А сам мир назывался довольно интересно – Хатинтазара, что с древнего языка драконов переводится как Мудрый и Справедливый Дракон.
Записала название себе в блокнот.
Немало меня порадовал тот факт, что общение со всеми расами, чтение и письмо доступно мне так же, как и всем остальным. Это всё магия.
Но вы спросите как?
Я ведь не обладаю магическими способностями. Это факт.
Я не могу колдовать, читать мысли и творить нечто эдакое, но это не значит, что магия не может меня касаться.
Конечно, я немного, совсем чуточку огорчилась, что во мне ноль магических способностей, но, поверьте, расстроилась бы гораздо больше, если магия не могла бы на меня распространяться и контакт между жителями других миров мне стал бы недоступен. Вот это реально была бы печаль-печаль.
Ещё я выяснила, почему лекарь так удивился моему скромному подарку.
Ой, это вообще нечто!
Две молоденькие служанки, которые помогали мне облачиться в платье, состоящее из корсета и нескольких длинных юбок, и дали ответ на этот вопрос, весело при этом хихикая.
Оказывается, женщины в этом мире в принципе не дарят подарки. Не принято это. Считается, что женщины – это хрупкие и нежные создания, которых мужчины должны одаривать, а не наоборот.
Но тут у меня сразу вылезла мысль, что как-то не сходится. Значит, по их логике женщины хрупкие создания, но при этом дракону-гению нужна помощница женщина, которая должна работать за десятерых и при этом выполнять обязанности не только женские, но и мужские!
Что за подстава вообще?
На этот озвученный возмущённый вопрос девушки дали ответ, что уже несколько десятилетий женщины стали иметь право заниматься, чем хотят. Они встали на один уровень вместе с мужчинами, но вот старая традиция с подарками как-то так и осталась старой.
Но! Если женщина всё-таки что-то дарит мужчине, то это значит, что он оставил в её душе и судьбе неизгладимый след. При этом необязательно придаётся значение светлому чувству любви. Это может быть просто симпатия.
— Но так оно и есть, — сказала служанкам. — Варрен оставил в моей душе неизгладимый след. Он вылечил меня! И мне приятно было подарить ему скромные сувениры из моего мира.
Потом я спохватилась и подарила приятную мелочь девушкам: тетради, ручки, фломастеры и магнитики.
Визгу было до небес.
— Надеюсь, если женщина дарит подарки женщинам – это не значит что-то страшное? — поинтересовалась я на всякий случай, морщась от довольного визга молоденьких служанок.
— Нет, нет! — замотали они головой. — Нет никаких правил в отношении даров от женщины к женщине. Ой! Какая красота!
— Фух! Вот и славно, — выдохнула я. Не хотелось бы оказаться в щекотливой ситуации.
— Смотри, смотри! Они не стираются! Этими карандашами можно подвести глаза! Даже жёлтый цвет есть! — обрадовалась девушка.
— А вот этот цвет сделает мои губы яркими! — пропищала довольно другая, вынимая из пачки красный фломастер.
— Э-э-э… Вообще-то это фломастеры для рисования, а не для макияжа… — проговорила я, но девчонки меня даже не услышали. Они начали друг дружке подводить глаза чёрным фломастером, а красным – губы.
Рука-лицо.
Подошла, отобрала у них канцелярию и строго заявила:
— Этим нельзя красить лицо! Вдруг у вас появится аллергия на эту химию или ещё что похуже. Так и быть, для макияжа я подарю вам кое-что другое.
Порылась в сумке и вытащила на свет косметику.
— Это блеск для губ. Для тебя красный оттенок, а для тебя – нежно-розовый. Как раз подойдёт к вашему типу кожи. А вот это тушь для ресниц, чтобы они стали пышными, густыми и чёрными. Этим пользоваться можно, а вот это, — потрясла перед ними фломастерами, — для рисования на бумаге! Понятно?
Девчонки кивнули, широко улыбаясь. Подарки забрали, но по их хитрым мордашкам я поняла, что фломастеры будут использованы уж точно не по назначению.
Сделала я подарки и другим драконам. Реакция у всех была такая же, как и у лекаря – шок, неверие, а потом радость, которая распускалась счастливой улыбкой на их довольных лицах.
По дворцу уже пошёл слух, что я собралась менять драконьи традиции. И мои жалкие попытки оправдаться, что я ничего такого не собираюсь делать, к сведению не принимались. Наоборот, все говорили, что это хорошо, очень хорошо. В общем, я забила на это дело.
Единственное было расстройство – я не смогла встретиться с императорской семьёй. Очень хотелось увидеть настоящего Императора драконьего мира, его супругу и маленького наследника, но, увы, Заккари сказал, что монарх в последнее время не в настроении из-за своего сына.
— Маленький император дурно себя ведёт? — шутливо поинтересовалась я.
На что Заккари вдруг сильно разозлился и рявкнул:
— Никогда! Никогда не смей так говорить и даже думать о наследнике! Глупая иномирянка!
Я даже опешила. Заккари всегда был таким милым и услужливым, а тут рассвирепел!
— Ох… Простите меня, пожалуйста. Я ничего дурного не имела в виду… — проговорила виновато.
Язык мой – враг мой.
Но Заккари тут же смягчился и сказал откровенно:
— Сын императора очень славный, добрый, отзывчивый мальчик. Он станет хорошим правителем, если…
— Если?.. — нахмурилась я.
— Если его вторая ипостась излечится от неизвестного заболевания. Дракон маленького императора инвалид – не может летать и даже не может двигать лапами. А что за император драконов, у которого вторая ипостась ограниченная?
Эта новость была просто шоком для меня.
— Заккари, но погодите! У вас же такие лекари великолепные! Легко справляются с любыми заболеваниями!
Он вздохнул и развёл руками.
— Есть вещи, которые не поддаются даже магии, Регина. Император возложил огромные надежды на Калеба. Тот ищет энергию или новое заклинание, которое могло бы помочь ребёнку, но пока он топчется на месте.
Нахмурилась я сильнее.
— Не совсем понимаю, почему средство от болезни маленького императора ищет учёный-изобретатель, а не лекарь?
— Потому что лекари бессильны. Единственное, что они смогли выяснить – это то, что зверь мальчика навсегда останется таким жалким. Для императора это немыслимая новость.
— Ну-у-у… простите за вопрос, который сейчас озвучу, но… можно же родить ещё детей… — проговорила очень осторожно. — Не поймите меня неправильно, я ничего не имею против малыша и очень хочу, чтобы Калеб или кто-то другой помог ему, но всё-таки…
Заккари покачал головой.
— Поймите, у нас огромная редкость, когда у пары рождаются двое детей. Это настоящее событие. Обычно получается только один ребёнок – и на этом всё. Понимаете теперь, Регина, почему так важно, чтобы Калеб был полностью сосредоточен на поставленной перед ним задаче?
— Издержки долгой и благополучной жизни, — сделала я вывод.
— Увы, но да. Есть вещи, которые неизбежны и за которые приходится платить, — изрёк Заккари. — Ну а теперь, прошу меня извинить, у меня есть ещё дела.
— Конечно…
После этой новости эйфорийное настроение опустилось немного вниз. Точнее не так, я теперь осознала всю серьёзность своей работы. Вот почему я обязана вдохновлять учёного и освобождать его от мелких забот.
Что ж, с этим я справлюсь. И буду стараться вдохновить учёного так, чтобы в течение года он придумал, как помочь будущему правителю. Хотя я всё равно до сих пор не понимала, почему это должен делать именно он, а не лекарь?
Ну что ж, поживём – увидим почему.
* * *
Регина
Когда мы покидали дворец, я во все глаза смотрела на удаляющееся здание.
На вершине огромного дворца зубчатой короной виднелась площадка для драконов.
Это место, куда драконы в своей звериной ипостаси могли приземлиться, если они были приглашены в сам дворец.
Сам дворец, утопавший в буйно разросшихся садах и построенный в самом роскошном стиле, какой только можно себе вообразить, представлял собой нечто вроде… свадебного торта из белого сверкающего камня, покрытого золотом, драгоценными камнями и потрясающей росписью, изображающей величественных драконов.
Я по этому дворцу, увы, не получила экскурсию. Думаю, даже трёх дней бы мне не хватило, чтобы весь его обойти и всё увидеть. Он такой огромный не просто так. Столько ведомств, отделов и служб находится прямо во дворце, а ведь у каждого дворца есть ещё и подвал!
Эх… Надеюсь, мне удастся побывать здесь ещё хоть один раз. Тем более подарки монаршей семье я так и не вручила. Не случилось подходящего повода. По словам служащих, император в последнее время находится в очень скверном настроении. Его супруге и вовсе не до новых гостей из другого мира. В общем, пока как-то так.
Вздохнула и подумала: «Всё равно здорово, что я в новом мире!»
А мы тем временем уже выехали за пределы города. Я увидела изгородь. Вот городские стены, окружающие город, были хоть и высоченными, но серыми и безликими. Но! Эти стены своими спинами подпирали каменные статуи драконов.
Первородные. Так сказали мне, когда вводили в курс дела и вкратце поведали о мире.
Эти драконы были стражами, теми, кто остановил кровопролитные войны, и потом держали на себе весь мир. Они напоминают жителям, кому те обязаны своей мирной жизнью.
Первородным.
Я всмотрелась в огромную статую. Голова дракона была высотою… даже не знаю, но меня, наверное, четыре понадобится, если поставить в рост. И это только голова.
Каменный дракон словно не замечал присутствия жителей города, прибывающих и убывающих, а продолжал всматриваться в далёкий горизонт, чтобы не пропустить возможную опасность.
Когда прелестный и такой шумный город остался позади, я вздохнула, на мгновение прикрыла глаза и откинулась на мягкую обивку сиденья очень симпатичного транспорта, который плавно плыл по энерголейной трассе.
Энерголейная трасса – это как наши дороги, но только соткана из энергии самого мира.
Колёс, как вы понимаете, у этих машин не было. От этого сам путь был комфортным. Никакого тебе ухабистого бездорожья. Правда, сопровождающий меня дракон, который должен меня «передать» Калебу из рук в руки, сказал, что иногда энерголеи сбоят – во время непогоды или сильного ветра, и тогда может немного потряхивать.