— Это пожааалуйста, это моожно, а вот кричать и дееергаться — нельзяя. Протяни рууку ладонью вперееед, дай с тобой познакооомиться.
Бруно с трудом приподнял дрожащую руку.
Горгулья, осмелев, ткнулась носом ему в ладонь. Бруно вздрогнул всем телом, но взял себя в руки и ладонь не убрал. Горгулья отпрянула, недовольно проурчала.
— Он просто не знает, какой ты хороший мальчик..., — так же баюкающе, но уже не на распев проговорил Рик и протянул к горгулье руку. Та насторожилась, но не отпрянула. Рик сделал шаг вперед — и коснулся пальцами теплых кожистых складок между острыми ушами. Горгулья развела уши, кровавые клыки скрылись под губами. Рик осторожно провел пальцами по складкам еще раз, потом еще, потом ласково почесал твари за ухом — и та, прикрыв глаза, вдруг издала довольный рокочущий звук, похожий на мурлыканье кошки.
— Хороший мальчик... — приговаривал Рик.
Из мрака выглянули еще две твари. Глядя на своего собрата, они в нерешительности замерли.
— Твой выход, Бруно. Слушай меня внимательно. Сейчас ты представишь себе, что рядом с тобой самая прекрасная женщина. Самая прекрасная и любимая, понял? И сейчас ты ее коснешься. Сделай полшага вперед.
Бруно в ответ только глубже задышал.
— Ты храбрый, ты сможешь!
Продолжая поглаживать своего «мальчика», Рик осторожно взял Бруно за запястье, помогая ему двинуться вперед, а потом развернул ладонь Бруно и осторожно положил ее на сморщенный лоб горгульи, которая судя по меньшим размерам и увеличенным соскам была самкой. Та замерла, вытянулась в струнку, ожидая ласки.
— Не стой, как пень, пальцами пошевели? — проговорил Рик.
Бруно шевельнул пальцами, и горгулья от этого прикосновения заурчала, захрустела, прикрывая веки.
Рик отпустил Бруно, и протянул ладонь к третьей горгулье.
— А теперь можешь открыть глаза, но помни — на самом деле это любимая и прекрасная женщина, понял? Она ничего тебе не сделает, она хочет от тебя только одного: твоей ласки. А то, что ты увидишь — всего лишь наважденье, морок.
— Понял, — прошептал, облизнув пересохшие губы, Бруно.
— Готов?
— Ни разу, но все равно...
Бруно чуть приоткрыл глаза — и его веки тут же испуганно распахнулись, сделав глаза круглыми, как монеты.
— Спокойно, все нормально, — с улыбкой проговорил Рик, наглаживая уже двух горгулий сразу. — Расслабься и погладь ее.
Бруно, затаив дыхание, тронул складки на лбу, коснулся уха — и горгулья потянулась к нему всем телом, зажмуриваясь от удовольствия.
— Ты молодец, — сказал Рик. — Теперь можешь спокойно говорить и гладить ее везде, где нравится, но если не планируешь с ней спариваться, не касайся груди и сосков.
— Мне ее вообще гладить не нравится, можно перестать? — с несчастным видом спросил Бруно.
— Еще рано, нужно как следует закрепить нашу дружбу...
Из глубины зала опять донеслись звуки борьбы и душераздирающие вопли.
Горгулья Бруно урчала громче, чем двое других вместе взятые. Как кошка, вытягивала голову, подставляя черепашью шею.
— Мать моя женщина... — оторопело прошептал Бруно. — Это же горгульи, да?
Девочка вдруг улеглась на спину, поджав лапы, как собака, и подставила живот. Чтобы дотянуться до нее, Бруно пришлось встать на колено.
— Они самые.
— Они же злобные и безжалостные твари, они людей жрут!.. Я слышал, только подчиняющий амулет дает власть над ними.
— Ну тогда покажи мне свой подчиняющий амулет, — хмыкнул Рик. — Горгульи действительно беспощадны, как львы, но при этом ласковые, как кошки, и преданные и привязчивые, как псы. Служа одному хозяину и получая от него любовь и общение, они готовы сожрать любого, кто посягнет на его имущество или жизнь. На самом деле, на них не действует никакая магия, кроме заградительной, удерживающей их в одном месте. Они — не убийцы и не чудовища, они — стражи.
Рик сел на пол, и горгульи полезли к нему на колени, толкая друг друга.
— Эй, не толкаться! — со строгостью в голосе скомандовал Рик, и те притихли, поджав уши, а потом покорно легли возле его ног, расслабленно распустив крылья.
— Но тогда почему они сожрали всех? И нас чуть не сожрали?.. — спросил Бруно, присаживаясь рядом с ним.
— Потому что нас приняли за врагов, вошедших на охраняемую территорию. Скорее всего, все это, — Рик указал рукой на зал. — остатки какого-то замка или святилища... Слушай, а много горгулий сейчас осталось в Империуме?.. Ты часто про них слышал?
Бруно отрицательно покачал головой. Страх его уже отпустил, хотя руки все еще немного дрожали.
— Я не знаю, правда. Никогда не встречал людей, которые бы рассказывали о чем-то подобном. Знаю об этих тварях только по сказкам и картинкам в... Ну, в общем, они вроде как вымерли с тех пор, как кровавая магия демонов оказалась под запретом.
Рик хмыкнул.
— Ну, судя по всему, сказки врут. Вот только вопрос: если грогульи — это стражи, то что они здесь сторожат?.. — задумчиво проговорил он.
— И для чего им поставляют живое мясо, если просто можно было бы назначить хозяина? — добавил Бруно, всматриваясь в темноту. — К нам идут еще двое. Это ничего?..
— Ничего, — уверенно отозвался Рик. — Часть стаи уже признала нас своими. Трудно сделать первый шаг, разбить лед недоверия, убедить в своих намерениях. Смотри.
Две новые горгулии, облизывая длинными гладкими языками окровавленные морды, просто завалились рядом с собратьями.
— Они только что сожрали человека, — с плохо скрываемым отвращением проговорил Бруно.
Одна из горгулий у ног Рика недовольно заворчала, приподняла голову, внимательно глядя на Малыша.
— Значения слов они не понимают, но интонации читают отлично, так что прежде чем озвучить какую-то мысль — подумай об этом, — с укором заметил Рик. — Для них это были не люди, а враги. Они победили врага, только и всего. Горгульи ни в чем не виноваты, Бруно. Так же, как не виноваты псы, которых вместо оленя натравили на детей. У животных нет своей морали, они подчиняются нравственности управляющего ими человека...
Рика вдруг осенило, и он умолк на середине фразы.
— Что-то не так? — обеспокоенно спросил Бруно.
— Они специально натаскивают горгулий на человека, — ответил Рик. — Держат впроголодь, и время от времени бросают сюда людей как единственный источник пропитания. Или здесь разводят идеальных убийц, или...
— Или что? — нетерпеливо переспросил Бруно.
— Или здесь до сих пор хранится что-то, о чем никто не должен знать.
Бруно хмыкнул, задумчиво потер подбородок.
— Для человека, потерявшего память, ты, однако, очень много знаешь о вещах, которые просто так на дороге не встретишь.
Тот пожал плечами.
— Я же не спрашиваю, откуда берутся такие начитанные разбойники?.. — многозначительно проговорил он, с хитрым прищуром глядя на собеседника.
Бруно широко улыбнулся, но взгляд отвел.
— Ты забыл добавить «дитя мое»!
Рик беззвучно рассмеялся.
— Ну нет! Был бы ты отчаянно жалок, а я — отчаянно пьян, тогда может быть.
— Сколько тебе, лет двадцать?— негромко спросил Бруно, уже по-хозяйски почесывая двух горгулий, растянувшихся рядом. — Мне — двадцать четыре, и при упоминании о детях во мне просыпается смутный страх и желание бежать куда подальше, пока не догнали и не женили. Скажи мне правду — ты из жрецов?.. Это многое бы объяснило.
Рик, прислонившись спиной к колонне, прикрыл глаза.
— Хочешь, чтобы я рассказал о себе? Хорошо. Но только после тебя. Готов к откровениям?
Бруно опустил голову и умолк.
— Ну вот и договорились, — ответил на его молчание Рик. — Я не стану ни о чем спрашивать тебя, а ты не будешь задавать вопросов мне. Просто признаем, что у каждого из нас есть что-то, чем мы не готовы делиться с другими. А сейчас давай еще немного посидим с нашими новыми друзьями. Они должны хорошенько привыкнуть к нашему запаху, прежде чем мы сможем совершенно безопасно перемещаться по залу, смотреть и трогать здесь все, что нам заблагорассудится. Кстати, можно хорошенько выспаться...
— Дрыхнуть с ними вповалку? — оторопело проговорил Бруно. Его, по всей видимости, эта идея не очень-то прельщала.
— А почему нет? Мы оба не спали ночь, я все еще чувствую себя больным после потасовки со стражниками... А здесь нам ничего не угрожает: эти мордашки — защита, достойная королей... С ними тепло и спокойно. А потом пойдем осмотримся. Если здесь что-то действительно спрятали от людских глаз — я хочу узнать, что это.
Бруно почесал затылок, вздохнул.
— Скажи мне хотя бы, Рик — это твое настоящее имя?..
— А какая разница? — устало отозвался тот.
— Ну... Видишь ли, я обязан тебе жизнью. Впервые я кому-то так сильно задолжал, — с кривой усмешкой проговорил Бруно. — И мне хотелось...
Он вдруг запнулся, смущенно растер переносицу и нарочито грубо закончил:
— Ладно, к демонам это все. Забудь.
Рик, приоткрыв один глаз, взглянул на него из-под ресниц.
— Оно настоящее.
***
Когда Рик проснулся, он чувствовал себя намного лучше: горгульи соединяли в себе магические аспекты жизни и земли, и их пассивное воздействие действовало на хозяев не хуже зелья средней руки. Отек глаз спал, тело не болело. Пошевелив затекшими плечами, он осторожно приподнял голову одной из тварей со своего колена и встал. Горгульи зашевелились, заворчали. Дремавший в клубке серых тел Бруно зевнул.
— А, это ты... А мне приснилось, что они передумали и решили все-таки нами отобедать...
Девочка-горгулья, роняя слюну с губ, потерлась об его щеку, как кошка.
— Фу, какая гадость, — скривился Бруно, отстранившись от нее и вытирая щеку. Осторожно выбравшись из-под лап и крыльев, он с наслаждением потянулся. — А я чудно выспался! Хотя странно, что я вообще уснул, потому что я все еще их боюсь.
— Это твоя голова боится, а твоя душа уже знает, что никакой угрозы нет, — с улыбкой ответил Рик. — Пойдем, посмотрим, что здесь есть.
Бруно повертел головой.