нии его ответа, с беспокойством посмотрела в холодные глаза Виджея, пытаясь понять по ним, что же нас с Дархой ждет дальше. Отдаст ли он нас, для нашего же, якобы, блага или все же нет? Но по вытесанной маске ледяного безразличия, которую надел на себя возвышающийся над всеми присутствующими мужчина, ничего понять было невозможно.
После нескольких мгновений тишины, голос Надкари прозвучал как раскат грома слышимый в отдалении. Вроде бы он и не несет в себе угрозы, но заставляет насторожиться в ожидании приближающейся бури.
— Вы правильно заметили, свами*, Дарха, теперь принадлежит этой девушке и только она может распоряжаться судьбой и жизнью вдовы. Вот только в одном моменте вы ошиблись, ее поведение связано не с тем, что душой молодой женщины овладел демон, а тем, что она принадлежит к доблестному и свободолюбивому народу наиров. И как вы, наверняка, сами знаете, у них сражаются не только мужчины, но и женщины. А еще они поклоняются своим богам, по этой причине, она не может служить Мэндэ.
Жрец неуверенно посмотрел на меня, задумчиво поглаживая свою белую бороду.
— Тхаравады** считались уничтоженными еще до того как Мэндэ покинули наш мир, именно за то, что они не желали следовать писаниям и законам наших спасителей. Вы уверенны, вайон, что она одна из них?
Блин, мне срочно нужен переводчик или тот, кто объяснит значение непонятных слов. И вроде бы я уже довольно длительное время нахожусь в этом мире, чтобы чип работал без перебоев и свободно переводил мне все слова, но нет, все еще случаются вот такие казусы.
Недовольно нахмурившись, я внимательно следила за обоими мужчинами, так как сейчас решалась наша с Дархой дальнейшая судьба. Оказывается, Надкари может не только кулаками да криками разрешать сложные ситуации, но еще и вести серьезные переговоры. Последнее вызывало уважение, так как сама я так не могла. Обычно у меня элементарно не хватало терпения на словесную дуэль. Во мне всегда преобладало желание физически устранить проблему, какая бы она ни была. Виджей же, показав на горизонт рукой, спокойно ответил жрецу. И вроде бы и не соврал и правду не сказал.
— Наш мир большой, в нем еще много неведомых мест и кто там живет, не знает никто.
— Никто, кроме богов. Им известно все.
— Согласен. Боги знают все. От их взора ничего не укроется. И раз они решили сохранить непокорный народ, значит и это у них были причины. Не нам обсуждать их деяния.
После слов Надкари, все присутствующие склонив головы, дотронулись кончиками пальцев сначала до своего лба, потом до губ и закончили приложив всю ладонь к сердцу. По-видимому, это все тоже что-то значило. Печально вздохнув, я стала ждать продолжение странного диалога.
— Вы правы, у всех есть свое предназначение. Возможно, наше как раз и состоит в том, чтобы направить это молодую женщину на путь истины, тем самым спасая ее душу для следующего перерождения. Не зря же ей не был дан богами защитник и покровитель.
Старик все продолжал гнуть свою линию, пытаясь заполучить нас с Дархой. Виджей же, не уступал ему в своем нежелании нас отдавать, но надолго ли его хватит. Мне, например, эти препирательства и слезливо-сопливые, вроде как, богоугодные речи, уже поперек горла стояли. Я бы уже давно этого святошу послала очень далеко за горизонт и отправилась бы по своим делам. Мне вон, еще голову Ману зашивать и узнать, как себя Дарха чувствует. Я, конечно же, попыталась рассмотреть, что там в нашем паланкине делается, но снизу ничего не видно. При этом разбитую голову друга убирать с колен и опускать в дорожную пыль не хотелось. Уверенна, в этом мире нет ни пенициллина, ни антибиотиков, ни даже простого антисептика. Не хватало только, чтобы в рану грязь попала и заражение началось. Этого я себя никогда не прощу. Вот и приходилось молча следить за происходящим, положившись полностью на Надкари. Последний же, усмехнувшись, как-то странно посмотрел на меня.
— Вы правы, боги не дали ей покровителя и все потому, что женщины из клана тхаравадов выбирают его себе сами. Если вы помните, наирки практикуют гипергамию***.
— И что, она кого-то уже выбрала?
Старик с сомнением посмотрел сначала на меня с Ману на коленях сидящую на земле, потом на мужчин вокруг, остановив свой вопросительный взгляд на безопаснике.
— А иначе с чего ее защищали бы мои люди?
Несмотря на, вроде как, безразличное лицо Виджея, глаза его смеялись. Я бы даже сказала, откровенно ржали со жреца. Судя по расслабленному и довольному виду Надкари, эту партию в словесном поединке выиграл именно он. Я, правда, еще не совсем поняла, каким образом. Ну да ладно, главное, что нам с Дархой не светит больше стать храмовыми подстилками, под всех кто за это дело заплатит.
— Вы, уважаемый вайон и кшатрий, достойный из достойнейших, согласились взять в жены простую наирку?
Обескураженный взгляд старика перебегал с меня на восседающего на москохане безопасника в ожидании ответа. Я, между прочим, также его ждала. Интересно же, как Виджей будет выкручиваться. То, что я его ни о чем таком не просила, мы оба прекрасно знаем. Но вот соврет ли он жрецу в глаза, все же это довольно сильно подпортит ему карму, или все же признается?
— Девушка попросила меня о помощи и защите, и я не смог ей отказать. Сами же видите, какой она необычный цветок. Ни в одном саду ни одного повелителя такого больше нет.
Выкрутился. Я не смогла удержаться от улыбки. Она сама собой расцвела на моем лице. Надкари, оказывается, еще тот дипломат. И ведь не соврал ни словом, и при этом на вопрос так ответил, что понимай как хочешь. Вот только жрец тоже был не дурак. Следующий вопрос он задал мне.
— Неужели свободолюбивая наирка решила сама ограничить свою свободу, выбрав себе повелителя и господина не из своего клана, а из кшатриев?
И вот что мне ответить? Я беспомощно посмотрела на безопасника в надежде на подсказку. Ну не умею я красиво распинаться, вешая лапшу на уши слушателям, как он, вступая в словесные баталии и, главное, выходить из них победителем. Вот только Надкари, почему-то, не спешил мне на помощь. Что же мне делать? Признать при всех его своим господином и повелителей? Против этого восставала вся моя сущность? А если не признаю, то ждет нас с Дархой прямая дорожка в храм. Чего ни в коем случае я не могла допустить.
По мере моего молчания безопасник начал недовольно хмуриться, а вот губы жреца стали растягиваться в победной ухмылке.
А я все перевожу растерянный взгляд с одного мужчины на другого, перебирая в уме возможные варианты ответов, но все было не то. Не знаю насколько затянулось бы мое молчание, если бы его не прервал стон лежащего на моих руках Ману. Парень начал приходить в себя. Взглянув на, уже можно даже сказать близкого друга, единственного кто в опасный момент, не думая о себе, встал рядом со мной, желая меня защитить, я поняла, что надо ответить.
Подняв уверенный взгляд и посмотрев прямо в глаза служителю Мэндэ, я поинтересовалась.
— А у вас невольница и жена — это одно и то же? В моем понимании жена — это напарница, которая всегда поддержит в любом начинании своего мужа и встанет рядом с ним в тяжелую минуту. Друг, с которым можно поделиться всеми своими проблемами и радостями. Единомышленник, который идет в ногу с тобой, вдохновляя на новые свершения и подвиги. Мать твоих детей. Та, о ком хочется заботиться и которая заботиться о тебе. Но никак не рабыня, которая только и должна, что угождать своему господину и слушаться его.
Вообще-то, по-хорошему, в привычном мне мире, вдохновлять и морально поддерживать своих жен должны мужья, но здесь же все наоборот. Надеюсь, мой ответ удовлетворит жреца и он наконец-то от нас отстанет. Но не тут-то было. Несмотря на то, что довольная улыбка сошла с лица старика, он все равно не хотел сдаваться.
— Я так и не услышал ответа на свой вопрос.
Ну что же, выбора у меня особо не осталось. Придется из двух зол выбирать наименьшее.
— Да, я приняла покровительство и защиту Виджея Надкари.
Все, на этом наши препирательства закончились. Недовольный жрец, окинув меня презрительным взглядом, повернулся к безопаснику, вежливо произнеся.
— Приношу вам свои извинения за этот неприятный инцидент, я не знал, что эти женщины принадлежат вам. Можно узнать, куда вы направляетесь?
После моего ответа, на нас с Ману больше никто не обращал внимание. Оба политикана, а иначе я на них после всего услышанного смотреть и не могла, вежливо улыбаясь друг другу, стали удаляться от места стычки.
— В Гинджуйскую крепость.
— Замечательно, наш караван двигается в ту же сторону. Разрешите присоединиться к вашему отряду? Последнее время на дорогах стало неспокойно. Вам-то ничего не угрожает. Никто не посмеет напасть на вайона Виджея Надкари, а что делать мне, простому служителю Мэндэ, который только и может, что надеяться на силу своей молитвы и защиту богов. Так как судя по сегодняшнему происшествию, даже женщины могут справиться с моими стражниками. Что уже тогда говорить о вооруженных разбойниках.
— Не прибедняйтесь, многоуважаемый свами, ваши люди, только что, неплохо справились с группой далитов. Даже несмотря на то, что их было значительно больше, чем ваших стражей. Но, я все равно буду только рад оказать посильную помощь служителям богов спасших наших предков и продолжить дальнейшее путешествие вместе с вашим караваном.
— Благодарю вас, это благотворно скажется на вашей карме. Я помолюсь за вас Мэндэ.
Я неверяще смотрела на безопасника. После всего того, что только что произошедшего здесь, он собирается продолжить дальнейший путь с этим святошей? Хорошо хоть на этом расшаркивания между жрецом и Надкари, наконец-то, закончились. А то меня уже тошнить начало от этой сладко-приторной вежливости. Ведь, несмотря на все улыбочки и слова благодарности, взгляд обоих мужчин выдавал их настоящие чувства: настороженность, холодный расчет, а еще недовольство.
Ману опять застонал, чем привлек внимание отъехавшего от нас Надкари. Обернувшись, безопасник, нахмурившись, еще раз обвел открывающуюся ему картинку недовольным взглядом, остановив его на мне.