езде были грядки и канавы, куда бы она ни хотела покатить ежа, а ворота из солдат постоянно поднимались и уходили в другие места площадки, и Алиса скоро пришла к заключению, что это и в самом деле слишком трудная игра.
Все играли одновременно, не ожидая своей очереди, все время спорили и дрались из-за ежей. Очень скоро Королева пришла в ярость, стала топать ногами и кричать:
— Отрубить ему голову!
Или:
— Отрубить ей голову! — примерно раз в минуту.
Алиса почувствовала себя не в своей тарелке — пока что она не переходила дорогу Королеве, но это могло случиться в любую минуту. «И тогда, — подумала она, — что со мной будет? Они тут как сумасшедшие рубят друг другу головы, я удивляюсь, что здесь еще не все потеряли голову!»
Она стала высматривать пути к отступлению и прикидывать удастся ли ей ускользнуть незамеченной, когда обратила внимание на необычное атмосферное явление. Оно сначала ее очень озадачило, но присмотревшись, она поняла, что это улыбка и сказала себе:
— Это Чеширский Кот — наконец-то хоть поговорить с кем будет.
— Как дела? — спросил Кот, как только его рот обрисовался настолько, что им можно было пользоваться по прямому назначению.
Алиса подождала когда покажутся глаза и кивнула.
— Нет смысла разговаривать с ним, — подумала она, — пока не появятся уши, хотя бы одно.
В следующее мгновение появилась вся голова целиком, Алиса отпустила своего фламинго и стала подсчитывать очки. Она была очень довольна, что есть кому послушать ее.
Кот похоже счел, что его появилось достаточно и остановился на этом.
— Мне кажется, что они играют нечестно, — начала Алиса недовольно, — и они все так кричат, что не слышат друг друга, кроме того, я думаю, что у них и правил-то нет, но даже если они и есть, никто их не соблюдает, и вы не представляете, как это трудно, когда спортивный инвентарь живой!!! Вот например, ворота на другом краю площадки, мне нужно их пройти — я должна отбить Королевского ежа прямо сейчас, а он убегает как только видит меня.
— Как вам нравится Королева? — тихо спросил Чеширский Кот.
— Совсем не нравится, — сказала Алиса. — Она так… — произнося эти слова, она вдруг увидела прямо перед собой внимательно прислушивающуюся Королеву, и закончила:
— …хорошо играет, что нет никаких сомнений в ее победе.
Королева расплылась в улыбке и прошествовала дальше.
— С кем вы разговариваете? — спросил Король, подходя к Алисе и разглядывая голову Кота с неподдельным любопытством.
— Это мой друг — Чеширский Кот, — сказала Алиса, — позвольте мне представить его вам.
— Мне не нравится как он выглядит, — сказал Король. — Тем не менее я разрешаю ему поцеловать мне руку, если ему хочется.
— Вообще-то совсем не хочется, — заметил Кот.
— Не дерзите, — сказал Король, — и не смотрите на меня так! — И он спрятался за Алису.
— Даже кошка может смотреть на короля, — выпалила Алиса неожиданно даже для самой себя. — Я читала это в книге, только не помню в какой.
— Нет, его нужно прогнать, — сказал Король решительно и позвал Королеву, которая как раз проходила мимо.
— Дорогая! Я желаю чтобы вы прогнали этого кота!
У Королевы был только один способ разрешения всех проблем, как больших, так и малых.
— Голову с плеч! — Сказала она, даже не оглянувшись.
— Я сам приведу палача, — с нетерпением сказал Король и заспешил прочь.
Алиса решила, что может вернуться к остальным и посмотреть как идет игра, так как слышала вдалеке голос Королевы, раздираемой страстями.
Она услышала ее приказ казнить трех игроков, пропустивших свою очередь на удар и ей совсем не нравилось происходящее, когда игра была такая странная, что она никогда не могла понять — ее сейчас очередь бить или нет.
Поэтому она пошла искать своего ежа.
Еж был поглощен борьбой с другим ежом, что представило Алисе превосходную возможность ударить сразу двумя шарами, единственная загвоздка состояла в том, что ее фламинго сбежал на другую сторону сада и, как заметила Алиса, безуспешно пытался взлететь на дерево.
Когда она поймала фламинго и притащила его, схватка закончилась и оба ежа скрылись из виду.
— Какое это имеет значение, — подумала Алиса, — если все ворота столпились на одной стороне площадки.
Сунув фламинго под мышку, чтобы он снова не убежал, она решила продолжить беседу со своим другом. Когда она подошла к тому месту, где покинула Чеширского Кота, ее удивила собравшаяся вокруг него огромная толпа.
Шел спор между палачом, Королем и Королевой, кричавшими одновременно, в то время как остальные замерли и выглядели очень испуганно.
Едва она появилась, все трое тут же обратились к ней с просьбой уладить их спор и стали повторять свои доводы, правда, говорили все разом, так что ей было очень трудно разобрать кто что сказал.
Палач доказывал, что нельзя отрубить голову, если она не соединена с телом, от которого должна быть отделена — он ТАКОГО никогда не делал и не собирается начинать в ТАКОМ возрасте.
Король утверждал, что все, что имеет голову может быть обезглавлено и нечего молоть чушь.
Довод Королевы был очень прост: если кто-нибудь немедленно не выполнит ее приказ, она казнит всех (именно это замечание Королевы навеяло на окружающих такое похоронное настроение).
Алиса не смогла придумать ничего лучше как сказать:
— Он принадлежит Герцогине, вам следовало бы спросить ЕЕ об этом.
— Она в темнице, — ответила Королева и сказала палачу: «Сходите за ней».
Палач стрелой понесся выполнять приказ.
Голова Кота начала исчезать в тот момент как палач пропал из виду и вскоре исчезла совсем. И пока Король прыгал как безумный, пытаясь разглядеть то, чего уже не было, остальные вернулись к игре.
ГЛАВА IX. История Мнимой Черепахи
— Ты не можешь себе представить, как я рада тебя видеть, старушка! — воскликнула Герцогиня, беря Алису под руку и уходя вместе с ней в сторону.
Алиса была рада, что она в таком отличном расположении духа и подумала про себя, что, возможно, все дело в перце, который и делал ее такой вспыльчивой, когда они встретились на кухне.
— Когда я буду герцогиней, — сказала она самой себе (впрочем, не слишком уверенно), — у меня на кухне не будет никакого перца. Суп хорош и без него. Кстати, не перец ли делает людей такими вспыльчивыми, — продолжала она, входя во вкус, — а уксус делает их кислыми, а ромашка едкими, а… а сладости делают детей послушными, вот. Ах, если бы взрослые это знали, они бы завалили нас конфетами…
Она совсем забыла про Герцогиню и слегка оторопела, услышав рядом ее голос.
— Вы задумались о чем-то, моя дорогая и забыли о нашем разговоре. Я не могу сразу сказать в чем мораль этой истории, но могу легко ее вспомнить.
— Возможно никакой морали тут нет, — осмелилась возразить Алиса.
— Что ты, детка, — сказала Герцогиня. — Во всем есть мораль, главное суметь ее отыскать, — и она прижалась к Алисе.
Алисе это не понравилось, во-первых, потому что Герцогиня была ОЧЕНЬ уродлива, и во-вторых, она положила подбородок прямо на плечо Алисе, а он был у нее ужасно острый. Но ей не хотелось быть грубой, поэтому она пыталась терпеть это как могла.
— Игра пошла гораздо лучше, — заметила Алиса, пытаясь поддержать светскую беседу.
— Именно так, — сказала Герцогиня, — и мораль такова: «О, любовь, любовь! Вот что движет миром!»
— Кто-то сказал, — пробормотала Алиса, — что каждый должен заниматься своим делом.
— Правильно! Я как раз это и имела ввиду, — сказала Герцогиня, закапывая свой подбородок в Алисино плечо, и добавила:
— А мораль этого — «заботься о смысле, а слова сами о себе позаботятся».
— Она везде находит мораль! — подумала про себя Алиса.
— Вы, милая, наверно, удивляетесь, почему я не обнимаю вас за талию, — сказала Герцогиня, — дело в том, что меня несколько смущает ваш фламинго. Разрешите я все же попробую?
— Он может ударить в нос, — вежливо сообщила Алиса, которой вовсе не хотелось проводить этот эксперимент.
— Совершенно верно, — сказала Герцогиня. — Фламинго и горчица ударяют в нос. А мораль тут такова: «Рыбак рыбака видит издалека».
— Но горчица вовсе не птица, — заметила Алиса.
— Вы как всегда правы, — воскликнула Герцогиня, — Какой у вас ясный ум!
— Я думаю, это полезное ископаемое, — сказала Алиса.
— Именно! — сказала Герцогиня, которая казалось, была готова согласиться со всем, что скажет Алиса. — Тут совсем рядом есть горчичная шахта! А мораль тут вот в чем: «Чем больше у меня, тем меньше у тебя».
— Нет, знаю! — воскликнула Алиса, не обратившая внимания на последнее замечание Герцогини. — Она — овощ! Она непохожа на них, но так оно и есть.
— Я совершенно согласна с вами, — заявила Герцогиня, — а мораль тут такова: «Будь тем, чем хочешь казаться» или говоря по простому: «Никогда не воображай себя никем иным как тем, чем можешь показаться другим, когда был или мог бы быть несмотря на то, что ты был, а быть ты мог, так что хотя и не для них».
— Думаю, я поняла бы это получше, — очень вежливо сказала Алиса, — если бы вы представили это в письменном виде, а так мне очень трудно уследить за полетом ваших мыслей.
— Я еще и не такое могла бы сказать, — довольно ответила Герцогиня.
— Прошу вас, не затрудняйтесь! Этого вполне достаточно, — быстро сказала Алиса.
— О, не говорите о трудностях! — ответила Герцогиня. — Я дарю вам все, что сказала!
— Не слишком дорогой подарок! — подумала Алиса. — Надеюсь, здесь не дарят их на дни рожденья! — но не решилась сказать это вслух.
— Опять задумались? — спросила Герцогиня, снова втыкаясь ей в плечо своим острым подбородком.
— Я имею право думать. — резко ответила Алиса, потому что ей все это начинало надоедать.
— Почти также как и свиньи летать, — заявила Герцогиня. — А мо…
Но тут к великому удивлению Алисы, голос Герцогини куда-то упал, прямо посреди ее любимого слова «мораль», а ее рука задрожала.