– Добрый день, – сказала Элен. – Должно быть, вы Рили.
Элен подошла и встала рядом с Олив.
– Тетя Рили, это Элен. Наша новая соседка, о которой я тебе рассказывала. – Олив выдавила улыбку, хотя чувствовала себя расстроенной и сбитой с толку предыдущим разговором. Как Рили могла думать, что попытка выяснить, куда на самом деле уехала ее мама, не приведет ни к чему хорошему? Заверения в том, что «она вернется, когда будет готова», было недостаточно для Олив, и она не могла поверить, что этого достаточно для Рили.
– Ах да! Вы живете возле Брекенриджского болота.
– Да, это мы живем на проклятой земле и тревожим призраков, – со смешком отозвалась Элен.
– Приятно познакомиться, – с энтузиазмом произнесла Рили и протянула руку.
– Подождите. – Олив посмотрела на Элен. – Что вы сказали?
– Ничего, – ответила Элен. – Прошу прощения, просто разные глупости, которые я слышала в городе.
– Значит, вы это слышали? Что они говорили? О том, что вы вернули к жизни призрак Хетти?
Элен прищурилась и посмотрела на Олив.
– Я кое-что слышала, и ты, похоже, тоже. Почему ты ничего не говорила?
Олив пожала плечами:
– Просто разные глупости, о которых болтают люди. Наверное, потому, что вы поселились у болота. Кроме того, вы искали в библиотеке разные книги о колдовстве.
Элен недоверчиво покачала головой:
– Ты не шутишь? Люди знают, какие книги я заказывала в библиотеке?
Олив кивнула:
– Брендан из универмага Фергюсона даже говорит, что вы тоже кажетесь ему похожей на ведьму.
Рили рассмеялась:
– В таком городке, как Хартсборо, нужно соблюдать осторожность даже при выборе книг в библиотеке. Возьмите книгу по оккультным наукам, и все решат, что вы в сговоре с дьяволом.
– Разве у библиотекарей нет никакой присяги? – спросила Элен. – Или хотя бы понятия об этичном поведении?
– Видимо, это не относится к Хартсборо, – заметила Рили.
– Дело не только в библиотечных книгах, – продолжала Олив. – Они утверждают, что после того, как вы пробудили дух Хетти, начали случаться дурные вещи.
– Что за дурные вещи? Вроде трагедии со школьным автобусом?
Олив кивнула.
– Давай догадаюсь: молнии и пожары – тоже наших рук дело?
– Возможно. – Олив пожала плечами. – Во всяком случае, некоторые так думают.
Рили улыбнулась.
– В эту категорию могут попасть даже неисправные светофоры, – заверила она. – Хетти обычно винят во всем плохом, что происходит в Хартсборо, но теперь старые слухи получили новую пищу, потому что появились реальные живые люди, на которых можно сваливать любые неприятности.
Элен пораженно качала головой.
– Я не стала бы слишком беспокоиться по этому поводу, – сказала Рили. – Оно само пройдет. Какая-нибудь школьница забеременеет или муж уйдет от жены к другому мужчине, и у горожан появится новая тема для сплетен.
– Да, – согласилась Олив. – Можете мне поверить, лучше не обращать на них внимания.
– Проклятье. Пожалуй, с этой поры мне стоит одеваться в черное и рисовать на тротуарах мистические символы, – сказала Элен, и все рассмеялись.
– Кроме слухов о новой городской ведьме, я слышала, что вы строите потрясающий дом, – заметила Рили и лукаво подмигнула.
– Он действительно классный, – подтвердила Олив. – И они сами строят его!
– Это впечатляет, – сказала Рили.
– Или же это безумие, – возразила Элен. – Может быть, даже идиотизм?
Все снова рассмеялись.
– Олив много помогает нам, – сказала Элен.
– Она хорошая работница, это верно, – сказала Рили. – Она многому научилась, когда работала по дому со своим отцом. Вы еще не встречались с моим братом Дастином?
– Еще нет. – Элен покачала головой.
– Я говорила с отцом насчет того, что стоило бы пригласить Нат и Элен на пикник возле дома. Ты придешь, тетя Рили?
Они часто так делали, пока мама жила с ними: устраивали пикники с грилем и приглашали гостей. Каждый что-то приносил с собой – пиво, картофельный салат или арбуз, – а после наступления темноты отец устраивал фейерверк на заднем дворе.
– Конечно, Олли, – ответила Рили. – Только назови дату и время. – Она повернулась к Элен: – Так что привело вас сюда? Ищете что-то особенное для дома?
– Вообще-то да. Мне очень нравится раковина из мыльного камня, которая стоит вон там.
– Да, это настоящая красавица. Давайте отметим ее как проданную, а потом я попрошу двоих ребят погрузить ее в вашу машину.
– Кроме того, я ищу брус для подстропильной балки. Что-нибудь старое, ручной работы. Желательно четырехдюймового сечения, длиной шесть футов.
– Посмотрим, что у нас есть, – сказала Рили и повела их в заднюю часть огромного склада.
– Олив сказала, что вы эксперт по местной истории, – заметила Элен.
Рили пожала плечами:
– Ну, я не стала бы так говорить. Я не эксперт, но определенно заинтересованный любитель.
– Я сказала Элен, что ты можешь пригласить ее в историческое общество, чтобы она могла проводить исследования, – вставила Олив.
– Я была бы очень рада, – сказала Элен. – В сущности, у меня есть телефон женщины по имени Мэри-Энн, и я оставила ей голосовое сообщение, но она так и не перезвонила.
– Да, они с мужем сейчас находятся в Северной Каролине, где живет их дочь со своей семьей. Скоро у нее должен появиться очередной внук, и они с мужем уехали туда, чтобы поддержать дочь во время родов. Но боюсь, что историческое общество, так или иначе, остается временно закрытым. Там прорвало водопроводную трубу, и вода причинила некоторый ущерб. Теперь придется перестилать пол. Массу вещей пришлось спешно паковать в пластиковые коробки и баулы. Сейчас там полный беспорядок, но я извещу вас, как только мы будем готовы к открытию.
– Это будет здорово, – сказала Элен. – Надеюсь, материалы не сильно повреждены.
– Нет, – ответила Рили. – К счастью, все удалось убрать вовремя. Пострадал только пол. Настил нужно снять и заменить, и остается еще вопрос о состоянии чернового пола.
Они подошли к раковинам, и Рили достала табличку со словом «ПРОДАНО», набранным заглавными буквами, и прикрепила ее к раковине. У Олив глаза полезли на лоб, когда она увидела цену: 799 долларов. Это была большая и глубокая двойная раковина, вырезанная из крупных блоков серебристо-серого камня.
– Она местного происхождения, – пояснила Рили. – По моему мнению, камень добывали здесь, в Вермонте.
– В самом деле? – Элен выглядела очень заинтересованной.
– Эта раковина из старого фермерского дома на Каунти-роуд. Супружеская пара купила его в прошлом году и сразу начала реконструкцию на современный манер.
Элен покачала головой:
– Не могу поверить, что кому-то захотелось отдать такую вещь.
– Я вас понимаю. Должно быть, они установили новенькую блестящую раковину из нержавейки, под стать другому кухонному оборудованию. А теперь давайте поищем подходящую балку.
Рили отвела их на другую сторону склада, где были сложены или расставлены крупные балки. Все они имели белые этикетки и желтые меловые пометки.
– Восхитительное место, – сказала Элен. – И не могу выразить, как я благодарна за предложение вступить в историческое общество.
Она стала рассматривать этикетки на балках.
– Вы хотите найти в архиве что-то конкретное?
– Все, что относится к нашему земельному участку. Но в основном я надеялась что-то выяснить о Хетти Брекенридж.
– Увы, сохранилось немногое. Есть несколько картин. Может быть, еще договор о земельной собственности с ее именем. Если есть что-то, о чем я не знаю, мы можем поискать вместе.
– Вы знаете, что с ней произошло? – спросила Элен, отвернувшись от балок и глядя на Рили. – Я не смогла получить внятный ответ у местных жителей.
– Само собой, – сказала Рили. – Это ужасная история, и жителям Хартсборо тут нечем гордиться.
– Ужасная? – повторила Олив. – Потрясающе! Расскажи нам.
Олив никогда не слышала подлинную историю о том, что случилось с Хетти. Она спрашивала маму, но та отвечала, что никто точно не знает. Олив даже в голову не приходило, что она могла бы обратиться к Рили. Разумеется, Рили должна была знать, что произошло на самом деле, и более того – Олив могла рассчитывать, что услышит неприкрытую и беспристрастную правду.
Рили прислонилась к высокому деревянному штабелю, отвела упавшие на глаза голубые локоны и начала:
– Ну, во-первых, люди считали ее ведьмой; это всем известно. Они думали, будто она может предвидеть разные бедствия. Ее предсказания часто оказывались правдивыми, и это пугало людей. Они считали, что она не просто может заглядывать в будущее, но и каким-то образом изменяет его. Что события происходили потому, что так говорила Хетти.
Олив попробовала представить такой род власти над людьми: заставлять их верить в то, что ты способен видеть будущее и даже предопределять его.
– Однажды она предупредила всех, что старое здание школы сгорит дотла. Когда это случилось, погибло трое детей. Дочь Хетти осталась в живых, в тот день она просто не ходила в школу, что только усилило подозрения против Хетти. Ее обвинили в пожаре, как и во всех остальных дурных вещах, которые она предсказывала. Как и сейчас, в то время люди боялись того, чего они не понимали. Им было нужно кого-то обвинить, и лучше всего – конкретного человека.
– Ну, разве не интересно, как мало изменяются человеческие нравы? – заметила Элен.
– Да, да, – нетерпеливо сказала Олив. – Так что случилось с Хетти?
– Они повесили ее.
Элен тихо ахнула:
– В самом деле?
Рили кивнула:
– После пожара в школе полгорода собралось на болоте. Погибли дети, и горожане окончательно разъярились. Они объявили Хетти ведьмой и повесили ее на старой белой сосне, стоявшей на краю болота.
– В каком году это произошло? – спросила Элен.
– В тысяча девятьсот двадцать четвертом году.
– Ничего себе! – Элен присвистнула. – Никогда не слышала, чтобы в двадцатом веке людей вешали за колдовство. Большинство судов и казней происходило в пуританские времена.