– Меня зовут Олив Кисснер. Я живу в полумиле от вас, у дороги, вместе с моим отцом. Старый голубой дом на вершине холма.
Элен кивнула: она уже проходила мимо этого дома и махала рукой мужчине в синем рабочем комбинезоне, который разъезжал на битом пикапе с полутонным кузовом.
– Сколько тебе лет, Олив? – спросила она.
– Четырнадцать.
– Стало быть, поступаешь в девятый класс?
Олив кивнула.
– Да. Я хожу в среднюю школу в Хартсборо.
– И живешь вместе с отцом?
Девочка снова кивнула.
– Да, теперь только с ним.
Элен хотелось продолжить расспросы, но выражение лица Олив остановило ее.
Нат обратил внимание на камуфляжный рюкзак, валявшийся на полу неподалеку от них, раскрыл его и заглянул внутрь. Он достал баночку бензина для зажигалок, спички, потом молоток и измерительную ленту.
– Вот наши инструменты. – Нат снова полез в рюкзак. – А вот и мой телефон!
Нат попытался включить аппарат, но батарея была разряжена.
Олив кивнула.
– Все остальное лежит у меня дома. Я верну вещи, честное слово.
Нат сунул бесполезный телефон в карман и вернулся к рюкзаку, достал оттуда разлинованный блокнот и пролистал страницы под лучом фонарика. Там были карты болота с обозначением деревьев и крупных валунов. Карты были покрыты красной координатной сеткой с красными крестиками, перечеркивавшими некоторые квадраты.
– Что это? – спросил Нат.
– Карта, – ответила девочка.
– В самом деле? А тебе не кажется, что сейчас не место для язвительных замечаний?
– Я знаю! Просто… это трудно объяснить, – пробормотала она.
Нат изучал блокнот, внимательно глядя на карту, испещренную крошечными крестиками. Элен видела, что это хорошая карта с точно отмеченными деревьями и скальными выходами, – вплоть до тропинки, ведущей к их будущему дому.
– Ты сказала, что хотела напугать нас, – сказала Элен. – Почему? Зачем ты хотела, чтобы мы уехали?
Олив покусывала губы, глядя на доски чернового пола. Нат отложил блокнот.
– Лучше говори, призрачная девочка, а то я позвоню в полицию и поеду к твоему отцу за объяснениями.
– Хорошо, хорошо. – В ее голосе зазвучали панические нотки. – Понимаете, вся эта земля когда-то принадлежала Хетти Брекенридж.
Элен кивнула:
– Мы знаем. Она жила в доме на другом краю болота. Но дома больше нет: остались лишь старые камни от фундамента.
– Верно, – сказала Олив.
– Так ты что… защищаешь землю Хетти? Хочешь избавить ее от чужаков и пришельцев? – спросил Нат. Он снова взял прожекторный фонарь и направил луч в лицо Олив, ослепив ее и заставив зажмуриться. – Почему? Потому что так велел ее призрак?
– Нет, – сказала Элен. Она вдруг поняла. Помеченные крестиками квадраты на карте Олив, красные ниточки на побегах, ее желание избавиться от посторонних. – Ты ищешь сокровище, правда?
Олив отвела взгляд и закусила губу.
– Какое сокровище? – спросил Нат.
– Я слышала эту историю в городе, – сказала Элен. – О том, что Хетти Брекенридж якобы зарыла сокровище где-то на болоте.
– Сокровище? – Нат фыркнул и насмешливо всплеснул руками. – Сначала призрак ведьмы, а теперь еще и зарытое сокровище? Это что, продолжение «Скуби-Ду»?
Элен мягко сжала его руку. Она понимала, как нелепо это выглядит.
– Библиотекарша сказала, что это лишь городская легенда, которая живет до сих пор.
– Это не вымысел, – сказала Олив. – Сокровище существует на самом деле.
– И ты ищешь его здесь, вокруг болота? – спросила Элен. – В том числе и на нашей земле?
Олив кивнула.
– Оно настоящее, и мне нужно найти его.
– Так нужно, что можно нарушать закон? – спросил Нат. – Что можно шпионить за нами и красть наши вещи?
– Вы не понимаете! – воскликнула Олив.
– Тогда помоги нам понять, – предложила Элен.
Девочка глубоко вздохнула:
– Понимаете, мы с мамой охотились за этим сокровищем. Она всегда говорила, что оно настоящее. Еще она говорила, что нам суждено найти его. Но в прошлом году… – ее голос на мгновение пресекся, – …в прошлом году она ушла от нас, понимаете?
– Ушла? – повторил Нат.
Олив кивнула.
– Она оставила нас с отцом. С тех пор мы не слышали о ней. И я думаю, – нет, я знаю, что если я найду сокровище, то мама узнает об этом из теленовостей и газет, верно? А когда она узнает, то вернется к нам. Но, даже если этого не случится, я смогу нанять частного сыщика, чтобы найти ее.
Элен послала Нату предупреждающий взгляд, означавший «пожалей ребенка». Она сама потеряла мать в одиннадцать лет и прекрасно понимала, как это тяжело. Когда она находилась в возрасте Олив, то была готова на все – на что угодно, лишь бы вернуть свою маму. Элен посмотрела на Олив, наряженную в призрачную ночную рубашку, возможно, принадлежавшую ее матери, и ее сердце почти растаяло.
– Лучше бы ты просто спросила, можно ли проводить поиски на нашей земле. – Нат почти успокоился и заговорил мягче. Он опустил фонарь, чтобы свет упирался в пол. – Не нужно было доводить нас этими безумными призрачными посещениями. И тем более красть наши вещи.
– Знаю, – отозвалась Олив. – Да, это было очень глупо… и я правда сожалею об этом.
– Нат прав, – сказала Элен. – Если бы ты попросила разрешения искать сокровище на нашей земле, то мы бы не стали возражать.
Олив смотрела на доски и на обугленное тряпье в кастрюле из литого железа. Она стала дергать нитки, выбившиеся из обтрепанного рукава ночной рубашки.
– Так что мы будем делать? – поинтересовался Нат, переводивший взгляд с девочки на Элен.
Олив подняла голову и закатала рукав ночной рубашки.
– Обещаю, все ваши вещи вернутся обратно. Ну… кроме пирога. Мы с папой съели его.
– Я так и знала! – Элен посмотрела на Ната. – Я же говорила тебе, что принесла тот пирог домой и поставила в холодильник! А ты заставил меня думать, будто я чокнутая. Ты говорил, что я оставила его в магазине или вообще не покупала его.
– Извините, – робко сказала Олив и повозила по полу носком грязной кроссовки. – С деньгами тоже вышло нехорошо. Я… я вроде как потратила их.
– Ну конечно. – Нат снова заговорил резко. – Ты уверена, что не имеешь дела с наркотиками?
– Клянусь! Я потратила деньги на покупку нового металлоискателя. Очень хорошего, чтобы найти сокровище. Если продать его, то, наверное, можно вернуть ваши деньги.
– Сколько денег ты у нас взяла? – спросила Элен.
Девочка взглянула на нее и начала считать, загибая пальцы.
– Думаю, примерно восемьдесят долларов. Может быть, сотню. Я не уверена, потому что брала по частям: десятку здесь, пятерку там, понимаете?
– О боже. – Нат покачал головой, протирая глаза.
Элен была поражена такой недостачей. Они с Натом небрежно относились к наличным деньгам, передавали их друг другу, рассовывали по карманам и каждый раз ездили по сельским магазинам за разными мелочами.
– Н-да, – сказала Элен. – Краденые деньги – это проблема. Ты должна как-то отплатить нам.
– По меньшей мере! – добавил Нат.
Они помолчали, глядя на Олив, которая безуспешно пыталась избавиться от остатков ночной рубашки.
– А если я отработаю эти деньги? – предложила Олив.
– Что? – Нат грозно нахмурился.
– Правда, я хорошо работаю. И много знаю о строительстве. Мы с отцом уже давно занимаемся реконструкцией нашего дома. Я умею обращаться с инструментами, и я гораздо сильнее, чем выгляжу. Я могу набивать вагонку и навешивать гипсокартон. Я даже умею обращаться с электропроводкой и водоснабжением.
– Не знаю, – проворчал Нат. – Я не думаю…
– Нам определенно нужна помощь, – сказала Элен и повернулась к нему: – Мы же отстаем от графика, разве не так? А если у Олив есть опыт строительства, работа втроем пойдет быстрее.
Олив с надеждой посмотрела на нее.
– Я могу прийти завтра после уроков. Пусть это будет испытанием. Я докажу, что не обманываю вас и на самом деле разбираюсь в строительстве. Если все получится, то со следующей среды у меня наступят летние каникулы, и тогда я буду приходить на целый день, пока вы не решите, что я достаточно отплатила вам. Если понадобится, я буду работать все лето. А если это вас не устроит, то я продам металлоискатель и получу деньги.
– Что скажешь, Нат? – спросила Элен.
– Не знаю, – ответил он. – Она только что пыталась сжечь наш дом.
– Давай не будем преувеличивать. Она ничего такого не делала.
– Послушайте. – Олив посмотрела на Ната. – Я знаю, что я сделала. Это было нехорошо и по-настоящему дерь… в смысле, очень плохо. Просто я подумала… но кому какое дело, о чем я думаю? Я лишь хотела отплатить добром за добро.
Элен посмотрела на Ната.
– Ну, как ты думаешь?
– Мы ничего не знаем о ней, – ответил Нат.
– Она наша соседка, – сказала Элен. – Юная девушка, которая совершила ошибку, но захотела все исправить. Правда, Олли?
Девочка энергично кивнула. Нат вздохнул.
– Больше никаких краж? – спросил он. – Никаких трюков и подвохов?
– Я обещаю, что теперь все будет открыто, – сказала Олив. – И кстати, я видела ваши полевые заметки. Мне все известно о животных из этого леса. Я могу показать медвежью берлогу, бобровую плотину и место гнездования белоголовых орланов. Я даже знаю, где недавно проходила красная рысь.
Нату не удалось скрыть интерес.
– Красная рысь? В самом деле?
– Ну да. Я все могу рассказать об этой земле. Я охотилась здесь с раннего детства.
– А насчет Хетти? – спросила Элен.
– Расскажу все, что знаю, – пообещала девочка. – И, если хотите, познакомлю вас с моей тетушкой Рили. Она специалистка по местной истории.
– Как думаешь, Нат? – снова спросила Элен.
Он не ответил, продолжая светить фонариком в лицо Олив и погрузившись в глубокое раздумье.
– Нат? – настойчиво повторила Элен, надеясь, что муж правильно истолкует ее тон. «Лучше соглашайся».
– Ну ладно, – с некоторым сомнением произнес Нат. – Приходи завтра после школы, и мы посмотрим, какая из тебя помощница. Но, если ты не выполнишь наш уговор или будешь продолжать свои фокусы, я сразу отправлюсь к твоему отцу и позвоню в полицию.