– Разве нет других способов узнать анкетные данные человека? За прошедшие полгода вам это не раз успешно удавалось.
– Если бы я знал, что ключ к разгадке лежит в вашей биографии, то рискнул бы и наверняка бы узнал.
– В чем риск?
– Ваш папа мог узнать, что некто интересуется его дочерью, и свернул бы мне шею. Ваш отец – это олицетворение жерновов.
– Какая аллегория! Вы про эти жернова сами выдумали или где-то прочитали? Впрочем, неважно! Теории о справедливости или несправедливости правосудия меня не интересуют. О чем вам говорит дата моего рождения?
– 26 августа 1979 года Долматов в ресторане познакомился с Екатериной Дерябиной и Нечаевой.
– Так все оно и было, за одним небольшим исключением – это я их познакомила. В тот день я с подругами отмечала день рождения. Долматов появился примерно в 19.30. Сел за отдельный столик, заказал бутылку шампанского и коньяк. Вскоре ему надоело сидеть в одиночестве, и он стал клеиться ко мне. Весь вечер прохода не давал. Я не знала, как он него избавиться, и тут появилась Катя с подругой. С Катей Дерябиной я была шапочно знакома. Сами понимаете, девушки одного круга общения невольно пересекаются и хоть немного знают друг друга. Я познакомила Дерябина с Катей, шепнула ей, что у этого моряка карманы от денег и чеков топорщатся, и он жаждет этим вечером оторваться на полную катушку. Катя вначале скептически отнеслась к Долматову. Он, скажем прямо, не Ален Делон. В толпе увидишь – взгляд не остановится, но в этот вечер выбор был невелик, и Дерябина милостиво разрешила Долматову сесть за их столик. Он тут же начал шутить, заказал шампанское и вскоре уже не вспоминал обо мне. После закрытия ресторана Катя, Нечаева и Долматов ушли вместе. Больше я его не видела. О скверной истории, случившейся через две недели, я, конечно же, узнала, какое-то время корила себя за то, что это я их познакомила, потом успокоилась и забыла и о Долматове, и о Дерябиной, и о ресторане. Прошло восемь лет, и я неожиданно услышала знакомые фамилии. Приятного мало.
– Не пойму, за что себя можно корить.
– Если бы не я, то Дерябина бы не познакомилась с Долматовым, не привела бы его к себе домой, не устраивала бы там оргии, которые закончились изнасилованием ее младшей сестры.
– О нет, там не в Долматове было дело! Нарыв давно назрел, и рано или поздно его должно было прорвать. Не с морячком, так с кем-нибудь другим. Образно говоря, злая мачеха упустила момент и не заметила, как в глазах падчерицы появился жестокий блеск.
– Воронов, я уже говорила вам, что не сильна в аллегориях и не имею ни малейшего желания вникать в их смысл.
Виктор попрощался с Ириной Анатольевной и мысленно закрыл дело Долматова навсегда.
В декабре англичанка продемонстрировала, что значит иметь влиятельного папу. Вначале она сочеталась законным браком с Мельниковым, уехала на постоянное место жительства в столицу, а потом… перевела мужа для дальнейшего обучения в Московскую высшую школу милиции.
Узнав об этих событиях, второкурсники следственного факультета дружно воскликнули:
– Вот это класс! Офигеть, по-другому не скажешь.
Общее мнение подытожил Воронов:
– Англичанка сделала невозможное! Проще было Сапога в отряд космонавтов по блату записать. Подумать только, в разгар учебного года перевести мужа с Дальнего Востока в самую престижную школу в стране.
Парни заинтересовались, как, в принципе, можно было осуществить такой перевод. Офицер из учебного отдела подсказал, что решение о переводе принималось на уровне начальника Управления кадров и учебных заведений МВД СССР.
Закончив с Делом Долматова, Воронов заскучал. Ему стало не хватать активных действий, поиска, общения с незнакомыми людьми.
Скука продлилась недолго. В январе у одного тувинца родился внебрачный ребенок…