Рут молча забрала шишак из рук эльфа.
— … Просто ты очень миниатюрная и миловидная для таких штук, вот нас и пробрало, как идиотов, — закончил он.
— Ох и хитрый ты, — буркнула Рут, возвращая шлем на голову. — А вы-то чего с непокрытой головой?..
— Мы отказались — в магическом бою от него больше вреда, чем пользы, — пояснил Рик. — Обзор сужает. Это для битвы в строю хорошо…
— А мне, значит, обзор не нужен? — еще пыталась сопротивляться Рут.
— А тебе персональный приказ: не высовываться, — уже серьезно сказал Рик. — Если тебя убьют, то кристалл, скорее всего, сожрут. И это будет уже настоящая смерть. Поняла? Только дальние атаки, противника близко не подпускать и самой в передние ряды не лезть, что бы не случилось.
Девушка кивнула.
— Я поняла.
Она вдруг улыбнулась.
— Не волнуйся за меня, я смогу о себе позаботиться. Честно.
— Знаю, — сказал Рик. — Теперь идите на тренировку — только здесь, на плацу. На поверхность не выходите. А мне нужно ненадолго в Великие палаты.
Главный дворец города, как ни странно, выглядел скромнее, чем в клане Элгора. Здесь не было того размаха, колонн, просторных лестниц и искусных росписей. Просто большой квадратный дом из белого камня в два этажа со стражей на входе. Но внутри, в отличие от дворца Элгора, не ощущалось запустения. Смотрящие носились по лестницам, хлопоча по хозяйственным делам, в большом холле внизу попыхивали трубками двое из числа старших — по всей видимости, командиры отрядов, устроившись в креслах неподалеку от дверей. При виде союзника они вежливо поднялись и почтительно кивнули. Навстречу Рику подошел молодой воин: Элгор прислал одного из своих приближенных, чтобы тот встретил гостя и проводил в кабинет.
Рик был готов увидеть толпу воинов, командиров, в последний раз обсуждающих детали предстоящего похода, но застал Элгора в полном одиночестве, с разложенной на одном столе картой и множеством свитков — на другом. На потолке ослепительно горело начертание света, и вся белая комната чем-то напомнила Рику залы анклава Совета: белые стены, белый пол и потолок. Только столы и кресла здесь были черными, сплетенными из теневки, с покрытыми золотой краской подлокотниками и спинками.
Когда Рик вошел, Элгор изучал один из свитков. Быстро взглянув поверх документа, ногой подвинул ему кресло.
— Я решил, лучше нам сначала обговорить все вдвоем, а потом я уже передам остальным, как будем действовать. Садись. Я сейчас.
Дочитав свиток, он швырнул его поверх остальных и с недовольным видом откинулся на спинку.
— У Ингвара в союзниках четыре самых сильных клана на данный момент, и воевать они умеют. Видишь вот эту гору? — он кивнул на стол перед собой. — Это все донесения и сведения о полудемонах и их союзниках и описания предыдущих кампаний.
— И что сообщают? — спросил Рик, устраиваясь поудобней в кресле.
У Элгора зло дернулись уголки губ.
— Наша армия ни разу так и не смогла пробиться к Мертвому полю. Поэтому никаких дополнительных сведений, о которых ты меня просил, нет. Изучив документы внимательнее, я все-таки склоняюсь к варианту обманной атаки. Атаковать небольшим отрядом смертников город неподалеку от воронки, сердце клана Пыльного Ветра, чтобы стянуть туда войска противника — вот здесь, рядом с Гиеррской змеей, — Элгор поднялся из-за стола и подошел к карте, указывая пальцем на горную цепь к востоку от портала в Кордию. — А мы тем временем всеми остальными силами выйдем вот здесь, — Элгор показал на горную гряду с противоположной стороны. — Это облегчит нашу задачу. У нас слишком мало воинов, чтобы дробить армию.
Рик отрицательно покачал головой.
— Тактика мелких отрядов здесь подойдет куда лучше, без вариантов.
— Я передумал, — ответил Элгор, вскидывая гордую голову. — Каждый раз воины противника будто знают, где будет атака. И я подозреваю, что кто-то из числа моих командиров поддерживает с ними связь и сдает информацию о планах. Что же, пусть растянутся по всему периметру коридора, ожидая мелкие группы, пусть идут защищать свой город — а мы тем временем ударим всей своей боевой мощью в одну точку, прорвем оборону портала и войдем в Кордию…
— Эл, там очень много порталов по всей площади поля, они соберутся, куда им надо, за каких-нибудь полчаса! Да и насчет предателя я крайне не уверен: им достаточно расставить дозоры и просто реагировать на приближение сильной волны магической энергии!
Элгор раздраженно поднялся.
— Там что, по-твоему, все поле порталами засеяно?
— Да, Эл! Именно так, все поле!
Он нашел стакан с заточенными угольными грифелями и склонился над картой. На мгновенье прикрыв глаза, Рик принялся рисовать на схематичной карте какие-то кружочки.
— Так… Вот здесь, здесь два, еще один у самого входа… Здесь… И здесь…
Наконец, он швырнул грифель на стол.
— Вот так выглядело поле, когда Ингвар взял контроль над точкой перехода в мир людей. Конечно, их расположение и численность могли измениться, но вряд ли их стало меньше. Поэтому нам нельзя собирать все войско вместе, это будет еще один провал!
Надменное выражение на лице Элгора медленно выцветало. Он смотрел на карту, и с каждым мгновением хмурился все сильней.
— И еще кое-что. Я хотел поговорить с тобой об одном щекотливом моменте, — сказал Рик, упираясь руками в край стола. — Я слышал несколько раз разговоры твоих воинов, где они называли демонов, заключивших союз с Ингваром, предателями чести. Это нужно пресечь, Эл. Выйди к ним и скажи, что у тебя есть достоверные сведения, согласно которым союзники полудемонов были обмануты, или одурманены — придумай что-нибудь. Те, кто ради вкуса человеческой души позабыл все на свете, наверняка ее пробовали раньше, а значит, ты сам когда-то вел их в бой. Две сотни воинов — слишком мало для победы. Нужно, чтобы в ходе боя к нам присоединилась часть противников. И, думаю, между воскресшим тобой и Ингваром многие могли бы сделать правильный выбор, если твое войско заранее будет готово принять их.
— Хочешь, чтобы я принял бесчестных?.. Ты часом не забыл, что это — не твоя, а моя армия! — рявкнул Элгор, поднимаясь с места. — И мне решать, кого в ней примут, а кого — нет! Я твои решения на Кьелле не обсуждал!
Рик прищурился.
— А ты сам часом не забыл, как мы здесь неподготовленные оказались? Запомни, Эл: если ситуация станет безнадежной и другого варианта не останется, я без колебаний открою еще одну, две, три воронки, соберу в них врагов и войду в портал с моими людьми. Но я бы не хотел такого исхода. Мы все-таки войну останавливаем, или хотим выглядеть красиво? Я ради этого принял своих врагов. И ты не переломишься.
Он прошелся по комнате, растирая ладонью морщинки на лбу.
— Мне плевать, как ты будешь выглядеть в глазах твоего народа. И мне даже по большому счету плевать, как я со всем этим буду выглядеть в глазах моего. То, что мы делаем, им всем не понравится, но то, что мы делаем — правильно! Ты хочешь, чтобы я убрал тени и запечатал воронку? Хорошо, я готов. Но только если мы победим. Я не хочу никого терять, Эл. Я не позволю умереть моей сестре ради демонов.
Элгор молча сел. Какое-то время он просто смотрел в одну точку, и по его лицу невозможно было понять, о чем он думает. Наконец, он кивнул на кресло напротив.
— Сядь уже, не маячь… — проговорил он.
Рик вернулся на свое прежнее место, а демон тем временем продолжал.
— Я помню твое лицо, когда ты нес в кармане ее кристалл…
— Я люблю ее, — ответил Рик. — Но и все остальные мне тоже дороги.
Элгор кивнул.
— Я в своей жизни любил только дочь… У меня было много жен, наложниц, сыновей, дочерей — а любил я только ее. Давняя история, Алрик… — он умолк, погрузившись в воспоминания, которые, судя по всему, причиняли ему боль. — Это случилось задолго до того, как я ушел в святилище и стал Хранителем. Я был гордостью своего отца и основал собственный клан еще совсем молодым. Первых наложниц я взял в бою и просто отказался отдавать добычу, заявив, что теперь я сам по себе. Он был очень доволен… А дальше — сорок лет поиска славы. Я собрал большой и могучий клан, мои сыновья стали славными воинами, дочерей с великим почтением просили в жены другие семьи, а красивых здоровых наложниц я даже всех по именам не знал, и все через одну они были беременны. Мне нравилось возвращаться после долгого отсутствия и видеть, как все они встречают меня — нарядные, улыбающиеся, счастливые созерцать своего владыку. Почтительные, послушные. А потом… У меня родилась Ламия.
Элгор поднялся из-за стола, подошел к окну. И, разглядывая крыши домов, продолжил:
— Иногда у демонов рождаются призраки. По крайней мере, мы их так называем. Белая кожа, желтоватые волосы, красные глаза. Даже крылья у них будто прозрачные — видно на свету, как по жилкам внутри течет темная кровь. Считается, что это от того, что магия, заключенная в них, так велика, что выжигает все темное из их тел. Таким был легендарный Залпас Безрогий, таким был великий герой Огненной эпохи Пут из клана Кровавого дождя. Такой родилась моя Ламия. Она была… светом, запечатанным в сосуд хрупкого маленького тела, которое помещалось в двух моих ладонях. Я словно раздобыл таинственный источник дня, который до сих пор всегда прятался за пыльными тучами — и вот, он в моих ладонях. Дерзкая и хитрая, Ламия очень рано поняла, что ей позволено все…
Элгор улыбнулся грустной, незнакомой Рику улыбкой.
— Ей и было позволено все. Жены хватались за сердце и прятали глаза, когда этот маленький ураган в нарядных юбках бросался под праздничный стол, чтобы деловито взобраться ко мне на колени. В три года она играла моим ножом и сильно порезала руку. «Мне больно», — сказала она. Я засмеялся и ответил, что нож не для того, чтобы делать больно себе, а для того, чтобы делать больно другим. И она поняла… С четырех лет Ламия уже не носила юбок. В пять она свалила с ног няньку, которая собиралась ее выпороть и приставила ей к горлу кинжал со словами, что отныне она ляжет на лавку для порки только если отец ей прикажет. Мне тут же донесли о проступке мятежницы. Я собрал всех нянек, жен и наложниц и сказал, что если кто-нибудь посмеет впредь ударить Ламию — я сам тому перережу глотку. Это была ее первая заслуженная победа. Но далеко не последняя… Она была лучшей в моем клане, Алрик. Сильная магия, сильный дух, сильная воля. Я гордился дочерью… Она побеждала в настоящем бою опытных воинов в том возрасте, когда обычно молодых только начинают выставлять на фестивальные бои… Но погибла она не в честном бою. Ламия ехала в сопровождении двух воинов на праздник Огненного клинка. Я не хотел ее туда отпускать. Но не смотря на все свои воинские заслуги она все еще была ребенком, и я не смог отказать. Атам Багрянокожий со своими воинами Яростной Руки поймал ее. Потому что боялся, что мой клан вместе с ней однажды станет самым могущественным и полност