— Рик! Воронка! — силился докричаться до него Бруно. — Взгляни на тень!
Но его слова поглотили ветер и звуки битвы. Конь взвился под Риком на дыбы и помчал к Совету, расположившемуся на некотором удалении от сечи.
Бруно тем временем обернулся на воронку, которую Рик создал первой — сейчас у ее основания протянулась уже довольно большая серовато-сталистая лужа. И она все росла, дышала, будто живая.
Вдруг прямо перед Бруно возникла женская фигура в инквизиторском плаще. Не вглядываясь, он сделал выпад в сторону женщины, но фигура ловко увернулась от удара.
— Думала, ты хоть поздороваешься для начала! — услышал Бруно насмешливый знакомый голос.
Меч замер у него в руках.
В нескольких шагах от Бруно стояла Селина.
Это была она — и в то же время не она вовсе. От ее обаяния и прежней привлекательности не осталось и следа. Хотя лицо было все то же, колючий и чужой взгляд полностью менял его выражение.
— Ты?.. Здесь?! — вырвалось у Бруно.
Инквизиторы вдруг разделились надвое, и большая часть устремилась к первой воронке, а другая начала отступать к Совету. Воины Берты вышли за стены замка, поддерживая маленький отряд Альтаргана.
— И что ты теперь выберешь, Бруно? Ты уже оставил меня ради него. Но готов ли ты ради него убить меня? — спросила Селина, играя мечом в руке и с прищуром вглядываясь в Бруно.
— Так вот почему Совет пришел к Берте. Это ты привела их!.. — догадался тот.
— Совет пришел к Берте, потому что она — проклятая еретичка! — со злом прокричала Селина ему в лицо. — А ты — идиот, если не видишь, что все кончено!..
Бруно поднял на нее тяжелый долгий взгляд.
— Вот что ты за человек? — проговорил он с недоброй усмешкой. — Ни в постели, ни в бою без разговоров не можешь. Вышла биться — так уж доводи дело до конца.
— Убери меч в ножны и уходи отсюда — я отпущу тебя! — выпалила Селина. — И мы сможем… — она запнулась и вместо того, что хотела сказать, воскликнула: — Ты не обязан умирать здесь вместе с ними! Оставь ты этих проклятых, пусть они уже передохнут все!..
Вместо ответа Бруно ударил снизу мечом. Селина с неожиданным проворством отпрыгнула в сторону и закрылась огненным щитом — настолько сильным, что Бруно пришлось одернуть руку.
— Так значит, готов убить меня? Ради него?! — воскликнула Селина, и ее лицо исказилось от отвращения. Она бросилась на Бруно, сверкая зачарованным клинком, и тот с изумлением едва отбился от серии ее ударов. Наконец, он поймал Селину в клинч.
— А ты что думала? — со злом проговорил он. — Я, конечно, по жизни не очень-то требователен к женщинам, но из-под Совета девку не возьму.
Селина в ответ с брезгливостью прошипела:
— Ублюдок безродный без чести и совести, тварь, скотина, мразь…
— Дура!.. — рявкнул на нее Бруно, с силой швыряя ее в снег.
Селина поднялась мгновенно. Ее желтые эльфийские глаза сияли. Девушка бросилась на Бруно, сжимая меч в правой руке, а левой принялась с легкостью призывать точечные огненные атаки, метя парню в голову. Теперь она действительно хотела его уничтожить. Бруно с трудом отбивался, с удивлением понимая, насколько сильней и ловчее за это время стала Селина.
Но даже сейчас он предпочел бы, чтобы с ней сражался кто-нибудь другой.
Совет тем временем отступал дальше от замка на юг, следом за ними во весь опор мчалась отделившаяся от основных сил группа инквизиторов.
На месте прежнего заклинания остался только один человек.
Рик еще издалека понял, кто это.
Фидо.
Старец стоял возле чаши, которая хоть и умолкла, но тем не менее все еще казалась наполненной магией. От нее исходило чистое зеленое свечение природного аспекта — и он для Рика был куда важней, чем секреты совета на санях.
Но стоило ему только приблизиться, как Фидо ударил в Рика осколками света. Но он не рассчитал, что воронка за его спиной искажает и ослабляет все заклинания, и атака старого мага даже не пробила щит пустоты. А Рик уже через секунду был совсем рядом.
Несколько мгновений, унимая разволновавшихся лошадей, они смотрели друг другу в лицо. Фидо — с холодным вызовом. Рик — с нескрываемой ненавистью.
— Ну, здравствуй, Альтарган Алрик, — проговорил Фидо. — Неожиданная встреча у нас с тобой получилась. Не так ли?..
Рик видел, что Совет, переместившись дальше от воронки, начинает готовиться к общему заклинанию. Несколько магов в стороне ото всех силой иллюзии создавали в поддержку своим инквизиторам целое новое войско.
— Для меня — так просто подарок судьбы, — проговорил Рик, доставая из-за спины фамильный посох. — Ты даже представить себе не можешь, как сильно я горевал, что мне теперь никогда не дотянуться до тебя. Но, видимо, предки решили, что такого говна им в чертогах не надобно?
Фидо невозмутимо склонил голову в бок, разглядывая посох.
— Когда я делал его, я испытывал глубочайшую скорбь по твоей семье. А сейчас смотрю и понимаю — хорошую вещь я тогда сделал. Правильную.
Рик скрипнул перчаткой, еще сильнее стиснув посох в руке. Кристаллы словно ожили, и в Фидо ударил ослепительно яркий голубой луч, похожий на молнию.
Мощный световой щит советника поглотил луч. Еще бы — ведь те, кого он кристаллизовал, не были боевыми магами. Их силе было не сравниться с силой Фидо.
— Твоя участь предрешена, Алрик, — проговорил советник. — Сейчас тебе все еще может казаться, что перевес на вашей стороне, но это не так. Ты больше не сможешь повторить свою убийственную атаку — ты почти пуст, я вижу это. Все это видят. И твои товарищи сейчас тоже уже на грани.
Рик не ответил. Вместо этого он призвал копье пустоты — и со всей силы швырнул его… не в Фидо, и даже не в Совет. А в тщательно спрятанные в плотной массе людей сани.
Копье пробило щиты и пронзило одного из ветхих советников, метнувшегося между оружием и санями. Но тщедушный старик не смог остановить оружие. Оно пролетело насквозь, оставляя в плече кровавую рану, и зацепило хрупкую деревянную боковину, закрывавшую груз от чужих глаз. Боковина раскололась, тонкая гнутая крыша просела. На санях тускло светилось и сияло нечто, завернутое в белые пелены — какой-то артефакт, наполненный мощной энергией.
Фидо дернулся всем телом, на мгновенье отвлекаясь и теряя контроль. И этого было достаточно для того, чтобы Рик сорвал воронкой пустоты с советника щит. Фидо спохватился слишком поздно: молния с фамильного посоха вышибла его из седла.
Рик спрыгнул следом и, склонившись к старцу, взял того за горло, пока голубой луч прожигал старейшине грудь.
И в этот миг Рик увидел в налитых кровью глазах Фидо страх. Он хотел быть героем, хотел поступать и действовать, как Альтарган. Но смерти он боялся. Фидо сипел, пытаясь ухватиться за неумолимую руку, которая сейчас сминала ему глотку — и никто не вмешивался, потому что Совет был занят совместным заклинанием.
С точки зрения рациональности это было важней, чем жизнь Фидо, который сам вызвался задержать Алрика.
Рик слушал его хрипы, ощущал, как остатки жизни угасают в уродливом тлеющем теле, все сильнее сжимал шею советника — но даже тень удовлетворения или облегчения не коснулась его души.
Наконец, Фидо затих. Отшвырнув от себя мертвеца, Рик повернулся к чаше — на ее дне лежал крупный кристалл цвета молодой весенней листвы.
Рут.
Он подхватил камень в ладонь — даже сквозь перчатку Рик почувствовал, какой он теплый.
А между тем другая чаша уже гудела, и звук заклинания набирал силу.
Рик обернулся на поле боя: оно было усеяно трупами. От воронки к нему сейчас пытался пробиться Нокс со своими фантомами — теперь их было всего двое, на большее у рыцаря не хватало сил. Клыкастый с воинами Берты прикрывал полуголого Элгора, который уже в человеческом облике стаскивал сапоги с ближайшего мертвеца, чтобы обуться. Бруно он и вовсе никак не мог найти в царящем безумии сражения. И этот хаос дополняли лязг оружия, грохот магических атак, гудение чаши, ветер и снег в лицо.
Рик спрятал кристалл в карман и, призвав фламберг из пустоты, направился к нестройным рядам советников в отдалении.
Один против более чем полусотни сильнейших магов мира людей. Но быть сильнейшим магом и великим воином — это совсем не одно и то же. И если сегодняшний день должен стать для Рика последним, он умрет, как и положено воину — в бою.
«Ветер роняет белые хлопья, снег или пепел — не различить…» — тихо проговорил Приск ему на ухо.
Звуки битвы вдруг отошли на задний план, уступая место мерному скрипу снега под подошвами.
«Стихли на поле предсмертные вопли, братьев уснувших не разбудить…» — подхватил песню Вальд.
«Бьется в груди моей страшное пламя, но моей воли не сокрушить: сердце мое превращается в камень — камни нельзя ни сломить, ни убить…» — пели уже все души вместе, и вместе с ними шепотом проговаривал слова и Рик.
Жаль, что так и не удалось даже мельком увидеть Берту.
Но было бы еще хуже, если бы ему случилось увидеть ее неживой.
Он еще обнимет ее, и тонкая белая кожа заалеет от его поцелуев — так, что всем предкам захочется выйти на время из чертогов и постоять снаружи у дверей.
Бруно, Клыкастый, Нокс, Джабир — он ведь тоже должен быть где-то здесь. Элгор… Эйон…
— Братья, услышьте мой голос призывный, пепел, как снег, заволок небеса. Больше живых не осталось в долине — значит, придется вставать мертвецам!.. — Рик тихо вторил песне, звучащей внутри него и щурился от снега.
Огненные шары и ледяные стрелы его щит выдержал. Но уже знакомое чувство, сжимающее грудь, означало, что скоро щитов не останется.
И тогда его путь оборвется.
Глава 12. Игры теней. Часть 1
Резкий оглушительный рев за спиной заставил Рика вздрогнуть и обернуться.
Заклинание Совета смолкло. Невидимые тиски разжались, давая вздохнуть полной грудью.
Возле воронки, которую Рик создал первой, стоял безликий демон. Он бросился в толпу людей, не различая, кто из них на стороне мятежной принцессы, а кто защищает интересы Совета. Тем временем из огромной лужи внизу уже поднимался следующий гигант, покрытый серой массой, похожей на мягкую глину.