Жена решительно шагнула вперёд, наверное решив, что если подойти совсем близко, то я не смогу её разглядывать, но попав в плен моих объятий, испуганно выдохнула, но потом принципиально и решительно заявила:
— Мой!
— Моя! — уточнил я.
Мы опустились на траву у костра, нам полностью, окончательно снесло головы, и было очень хорошо вдвоём. После завершения ритуала перебрались на мягкую постель из мехов и чуть-чуть успокоились.
Правда, я не переставал нашёптывать ей глупые, ласковые, сумасшедшие слова благодарности, а жена не уставала их слушать. Только довольно спросила:
— Правда, я развратница? Это Черныш меня уговорила. Вчера всё до единого волоска на теле убрала. Это так бесстыдно!
— Просто ужас как! — поддержал я жену. — Все твои подружки обзавидуются!
— Я им не скажу! Наверное… Разве только по секрету…
— Конечно! Только под большим, даже огромным секретом! А то какой смысл, если никто, кроме мужа, не знает, какая ты бесстыдница?
— Ты сам такой! Я ради тебя это сделала! Только чтобы тебе понравиться!
После нескольких минут поцелуев и уверений, что я оценил её жертву, Шарлотта задумчиво предложила:
— Давай, теперь не для ритуала, а для самих себя… Как муж и жена это сделаем.
Понятно, я не отказался, и нам обоим вновь было очень хорошо. Девчонка умудрилась заползти на меня и уснуть, довольно сопя носиком. Я тоже задремал на пару часов.
Проснулся, от того, что моя сладкая вывернулась из объятий и начала вставать. Мой порыв, вновь её обнять, был сразу остановлен Чернышом:
— Господин! Шарле-ханум необходимо привести в порядок свой нежный лик, дабы после того она могла услаждать взгляд и прочие чувства своего возлюбленного супруга.
С этим аргументом моя жену эвакуировали за полог, а появившаяся Иония отвела меня за другой и выпустила только после нового комплекса санитарно-гигиенических мероприятий. И вновь одновременно с Шарлоттой.
К кипе шкурок, изображающих постель, служанки подтащили низкий столик и подушки, а потом уставили его разными блюдами и тарелочками. Там было чем перекусить — кусочки пряного мяса, блюда из острых овощей, фрукты разных видов и всякие восточные сладости. Вина нам не наливали, лишь подали чаши с терпким шербетом на основе розовой воды с зёрнышками граната.
Мы немного поели, поболтали о всяком разном, потом переключились на обсуждение завтрашних планов. Жена вздохнула:
— Так стыдно! Девчата станут выспрашивать подробности ночи… А как рассказать, что ты меня?.. Три раза!
— Всего два.
— Два⁈ — недоумённо спросила новобрачная и подчёркнуто внимательно посмотрела на воспрявший индикатор моей заинтересованности. — А разве ты больше не будешь?
По-моему, это провокация чистой воды! С нами такое творится из-за гаремных зелий и происков Черныша? Но отказываться от близости со сладкой супругой просто не было сил, а признаться, и желания тоже.
После мы до самого утра обнимашкались, дремали и изредка начинали целоваться, но мои поползновения на большее девчонка сразу пресекала. Часов в постели не было, однако Черныш следила за временем, а потому под утро принесла мне шкатулку с традиционным подарком жене за первую ночь.
Начинаю было дарить, но Шарлотта зарделась и заявила:
— Я уже совсем твоя, моих из свиты нет, заклинание Защиты от Наблюдения развёрнуто, так что мама не узнает, но и ты тоже ничего никому не говори о моём подарке. — Жена сняла с волос диадему и вытащила из неё рубин. — Когда направишь сюда чуть-чуть магии, камень откроется и отдаст книгу заклинаний старенького архимага. Он уже давно умер, но в фолианте ты найдёшь много полезного и интересного. Только лучше том доставать не здесь, а дома.
— Спасибо, родная! А раз нас никто не услышит, ты можешь сказать про то, почему ты знаешь свой срок жизни? И можно ли его продлить?
— Стах, милый, скажи, только честно — я красивая?
— Конечно! Ты самая-самая красивая из всех кого я встречал за всю свою жизнь!
— Так приятно это слышать… Но у меня есть ещё много других достоинств — я легко выношу и рожу тебе здоровых детей, даже сильных волшебников. Сама выкормлю их грудью и всё равно останусь стройной. Мама считает, что дети — это главное предназначение женщины. Но всё имеет свою цену. Я, как роза из оранжереи против шиповника у дороги — и красивее, и нежнее, и все заранее знают, для чего выращена. Зато шиповник может засохнуть в начале лета, но может не сбросить лепестки до морозов. А срок жизни розы предопределён. Когда выполню своё предназначение — рожу и воспитаю детишек, то перестану быть нужной и спокойно уйду. А знаешь, родной, мне это даже нравится. Так лучше — красивым цветком прожить весь положенный срок, что далеко не всем удаётся, и вовремя уйти, куда все уходят.
— Оставив меня одного?
— Нет! Ты будешь присматривать за нашими детишками. Направлять их, помогать им. Я не хочу становиться старухой, каждый день выискивающей в зеркале новые морщинки.
— Но ведь есть же магия…
— Источник Жизни очень ревнив. Тогда я умру ещё быстрее, возможно, сразу.
— Но что-то же можно сделать?
— Мы попробуем. Только очень осторожно, чтобы до мамы не дошло. После свадьбы, если ты начнёшь по очереди показывать мне все свои владения, никто не удивится. А мы осмотрим заглохший Источник Жизни. Отложим разговор.
— Хорошо. Давай отложим. Только хочу уточнить — с дядей Акимом и, наверное, твоим папой та же история?
— Похоже, но нет. Там другое, только никогда не говори с ними об этом. Представь, что тебя пустили в сокровищницу, где есть много полезного. Ты можешь взять всё, чего захочешь.
— Просто взять?
— Какой ты хитренький! С тремя условиями. Ты потом никогда не сможешь отказаться от взятого. Ты в течение всей жизни ничего не сможешь получить дополнительного. И главное, если взял больше, чем можешь унести, надорвёшься и умрёшь.
— Много полезного — это магическая сила?
— И она, и срок жизни, и особые способности. Многое можно зачерпнуть из Источника. Но хватит об этом. Давай поговорим о другом.
— Посмотришь мой подарок?
— Конечно! — девочка открыла шкатулку и достала одуванчик, сразу вспыхнувший мириадами искорок, и захлопала в ладоши: — Какая прелесть!
— Каждый меленький камешек зачарован на защиту, побольше на атаку. Цветок отразит чуть меньше двух с половиной сотен атак и проведёт четыре десятка ответных ударов магией. Я не очень хороший заклинатель, но сделал, что смог. Пусть чары не самые сильные, зато их много.
— Стахушка! Ты такой милый!
Новый раунд поцелуев и обнимашек имел все шансы перерасти во что-то более серьёзное, но Черныш с железной решимостью указала на время и увела хозяйку одеваться. Я было хотел пойти за ними, но Иония перенаправила в мужскую раздевалку. Причём, по обыкновению, начитывая житейские мудрости:
— Великому господину не пристало смотреть, как его сладкая жена одевается. Женщине не всегда нужен мужской пригляд. Иногда ей надо побыть одной, только с верными и неболтливыми служанками. А что-то мужчине совсем знать не стоит. Лучше если могучий муж будет видеть Шарла-ханум или правильно одетой, или совсем раздетой, а недостойные служительницы помогут ей стать самой прекрасной из жён.
Под аккомпанемент таких слов на меня натянули мундир, затем вывели к одетой в очередное платье жене, и мы порталом покинули шатёр.
Крыша
Шаг сквозь синеву и мы с женой стоим на крыше башни, по странной случайности именно на том месте, где первый раз поняли, что не любим друг друга. Смотрим, понимаем, что думаем об одном и том же, и вместе прыскаем со смеха. Настроение великолепное! Но на краю зрения маячит дежурный офицер…
Понимаю, что он желает доложить о чём-то срочном и делаю приглашающий жест. Капитан подходит и рапортует:
— Ваше превосходительство! Вчера при выезде с моста через ров Королевской крепости на вашу карету было совершено нападение. Её высокоблагородие леди Капитолина не пострадала. Кучер, форейтор и три служанки в карете тоже. Карета смогла прорваться и уехать. При прорыве её высокоблагородие применила мажеское заклинание Кислотные брызги. Двое налётчиков с её стороны кареты умерли вскоре после завершения схватки.
— Уже хорошо. Дальше.
— Третьего кучер убил выстрелом из ручного метателя, когда тот пытался остановить лошадей. Форейтор ударом кнута выбил глаз четвёртому, который хотел перехватить повод. Служанка Дж̀абра ударом кинжала отсекла половину кисти напавшему, пытавшемуся открыть дверь кареты с её стороны. Ввиду скоротечности схватки гвардейцы из крепости добежали до места лишь после её окончания. Раненых задержали и передали охранителям.
— Кто они сообщили?
— Неофициально, ваше превосходительство. Пришло письмо от служителей. Те прислали, что подглядели в черновике доклада её величеству. И другая записка от службы магической охраны Крепости, тоже с именами и фамилиями.
— Какие-то меры уже приняли?
— Так точно, ваше превосходительство. В вашей городской усадьбе до окончания сегодняшнего торжества размещено два десятка солдат крепостной пехоты. В Везене их будет полусотня. Для сопровождения кареты предполагается приставить в качестве конвоя дюжину конных егерей.
— Нормально. Так и сделаем. Чтобы побольше шороху навести, составьте два запроса, я подпишу. Первый — в столичное Дворянское собрание с фамилиями налётчиков и запросом — почему начаты военные действия без предварительного уведомления меня, как главы фамилии? Второй — в Канцелярию градоначальника. Не то, что просим разрешения, хотим сообщить об изменении внешнего вида дома. Точнее — о снятии железного забора вдоль периметра участка и постройку каменной ограды. Высота — три человеческих роста плюс небольшая надвратная башня.
— Виноват, ваше превосходительство. Пишут, нападавшие не имели злого умысла, хотели только пошутить — посмотреть царевну с мужем.
— Может и хотели. Вот только чего — посмотреть или проверить организацию охраны? Я на всякий случай вам скажу, запомните для случая: есть лишь два типа архимагов — доверчивые и живые.