– Пещера! – воскликнул Рик, указывая рукой на спасительную узкую нору вглубь горы.
– Какая же это пещера, Альтарган, это щель меж зубов! Коней не спрячем – прощай, кони! Всех убьет! – крикнул ему в ответ Джабир, обгоняя отряд и выдвигаясь вперед. – Дальше, дальше надо! Туда! – и шадрианин указал молотом на широко раскрытую пасть горы, которую сначала не было видно за валуном.
Туча уже застелила небо над головой, и стало совсем сумеречно. Ослепительная вспышка – и сразу пять молний, растерзав небеса, ударили в землю. Удар грома заставил содрогнуться землю. Кони встали, поднявшись на дыбы с жалобным ржанием.
– Вперед!!! – гаркнул Рик, подчиняя коня себе. Следом за ним к пещере рванулись и другие лошади, уже слабо слушаясь своих седоков. Остановившись перед входом в пещеру, Рик спешился и затащил следом за собой упирающегося скакуна. Подоспевший Нокс осветил убежище. Джабир знал, что делал: пещера действительно оказалась огромной, с высокой просторной галереей и двумя узкими ходами, уводящими вглубь горы, влажно поблескивающими зубами каменных наростов сверху и снизу. Здесь с лихвой хватало места и животным, и людям. Оставив двух коней на Нокса, Рик выбежал наружу, чтобы помочь остальным. С черного неба тем временем вдруг хлынул дождь – косой, злобный, острый, как иглы. Еще одна вспышка – и бессчетное число молний бело-голубыми зубьями рассекли небо, осветив пустыню. От удара грома заложило уши.
Когда лошадей, наконец, удалось втолкнуть в пещеру, Рик на мгновение помедлил у входа, глядя на разбушевавшуюся снаружи стихию. А вдоль песка уже плыли, гонимые ветром, ослепительно-белые смертоносные сферы, и, отвечая на их движение, начинал течь песок, все сильней разгораясь призрачным красноватым свечением. Ветер немного сменил направление, и его порыв вдруг загудел, застонал, засвистел в щелях и ходах пещеры, превращая ее в огромный музыкальный инструмент. Словно где-то внутри чрева горы проснулся огромный тролль или обезумевший от грозы зверь.
Рик обернулся на друзей. Дождь лился с длинных прядей ему на лоб, вымокшая до нитки рубаха прилипла к телу.
– Все обошлось! – крикнул Рик, пытаясь заглушить угрожающие звуки пещеры. – Сейчас ветер немного сменится, и все будет отлично!
В ответ ему ударил очередной раскат грома, от которого вздрогнул даже сын Шадра Джабир.
Берта, поморщившись, невольным движением закрыла уши руками. Нокс выругался тихо, Клыкастый – громко и с чувством, пытаясь вытрясти всунутым в ухо мизинцем внезапно напавшую глухоту. А к коленям Бруно жалась ожившая горгулья.
– Отошел бы ты от входа подальше, Альтарган, – проговорил Джабир, пытаясь успокоить растревоженного жеребца. – Сегодня не просто лютая гроза. Сегодня в пустыню пришла всем грозам старшая мать!
Глава 18. Когда застилает глаза саробан. Часть 2
Расседлывать лошадей не стали, а лишь отпустили подпруги. Поводья привязали к железным кольцам, вбитым кем-то предусмотрительным прямо в трещину горной породы. Некоторые из них были еще совсем новые, некоторые — древние, обросшие каменистым налетом, будто древесной корой.
– А здесь, по всей видимости, кто-то частенько бывает, — задумчиво проговорил Рик, разглядывая необычную коновязь.
Джабир пожал плечами.
– Это Шадр, Альтарган. Места, которые могут стать укрытием, здесь берегут и ценят, потому что они важны для всех. Колодцы, оазисы...
Рик усмехнулся, окинув взглядом стену.
– ... и убежища под тридцать всадников?
– Может быть, этим путем сейчас ходят торговцы какого-нибудь клана? – не очень уверенно предположил Джабир.
Рик не стал спорить. Торговцы, вынужденные осуществлять длительные переходы по пустыне из года в год по одним и тем же маршрутам действительно старались обустраивать места своих стоянок как можно удобней. Но какое-то неприятное предчувствие все равно не отпускало.
Дождь припустил еще сильней, от вспышек молний в пещере блеснул голубой отсвет и вновь оглушительно прогремел гром. Кроме белых сфер, скользящих вдоль поверхности пустыни, с неба спустилось несколько красных, угрожающе мерцающих неверным, тускловатым светом. Наталкиваясь на валуны, они с громким хлопком вспыхивали, опаляя камни, и исчезали. Снова и снова черное небо вспарывали яркие молнии, ударяя в землю...
Джабир подошел к Рику, выглянул наружу.
– Вот это гроза! — проговорил он, прищелкнув языком. — Всем грозам гроза!
-- Знаешь, мне кажется, она не то чтобы не ослабевает, а будто только набирает силу с каждым ударом, – заметил Рик.
Отряд тем временем принялся располагаться тесным уютным кружком. Сквозняк продолжал выть и поскуливать в щелях и переходах, скрытых внутри горы.
– Жутковатые звуки, – признался Бруно, поглаживая за ухом устроившуюся у него в ногах горгулью.
– Может, поедим? – предложил Клыкастый. Рик обернулся, готовый согласиться – и тут заметил одном из тоннелей слабое мерцание.
– Джабир, как думаешь, что это? – нахмурившись, указал он рукой на свечение.
– Где? – спросил всегда любопытный Бруно, поднимаясь с места. Следом за ним к Рику потянулись остальные.
Шадрианин, прищурившись, все еще всматривался вглубь узкого прохода, и, наконец, проговорил:
– Похоже на начертание света, но зачем оно здесь, понятия имею.
Рик усмехнулся.
– Стоянка торговцев, говоришь?.. Что-то я в это верю все меньше. Пойдем-ка взглянем. Нокс, ты пока здесь за старшего. Мы ненадолго.
Джабир втиснулся в коридор, наклонив голову, и следом за ним пошел Рик. Проход оказался коротким, и скоро они очутились во второй галерее, ничуть не меньше предыдущей, освещенной нанесенным на стены начертанием света. Угрожающая, мрачная красота этого места завораживала. Серая порода здесь перемежалась красно-коричневыми и молочно-белыми пластами. Свод украшали длинные, влажно поблескивающие наросты, похожие на истаявшие восковые свечи. А справа от входа, под выступом, напоминающим подбородок, поблескивало горное озерцо овальной формы. Рядом стояли два больших деревянных ведра.
Джабир озадаченно рассматривал галерею, а Рик изучал одно из начертаний. А если точнее, то надписи, сделанные прямо под ним.
– Джабир, это что, стихи?.. – спросил он.
Шадрианин подошел к Рику.
– Это не просто стихи, Альтарган. Это восхваляющий гимн – видишь завиток сверху?.. Прямо на границе с начертанием.
Рик поднял голову – и заметил укрывшийся от его взгляда символ, который можно было перевести как «чтение стоя».
– «Горы, убежище путникам являющие, горы, силу матери-пустыни питающие, горы, от зимних ветров ограждающие, горы, три мира в один соединяющие...» – начал было читать Рик, но Джабир вдруг шикнул, прижав палец к губам.
– Не надо вслух! – проговорил он. – Не похоже это на гимн, Альтарган, больше похоже на заклинание.
– Думаешь? – удивился Рик.
– Пойдем лучше отсюда, – предложил шадрианин. – Это чужое убежище, да еще и с секретами, а почтительный человек дальше порога без приглашения в чужой дом не проходит.
– Если бы я всегда входил лишь туда, куда меня приглашали, я не стал бы Альтарганом и не одержал ни одной победы, – резонно заметил Рик.
«Горы, пять мечей, врагов пронзающие, горы, сердце пустыни сердцами своими оживляющие, горы, стойкостью своей врагов попирающие, горы, сынов и дочерей своих сохраняющие...»
Дальше он прочитать не смог, потому что две последние строки совсем стерлись, и символы уже невозможно было разобрать.
– Как странно: я всегда думал, что шадриане именуют себя детьми пустыни, но не детьми гор, – озадаченно проговорил Рик. – Это что-то новенькое. А что это за горы – пять мечей, врагов пронзающие?..
– Я не знаю, Альтарган. Но зато я знаю, что здесь есть еще один проход, – с неохотой проговорил Джабир, указывая на спрятанный в тени лаз.
Рик снял со спины свой посох и осветил место получше. Лаз действительно был, но маленький и узкий.
– Да сюда можно только разве что на коленях вползти, – со вздохом подытожил Рик.
– Причем, по всей видимости, раньше колени эти были голыми – или сюда втаскивали что-то еще, – сказал Джабир, заметив характерные следы на нижней части лаза. – По крайней мере, очень похоже на кровь.
Рик молча уставился на проход, а потом позвал Нокса.
Вместо одного рыцаря явились все, кроме Берты, которой выпал неудачный жребий присматривать за входом и лошадьми.
– Слушай, ты можешь объяснить, что это за место? – спросил Рик у Нокса. – А то мы с Джабиром, видать, сильно устарели.
Шадрианин обиженно кашлянул, но промолчал.
Судя по изумлению, написанному на лице Нокса, он тоже мало что понимал. А вот текст, написанный на стене, оказался ему знакомым.
– Я уже встречал эти слова, – уверенно сказал Нокс. – Только не такой полный вариант. Обычно первые две-три строки.
– И где ты их встречал?
– В жилищах людей. На таких... маленьких дощечках, в том же углу, где хранят гимны пустыни и воззвания к сокровенной силе.
– Я же говорил – мы с тобой безнадежно устарели, – протянул Рик, возвращаясь к лазу. – Я туда.
Освещая себе путь мерцанием кристалла с аспектом света, Рик не колеблясь опустился на колени и двинулся вглубь. Все замерли в ожидании, вслушиваясь в происходящее.
Проход оказался довольно гладким и прямым. Преодолев его, Рик очутился в совершенно темной галерее. Посох засиял ярче факела, освещая зал – но даже так потолок терялся во мраке.
Здесь совершенно ничего не было. Ни начертаний, ни каких-то особенных красот: отвесные серые стены и гулкая пустота.
– Эй, что там у тебя? – донесся до Рика искаженный эхом голос Бруно.
– Да, в общем, пока ничего...
Рик сделал еще несколько шагов – и вдруг из-под его ног раздался металлический лязг, словно по камню звякнуло что-то железное. Он присел и внимательней осмотрелся.
В нескольких шагах от себя Рик заметил что-то похожее на разомкнутое звено крупной цепи.
Через мгновение из норы уже показался Бруно, затем Нокс, а из прохода донеслась ругань Клыкастого.