаренного ордена и присланного приглашения в делегацию простолюдинов на коронацию Государя.
Тестя крайне заинтересовало разрешение Его Величество на три рейса за год в Колонии. Пояснил мне, что вообще-то никто туда ходить не запрещает. Но полностью на свой страх и риск. Вольным торговцем быть вроде прибыльно, но сильно хлопотно и рискованно. Не во все порты пускают. Или пустят, а товар там весь уже скупили, и на обратный путь взять с собой нечего. Перед местными чинушами шапку ломаешь. Им чуть что не по нраву, сразу тиранить начинают. Раз ты купец, то любой власть имущий норовит слупить с тебя деньгу, как лыко с липки дерёт крестьянин себе на обувку.
А вот с официальным караваном дело другое — идёшь под защитой, тебя пускают в самые сладкие порты, по прибытии туда налоги собирают смешные, товар выбираешь первым. Одно слово — благодать. У торгового дома судно есть и не одно, для такого дела можно самое большое взять. И что туда везти ясно, и что оттуда понятно. Есть только один вопрос — кто этим заниматься будет? Тут я поясняю:
— Государь сказал, что тесть для меня всё организует.
Налор аж со стула вскочил, разволновался весь, спрашивает:
— Сам Самодержец так сказал? Честь-то какая! Его Величество обо мне слышал?! Ну, спасибо! Я уж обязательно расстараюсь!
Человека я придержал, объяснил, что "за так" дела погано делаются. Прибыль предложил делить исполу. Тогда братья вмешались в разговор. Мика тоже словечко вставила, неспроста она купеческая дочка. В общем, принял я родню в компаньоны. Договорились, что мою долю из положенных в банк свадебных выдам, и разрешение учитывается в общем размере доли. Тесть корабль выделит, лучший. Деньгами, ясное дело, тоже вкладывается. Братья садятся на подаренный склад и по очереди будут в рейс ходить. Моя конкубиночка финансово немного поучаствует. Вклад и долю каждого обговорили и на бумагу, для памяти, прописали. Такая у нас семейная идиллия случилась, что тёща не удержалась и на радостях меня расцеловала. Хотя раньше робела очень.
Со всех сторон сплошная выгода — сам ничего не делаю, а с каждого рейса мне причитается. Тесть лишнюю денежку заработает. Малышке немного перепадёт. Оба шурина пристроены. Можно было бы и больше себе заграбастать, а то и всё, тесть же предложил организовать процесс. Однако так нечестно, да и сколько раз он захочет за меня впрягаться? А когда свою выгоду чуешь, то за прибыль радеть не в пример душевней.
Кидор мне почти приготовил городскую усадьбу, нанял персонал и, для скорости благоустройства, временных работников. Журнал с расходами подсовывал чуть не через день, но я смотрел мельком. Надо или нанимать специального счетовода для контроля домоправителя, или делать закупки самому, или верить на слово. Я выбрал третий вариант.
Однажды Кидор, слегка запинаясь, попросил:
— Ваша Милость, как вы мне разрешили… тогда… в башне… Словом, одна купчиха просится на лечение.
— Оспа?
— Нет. Молодой поклонник. Очень она хочет ему нравиться. Грозилась хорошо отблагодарить. Просит хоть немного убрать второй подбородок, уменьшить талию и чуть-чуть поднять грудь. Прослышала, что ходят слухи про некую герцогиню, которая похожим образом лечилась у вас. После того лечения, до самого приезда мужа в герцогской спальне всякую ночь караулил новый офицер. — Машинально оглянувшись, шёпотом добавил. — И простолюдины из рядовых служителей бывали. Ей главное, чтобы мужчина был молод, телом гладок, мягок и дебел, а волосом чёрен.
— А что муж? Не знает?
— Некоторые сказывали, что они друг другу свободу дали. Муж всё больше по пастушкам шалит. Завёл у себя хозяйство, кудрявых овечек, зелёненький лужок, сена стожок. Ему приискивают совсем молоденьких простолюдинок. С косами, в веночках… Сорочки вышитые… ну… лапти там… Она овечек пасёт, а герцог в креслах, на краю луга, сидит. Смакует вино и за пастушкой наблюдает. Как распалится, её в стогу валяет. Когда одна надоедает, другую заводит. А отставленной на приданое золота даёт, а родителям ферму в аренду за талер в год. Причём требует, чтобы непременно овцы в хозяйстве были. Проказник он, хоть уже и в немалых летах.
— Ладно. Раз обещал — устраивай встречу.
— Благодарствую. Ещё одна… актрисочка… прима… тоже желает подмолодиться. Её граф Исвир содержит. Даже золотой урыльник подарил, а уж драгоценностей у неё не счесть. Боится надоесть покровителю, ведь тогда потеряет главные роли, а подарки не понятно, будет ли кто дарить. Граф её за известность полюбил, потому и от прежнего милого друга отбил… думает, что отбил. Уж очень актриска просит. Сулит шкатулку с цацками и шубу. А шуба больно хороша! Из северной лисы — мех густой, почти весь белый, только к кончикам волосков сереет. Одета лишь дважды. В самый раз была бы Чернышечке. Ей ношеное брать не зазорно, и Микаэле не обидно. А как негритяночка шубку оденет, да в город выйдет, сразу разговоры пойдут. Вам по статусу положено кого-нибудь иметь, а такая краля любой актрисочке фору даст.
Пришлось принимать этих пациенток на дому. Кидор сообщил, что желающих много, но надо держать марку и других пока не брать. Тогда ценить будут выше, и благодарить щедрее.
Во дворце у меня тоже желающих полечиться много. Всех своих подчинённых из аус Хансалов привёл в порядок. Симон специально что ли взял двух женщин с сильно обожжёнными лицами. Причём раны боевые. И им хорошо — сразу симпатичными стали, и мне практика. Монашков, из боевых братьев, троих принял. С ними ничего такого, Бертиоз лучше бы справился, но попросили именно меня. Кстати, лейб-медик выговорил мне, что понапрасну трачу силы. С его точки зрения выглаживание шрамов и прочие подобные кунштюки "с дамочками" полезны лишь для развития контроля, а раз у меня с ним хорошо, то и нечего ерундой заниматься, телеса править.
Ему хорошо говорить, а меня Силестрия сразу после ухода от Лауры к себе призвала, с мужем познакомила. Тот старше жены лет на десять — пятнадцать, но держится бодрячком. При мне, за разговором, зашедшую фрейлину герцогини вскользь по бедру погладил. Та ничего, лишь отстранилась. Видать, дело обычное. Ему убрал морщины вокруг глаз и вообще на лице. За то получил в подарок красивый берилл, размером чуть не в куриное яйцо. На другой день, Её Светлость представила меня супруге одного из государей. Просила что обычно — поправить лицо, шею и грудь. В подарок получил добрую щепоть Пыльцы Фей в пузырьке из целого сапфира. Весьма редкий и дорогой компонент, особенно полезен для творения заклинаний Трансмутации. Эффект — вплоть до удвоения результата сотворённых чар. Незаменим для многих зелий, особенно связанных со Школой Растений. Потом пришёл черёд особ попроще. В день одну, иногда двух принимал, не более. Ссылался на ограниченность сил. Лукавил, силы оставались, да и амулет помогал, но полностью раскрывать свои возможности не хочется.
В покоях Жёлтого Дворца уже почти не осталось вещей герцогини, её Двор полностью переехал в Клубничный павильон, а после коронации этот дворец надолго опустеет. Влияние Силестрии уменьшается, так она знакомством со мною козырнула. Да я не против, связи это наше всё, а при Дворе особенно.
На очередном большом приёме Государь спросил меня:
— Стах, что-то ты почти один, из моих придворных, не подал прошение о переводе от Зелёного Двора к Белому. Не желаешь что ли?
— Ваше Величество, — отвечаю ему, — служить Короне мой долг на любом месте. Однако я не хочу менять цвета, дозвольте оставаться "зелёным".
Среди придворных прошёл лёгкий, как шелест листьев, ропот — я отказался от почти прямого предложения Государя перейти к королевскому двору. Менять цвета не слишком почётно, однако быть поближе к трону, захотели почти все наши.
— Ну что ж… Была бы честь предложена. Дозволяю остаться при Зелёном Дворе, с сохранением всех выплат и привилегий. А как ты самый старший по чину из троих оставшихся, к тому же камергер, сиречь ключник, хоть пока и титулярный, то по самой должности тебе положено ведать состоянием покоев, будешь надзирать за состоянием Зелёного Дворца и оставшихся служителей при нём. Назначаю тебя смотрителем.
И после такого решения перешёл к рассмотрению кадров Белого Двора. Все прошения о переводе разом удовлетворил. Всех попросившихся в отставку от любого Двора отставил. Далее взял, да и выгнал придворного прежнего Двора. Причём, сам сказал о нём: