Элгор обернулся, кивнул.
— Я приложу все усилия, чтобы низшие не доставили никаких проблем.
— Хорошо. А теперь расскажи мне, что там за казнь ты устроил на въезде в Центральный город?
— Двое воинов, которые, нарушив мой приказ, вчера ночью сожрали трех человек. Завтра к утру сюда доставят их семьи, и всех включая потомство обезглавят на их глазах. Казнь продлится трое суток. После чего я прикажу повесить мертвецов на воротах, чтобы остальным лучше запомнилось.
Рик молчал. Конечно, и среди его огромного воинства не все соблюдали законы Ордена как должно. Ему случалось казнить и за воровство, и за надругательства над женщинами. Но сейчас в глубине его души вновь зашевелилось давнее сомнение.
«Кого же ты впустил в наш мир, Альтарган?» — ядовито упрекнул его Приск.
— Нет и не может быть идеального народа, Алрик, — словно услышав его мысли, проговорил Элгор. — Мы оба понимали, что рано или поздно подобная ситуация возникнет. И если один не крадет из-за того, что ему не позволяет честь, второй не сделает этого только из страха перед возможным наказанием. Поверь, им будет страшно.
— Но их там трое, — заметил Рик.
— Верно. Наш договор — слишком хрупкая и слишком важная вещь, Алрик. К ответу призваны и сами виновники, и их командир, который недосмотрел за своими подчиненными, хотя должен был, — ответил Элгор. — Жизнь командира я отдаю в твои руки. Сейчас он стоит на рогатине, но с ним сделают все, что ты посчитаешь нужным.
— И кто же их командир?.. — спросил Рик.
— Бемет, — спокойно ответил Элгор.
— Бемет?! — вырвалось у Рика.
Перед его глазами возникла тяжеловесная фигура демона, чью молчаливую преданность Элгору не увидел бы только слепой. Прошлой ночью Бемет сражался, как лев, и едва не погиб в бою. Верный подданный, славный воин.
У Рика неприятно засосало под ложечкой. Зато слегка отлегла прежняя досада, как от совершенной ошибки.
Демоны все-таки не так уж сильно отличаются от людей. Среди них тоже встречаются всякие.
Он негромко выругался.
— Если его жизнь ты отдаешь в мои руки, то я против казни Бемета в принципе. Он предан тебе, и он один из тех, кто закрыл собой Рут в самом первом бою, когда и ты и я еще были никем для всех. И я не хочу из-за двух выродков лишиться надежного воина. Потерять сейчас Бемета — это неслыханное расточительство.
Элгор не изменился в лице, но глаза его посветлели.
— Хорошо. Как скажешь.
— Признаться, мне кажется расточительством и казнь целой семьи из-за вины одного. Если подумать хорошенько, у тебя не так уж много подданных.
Уголки рта Элгора нервно дернулись, в глазах засветился огонек.
— Я, великий князь, заключил союз, и я не позволю никому считать себя выше меня и нарушать то, что я не позволю нарушить даже самому себе. Мне не нужно гнилое семя, Алрик. Мне нужны славные воины, и я хочу, чтобы именно их потомство множилось и росло, становясь будущим моего народа.
Рик вдруг подумал о том, что Элгору в принципе не было нужды рассказывать об этом происшествии, которое могло бросить тень на их договор. У него были все возможности замять его, или прикрыть чем-то другим. Но он не стал этого делать.
— Поступай со своими демонами, как считаешь нужным, — согласился Рик. — Моя забота — это люди. Еще есть какие-нибудь новости?
— Остались только хорошие. Я нашел подробные карты и схему расположения порталов по всей захваченной армией Ингвара территории. Теперь можно планировать дальнейшие действия.
— Это отлично, — сказал Рик. — Что насчет освобождения рабов?
— Я не против, — отозвался Элгор. — Но для их же безопасности лучше собрать всех людей в одном квартале — я для этого и отправлял твоих, чтобы понять, смогут ли в ремесленном разместиться все остальные.
— Пойдем тогда, расспросим Рут, и поехали в архив. Мне очень интересно взглянуть на документы, которые ты нашел. И кстати, хотел спросить, как ты догадался, что у Эйона рога растут?..
Элгор чуть заметно улыбнулся, убирая купол.
— Видишь ли, Алрик. Можешь не верить мне на слово, но даже я когда-то был детенышем, и у меня тоже пробивались рога.
И выпущенных рабов, и людей из ремесленного было решено собрать всех вместе на торговой площади в центре квартала, чтобы выбранный из их же числа глашатай мог огласить им новые правила и законы.
Участвовать в этом Рику не было никакой необходимости, но все же ему хотелось взглянуть на людей, которых они освободили. Остановив коня в отдалении от главной дороги, он наблюдал, как ведут себя стражники, как реагируют на происходящее горожане.
Зрелище оказалось печальным.
Солнце начинало клониться к западу, и в этом радостном оранжевом свечении к площади уныло тянулись укутанные в тряпье мужчины и женщины с детьми на руках. Они шли, низко опустив головы, словно боялись поднять глаза от земли. На шее каждого из них поверх одежды на веревке висела небольшая деревянная дощечка, где ярким цветом был нарисован герб клана, которому человек принадлежал. Армии Ингвара были нужны скорняки, кожевники, ткачи и гончары, чтобы обслуживать быт, и с этой целью некоторых мастеров и мастериц пощадили, выкупив их и сделав своей собственностью. А собственность можно наказать, продать или использовать, как заблагорассудится. Иногда среди них встречались люди с клеймом на лбу — безграмотные босяки с вырезанными языками, которые даже при всем желании не могли бы никому рассказать лишнего.
Все выглядели так, словно их вели на казнь. Они не верили в возможность перемен к лучшему, они боялись, что все станет еще хуже с приходом в город новых хозяев. Что от демонов ничего хорошего ждать не стоит, горожане знали не понаслышке. А тут еще и Проклятый Алрик…
И на фоне этих серых, удрученных и печальных фигур солнечными зайчиками светились полные надежды лица рабов. Этим терять уже было нечего, и после той бездны отчаяния, в которой они жили последние месяцы, возможность пройти по улице с развязанными руками уже казалась великим благом.
Тут взгляд Рика упал на одного мужчину.
Он шел в толпе кормовых рабов, чуть прихрамывая на правую ногу. Крепкая фигура выдавала человека, привыкшего к тяжелому физическому труду — каменщика, кузнеца или, может быть, даже воина. Грива взлохмаченных рыжевато-русых кудрей спускалась ниже плеч. А еще у него был магический аспект воды — не очень чистый, но довольно сильный и такой знакомый…
— Тано?! — невольно сорвалось у Рика с губ.
Глава 10. Когда умолкает сталь. Часть 2
Тано ел мясо неспешно, вдумчиво. Время от времени он поглядывал из-под бровей на Рика, сидевшего в стороне от всех. Кроме них двоих в нижней комнате находились только Бруно и Рут. Эйону стало совсем нехорошо, и сейчас бедняга отлеживался в одной из комнат наверху. Элгора по понятным причинам сюда не приглашали. Тано уже не был голоден, но продолжал вгрызаться в нежную разваренную мякоть на большой кости. Пристальные вопросительные взгляды его не смущали, и в какой-то момент Рик понял, что тот нарочно медлит с рассказом.
Тано просто не знал, как себя держать и как относиться к происходящему. Увидев Рика на улице он в первый момент искренне обрадовался, но уже через пару мгновений эта радость испарилась под натиском сомнений и недоверия. Еще бы, ведь в прежние времена Рик клялся избавить людей от демонов, а сейчас был окружен ими. И даже в его магии сейчас ощущался терпкий привкус демонической силы.
Скрестив руки на груди и задумчиво покачивая носком сапога, Рик все больше приходил к выводу, что прежней открытости в общении им вряд ли удастся достигнуть. Потому что он и сам не мог, да и не хотел давать имперскому воину сведения о нелюдях, Ядре и многом другом. Близкими друзьями они не были и в Белых плащах, а уж кто они друг другу теперь, Рик и вовсе не знал. Оттого его собственный рассказ получился довольно сухим и кратким, и, по всей видимости, Тано в свою очередь сейчас тоже размышлял над тем, что можно рассказывать, а что — не стоит.
Наконец, Тано, искоса взглянув на Рика, отодвинул от себя плошку.
— А мне и рассказывать-то особо нечего. Примкнул к армии, попал в специальный отряд. Нас привели в деревню и дали приказ: всех пустить на кристаллы водного аспекта.
У Бруно даже рот открылся.
— Прямо вот так?..
Тано усмехнулся.
— Да, прямо так. Императору для войны понадобилось много кристаллов, и его не волновало, каким образом он их получит. Половина старого Империума оказалась списанной со счетов. Людей все равно сожрут, так почему бы не использовать их в качестве источника ценного ресурса?
— Но ты же не мог?.. — охнул Бруно, но Рик резко оборвал его.
— Уймись!
Тано усмехнулся.
— Да нет, все нормально. И он прав — я действительно не мог принять такой приказ. К счастью, я не один такой оказался в отряде, так что… Так я стал командовать небольшим отрядом сопротивления. Таких, как мы, тогда еще было немного. Некоторым, думаю, в карательных отрядах поначалу даже нравилось: а что, приходишь в городок или деревню, берешь, что хочешь, делаешь, что заблагорассудится — командование, как я слышал, смотрело сквозь пальцы на все, что войска творили с приговоренными… В ту пору ветер с запада нередко пах крепким бульоном. И, знаешь, я сразу вспомнил, как ты с деревянным лицом ел жареное мясо. Я теперь тоже, когда чувствую запах мясного отвара, сразу представляю вовсе не вкусную похлебку… Но дальше, думаю, до большинства дошло, что однажды с тем же приказом они придут и в собственное поселение. Случилось большое восстание, и в итоге мы теперь сами по себе. Собрав все силы, нам удалось приостановить распространение демонов дальше на восток — впрочем, они и сами как-то сбавили натиск.
— Среди рабов-то как оказался? В плен попал? — спросил Рик.
Тот кивнул.
— Точно. И меня привезли в качестве лакомого подарка кому-то из местной верхушки — чем больше магии в человеке, чем сильнее дух — тем ценнее добыча. Я вот им… показался ценным.