И тогда Рик, пристально глядя на него, с улыбкой приветственно кивнул мальчику. Как старому знакомому. Как ровне.
У горожан от изумления пооткрывались рты, а паренек с самым счастливым видом принялся махать ему рукой.
«Кто знает — может, тебе сейчас машет рукой будущий Альтарган?» — хмыкнул Рику на ухо Приск.
«Надеюсь, что нет. Пусть это звание канет в лета и забудется за ненадобностью — вот о чем бы я мечтал,» — вздохнул тот.
«Время покажет», — присоединился к беседе Вальд.
Целебницу все узнали издалека. Места внутри, очевидно, не хватало, и больные лежали прямо во дворе, на расстеленных простынях.
— Может, оставим им немного маритимы?.. — предложил Бруно.
— Нет, — сказал, как отрезал, Рик. — Она нам тоже понадобится, да и, боюсь, склянка бальзама в здешних условиях может запросто оказаться причиной убийства. Ты не смотри на их светлые лица — это надежда на нашу силу делает их такими. А как только мы уедем, они останутся опять наедине со своими кошмарами…
Забрав обозы, Рик отказался от предложения императора оставить войска в городе на ночной постой, и повел армию дальше в поля.
Он опасался, что заклинание эльфов может оказаться бесполезным или слишком слабым, и вторая попытка абанайю атаковать врага повлечет за собой много нечаянных жертв среди горожан.
И в эту ночь Рик снова не спал. Несколько раз у него возникало ощущение присутствия кого-то чужого поблизости, но ничего так и не произошло до самого утра.
Все-таки эльфы и их знания оказались полезны.
Днем он отстал от авангарда и дремал в седле, положившись на зоркость и внимательность Берты и Бруно с Клыкастым. Ближе к вечеру поднялся южный ветер. Рик в ожидании тумана срочно приказал войскам перестроиться, выдвинув вперед ветровых, но ничего опасного не произошло — артефакты удерживали вокруг войск и далеко за его пределами защитный купол.
Дальше поход на Сангуис больше сюрпризов не преподносил.
На привалах Рэбэнус обязал Креона обучить неупокойников использовать чашу извлечения — по просьбе Рика, конечно. Инквизитор был очень недоволен, но идея воспользоваться устройством против Шахара слишком понравилась императору, чтобы Креон посмел высказать какие-то возражения.
Все чаще по пути встречались брошенные деревни и города. Некоторые из них, по всей видимости, оставляли настолько внезапно, что люди не успевали даже похоронить своих мертвецов, и обветренные, высушенные солнцем тела теперь зловеще скалились в небо.
Путь до побережья занял восемь дней. К этому времени красно-фиолетовое свечение в небе стало гораздо ярче и больше, а привычная лазурь и вовсе перестала проглядывать. Вместо нее были тяжелые ржаво-желтые тучи. Рик считал, что на самом деле они въехали в область густого тумана. Просто из-за мощи артефактов он расступался, окрашивая собой горизонт и небо над головами.
К бывшему побережью вышли к вечеру.
Линию берега удалось угадать только по каменистой гряде и полосе ракушек, нанесенных когда-то приливом. Дальше тянулись заросли сангвы.
Лорус был прав: такой ее не видел еще никто. Растение, которое обычно стелилось по земле, с трудом поднимая к солнцу три, или, максимум, пять вытянутых листьев размером с подорожник, теперь вытянулось вверх, как крепкий кустарник, доставая до плеча рослому мужчине. А на самой макушке каждого побега виднелся зонтик с мелким желтым цветом. Сангва светилась, парилась пыльцой, и ее заросли казались затянутыми знойным маревом. Крупные, как у лопуха, листья убаюкивающе шелестели на ветру, а кроваво-красные корни шевелились, покрывая собой всю почву.
— Мерзость-то какая, прости меня свет, — выругался Клыкастый, шумно сплюнув в сторону.
— Нужно перестроить войска, — сказал Рик, с брезгливым выражением разглядывая неприветливую рощу. — Первыми на сангву следует пустить демонов, чтобы они выжгли здесь все до последнего червя в земле. Так что ночевать остаемся здесь, а с рассветом пойдем по призрачным землям.
Но в эту ночь поспать так и не удалось.
Свечение над зарослями сангвы воздействовало на людей, как присутствие угрожающей ауры. Время от времени в мареве над ней возникали силуэты исполинов, и те, кому полагалось спать, смотрели на них во все глаза не хуже дозорных.
Поэтому было принято решение начать выжигать сангву, раз уж все равно никакого отдыха не получалось.
Демоническое пламя полыхнуло стеной, взвилось вверх оранжевыми языками, но проклятое растение будто обладало магическим щитом и не желало гореть. Только после четвертой волны огненной атаки она, наконец, сдалась.
Первое время многих раздражал едкий, сладковатый запах гари и дым, а по ночам все так же пугало свечение сангвы в отдалении. Но ко всему привыкаешь. Поскольку ни разу призраки блуждающих гигантов не превратились во что-то вещественное и угрожающее, усталость наконец взяла свое, и вскоре походная жизнь вернулась в нормальное русло. Кони, айры, воины — все без конца пачкались вездесущей сажей, и особенно забавно это смотрелось на хищных скакунах демонов. Их лапы, хвосты и хмурые морды были изрисованы черными разводами.
Сколько ехать до Сангуиса таким образом, Рик и сам не знал. Заросли сангвы все тянулись, войска шли по призрачным землям уже больше десяти дней, и от нетерпения Рик чувствовал себя раздраженным.
И только на исходе четырнадцатого дня что-то произошло.
Это поняли все в одно мгновение, как если бы тревожный колокол вдруг ударил над их головами.
Сначала вспыхнуло небесное свечение, растекаясь еще шире.
Земля под ногами лошадей зашевелилась, будто спина проснувшегося человека. Кони заржали и встали, как вкопанные, широко расставив копыта и раздувая ноздри — такой реакции на испуг Рик еще никогда не видел. А через несколько мгновений воздух стал тяжелым и вязким, и он давил на плечи, прижимая к земле.
Похоже, ритуал абанайю достиг следующей ступени.
Выжженная равнина наполнилась звуками. Сотни голосов зашептались, забормотали вокруг. Запахи, которые раньше Рут называла «яблочным ароматом», теперь отчетливо ощущал и Рик, и все остальные.
Только это не был запах яблок. В удушающем сонме смешался аромат прелой листвы, осенней земли и давно гниющей плоти.
Запах смерти.
Не зря Древний сказал, что абанайю — это разложение, тлен и прах.
Дышать стало сложно. Многие невольно прикрыли лица — кто ладонью, кто локтем. А половина Сердца, завернутая в плотную холстину, вдруг начала светиться сквозь ткань.
— Вперед! — гаркнул Рик, чтобы Элгор, идущий впереди и выжигающий со своими воинами сангву, услышал его. — Вперед, мы близко!.. Остается только замыкающий отряд с продовольствием! Погнали все!..
Началось, наконец-то!
Рик так долго этого ждал, что сейчас испытывал почти облегчение.
Но айры пятились, кони тоже не желали идти вперед. Они поднимались на дыбы, отказываясь подчиняться всадникам.
Рик огрел своего по крупу ладонью — хлестко, наотмашь, и он рванулся вперед, а следом за ним нехотя потянулись и остальные. Демоны тоже совладали со своими животными. Элгор, согласно договоренности, взял чуть правее, чтобы избежать случайного столкновения людей с низшими, войско Тано вместе с эльфами начинало смещаться чуть левее, император отстал, пропуская опытных воинов вперед.
Они мчали сквозь не выжженную сангву, сбивая побеги и не давая ей ухватиться за ноги коней.
И через несколько мгновений Рик увидел то, что заставило покачнуться землю у них под ногами.
Сангва расступилась. Дальше тянулась голая почва — или, вернее, целая река живых корней. Они неспешно свивались в плотные клубки, напоминая всем своим видом и движениями множество червей. Но посреди всей этой живой каши тянулась широкая, выложенная черными плитами дорога, ведущая к алтарю. Он казался сделанным из чистого золота, и его сияние облаком стелилось у подножия, а с жертвенника вверх поднимался рыжеватый дым. Рядом возвышались столбы с изуродованными человеческими телами без головы, висящими вверх ногами над землей.
И справа, и слева на удалении виднелись точно такие же золотые алтари, парящие ядовитым туманом..
Рик мчал вперед, приближаясь к жертвеннику. А из-за алтаря тем временем медленно выходила армия противника.
Только это были вовсе не абанайю, и даже не полукровки. Это были люди — все с обнаженной грудью и имперскими клеймами на щитах.
Остатки армии Шахара?..
Рик ударил коня пятками под бока, пытаясь разогнать еще сильней. Имперцы, снова идущие против своих же? Да есть ли вообще у этих людей сердце?!
Но чем меньше оставалось расстояние до войск противника, тем внимательней всматривался Рик в силуэты этих имперцев.
И кровь похолодела у него в жилах.
У этих людей действительно не было сердца. Вместо него в открытых ранах копошились клубки корневищ сангвы.
Как и в их пустых черных глазницах.
Глава 20. Сражение. Часть 1
С вершины холма призрачных земель Сангуис просматривался, как на ладони. Солнце, невидимое из-за ржавой дымки, клонилось к западу и подсвечивало небо. Горячий ветер в лицо трепал полотнища знамен, раздувал всадникам волосы и бороды. Огромная, в ширину дворцовой площади дорога из черных плит тянулась по пологому склону вниз к самому алтарю — ровная, яркая, как вороново крыло. Она окружала жертвенник и разделялась на три ветви: одна уходила к другому алтарю вправо, другая — влево, а третья тянулась дальше по прямой, через голую равнину к видневшемуся вдалеке городу.
Рик чувствовал мощную волну энергии, бившей в грудь вместе с ветром — она была чудовищна, безжалостна и вместе с тем совершенна, как сама смерть.
Равнина будто дышала. Покрывавшие землю корни, сплетаясь друг с другом, то приподнимались, то опадали. Их мерзкое шуршание напоминало шипение свившихся в клубок змей и наполняло все пространство вокруг, заползало в уши, минуя все остальные звуки.
Съехав с пологого спуска на ровное место, Рик осмотрелся. Войско демонов обнажило мечи и сдвинулось вправо, сравнявшись с авангардом имперцев. Среди красных доспехов и рогатых шлемов впереди отчетливо выделялась могучая фигура князя, сжимавшего в руках обновленный двуручник.