сь привилегией негодяев, но в папином дворце она кое-что поняла про реальные отношения между полами. Или ей что-то объяснила дуэнья.
В заведение мадам Розы приехал и несколько удивился — за пару дней успели сильно поменять обстановку. Вроде ничего особенного, но как-то из чисто мужского прибежища с целью принять на грудь и по ба… э… продолжить, вдруг стало вырисовываться что-то такое порочно-элегантное, с лёгким флёром распущенности. Если бы это было в моём старом мире, то сразу бы вспомнилось слово «декаданс». Что вы мне ни говорите, но без женской руки тут не обошлось. Мадам Роза решила сменить имидж заведения?
Я явился на собрание, чуть опоздав, как и положено жениху. Надо же подождать, чтобы все остальные члены клуба собрались и приготовились. Когда вошёл в залу, на меня обрушился вал поздравлений и пожеланий. Затем усадили рядом с почётным местом, сами понимаете, кто там сидел раньше, и веселье началось. Хотя сегодня девочки не сидели рядом с нами, а носили блюда почти как официантки. Почему? Не понятно.
К брату Стаху, по обычаю клуба, посаженному во главе стола и выслушивающему весёлые вирши, в которых поздравляли жениха, подсел брат Михаэль. Лишних девочек сегодня в зал не пустили, официантки подходили лишь по призыву, а братья они свои. Словом, можно спокойно перемолвиться парой слов, не предназначенных для обсуждения в салонах.
— Знаешь, брат, тут такое дело… Вроде ничего особо необычного, но на всякий случай имей в виду. Мне вчера знакомый сказал, что планы обороны Башни Четырёх Стихий зачем-то взяли на пересмотр. Это же твой баронский замок?
— Спасибо. Но не понял, зачем их пересматривать?
— Вот и я про то — зачем пересматривать планы, если башня стоит в спокойном месте, а боевых действий там вести не предусматривается. Самое главное другое — их лишь в прошлом году составили и утвердили. Кому не лень лишнюю работу делать? Ты запомни, а я сейчас спою пропойную.
Братья меня отпевали и пропивали в порядке очереди. Вроде собрались все и никого больше не ждали, но вдруг распахнулась дверь и мадам Роза торжественно объявила:
— Граф Марьян.
Ну, граф и граф, это герцогов мало, а графств в Хаоре достаточно. Но раньше в клуб граф Марьян не заглядывал. Когда он вошёл, то, невзирая на ладно скроенный партикулярный костюм, стало понятно — не брат он нам вовсе. Слишком пышны и округлы бёдра. Невзирая на все ухищрения портного, слишком топорщится под сюртуком манишка на груди.
Хотя братья были крайне удивлены и, конечно, узнали пришельца, никто не указал на неуместность его пребывания здесь. Скорее наоборот, лица разом просветлели, трое старших членов братства резво вскочили, бросились к вновь прибывшему и наперебой начали предлагать присесть на единственное свободное место, самое почётное, понятно.
— Я к вам заехал поздравить брата Стаха. А заодно решил познакомиться с Изумрудными братьями.
Все выразили глубокое и искреннее согласие познакомиться. Усадили, налили, провозгласили тост о приятном знакомстве, выпили и продолжили веселиться, менее беззаботно, но более отчётливо.
— А что, братья, я тут слышал, здесь и подарить жениху что-то нужно? — поинтересовался новичок. — Вроде брат Стах кому-то выхлопотал орден и поместье? Давайте ему отомстим — подарим тоже самое. Хотя после первой «Заслуги» на шее, да ещё четырёх высших орденов разных стран, чем его удивишь? Наградой мельче уж точно не порадуешь! Разве, специально для него, учредить орден «За покорение сердца прекрасной царевны»?
Мадам Роза поднесла графу Марьяну портфель, и тот вытащил оттуда папку с документами и деревянную коробочку.
— Вот тебе брат, поместьице Старое Местечко. Там вроде какие-то развалины от твоих предков остались. Не Мхотепов, а этих… Квинтилианов. Я приказал выяснить, как сделают, тебе справочку на них принесут. А вот и обещанный орден.
В коробочке оказался не орден, а большой медальон. Под крышкой портрет Шарлотты Лоренции. Эмаль по золоту. Явно писал с натуры кто-то вхожий в родной дом царевны — девушка выписана в богатом иноземном наряде. Нет не в сарафане, а в том, что называют летником. Понятно, украшенным узорами, вышитыми золотой нитью. На рукавах и у воротника парчовые треугольные вставки, богато запорошённые жемчугом и яхонтами. Несколько контрастируя им, на голове, не столько скрывая волосы, сколько подчёркивая красоту изыскано уложенных прядей, блистала коруна, сплошь усыпанная лалами. Высокого класса художник рисовал миниатюру. И явно не из Хаора.
Медальон для осмотра пустили по рукам братьев. Кое-кто от восхищения цокал языком, кто-то удивлённо мотал головой, а один даже не сдержался и воскликнул: «Хороша девица!». И тут же опасливо бросил взгляд на Марьяна. Тот не обратил внимания и продолжил:
— Имение собрано из трёх, конфискованных у крамольников в прошлом году. Между ними много лет вёлся какой-то спор. За лесок, вроде. Или что-то в таком роде. Вот для прекращения земли и объединили. Неплохо так получилось. До тысячи десятин пахоты, а к ней виноградники и лес, вроде ещё что-то имеется.
Эти слова вызвали тяжкий вздох у братьев.
— Много земли к Короне отошло после двух попыток мятежей. Но вот по уму, да и по обычаю, их бы достойным раздать надо. В подарок или в управление, как придётся, но надо.
Новый вздох, хотя теперь предвкушающий. Не просто же так конфискованные земли поминаются? Намёки и обещания наград Изумрудные братья хорошо понимают. Наглядный пример, брат Стах, перед глазами. Тысяча десятин! Этим даже дважды граф никак пренебречь не сможет, оно и ему в карман упадёт ощутимо. А речь продолжалась:
— Опять же, местным Дворянским собраниям лишние заботы. Налоги собирай, отчёты пиши, доходы учитывай. Словом, пора! Давно пора разбираться с этим вопросом.
Ну, скажем прямо, низовые чинуши обожают такие хлопоты. Лишняя добавка к жалованию от Казны, а при ревизии в поместье кое-что себе можно тишком хапнуть. Деньгами едва ли, но натурой получить тоже очень неплохо. Главное, спрашивать некому — хозяина-то нет! Понятно, зарываться нельзя, а делиться нужно. Кстати, вот одна из причин, почему земли нужно раздавать хозяевам — хоть воровства меньше будет.
Но граф уже заканчивает речь:
— Я сейчас с братом Стахом посижу. Вон за тем столиком, — кивок на одинокий столик, который не даёт подслушать разговор. — Знаю, ему домой, в баронство пора ехать. А затем, с кем успею, тоже там переговорю.
Еле успеваю произнести положенные слова благодарности, как оказываюсь за столом с Марьяном.
— Стах, за что получил имение, ты и сам понимаешь. Но я сейчас не о том. Есть другое дело. Важное и срочное. Ты мне нужен, как пугало, как пёс, которого соседи не хотят видеть спущенным с цепи. Да и тебе лучше, если враги будут бояться тебя издалека. Так вот сейчас мне доложили про удобную ситуацию — на тебя хотят напасть. Повод — спорные земли. Кто и где — не знаю, но в союзники вроде берут чуть не архимага.
— Что я должен сделать?
— Отбиться. Зло, жестоко и показательно. Войну тебе объявят через Дворянское собрание. В мирное время Короне не положено вмешиваться в местечковые конфликты. Конечно, Регентский совет прикажет прекратить конфликт, но бюрократия… Решение будут готовить минимум неделю. Времени на подготовку крайне мало, но было бы хорошо, если бы ты по минимуму привлекал дополнительные силы. Я могу дать полк, два, дивизию, но кто же тогда тебя станет бояться?
— Никто. А вас и так боятся, но и знают про ограничения.
— Вот-вот! Хочешь, найду повод и откомандирую пару — тройку магистров из Гильдии на усиление?
— Спасибо, но нет. Я предпочту волшебников силой поменьше, зато с реальным боевым опытом. Тех, кто в капитанских чинах с солдатиками земельку топтал, а то и сейчас топчет. Они пригоднее самых сильных диванных вояк.
— Прошёл слух, что ты по паре аус Хансалов в каждый домен посадил? Правильно! Многого от них ждать не стоит, но за соседями приглядят, а при нужде и одёрнут. После нашего разговора на такое сподобился? Одобряю. Пусть дохода чуть меньше, зато есть на кого опереться. И в нынешнем деле они пригодятся. Особо сильных среди аус Хансалов нет, но зато бойцов избыток. Может тебе роту егерей прислать? На совместные учения с гарнизоном?
— Благодарю, однако вновь откажусь. Враг может отложить объявление войны, а на сколько времени можно затянуть учения? Месяц? Максимум два?
— Смотри сам. Чем меньшими силами обойдёшься, тем больше тебя бояться станут. Если не справишься, всё едино помогу — будешь тогда варить мне зелья. Сейчас езжай домой, а я буду по одному звать Изумрудных братьев и разговаривать с каждым.
После службы возвращаюсь в башню, а там меня караулит капитан Флатер, он числится при штабе гарнизона, занимается егерями, разведкой и прочими такими делами. С ним Осневал Полуухий, глава лесников. Докладывают:
— Ваша милость! Какое-то шевеление пошло!
— Какое именно?
— Ежели помните, у нас уже более полугода как завелось несколько плохишей. Один «игрок» из унтеров, другой «пьяница».
— Как не помнить? Оба на двойном жаловании у меня сидят. Это помимо денег на игру и выпивку. «Бабник» же ещё у нас имеется?
— «Бабник» пока в увольнительную не ходил. Можно отправить в самоволку, но полагаю рано, пусть в свой черёд из гарнизона выйдет. Кому надо подозревать не будут. Так вот, ваша милость, две наживки сработали. Одновременно! К каждому подошли, причём разные люди, но просили одно и то же — амулеты для прохода.
— О как! А наши?
— Отказались, вестимо. Оба, каждый наособицу, объяснили, что в свою смену на караул без жетона не выйдешь. За утерю накажут и разбираться будут. Оно им надо?
— А те чего?
— Тут по-разному. От «пьяницы» вроде сразу отстали, а «игроку» денег посулили и новую службу в дальнем полку. Тот вроде и не против, но пояснил, что смысла отдавать амулет мало — его утерю можно скрыть лишь день, много два, затем растеряху под арест могут взять. Тогда пообещали чуть больше денег и сказали, что подойдут в следующий раз.