И это не был дозорный. На латном нагруднике виднелись клейма дома Октавиев.
— Что, демон побери, здесь происходит?! — воскликнул граф.
На шум стянулись свободные гвардейцы. Из шатра свиты высыпали люди.
— Я — подданный графа Виртерры, и отвечать буду только моему господину! — ответил рыцарь, поднимаясь на ноги.
— Ты — подданный его императорского величества! — рявкнул граф, обнажая меч. — Вперед!
Тем временем советники бросились к императорскому шатру, откуда, привлеченный шумом, в сопровождении двух воинов своей гвардии вышел Рэбэнус.
Император остановился, чтобы выслушать их — но всего на пару минут.
— Вы совсем обезумели?! — прокричал вдруг Рэбэнус, покрываясь пунцовыми пятнами от гнева — и в этот момент Тано стало по-настоящему страшно.
До сих пор он никогда не слышал, чтобы император кричал. А значит, советники сотворили что-то по-настоящему чудовищное. Или непоправимое, о чем Тано боялся даже думать, сидя только что у костра.
— Трубите тревогу! — продолжал кричать Рэбэнус. — Граф, приведите ко мне этого рыцаря!
— Ваше величество, мы должны срочно сворачивать лагерь!.. — заговорил Виртерра.
— Замолчите! — воскликнул император. — Эти переговоры должны были принести стабильность, а что вы наделали? Вы развязали войну! Это — измена!
Звук сигнального рога гулко пронесся над долиной, призывая всех воинов явиться на призыв императора.
— Мы намеревались принесли наилучшую стабильность, какая только может быть в Империуме!.. — возразил Виртерра.
— И каковы же ваши успехи?! Вы устроили засаду, которая провалилась, и теперь вместо возможного союзника сюда идет разъяренный враг — если, конечно, он вовсе не развернулся обратно в Кордию, чтобы собрать все свое войско и превратить Империум в пепелище! Что вы наделали?!
У Тано все оборвалось внутри.
Это конец. Рик не простит предательства, не простит пролитой крови своих воинов и больше не сядет за стол переговоров с Рэбэнусом. Теперь людей ждет война на два фронта, с полудемонами и князем Алриком…
Виртерра был прав в одном — теперь оставалось только бежать.
Весь лагерь пришел в смятение. Рыжебородый граф потащил раненого рыцаря к императору, телохранители советников поспешили к своим господам. Тано направился следом за ними.
— Ваше величество, нужно срочно покинуть это место! — доносились до его слуха сбивчивые голоса.
— Ваше величество, мы вернемся во дворец и соберем большое войско…
— Мы сейчас же начнем…
— Молчать!!! — срываясь на фальцет, прокричал Рэбэнус. — Вы больше ничего не начнете!
Гвардейцы на всякий случай плотным кольцом окружили императора.
— Ваше величество, мы все должны немедленно собраться… — заговорил было барон Хаста, но Рэбэнус перебил его.
— Молчать! — крикнул он на старика, и тот послушно умолк, опустив голову. — Мы все останемся здесь! Потому что я, император Рэбэнус, так сказал!
— Но вас же убьют!.. — не унимался барон.
— А разве мои мудрые советники, мои верные подданные, оставили мне выбор?! — дрогнувшим голосом воскликнул Рэбэнус. Все его лицо было пунцовым, руки тряслись.
Он повернулся к раненому рыцарю, которого сейчас связывали его гвардейцы, и громко спросил:
— Сколько воинов было с князем Алриком, когда вы напали на него?..
— Он призвал чудовище!.. Он призвал огромного монстра, которого потом сам и уничтожил!..
— Я не спрашивал, какие заклинания он использовал. Я спросил, сколько воинов было с князем в тот момент, когда вы самовольно и вероломно напали на него?! — угрожающим тоном проговорил Рэбэнус.
Такой интонации Тано еще никогда у него не слышал.
— Около… около сотни, — сдавленным голосом ответил рыцарь, опустив голову.
Рэбэнус в отчаянии только руками развел.
— Сотня воинов… Князь Алрик выполнил условия договора, понимаете?.. Господин Виери был прав — он человек чести! Впрочем, вы ведь на это и рассчитывали, верно? Иначе пришли бы не с тысячей, а с пятью как минимум… Он мне поверил. И шел сюда, чтобы поговорить! А вы что сделали? Мало того, что напали на него, сорвав мирную встречу, так еще и с тысячным войском не смогли с сотней управиться — да как вы воевать-то с ним собираетесь?!
Тяжело вздохнув, император вынул из кармана белоснежный батистовый платок и прижал его к разгоряченному лицу.
— Я буду ждать князя здесь, — сказал Рэбэнус. — Потому что я должен. Потому что если я уйду, это будет равносильно признанию императора в организации позорного нападения. И тогда уже войны не избежать. Хотя бы это вы понимаете?!
— Но если князь приедет, его целью явно будут не переговоры… — заговорил рыжебородый Лонге-Конваллис, но император прервал его.
— Вина за ошибки подданных всегда лежит на государе, — тяжело дыша, проговорил Рэбэнус. — Именно так, а не наоборот. На государе и других государственных деятелях, чьи решения влияют на судьбу того народа, которым они управляют! Я не стану, как мой отец, убегать без оглядки, прячась за спинами ни в чем не повинных людей! И вам не позволю. Мы останемся здесь и сделаем все, что в наших силах, чтобы этой войны не было! Если, конечно, еще хоть что-то можно сделать. Это — мое решение, и за его исполнением проследит императорская гвардия. Я все сказал!
Вокруг стало так тихо, что было слышно, как жужжат проснувшиеся мошки, как потрескивают дрова в кострах и фыркают кони.
Тано смотрел на Рэбэнуса с изумлением.
Он принимал решение за решением, одно тяжелее другого — и, казалось, до смерти боялся сам себя. И все-таки, несмотря на эту почти девичью краску на щеках и непослушный голос, Тано впервые увидел в Рэбэнусе настоящего императора.
И, скорее всего, не только он.
— Ваше величество, прошу принять под свое командование моих пятерых воинов, — заявил вдруг молчаливый Туллий, старый командир Пламенеющих рыцарей, который до сих пор никак не выказывал особого расположения молодому монарху.
У графа Виртерры после этих слов даже глаз задергался.
Еще бы — теперь у императора пятьдесят пять воинов, и пятеро из них — пламенеющие рыцари!
— Ваше величество, и моих — тоже, — подал голос барон Хаста.
— И моих, ваше величество, — поддержал идею Лонге-Конваллис.
— Благодарю, — еле слышно отозвался Рэбэнус. — Благодарю вас.
Император удалился к себе, оставляя у себя за спиной тревожную, недобрую тишину.
Тучи на небе постепенно рассеялись, а напряжение на земле возросло до предела. Все ждали.
На постах никто не разговаривал. Гвардейцы зорко следили за лагерем, не отвлекаясь ни на миг. Телохранителям велели оставаться возле хозяйственных навесов и не приближаться к лагерю, отчего сразу стало как-то малолюдно. Советники оставались в своем шатре или грелись у костров, еле слышно о чем-то перешептываясь.
Они надеялись, что никто не приедет, а с утра император поймет свою ошибку и все отправятся назад.
Но князь Алрик все-таки пришел.
На закате от края долины примчались дозорные. Тревожный рог протрубил общий сбор, хотя все и так были на местах. И через четверть часа из леса в долину вышли демоны.
Князь со своей свитой ехали впереди. Прямо за ними следовали две крытые повозки, а уже за повозками стройными рядами тянулось воинство. Они шли неспешно: всадники на лошадях, наездники на могучих и жутких айрах и живые мертвецы. Ветер трепал алые стяги, оранжевое солнце играло на шлемах и нагрудниках.
Процессия продвигалась все глубже в долину, а ряды воинов все не заканчивались. Они продолжали тянуться из леса ряд за рядом, сотня за сотней, направляясь к лагерю императора.
Глава 8. Цвет крови
Император Рэбэнус вышел из своего шатра на звуки сигнального горна в совершенно другом состоянии, нежели входил туда.
Он выглядел так, будто за эти часы ожидания похоронил немало близких людей. Лицо императора казалось бледным до синюшности — возможно, из-за глубокого оттенка синего бархата, из которого были сшиты его одежды. Взгляд Рэбэнуса потускнел, но плечи решительно расправились. От нервной лихорадки не осталось и следа.
Глядя на императора, Тано вдруг с горечью осознал, как же он еще молод. Молод — и совершенно неопытен в вопросах политики. Конечно, история знала немало примеров, когда на престол восходили еще более юные монархи, однако тех с младенчества готовили к будущим обязанностям. Но Рэбэнус был нелюбимым сыном и изгоем в собственной семье. О чем можно говорить, если отец при побеге бросил младшего принца в огне без колебаний и сожаления?
А теперь аристократия Империума взвалила на юношеские плечи неподъемную ношу — страну, раздираемую распрями, междоусобицами и войной. Выдержит ли Рэбэнус? Справится ли?
Впрочем, сейчас от него уже мало что зависело. Теперь ход за князем демонов. И даже Тано не мог с уверенностью предположить, что решил для себя Рик.
Не слушая ядовитый шепот со стороны советников, император приложился к маленькой подзорной трубе, которую ему подали гвардейцы и замер, разглядывая посольство демонов, больше похожее на маленькую армию.
— Численность его войска значительно превышает оговоренную ранее, — наконец, чуть громче остальных проговорил командир Пламенеющий рыцарей Туллий.
— А я вас предупреждал! Я предупреждал вас, ваше величество! Ну и где же обещанная сотня? Где хваленая честность вашего князя? Где исполнение договоренностей? — заговорил граф Виртерра, и в каждом его слове звучал плохо скрываемый гневный упрек.
— Если вы сами не догадываетесь, я вам отвечу — неожиданно спокойно ответил император. — Все договоренности остались на Вдовьем лугу.
— Можно направить к демонам посла с требованием, чтобы князь оставил свою армию на удалении! — предложил барон Хаста. — Пусть господин Виери встретит князя и объяснит…
— Мы не в том положении, чтобы требовать чего либо, — здраво возразил Рэбэнус. — А господин Виери, при всей моей глубокой привязанности к нему, пока еще не император, чтобы решать конфликты государственного уровня.