Слава Богу, что были, есть и остаются еще пока у нас люди, которые всегда готовы взвалить на себя самое трудное, самое невыносимое – такое, что другие либо не могут осилить, либо от чего заранее отказываются. И не только взвалить, но и с честью справиться с ним. В большой степени благодаря им стали возможными многие наши достижения, в том числе и потрясшие в свое время всю планету удивительные космические победы. Пока есть такие люди, мы и наша Россия будем оставаться для всего мира той загадочной, непредсказуемой и удивительной страной, которая способна преподнести миру Пушкина и Достоевского, Чайковского и Шагала, Платонова и Бродского, Павлова и Вавилова, Циолковского и Сахарова. И, смею надеяться, преподнесет еще немало подобного.
Часть 4. Предназначение
Надо, однако же, понять, почему ломится человечество в космос. Чего ради все эти муки мысли о покидании родной планеты, старания и страдания многих тысяч конструкторов и инженеров, врачей и испытателей, космонавтов? Что за странная сила влечет нас от прекрасных и разнообразных земных красот и удобств, которые отчасти и создали людей несколько миллионов лет назад, в мрачное космическое пространство? В мир, бесконечно чуждый жизни, где властвуют страшный холод и испепеляющая жара, невесомость и безвоздушность, вакуум и радиация, – в общем, присутствует постоянная и смертельная угроза человеку. Но что-то заставляет его – подобно упорному скарабею, катящему вперед свой вечный шар и не останавливающемуся ни перед какими преградами, – тратить неимоверные средства, рисковать здоровьем и жизнями своих сыновей и дочерей, а иногда и отдавать их, чтобы раз за разом отрываться от Земли и проникать все дальше и дальше в загадочный и неизведанный космос.
Понятно, меньше всего здесь я имею в виду свою скромную персону, космическим мытарствам которой уделил в книге довольно много места, – сделано это было исключительно из желания передать те ощущения и испытания, которые вскоре могут ожидать любого человека, собравшегося лететь в космос. Так, как неожиданной судьбой в этот могучий поток оказался однажды вовлеченным и я. И, органично ощутив себя его неотъемлемой частью, не смог не задуматься над происходящим на наших глазах поворотом в истории человеческой цивилизации и не взяться за перо.
Итак, что же организует и направляет этот неостановимый поток людей от Земли в космос?
Конечно же, присущая всему живому элементарная любознательность, желание постичь окружающий мир. А также – появившаяся у разумного человека потребность в расширении знаний о нем, стремление проверить себя в экстремальных ситуациях и испытать новые ощущения. Но только ли это?
Человек тем и отличается от животных, что умеет не просто лишь чувствовать и прагматично использовать какие-то очевидные закономерности вокруг себя, но и открывать более глубокие законы видимого и невидимого мира. А еще – задумываться над тем, что происходит в мире, где он живет, и с ним самим. Так, вслед за вставанием на две ноги, овладением огнем, созданием языка и орудий труда, появились колесо, микроскопы и телескопы, двигатели внутреннего сгорания. Люди освоили электричество, радио– и телевещание, опустились в морские глубины и кратеры вулканов, построили самолеты и поднялись в небо, овладели ядерной энергией…
И, наконец, вырвались за пределы родной планеты.
Поразительно, что об этом новом для человечества качестве, ставшем актуальным и доступным для понимания лишь со второй половины 20 века, один из жителей планеты всерьез размышлял уже в конце 19 века. И не просто рассуждал, а сделал первую в мире научную работу, посвященную реактивному движению, в которой теоретически обосновал возможность осуществления межпланетных путешествий с помощью реактивного летательного аппарата – ракеты. Его имя Константин Циолковский. В своем знаменитом труде «Исследование мировых пространств реактивными приборами», впервые напечатанном в 1903 году, великий мыслитель из Калуги высказал также идею об автоматическом управлении полетом с помощью гироскопического устройства, о возможности использования солнечных лучей для ориентации ракеты и многое другое. Часть его предположений уже блестяще реализовались в практической космонавтике.
Остается только удивляться, как в человеческом обществе, только-только оторвавшемся от земной поверхности с помощью первых примитивных летательных аппаратов, могли зародиться столь дерзкие, совсем не земные мысли. Ведь Циолковский не только всесторонне разработал и обосновал в теории возможность освоения человеком космического пространства и устройства там поселений. Далее, в книге «Жизнь в межзвездной среде» он попытался развить эти идеи с практической стороны. В разгар бушующей в России гражданской войны, сжимающегося вокруг его страны кольца международной интервенции, сопровождавшихся холодом и голодом, Константин Эдуардович писал о вещах, совершенно несоответствующих тому времени и обстоятельствам. Он писал в октябре 1919 года о жизни людей в космическом пространстве. О работах в условиях невесомости, о производстве там электроэнергии, металлов и различных строительных материалов, об устройстве оранжерей, о планировании космического жилища, о способах регулирования в них температур и многом другом. У него не было ни керосина, ни бумаги, но он писал огрызком карандаша на каких-то неиспользованных железнодорожных бланках свою книгу Великий человек писал о великом будущем человечества. Он свято верил в это будущее.
И оно, блестяще предсказанное Циолковским, начало свершаться на наших глазах. Хотя на своем космическом пути мы сделали только самые первые, робкие шаги, все-таки путь наш уже продолжается более сорока лет, и мы не можем всерьез не задаться вопросом: зачем так упорно человечество стремится в этот чуждый жизни космос? Здесь на помощь я призываю двух наших современников, которые не имели абсолютно никакого отношения ни к космическим полетам, ни к испытаниям физических возможностей человека или строительству космической техники. Но все же они сделали для понимания и осознания нашего космического бытия ничуть не меньше, чем все космонавты вместе взятые. Они – из тех самых непредсказуемых сюрпризов, которые наша страна преподносила и будет еще преподносить миру. Два гениальных представителя рода человеческого, какие появляются на планете, быть может, один-два в столетие, – каждый в своей области. Они работали в совершенно разных сферах человеческой деятельности и никогда не общались друг с другом, но практически в одно время совершили удивительные открытия в своих областях и подарили, таким образом, всем нам космические ощущения и сознание, свойственные новой эпохе.
Глава последняя. Наука и любовь
В другой своей книге «Шаг в сторону», которая была посвящена поведению людей в экстремальных ситуациях, я написал о необычном советском ученом Лазаре Меклере, сделавшем, судя по всему, очень крупное, фундаментальное открытие в естествознании. Его история привлекла меня потому, что вся продуктивная творческая активность этого человека была связана с постоянным пребыванием в предельно невыносимых социально-бытовых и производственных условиях, возникающих, где по вине времени, где – нашего советского строя, а где – вследствие его собственного вмешательства. Похоже, иначе он творить и не мог.
Физико-химик и биолог по образованию, Лазарь Борисович Меклер начал свою исследовательскую деятельность в 50-х годах 20 века, всю жизнь трудился в области молекулярной биологии. Сначала в различных академических и медицинских институтах, а затем, с середины 70-х годов, – в созданной у себя дома независимой «лаборатории теоретического естествознания», как громко он сам ее назвал. Занимался вопросами биологической памяти, наследственности, передачи информации в живых системах, образования злокачественных опухолей и многими другими проблемами этой новой науки.
В поисках закономерностей, по которым из малых органических молекул, самопроизвольно возникающих на молодой Земле при переходе ее из химической стадии эволюции в биологическую, возникли живые клетки, а затем и многоклеточные организмы (в итоге – и человек Разумный), он открыл некий закон. Универсальный закон, управляющий этим загадочным процессом – общий код. Согласно этому коду природа из малых молекул (нуклеотидов, аминокислот, сахаров, липидов, атомов всех видов химических элементов) строит ДНК, РНК, белки и другие биологические полимеры и их комплексы друг с другом. И строго в соответствии с ними эти компоненты любых живых клеток и организмов функционируют. Лазарь Меклер назвал его «общий генетический стереохимический код». По сути, это было открытие так называемой «второй половины» генетического кода, которой так не хватало молекулярным биологам, биофизикам и генетикам после открытия в 50-х годах Чаргаффом, Уотсоном и Криком законов построения двойной спирали ДНК – его первой части.
Еще в конце 19 века Ф. Энгельс гениально определил жизнь, как «…способ существования белковых тел», однако, очень долго молодая наука молекулярная биология не могла подобрать ключ к разгадке построения трехмерных белковых молекул. И к пониманию взаимодействия друг с другом этих кирпичиков жизни, их аминокислотных остатков – звеньев, из которых построены нити абсолютно всех белков, с одной стороны, и звеньев ниточек всех ДНК и РНК – с другой. Заслуга теории Меклера заключается не только и не столько в том, что согласно его коду можно всего за несколько дней построить модель объемной структуры любого белка (на такую работу в лучших лабораториях мира с помощью самого современного метода рентгеноструктурного анализа тратилось не менее года!). А в возможности, построив эти модели, увидеть с их помощью всю динамику взаимодействий биополимеров живой материи.
Не буду подробно рассказывать об этом коде, как и о сложной, во многом даже драматичной судьбе ученого, оказавшегося к середине 90-х годов в Израиле и ведущего там в начале 21 века довольно трудную жизнь в полуподвальном помещении. Речь сейчас о другой части его открытия и сделанных им выводах, которые весьма неожиданно, но очень комплементарно входят в главную тему этой книги. Дело в том, что Лазарь Меклер в самом начале своей научной деятельности задался двумя внешне очень бесхитростными, но, по сути, глобальными вопросами бытия. Первый – чем живая материя отличается от неживой?