делавшееся саркастическим лицо Семена выражало полное несогласие с мнением своего патрона, то сам Волков, похоже, говорил искренне. Он еще немного подождал и продолжил уже по собственной инициативе:
– Тогда в восемьдесят шестом банда из трех человек совершила налет на главаря международной шайки, которая занималась хищением предметов, представляющих высокую художественную ценность, и продавала их за границу. В шайку входили разные люди. Наши, поляки какие-то с немцами, один пограничный чин из Бреста, кое-кто с таможни. Они как раз переправили крупную партию антиквариата и получили деньги, а Геббельс, так звали главаря троих налетчиков, взял их и увел. И общак воровской тоже увел. Он добирался тогда из Белоруссии, я знал маршрут, по которому он едет, знал время. Я должен был перехватить его, но не успел. Проклятая авария на мосту. Потом тело Геббельса нашли, но чемодана с деньгами при нем не оказалось. Того самого, с наклейкой. Его украли. Провалил я операцию и сам провалился. Конец карьере, конец всему, так по крайней мере мне тогда казалось. Еще тогда я поклялся: кто-то за это мне ответит. Сколько бы лет ни прошло, ответит. Сроки давности не для меня. Чем занимается ваш друг?
– Мелкий служащий. Живет на зарплату, я уже сказала. Не брал он ваших денег.
– Брал или знает, кто брал, разберемся. Звони.
Ольга попыталась еще раз дозвониться.
– Не отвечает.
Волков тоже не отвечал, потому что с головой ушел в воспоминания. Ольга Басенко напомнила о горьком, обидном, нелепом поражении, которое он потерпел двадцать два года тому назад, она же теперь давала ему шанс для реванша. Маленький, призрачный, но все-таки шанс.
Тогда капитану КГБ Волкову удалось не только выследить международную банду контрабандистов, но и внедриться к ним под видом валютного спекулянта. Изворотливый и напористый, он выведал время и место переброски крупной партии антиквариата и художественных ценностей. Всех можно было брать с поличным, но Волкову вдруг показалось обидным отдавать все государству. Он принял решение, которое в корне изменило его судьбу. Никому и ничего он не сообщил. Позволил товару уплыть за границу, а контрабандистам получить за него деньги. Это была часть его плана. Позволить мошенникам накопить жира, чтобы потом… У Волкова и человечек был один на примете. Бывший вор в законе Владимир Баранович по прозвищу Геббельс. Бывший, потому что за нарушения воровского кодекса на сходке авторитетов Геббельса развенчали. Сам он, правда, при этом не присутствовал, иначе корону воровскую с него вместе с головой бы сняли. Волков тогда помог ему сильно, можно сказать, жизнь спас, и теперь пришел черед Геббельса отдавать долги. Но Геббельс пошел дальше. Он с подручными не только вытряхнул кассу у контрабандистов, но еще и взял воровской общак. Такова была его месть блатным. Все равно терять ему было нечего.
Место для встречи с Геббельсом Волков выбрал лично. Дорога после моста шла под пригорок, с которого было удобно наблюдать за движением, в частности нет ли за малиновой «Ладой» слежки. Потом, примерно через километр, они должны были съехать с дороги в сторону брошенного домика лесника, где планировали поделить добычу. Волков брал себе третью часть. Это без общака, на который он не претендовал. Он же должен был снабдить Геббельса и дружков новыми документами, а позже помочь переправиться за границу через одесский порт. На самом деле ничего этого Волков делать не собирался. Из домика лесника ни Геббельс, ни его кореша живыми бы не вышли. Но тщательно продуманный план в одночасье рухнул. Было это и в самом деле случайно или нет, Волков так и не понял. Одно он знал точно – деньги государству не попали. Самому капитану за провал операции с контрабандистами надавали по шапке и перевели с понижением. Хорошо хоть его истинные планы и сотрудничество с Геббельсом наружу не всплыли. Но карьера пошла наперекосяк.
Чего он сейчас добивался? Вернуть деньги, которые давно превратились в дома, дорогие машины и цацки на шеях, запястьях и пальцах? Растаяли в черных дырах офшора? Может быть, и денег. Если получится. Но главным мотивом была месть человеку, который так его кинул. На тернистом пути Александра Александровича были и победы, были и поражения. Взять хотя бы последнее с этим щенком Артуром. Но так, как тогда, Волкова больше никто не кидал.
Осмысленно наконец посмотрев на Ольгу, он вдруг неожиданно для нее крикнул:
– Да ты набирай его, набирай, не сиди как вкопанная! Овца!
Женщина задрожала, всхлипнула, потянулась к телефону, но тот вдруг сам разразился сигналом вызова.
– Это он, – сказала она, – мой друг.
– Успокойся, подбери сопли, – грубо и резко приказывал Волков. – Уверенно говори, слышишь? Он должен прийти к тебе. Если он что-то заподозрит и не придет, тебе конец. Семен с тебя шкуру живьем сдерет. Он это любит.
Семен улыбнулся, показав большие прокуренные зубы. Ольга с ужасом поняла, что это не просто попугать. Это правда. Теперь она видела, что не только сама попала в переплет, но и втянула в него еще одного человека. Необходимо было срочно что-то придумать, как-то дать понять майору, что она в беде, чтобы он и сам не попал в ловушку, и принял меры к спасению Ольги. Но говорить нужно было так, чтобы Волков ни в чем ее не заподозрил.
– Ну давай, отвечай же.
Телефон разрывался. Горячая сталь опять коснулась ее затылка. «Думай, думай же», – приказывала она себе, берясь за телефон. Единственным решением было говорить несвойственным ей тоном. Фамильярным. Таким, словно они в самом деле давние друзья или даже любовники. Он должен будет понять, что что-то не так… должен.
– Алло…
Разговор был недолгим, Ольга опустила руку.
– Сказал, что скоро будет.
– Подождем…
В дверь позвонили. Гораздо раньше, чем ожидала сама Ольга. Впрочем, почему раньше? Так и должно быть – Руслан Петрович все понял правильно и немедленно поднял по тревоге этот, как его, «Беркут», или «Ястреб», или как он там у них называется.
Семен открыл двери, впустив в квартиру совершенно незнакомого молодого парня с сумкой через плечо. На голове у него была кепка-бейсболка с логотипом известной фирмы по установке пластиковых окон. Дверь за его спиной захлопнулась. Никаких омоновцев, которые должны были примчаться ей на помощь, с ним не оказалось.
– Добрый вечер. Я по вызову.
– Это он? – спросил Волков.
Ольга помотала головой.
– Это мастер, – вспомнила она, – замки на окнах ремонтирует. Я вызывала. У меня окно на кухне не открывается в положении форточки. Совсем об этом забыла.
– Что же ты, Оленька, нам не сказала, что проблемы с окном? Семен сам отрегулирует. Он у нас специалист широкого профиля. Благодарим за визит, молодой человек, но мы справимся сами.
Парню бы уйти, но он заупрямился.
– То есть как это сами? А как же вызов? Я вам что, мальчик, через полгорода сюда переться?
Волков вздохнул:
– Семен, рассчитайся с мастером.
Семен выпростал из кармана руку с электрошокером, но парень оказался спортсменом, к тому же с хорошей реакцией. А тут еще Ольга, пользуясь тем, что внимание всех приковано к мастеру, принялась семафорить ему глазами. Почуяв неладное, молодой человек ударил Семена кулаком в челюсть. Тот упал. Парень рывком открыл двери и выскочил на порог, где его настигла выпущенная Андреем пуля.
– Когда я сказал «рассчитайся», я имел в виду дать ему денег, – брезгливо выговорил Волков. – Ну чего разлегся, идиот, затаскивай его, пока никто не увидел.
Семен медлил, поэтому Андрей, подскочивший к двери, схватил тело за обе ноги и рывком втащил в прихожую. Захлопнул двери.
Ольга даже сначала не поняла, что произошло, почему такой ловкий мужчина вдруг ни с того ни с сего упал и продолжает лежать в дверях. Но увидев на кофте человека расползающееся темное пятно, вскрикнула. Сильный удар ладонью по челюсти отбросил ее на холодильник. Бил Волков, он же схватил ее за ворот жакета и легко, словно это была тряпка, поднял на ноги. Ольга, повинуясь инстинкту, попробовала закричать, но из горла вырвался какой-то сдавленный писк. Мышцы больше ей не повиновались. Волков внимательно посмотрел Ольге в глаза, потом еще раз сильно ударил по лицу. Рот Ольги наполнился кровью.
– Есть еще что-нибудь такое, о чем ты забыла нас предупредить? Лучше сразу скажи, чтобы потом мы тебя на ремни не рвали.
Ольга помотала головой. Говорить она не могла. А упоминание о ремнях едва не лишило ее сознания. Упала бы, если бы не держащий ее Волков. Только теперь до нее окончательно дошел смысл слов, сказанных этим ужасным человеком: эти люди просто по-другому не могут. Они могут только так. Убивать, ломать, крушить все, что попадется у них на пути.
Держа в руке бутылку белого грузинского вина и коробку конфет, Сыч позвонил в двери квартиры Ольги Басенко. Двери открылись почти сразу, но вместо Ольги Руслан Петрович увидел пожилого лысого человека и отшатнулся от неожиданности.
– Прошу прощения, кажется, я ошибся адресом.
– Вы, наверное, к Олечке? – улыбнулся лысый.
– К Ольге Викторовне, она просила меня зайти сегодня.
– Все верно. Вы пришли туда, куда надо. Я отец Ольги. Проходите, Ольга вас ждет.
Сыч подумал, какой у него будет дурацкий вид, когда Ольга Басенко увидит его с вином и конфетами. Но отступать было поздно.
Передав конфеты и бутылку лысому, Сыч шагнул в сторону гостиной, толкнул двери и, получив удар своей же бутылкой по голове, рухнул на пол.
Когда он пришел в себя, его глазам предстало жуткое зрелище: посреди комнаты к стене была приделана шведская стенка для гимнастических упражнений с перекладиной для подтягиваний. К перекладине, привязанная за руки и едва касаясь пола пальцами ног, была подвешена Ольга. Обмякшее тело женщины слегка покачивалось и проворачивалось вокруг своей оси. Блузка на ней была порвана, а на обнажившейся спине виднелось четыре кровавых полосы от ударов, нанесенных чем-то похожим на плеть. Рядом, чуть в стороне от нее, лежал труп молодого человека.