– Годится. – Быстро решив денежный вопрос, лодочник повеселел и заметно оживился. – А вам везет. Весной туман – не частый гость. А такого, как сегодня, давно не было.
– А что пограничники? – спросил Сотник. – Спят или бдят?
– На другом берегу – Турция, туда наших граждан без визы пускают. Но границу, конечно, охраняют. Ночью светят прожекторами или осветительные ракеты пускают. Но мой катер достать – у них кишка тонка. Он самый быстрый в здешних местах.
Мужик вытолкал лодку на воду, крикнул, чтобы все залезали, а дальше он сам справится. Когда люди расселись, навалился грудью на корму суденышка, оттолкнулся подошвами сапог от берега. Через минуту лодка уже болталась на воде в полосе прибоя. Заняв место на корме, лодочник крикнул, чтобы пассажиры надели спасательные жилеты, сели ближе друг к другу и крепче держались за сиденья.
Он включил оба мощных японских мотора, на которые, чтобы уменьшить шум, были надеты кожухи из синтетической ткани и пенопласта. Лодка повернулась кормой к берегу, разрезала носом набегавшую волну и, быстро набирая ход, пошла вперед. Туман стелился над водой. Ветер налетал, разрывая его в клочья, но белая мгла становилась еще гуще.
– Не заблудимся? – крикнул Сотник.
Лодочник в ожидании, когда появятся его пассажиры, торчал на берегу вторые сутки. Он соскучился по человеческому общению, живому слову.
– Ну, за это будьте спокойны, – ответил он. – Такого со мной не случалось при самой паршивой погоде. У меня есть спутниковая навигация, но я этой штукой пользуюсь редко – игрушка для детей, а я уже вроде бы вырос.
Лодка набрала полный ход и помчалась вперед. Шум моторов был едва слышен. Радченко старался найти взглядом береговую линию, но так и не увидел ее.
Зажглись первые фонари, когда Девяткин выбрался из такси и остановился перед парадным входом в ресторан «Голубая лагуна». Николай Макарович Лихно, одетый в серый плащ, появился ниоткуда, словно соткался из дождя и вечернего сумрака. В знак приветствия он приподнял шляпу.
Столик, что заказал Лихно, стоял в дальнем углу. Он был отделен от небольшого зала ширмой, расписанной иероглифами и разукрашенной диковинными синими рыбами. Девяткин попросил официанта принести кружку пива и стал изучать меню. Через пару минут он решил, что ни черта не смыслит в рыбной кухне и мудреных названиях. По опыту он знал: если у блюда красивое название, значит, в пищу оно малопригодно. А цены в «Голубой лагуне» позаимствовали из учебника астрономии. И в карте вин одни заморские напитки, разве что водка русская. Наверняка он уйдет отсюда голодным и немного пьяным.
– Не стесняйтесь. Заказывайте что хотите, – словно отвечая на мысли Девяткина, сказал Лихно. – Это ведь я вас пригласил.
– Отвык от таких цен, – помялся Девяткин. – Давно в хорошие заведения не забредал. А зарплата полицейского… – Он не стал заканчивать свою мысль, решив, что и так все ясно. Про зарплату и трудное материальное положение.
– Для разминки возьмите салат из мидий с соком лайма, – посоветовал Лихно. – Отличная холодная закуска. Моя жена любит именно это блюдо. Собственно, она и привела меня сюда в первый раз. Я сопротивлялся до последнего. Видите ли, я бывал во многих странах, и меня трудно удивить хорошей едой. Кроме того, мне казалось, что в Москве нельзя достать свежие морепродукты. Но я ошибался. Как видите, ошибаются даже чекисты.
– Да, да, все мы ошибаемся, – ответил Девяткин. – Я слышал, что совладелец этого ресторана японец. Такой толстый, просто огромный, похожий на борца сумо. Это многое объясняет. Еще слышал, будто охлажденную рыбу и креветки забрасывают с Камчатки. Судя по бешеным ценам, продукты доставляют на ракете.
Лихно не улыбнулся шутке. Его бледное вытянутое лицо оставалось печальным. Пару раз он снимал с носа очки в металлической оправе, протирал их платком и смотрел стекла на свет, чистые ли.
– Как вы относитесь к саке, японской водке?
– Положительно, – кивнул Девяткин, – но предпочитаю нашу.
Сделав добрый глоток пива, он расслабил узел галстука и подумал, что поужинать с Лихно – отличная идея. Наверняка два оперативника уже заняли позиции в зале, а основные силы, группа захвата из шести человек, сейчас находятся в автобусе, что стоит в ближайшем переулке. Оперативники прошли инструктаж, и каждый из них знает, что делать. Во внутреннем кармане пиджака лежит биппер, приборчик вроде пейджера. Девяткин нажимает кнопку – оперативники в зале и автобусе получают сигнал: операция началась, пора «паковать» клиента.
Он сегодня великодушен. Пусть Лихно последний раз насладится ресторанной кухней, а потом… Решено брать его на улице, а не в зале, где сегодня заказаны все столики.
– Ну, теперь, когда вокруг почти никого нет, мы можем обсудить размер премиальных, – начал Девяткин. – Я их заслужил. Несчастный случай с Тубусом произошел вовремя. Он не успел бежать. Поэтому…
– Поэтому вы решили, что меня, контрразведчика с большим опытом, который ловил шпионов, а не всякую шпану, можно взять на крючок. Простой крючок, даже без наживки. Вы сдаете мне Тубуса, потом получаете от меня деньги, возвращаетесь на Петровку и сочиняете рапорт.
– Это вы о чем? Не пойму что-то.
– Я же сказал, вы сочиняете рапорт примерно такого содержания: «Я, Юрий Девяткин, успешно вошел в контакт с подозреваемым гражданином Лихно. Сыграв роль продажного полицейского, получил от него такую-то сумму в иностранной валюте. Лихно доверяет мне полностью. Я готов к дальнейшей разработке подозреваемого». А утром вас вызывают к руководству. Начальник следственного управления Богатырев жмет вашу руку и говорит, что вы полностью оправдали его надежды и остаетесь сыщиком номер один… Чего доброго, старик даже прослезится и со слезами на глазах расцелует вас. А потом, не дожидаясь, когда высохнут слезы, выпишет грошовую премию. Так вы себе представляете нашу дружбу?
Девяткин уже открыл рот, чтобы ответить какой-нибудь шуткой. Не важно, что сказать, надо выиграть всего полминуты. Этого времени операм в автобусе хватит, чтобы ворваться в ресторан. А Девяткин успеет перевернуть стол на Лихно и пару раз саданет ему кулаком по очкам. Правая рука поднялась над столом и начала движение к внутреннему карману пиджака, где дожидался своей минуты биппер. Но тут возле стола выросла фигура официанта с перекинутой через левую руку салфеткой. Он потянул уголок ткани на себя, обнажая зажатый в правой руке пистолет с глушителем, навинченным на ствол.
– Слышь, гнида, – прошипел официант. – Одно неверное движение… И схоронят тебя в закрытом гробу. Потому что от башки останется пустое место.
Девяткин застыл, успев подумать, что официант не врет. У него пистолет «Люггер», полуавтоматический, девятого калибра. Пара выстрелов из такой пушки, и мозговое вещество придется отскребать от ширмы десертной ложечкой. А Девяткин ляжет в гроб без головы.
– Я все понял, – тихо ответил он, продолжая держать руки перед собой. – Только не надо насилия.
– Вы его слушайтесь, – поднял глаза на официанта Лихно. – Вася у нас строгий мужчина. Шуток не понимает. И слово держит. Если что пообещал – выполнит. Кстати сказать, владелец этого кабака не какой-то там жирный япошка, чемпион по сумо. Хозяин заведения – я. Но моего имени, разумеется, нет ни в каких бумагах. Все началось, когда мы с женой зашли сюда поужинать. Ну, посидели немного, попробовали фирменное блюдо. Знаете, мне понравилось, и я решил оставить себе этот ресторанчик. Я не жду от него большой прибыли, это просто прихоть души. У меня в Москве несколько ресторанов. И ужинаю я только в своих заведениях.
– А как же бывший владелец?
– Это вы про того японца? Кстати, он не был толстым, скорее наоборот, тщедушный такой, голос писклявый. Когда кричал от боли – хоть уши затыкай. А еще потомок самураев. Итак, наш японец… Нет, это грустная история. А я не люблю рассказывать вечером грустные истории. Их слишком много было в моей жизни. Хочу забыть их все. Но не умею забывать.
Лихно кивнул человеку, одетому официантом. Тот приказал Девяткину держать руки на уровне плеч, выйти из-за стола и медленно проследовать в служебное помещение. Майор поднял руки и выполнил все, что требовал этот ублюдок. В коридоре подсобки ждал еще один крепкий парень, который обыскал Девяткина с ног до головы, прощупал даже швы брюк. Нашел потертый кошелек, выкидной ножик и биппер.
– Эта хреновина нужна, чтобы ментов предупредить об опасности? – спросил официант.
– Нет, эта такая штучка, которая издает смешные звуки, когда нажимаешь на кнопку, – ответил Девяткин. – Просто хохма.
В эту секунду он попросил бога, чтобы этот верзила из праздного любопытства ткнул пальцем в кнопку. И тогда… Просьбу Девяткина на небесах не услышали. На его запястьях защелкнулись браслеты наручников, а верзила вытащил из биппера батарейку, бросил его на пол и раздавил каблуком. Девяткина спустили вниз по лестнице, провели длинным, уходящим в темноту коридором, затем приказали подняться наверх. Когда все трое оказались в каком-то темном дворе, пленника затолкали на заднее сиденье машины, за рулем которой уже ждал водитель.
С двух сторон Девяткина сжали могучие плечи проводников, машина сорвалась с места. Чья-то тяжелая ручища легла ему на шею, заставив пригнуть голову к коленям.
Глава девятнадцатая
Через час с небольшим машина остановилась, Девяткина вытолкали из салона. В темноте светились окна особняка с просторной летней верандой и полукруглым балконом на втором этаже. В небе висел молодой месяц. Майор хотел оглядеться по сторонам, но один из охранников толкнул его кулаком между лопаток. Вошли в дом, быстро миновали холл, не сбавляя темпа, прошагали по коридору. Охранник, идущий первым, распахнул двустворчатую дверь, и Девяткин оказался в большой светлой комнате с камином и огромной бронзовой люстрой, висящей над обеденным столом, за которым запросто рассядутся два десятка гостей. Один из парней, что-то шепнув на ухо напарнику, удалился. В том человеке, что остался в комнате, Девяткин узнал официанта из «Лагуны».