– Думаю, они поклялись молчать об этом. Жители Хартсборо не слишком гордились своим поступком.
– Где ее похоронили? – спросила Элен.
– Никто точно не знает, – ответила Рили. – Хотя говорят, что ее притащили к центру болота и утопили с привязанными камнями. Что она до сих пор лежит там, но ее призрак выходит наружу.
– Значит, она в болоте? – спросила Олив.
– Может быть.
– А дерево, на котором ее повесили, – что с ним случилось? – Олив пыталась понять, о каком дереве идет речь. На окраине болота не было больших белых сосен.
– Вскоре после этого его срубили и распилили, – ответила Рили. – Некоторые бруски были использованы при постройке новой школы на месте пожара.
– Той старой школы, которую снесли в прошлом году?
– Да. В сущности, я думаю, что две-три балки оттуда как раз и выставлены здесь на продажу. – Она повернулась к брусьям, разложенным на тяжелой металлической стойке.
– Не может быть! – сказала Олив. – От настоящего «дерева повешенного»?
– Так говорят, – пробормотала Рили, изучая этикетки. – Например, вот эта. – Она указала пальцем.
Элен подошла к балке, немного помедлила и провела ладонью по дереву.
– Она сделана из дерева с нашей земли? Которое росло во времена Хетти?
– Я не могу это доказать или предоставить свидетельство подлинности, но могу это утверждать с разумной долей уверенности. Это одна из балок старой школы Хартсборо.
Для Олив балка выглядела похожей на остальные: старая, темно-коричневая, со множеством зарубок от топора.
– Она прекрасна, – сказала Элен. – Именно то, что нам нужно для подстропильного бруса между гостиной и кухней.
– Не может быть! – воскликнула Олив. – Вы собираетесь поставить балку с «дерева повешенного» в вашем доме? Сделать его жилищем для призрака?
Элен рассмеялась.
– Призраков не существует, – сказала она. – Но эта балка… помнишь, я рассказывала о том, как дерево обрабатывали только с помощью топора? Вот откуда взялись эти отметины. – Она провела пальцами по поверхности бруса. – Можно практически почувствовать историю.
Олив тоже положила руку на балку, изо всех сил пытаясь представить дерево, из которого она была вырублена, стоявшее на краю болота. Она пыталась представить Хетти с петлей на шее: дерево было последним, что она видела в своей жизни. И это дерево знало Хетти. Оно удерживало ее вес, чувствовало ее последние движения. Олив думала, что какая-то часть Хетти продолжает жить в этом дереве, подобно пятну, скрытому глубоко внутри древесных волокон.
Глава 13Элен
– Она прекрасна, – сказала Элен.
Они только что установили балку в качестве подстропильного бруса между кухней и гостиной.
Это была грубо высеченная балка, примерно четыре на восемь дюймов, идеально вписывавшаяся в шестифутовый проем между двумя комнатами. Она соединяла комнаты и создавала впечатление удивительной теплоты, исходившее от старинного дерева.
Удивительно, как комнаты стали приобретать настоящую форму жилого пространства. Каркас был полностью готов, фанерные черновые полы набиты, внешняя обрешетка завершена. Они поставили метки на полу и заклепки на стенах, обозначавшие места для установки тумбочек для кухонной столешницы, шкафов и большой раковины из мыльного камня, которая теперь хранилась под одним из навесов во дворе. Нат немного поворчал из-за высокой цены, но согласился, что она идеально подойдет для кухни.
Элен уже начала прикидывать, где разместится диван и любимый торшер для чтения и каково будет готовить кофе на новой кухне. Переходя из одной комнаты в другую, она чувствовала себя маленькой девочкой, которая играет с воображаемой мебелью.
– Давай просто скажем, что эта балка из старой школы в Хартсборо, и оставим в покое историю с повешением, ладно? – предложил Нат. Он моргал с таким видом, как будто все еще пытался что-то осмыслить. История балки показалась ему тревожной и даже зловещей, но он согласился с тем, что это замечательный образец старинной работы по дереву.
– Такую древесину в наши дни очень трудно найти, – сказал он, когда провел пальцами по грубо обтесанным краям со следами топора. – Прочная ядровая древесина из центральной части старого ствола.
Балка как будто испускала теплое сияние, по сравнению с новыми сосновыми брусьями два на четыре дюйма, расположенными ниже.
– Мне нравится, какое ощущение она создает, – сказала Элен, взяла Ната за руку и провела его по комнатам первого этажа. – Это ощущение реальной истории.
Нат рассмеялся:
– Жутковатая история, но я понимаю, что ты имеешь в виду.
– Просто поразительно, что это сделано из дерева, которое когда-то росло на нашей земле. Только представь, какие истории оно могло бы рассказать, если бы умело говорить. Я хочу использовать больше старых стройматериалов со следами местной истории. Тебе нужно посмотреть на этот замечательный склад. Там много старых вещей, которые дожидаются, когда они смогут получить новую жизнь! Мой отец полюбил бы это место. – Элен вспомнила, как ходила на гаражные распродажи и блошиные рынки, выбирая старые окна, раковины и скобяные изделия, которыми он мог пользоваться в своих ремонтных работах. – У них есть витражные стекла, ванны на кованых ножках, старые фермерские умывальники и многое другое. И каждая вещь имеет свою историю!
Нат кивал и ерошил бородку, которая заметно отросла и теперь была больше похожа на бороду, чем на двухнедельную щетину. Элен еще не разобралась, нравится ли ей эта новая борода. Ей казалось, что она делает Ната больше похожим на серийного убийцу, чем на лесника.
– Думаю, это превосходная идея, – сказал он. – Мы хотели строить из экологически чистых материалов, верно? А что может быть чище и экологичнее, чем повторное использование и переработка? Кроме того, это материалы более высокого качества, по сравнению с новыми. И в большинстве случаев они более дешевые, если не считать той массивной каменной раковины, которую ты привезла. В целом это одни плюсы и никаких минусов.
– Я собираюсь еще раз съездить туда и проверить кое-какие сайты, чтобы быть в курсе других полезных приобретений.
– Хорошо, – с улыбкой сказал он. – Ты будешь официально отвечать за приобретение старинных вещей.
– Охота за артефактами! – воскликнула Элен.
– Мне это нравится. – Нат поцеловал ее. – Но еще больше мне нравится, как ты радуешься этому.
– Рили может быть очень полезной советчицей. Она такая замечательная, Нат, что я не могу дождаться, когда ты с ней познакомишься. Она выглядит как готическая женщина с безумными волосами, татуировками и пирсингом, но она просто влюблена в местную историю. А летом она строит дома в «Среде обитания для человечества». Я уже говорила, что она предлагала помочь нам, да?
– Хм-мм…
– Думаю, нам нужно поймать ее на слове. Возможно, мы выделим рабочий день, когда она и Олив смогут приехать к нам, а может быть, стоит пригласить и отца Олив. Потом будет пицца и пиво. Как ты думаешь?
– Звучит отлично, милая.
– Нат? У меня только что появилась идея.
– Ты сегодня в ударе, – улыбнулся он.
Нат был прав: ее ум работал на полную мощность. Она чувствовала себя как никогда хорошо.
– Как насчет того, чтобы сегодня переночевать здесь?
Нат рассмеялся:
– Что, прямо на полу? Сделать постель из утеплителя и опилок?
Потом до него дошло, что она не шутит, и он нахмурился.
– Ты серьезно?
Элен положила руки ему на плечи и немного помассировала твердые мышцы.
– Давай, это будет весело! Мы можем очистить свободное место в гостиной. Принесем спальные мешки, зажжем свечи. Это будет вроде кемпинга, только лучше. Первая ночь в нашем новом доме!
– Не знаю. Я…
– Первый секс в нашем новом доме, – прошептала она.
– Хорошо, я согласен, – быстро сказал он и поцеловал ее, прижавшись колючей щекой к ее лицу.
Они выпили две бутылки вина, что объясняло пульсирующую головную боль и ужасную жажду Элен. Она проснулась обнаженной и дезориентированной. Повернув голову, она убедилась, что они лежат на досках гостиной их недостроенного дома. На том самом месте, где однажды будет лежать их плетеный домашний коврик.
Одна из свечей в стеклянной баночке до сих пор тускло мерцала. Нат тихо похрапывал рядом. Они застегнули два спальных мешка в один большой мешок, где сейчас было удушающе жарко и сыро от пота. Фанерный черновой пол внизу был слишком жестким для удобного сна. У Элен ломило спину и шею. И ей нужно было пописать.
Элен расстегнула мешок со своей стороны и выползла наружу, шаря по полу, пока не нашла свои трусики и футболку. Воздух был поразительно холодным и ясным. Элен потерла руки, стараясь разогреть кровь и отогнать мурашки.
За спиной что-то скрипнуло. Может быть, дом дает усадку?
Но разве новые, еще не достроенные дома дают усадку?
Громкий скрип раздался снова. Что это такое?
Ее влажная кожа вдруг показалась еще более холодной и липкой.
«Повернись, – приказала себе Элен. – Просто повернись туда».
Элен задержала дыхание и медленно повернулась к кухне, глядя через дверной проем с новой балкой наверху.
«Это балка скрипит, – подумала Элен. – Дерево помнит вес Хетти, повешенной на одной из самых прочных ветвей».
Она вспомнила, что когда-то читала о казни через повешение: если шея жертвы не ломалась от первого рывка, человек оставался висеть в петле и медленно задыхался. Чудовищная смерть.
Элен почувствовала комок в горле, когда наклонилась за свечой и заставила себя пройти под балкой на кухню, остававшуюся в глубокой тени. Оконные рамы еще не были вставлены, а проемы закрывала внутренняя фанерная обшивка. Ни звезд, ни луны.
Комната была похожа на гробницу с единственной мерцающей свечой.
Но Элен была здесь не одна. Она сразу же почувствовала это.
Потом она кое-что услышала – на этот раз не скрип и не храп Ната в соседней комнате, а тихое дыхание человека, не хотевшего, чтобы его услышали.