Единственно, повариха расстаралась с едой — пироги с лапоть размером, в полстола кулебяка на четыре угла, целиком запечённая индейка, начинённая рябчиками и всё в таком роде, радующее мужской желудок. Но подавалось на местной посуде — на розовеньких тарелочках с миленьким, тоже розовеньким, но чуть другого оттенка, рисуночком. Я сразу понял задумку изначальной хозяйки дома — выжить отсюда всех лишних мужчин, да так, чтобы боялись возвращаться.
Жена со мной не согласилась, а про еду заявила, что она специально для меня готовилась, слуги подольстить решили. А что мне не нравятся здешние миленькие аллеечки, так оно понятно — у мужчин такие странные вкусы! И вообще, как можно путать с розовым клубничный, креветковый и амарантовый цвета? Это даже невозможно! А я не понимаю — чем эти цвета вообще отличаются⁈ Розовый он и есть розовый!
Заехали в Старое Местечко. Да — поместья. Три! Отличаются друг от друга чуть больше, чем ничем. Прибыль — есть, но не сравнится с такими же по площади участками в Зеленоземье, скорее, как в Везене до армейских поставок. Трое управляющих, каждый мечтает стать единственным.
Один сразу предложил увеличить доходы вдвое. Ему всего-то надо тысяч тридцать талеров, на них он купит семена рапса и стадо коров, самых молочных пород. Далее стал петь песни про «зелёный» режим откорма и что-то ещё наукообразное. Я понял, кого стоит выгнать в первую очередь. Правда, Генрих здесь всех проверял, никаких растрат или непорядков не нашёл.
Двое других кривились, однако молчали. Спросил их мнения, оба заявили, что приложат все силы, но им бы за счастье доходность на нынешнем уровне удержать. Хотя от вложений не откажутся.
Предложил составить развёрнутое обоснование и прислать моему штер-кригскомиссару. Мы посоветуемся, и я решу. Вообще, раз три имения объединились в одно, то и управляющий нужен один. Конечно, с повышением жалования. А вот освободившиеся мне могут пригодиться в Тихом графстве — земель много, а толковых людей не хватает.
Затем пошли гулять к лесу, центру Местечка. По заросшей тропинке, мимо корявых низкорослых деревьев, добрались до древних развалин. Послушали рассказ местных о заглохшем магическом источнике Жизни. Красивая байка, жаль верна лишь наполовину.
Источник есть, но не заглохший, а просто очень слабый. Не Школы Жизни, а Школы Призыва. Соответственно, для лечения людей годный лишь в качестве плацебо. Скорее всего, это точечный прокол на иной План. Конечно, нужно исследовать, но судя по маленькому родничку, сопряжён с Планом Воды. Для практиков Источник бесполезен.
Возможно, фанатичный призыватель или водник придумал бы, как использовать такую возможность. Скажем… Не знаю… Устроить постоянный Призыв какой-нибудь кильки. Большее существо просто не пройдёт в столь узкий канал. Но зачем?
Однако понятно, почему за столько лет никто из волшебников не заинтересовался Источником — это не случайно сохранившаяся тайна, а забавная безделица.
На обратном пути жена спросила:
— Я напишу папе, ладно? Вдруг он что-то посоветует.
Согласился. Почему нет? Хотя уже и сам придумал одно применение — поставить маленькую турбинку с лопастями — пусть крутится. Размером она не как даже на самой маленькой гидроэлектростанции, а такая, которую можно подставить под кран в раковине, на кухне. Реального применения не вижу. Хотя моим предкам, Квинтилианам, этот фонтанчик зачем-то был нужен. Хм… Может для красоты?
Из посещений других владений запомнился, пожалуй, только Штатглас. Это город стеклодувов из Вайзенфелда, новых графских земель. Если во всех других местах, даже в Белых Грязях, меня встречали с почётом, как сюзерена… Хотя в Грязях особенно — там же новый градоначальник, отставной премьер-майор, которого мне рекомендовали Изумрудные братья. Так вот, в отличие от остальных, стеклодувы решили показать свой гонор. Место новое, недавно мне приписанное, но лесники всё же успели разведать местные настроения и доложить, чего стоит ожидать.
Когда мы с женой сюда приехали, а жиденькая делегация встречающих неискренне стала приветствовать своего графа, то даже без Посоха Власти можно было понять степень их лояльности. И когда в ратуше без должного почтения подали несколько прошений, я уже представлял, о чём там могут просить. Хотя местные изначально просчитались в моей реакции, а тут ещё Посох их сильно придавил.
Первое же прошение о переименовании бывшей Королевской школы, не в Графскую, как предписано, а в Городскую. Подписано всеми учителями. Следующее прошение касалось того же, но в отношении местного лазарета. Подписано?.. Лекарь и два фельдшера. Соглашаюсь:
— Ну что ж, если Штатглас хочет снять с меня лишние расходы, то этому я буду только рад, — ставлю резолюцию и зачитываю: — Просьбу удовлетворить. — Радостные улыбки и переглядывания. — С сего числа уволить всех служащих школы и лазарета с графской службы, и оплачивать оных из городской казны, без потери в денежном и ином содержании.
Улыбки превратились в недоумённые гримасы. Городской глава робко возразил:
— Ваше сиятельство, в городском бюджете нет денег на содержание лазарета, а тем более школы. Мы надеялись…
— Не мне решать ваши вопросы. Просили под себя? Получите! А мелочами занимайтесь сами.
Следующее прошение оказалось по сути требованием, а именно предоставить звание «свободный гражданин» членам десяти семей по приложенному списку. То, что это наглость и провокация — понятно. Ведь «свободных граждан» в королевстве пока не наблюдалось, в соседних странах тоже. И у соседей соседних про такое не слышали. Даже в Кандарии, при всём обилии богатых простолюдинов, такого не придумали. Зато в книжках, призывающих к всеобщему равенству и братству, этот термин любят. И что мне делать?
Прочитал вслух, несколько картинно задумался и решил:
— У нас, слава богам, рабства нет. Коли кто-то хочет быть свободным, не мне этому мешать. — Накладываю резолюцию: — Исключить из подданных графа Тихого, всех по приведённому списку и…
Тут я ненадолго задумываюсь и бормочу:
— Им же ещё собраться надо… Хм… Не буду торопить… Дам время…
Затем продолжаю:
— И до первого числа следующего месяца, а именно до 1-ого студеня, выселить с территории графства Тихого на свободные земли или где таких ещё примут. В паспортах и подорожных записать: «свободный гражданин, лишённый подданства по собственной просьбе».
Люди ошеломлённо загалдели. Такого они не ожидали. А что собственно? Не мои подданные, не подданные какой-либо страны? Значит, пусть ищут себе место сами. Думаю, в Колониях свободные земли точно найдутся.
Кто-то было выкрикнул:
— У нас здесь дома, мастерские…
Давлю взглядом, а Посох мне в этом помогает:
— Вы же сами просили! Ладно! Я ведь не зверь, хоть меня и прозвали Тихим Ужасом. По одному человеку из каждой семьи можете оставить для продажи имущества. На месяц, не более.
— Так нельзя!
— Чего нельзя? Свобода — это осознанный выбор. И вы его сделали сами.
Приём
В среду, на большой королевский приём мы с женой пришли при полном параде, я — в мундире со всеми орденами, она — в мундирном платье с изумрудным шифром статс-дамы Зелёного двора.
Честно говоря, далеко не всегда статс-дамы приглашаются на такие приёмы, должность почётная, влиятельная, дающая доступ к уху, но всё же хозяйственная. Далеко не все, скажем, гоф-фурьеры или камер-цалмейстеры хоть раз сюда приглашались. Моя мама во время приёмов обычно присматривала за королём и принцессой. Понятно, что здесь её никто не ждал. Наоборот! Такое появление сразу вызвало бы панику — что случилось с малюткой-королём?
Но это верно для обычных статс-дам. Шарлотта царевна? Член королевской семьи? Это совсем другое дело! Её задача не решать мелкие проходные вопросы, а заниматься куда как более важными делами — к примеру, вести полностью неофициальные переговоры.
С кем? С придворными дамами других Дворов, в том числе. Так… Обронить словечко за совместным чаепитием. Услышать фразу небрежно брошенную в ответ. Передать записку или взять послание. Съездить к кому-то. Далеко не всегда прилично послать фельд-курьера, но и лично королеве-регентше не стоит посещать многие места. А если, не как статс-дама, а как просто дворянка, женщина встретится со знакомой, то кто тому удивится?
Понятно, кого попало, по таким делам не пошлёшь. Далеко не всегда справится самый умный и самый доверенный мужчина — не обо всём ему женщина скажет. Кого-то послать будет неприлично из-за не слишком высокого ранга или титула. Большинство не справится в силу… не то, что невысокого разума… скорее, не на то заточенного.
И вот именно поэтому, изумрудный шифр на платье моей жены дал знак придворным: Первая дама Зелёного двора! Пусть единственная, но первая! Пока единственная… Этот статус изменил негласный рейтинг придворных дам. Молодая, красивая, доверенная, с мужем не совсем ясных достоинств, но явно ценимых королевской семьёй. А тут ещё великая герцогиня Силестрия с широкой улыбкой спрашивает:
— Не дали тебе, маленькая моя, вволю натешиться с мужем? Даже двух неделек не погуляли. Но хоть что-то… Понравилось замужем? Слышала, Стах тебя всю подарками осыпал — похвалишься как-нибудь?
— Да, понравилось. Стахушка такой милый. Спасибо, тётя, за…
Тут моя смущённо покраснела и умолкла. Милый разговор, правда? Но я уже не мальчик, вижу второй слой: Силестрия всем показала, что Шарлотта и её человек тоже, а жена это подтвердила.
Церемониймейстер стукнул посохом и возвестил о прибытии государыни. Бросив лишь взгляд, я увидел в ауре королевы черноту. Мариана проклята!
Глава 19Коронация
Доклад
— Карл, что с Силбербоденом? Мы готовы к встрече с государями дружественных стран?
— Так точно, ваше величество. Черновик соглашения уже парафирован. Великий герцог Айзенердский собирается изо всех сил бороться за передаваемые земли, но слишком поздно — ему их уже решили отдать, вместе с армейскими припасами. Взамен, лишь только для соблюдения приличий, он уступит Силбербодену предмет территориальных споров — Железную гору, совокупно с прилегающей долиной. Из-за неё, собственно, они и воевали все шесть лет.