— Да. Вы к алтарям, мы к городу — главный жертвенник там. И поторопитесь.
— Если выжигать сангву, быстро не получится, — заметил Тано.
— К демонам сангву, тебе тут дорогу проложили! — вспылил Рик.
— Так если она — жертвенник, может, лучше ее все-таки сторонкой объехать?..
— Думаю, уже без разницы — она свою роль уже сыграла. Да и некогда объезжать.
— А что делать мне, Альтарган Алрик?.. — проговорил император, стараясь всеми силами выглядеть таким же уверенным, серьезным и собранным, как другие опытные воины. Но близость смерти обнажила его настоящее лицо, без напускного имперского величия, и он никак не мог взять себя в руки настолько, чтобы скрыть его.
— Не высовываться, — с грубоватой прямолинейностью выпалил Рик.
— Альтарган, я — император… — с искренней мукой в голосе проговорил Рэбэнус, отбрасывая все привычные правила, нормы и этикет, которым на настоящей войне не остается места. — Как же я буду прятаться за чужими спинами, когда мои воины умирают в бою у меня на глазах?.. Как мне потом жить с этим бесчестьем?..
Этого еще сейчас не хватало!
Бедняга был потрясен всем увиденным до глубины души, и никак не мог прийти в себя. Все-таки он был еще очень, очень юн. Не по годам, а по жизненному опыту. Рик в его возрасте был уже зрелым воином и повидал много всякого, о чем не пишут в книгах. Рэбэнус был другим, но и место он занимал совсем иное.
И если только он сунется в передние ряды — ему конец.
— Мы не в тронной зале, так что отвечу прямо и без обиняков: глупая смерть еще ничью биографию не украсила, — строго, как старший брат, сказал ему Рик. — Каждый должен заниматься своим делом: правитель — править, жрец — молиться, а воины — убивать врагов и умирать на поле боя за свой народ и императора. И лучшее, что вы можете сделать — это оставаться таким императором, воевать за которого им будет не стыдно!
— Я вас понял, — дрогнувшим голосом проговорил Рэбэнус, с трудом выдерживая тяжелый взгляд Рика.
— Ну и хорошо, — уже мягче сказал Рик. — Тогда все по местам и погнали. И храни нас всех Свет.
Он кивнул Тано, обменялся на прощанье долгим взглядом с Элгором.
Кто знает, удастся ли еще свидеться.
— Береги души моих демонов, Алрик, — с прищуром глядя на друга, хмуро проговорил Элгор, отъезжая. — Вернусь — всех пересчитаю.
Рут иногда казалось, что она ненавидит Шахара больше всех на этом свете. За все то, что он ей причинил, Рут мысленно убивала его сотни, тысячи раз. И за Элгора, и за саму себя, и за Рика, и за детей.
Ей нередко вспоминался тот миг, когда Шахар с ухмылкой схватил ее за горло, а мерзкая сангва впивалась все глубже в ее тело.
Шахар хотел убить ее детей. В этом она не сомневалась. Он хотел, чтобы беспомощная Рут чувствовала, как агонизирует жизнь в ее утробе — и при этом видела вблизи лицо убийцы.
Он должен сдохнуть. Вселенная просто не может оказаться на его стороне! В этом мире Рут видела мало справедливости, но после возвращения Элгора она с новой силой поверила в воздаяние.
Низшие чувствовали ее настроение. Время от времени обеспокоенно тянули к ней свои морды, словно принюхиваясь к аромату гнева, исходившему сейчас от ее кожи. Они совсем не доставляли ей хлопот — ее тихий оклик низшие теперь слышали мгновенно, даже если уходили от Рут на довольно большие расстояния.
Они тоже нервничали. Где-то глубоко внутри, окутанные маревом звериного сознания, у них все-таки оставались осколки прежней памяти. И запах абанайю заставлял исполинов переминаться с ноги на ногу, хрипеть и подвывать. Они бы сейчас бросились на охоту на все четыре стороны, если бы не Рут. Такие огромные и сильные чудовища подчинялись маленькой и хрупкой женщине — многие демоны до сих пор с трудом верили в это, и Рут нередко замечала, что некоторые из них недоверчиво поглядывают на нее из-под мохнатых бровей.
Ничего. Привыкнут, никуда не денутся.
Ревнивым взглядом Рут наблюдала, как Элгор, перебросившись с Риком и остальными парой фраз, повернул обратно. Раньше она всегда знала, что тревожит Рика и что он планирует делать. А теперь ей приходилось ждать вместе с остальными, потому что Элгор строго-настрого велел оставаться в тылу и следить на Низшими. Будь их воля, Рут и вовсе оставили бы где-нибудь вместе с обозами позади, как будто она не беременная, а смертельно больная.
Войско демонов зашевелилось, разворачиваясь вправо, и Рут поняла — Элгор повел демонов к следующему алтарю. Сжимая в руке фамильный посох, она пустила своего коня рысью, чтобы не отставать от айров.
Неприятное шуршание корней справа и слева от широкой дороги постепенно сливался в шепот. Рут старалась на обращать на это никакого внимания, но он становился все громче.
«Иса…» — шипел ей кто-то не видимый на ухо.
«Иссса…»
Сохраняя невозмутимое лицо, Рут даже бровью не повела.
Она больше не испугается какого-то нашептывания.
В ту ночь она боялась, потому что была одна, и на нее охотились. А теперь она вместе с Элгором, вместе с братом и друзьями — и теперь уже Рут охотится на Шахара и его прихвостней. И теперь пускай боится он!
Достигнув границы безопасной территории, демоны бесстрашно ступили во власть тумана, мерцая усиленными щитами. Только вокруг Рут оставалось свободное от него пятнышко — совсем маленькое, буквально на два шага. Магия ритуала уменьшила возможности оставленного Риком обломка.
Дыхание воинов стало тяжелым, но они не сбавили темп и как-то еще сильнее развернули плечи. Время от времени Рут видела, как они смахивают с лиц крупные горошины текущего по вискам и по лбу пота, вытирают раскрасневшиеся глаза.
Неужели туман такой едкий?..
С тревогой она посматривала влево, туда, где сейчас Рик мчал со своим войском к городу, но и крепостные стены, и дорогу заволокло так густо, что она ничего не видела.
Сияние второго алтаря было ослепительным, оно проступало сквозь ржавую пелену размытым пятном, и это пятно медленно приближалось. Вскоре рядом с жертвенником Рут заметила темные силуэты. С каждым мгновением их очертания становились все отчетливей.
Это были не мертвецы. Перед алтарем выстроились полукровки, и не в легких кожаных доспехах, как при нападении на Кордию, а в сияющих начертаниями латах.
Демоны, свирепо поблескивая огненными зрачками, с ревом бросились вперед.
А Рут, придержав коня, негромко сказала:
— Вперед. Взять их.
И ее личная гвардия чудовищ ринулись на врагов, расталкивая воинов Элгора. При виде Низших полукровки испуганно попятились — они не ожидали встретить такого противника.
Чудовища ворвались в их строй, как разъяренные львы в стадо овец. Мощными лапами они крушили полукровок одного за одним, сминая доспехи. Низшие не просто убивали врагов — они разрывали их в клочья, дрожа от охотничьего возбуждения. Крепкие челюсти с хрустом вгрызались в спрятанные под литыми шлемами головы.
Подоспевшие воины добили оставшихся.
Подъехав к жертвеннику, Элгор взмахнул своим двуручником и со всей силы рубанул по нему. Камень с треском раскололся и померк. Свечение исходившего от него луча растаяло. А войско демонов, даже не останавливаясь, прямо по трупам полукровок двинулось дальше, и вместе с ними, сотрясая землю, зашагали Низшие — Рут пока не стала их подзывать обратно.
Вперед, только вперед! Время дорого!
Айры начали ронять наземь густую пену с высунутых языков. Они ворчали, но ровным бегом несли своих всадников.
Горячий ветер принес откуда-то издалека приглушенные звуки битвы — грохот и крики. Насторожившись, Рут пыталась понять, доносятся ли они с другой стороны круга или это сражается Рик. Земля дрогнула, и слева Рут увидела мутный темный силуэт, который, расширяясь, уходил далеко вверх.
Ее сердце сжалось, руки похолодели — она узнала эту магию!
Это была пустота Шахара. И тут же новая волна магии пустоты заставила Рут сначала вздрогнуть, а потом облегченно вздохнуть — это уже атаковал Рик.
Значит — живой. Значит, все пока хорошо…
Демоны, как один, повернули головы к воронке следом за ней. Снова грохот, на этот раз двойной — и новая волна энергии Шахара плеснула всем в бок, странным образом смешанная с магией Рика. Рут всматривалась в туман, проклиная его самым казарменным языком, и тут один за другим раздались еще три таких же удара…
Ржавое марево вдруг заклубилось, закипело, то сгущаясь почти до коричневого цвета, то становясь почти прозрачным, и сквозь него яркими отсветами заполыхали атаки. Она пыталась различить в этом вихре знакомые ароматы, но от такого обилия энергии все они сливались в одно целое.
А впереди начинал светиться следующий алтарь. Не дожидаясь, когда появятся силуэты врагов, Рут громко скомандовала:
— Взять их. Взять!
И Низшие широкими, размашистыми прыжками помчали к жертвеннику.
Яркое пятно светилось уже совсем близко, а между тем Рут не видела на дороге ни полукровок, ни мертвецов. Возле алтаря было пусто, и только высокая земляная насыпь в стороне указывала на то, что здесь совсем недавно все-таки стоял какой-то отряд.
— Это что еще такое?.. — пробормотала она.
Низшие ринулись мимо сияющего куба прямо по шипящим корням — к рыхлой насыпи. Вскинув морду, один из них громко взвыл. Несколько других принялись рыть землю, словно пытаясь выкопать из-под нее полукровок, время от времени одергивая копыта и швыряясь огненными всполохами в сангву, норовящую впиться им в ноги.
Элгор подъехал к алтарю, а его воины, огненной волной опалив подступы к насыпи, подошли к ней поближе.
Рут не утерпела, и, нарушив приказ, направилась к Элгору.
Хорошенько замахнувшись, тот обрушил свой меч на жертвенник, но только отколол от него небольшую часть. Вторым ударом Элгор наконец-то разбил алтарь.
— Эл, что происходит? Они сбежали?..
Элгор обернулся на нее, и только сейчас, вблизи Рут заметила красноватые следы у него на обнаженных руках и лице. Взглянув на лица других воинов, она ахнула: на коже у всех демонов виднелись яркие пятна ожогов.