— Поскорее бы закончился процесс, — подумала она, — и они начали раздавать еду.
Но на это было непохоже, и она стала разглядывать окружающих, чтобы убить время.
Алиса никогда раньше не была в суде, но читала об этом в книжках и была очень довольна, убедившись, что знает названия всему, что здесь происходит
— Это судья, — сказала она про себя, — потому что на нем большущий парик.
Между тем, судьей был сам Король, а так как он надел корону поверх парика (посмотрите на фронтиспис, если хотите увидеть как он это сделал) выглядел он не очень довольным. И так как это действительно не шло ему, то вид у него был довольно нелепый.
— А это скамья присяжных, — подумала Алиса, — а те двенадцать… существ (ей пришлось назвать их так, потому что некоторые из них были зверями, а другие птицами) я полагаю — присяжные заседатели. — Она повторила про себя эти слова раза три, испытывая некоторую гордость, так как думала, и весьма справедливо, что немного маленьких девочек знают это.
Двенадцать присяжных все как один что-то деловито записывали на грифельных досках.
— Что они делают? — шепнула Алиса Грифону. — Ведь им же нельзя ничего писать пока не начался процесс?
— Они записывают свои имена, — прошептал в ответ Грифон, — потому что боятся, что забудут их до конца суда.
— Тупицы! — начала было Алиса громким возмущенным голосом, но тут же замолчала, так как Белый Кролик закричал: «Тишина в суде!», а Король одел очки и с тревогой оглядывался вокруг, чтобы увидеть возмутителя спокойствия.
Алиса видела, насколько можно было заглянуть за их плечи, что все члены жюри написали «Тупицы!» на своих грифельных досках, и она смогла даже понять, что один из них не знает как правильно писать это слово и просит соседа подсказать ему.
— Какую еще ерунду они напишут на своих грифельных досках пока начнется процесс? — подумала Алиса.
У одного из присяжных был карандаш, который ужасно скрипел. Этого Алиса уже не смогла вынести, она обошла площадку на которой начинался суд, встала за ним и изловчившись стащила карандаш. Она сделала это так быстро, что бедный крошка-присяжный (это был ящерка Билл) никак не мог понять, куда он подевался. Порыскав туда-сюда, он бросил это дело и все оставшееся время без толку водил пальцем по грифельной доске.
— Глашатай, читай обвинение! — приказал Кроль.
Белый Кролик три раза погудел в рожок, развернул пергамент и прочитал:
Червовая Королева испекла пирог
В летний день.
Червовый Валет, украл пироги
И унес через плетень!
— Каков ваш приговор? — спросил Король присяжных.
— Нет, нет! — торопясь, прервал его Кролик. — До этого еще далеко!
— Вызовите первого свидетеля, — сказал Король и Белый Кролик снова три раза дунул в рожок и закричал: «Первый свидетель!»
Первым свидетелем был Шляпник. Он пришел с чашкой чая в одной руке и куском хлеба с маслом в другой.
— Я прошу прощения, ваше величество, — сказал он, — за то, что принес это. Но я как раз пил чай, когда за мной пришли.
— Пора бы закончить, — ответил Король. — Когда вы начали?
Шляпник посмотрел на Мартовского Зайца, который шел сзади, рука об руку с Соней.
— Четырнадцатого марта, я полагаю, — сказал он.
— Пятнадцатого, — возразил Мартовский Заяц.
— Шестнадцатого, — внес свою лепту Соня.
— Занесите в протокол, — сказал Король присяжным, и они поспешили занести на свои скрижали все три даты, потом сложили и перевели ответ в шиллинги и пенсы.
— Почему вы не сняли вашу шляпу? — обратился Король к Шляпнику.
— Это не моя шляпа, — ответил Шляпник.
— Шляпа украдена! — азартно воскликнул Король, поворачиваясь к присяжным, которые немедленно оприходовали сей факт.
— Я держу их на продажу, — попытался объясниться Шляпник. — Они не мои, я ведь шляпник.
Тут уже Королева нацепила очки и уставилась на Шляпника, побледневшего от волнения.
— Докажите, — сказал Король, — и перестаньте дрожать или я прикажу казнить вас на месте.
Это заявление почему-то не приободрило свидетеля — он переминался с ноги на ногу, обеспокоенно поглядывая на Королеву и в замешательстве откусил кусочек от чашки вместо бутерброда.
Как раз в это время у Алисы появилось очень странное ощущение, и она долго не могла понять в чем дело, пока не догадалась, что снова начала расти. Первой ее мыслью было, что ей следует подняться и покинуть судебное заседание, но потом она решила остаться, раз уж она здесь пока помещается
— Нельзя ли полегче? — сказал Соня, сидевший рядом с ней. — Я едва дышу.
— Ничем не могу помочь, — кротко ответила Алиса. — Я расту.
— Вы не имеете никакого права расти здесь, — сказал Соня.
— Не говорите ерунды, — сказала Алиса уже не так кротко. — Вы, между прочим, тоже растете.
— Да, но я расту с приемлемой скоростью, — возразил Соня, — а не так как вы. — Он встал, надувшись, и перешел на другую сторону зала.
Все это время Королева не переставала разглядывать Шляпника, и как раз когда Соня пересек зал суда, она сказала одному из приставов:
— Принесите мне список певцов на последнем концерте! — от чего несчастный Шляпник затрясся так, что у него слетели с ног туфли.
— Представьте доказательства, — сердито повторил Король, — или я прикажу вас казнить, независимо от того дрожите вы или нет.
— Я бедняк, ваше величество, — начал Шляпник дрожащим голосом — … и я не пил чаю… неделю или даже больше… а что до бутерброда, то он такой тонкий, а мерцание чая…
— Мерцание чего? — переспросил Король.
— Все началось с м… э. — ответил Шляпник.
— Конечно, «мерцание» начинается с «мэ», — резко ответил Король. — Вы что тупицей меня считаете? Продолжайте!
— Я бедняк, — продолжал Шляпник. — А многие вещи после этого мерцают — даже Мартовский Заяц сказал…
— Ничего я не говорил! — крикнул Мартовский Заяц.
— Согласен, — сказал Король, — присяжные, не учитывайте это заявление.
— Хорошо, но во всяком случае, Соня говорил, — продолжил Шляпник, с тревогой озираясь по сторонам — не оспорит ли кто-нибудь и это его заявление, но Соня ничего не оспаривал — он сладко спал.
— После этого, — сказал Шляпник, — я отрезал кусок хлеба.
— Да, но что же сказал Соня? — спросил один из присяжных.
— Этого я не помню, — ответил Шляпник.
— Или вы вспомните, — заметил Король, — или я прикажу вас казнить.
Бедный Шляпник выронил чашку и бутерброд и встал на одно колено.
— Я бедный человек, ваше величество, — начал он.
— И к тому же у вас очень бедный словарный запас, — сказал Король.
Тут одна из морских свинок зааплодировала. Это выступление было немедленно подавлено судебными приставами (Хотя это довольно сложно, я все же попытаюсь объяснить вам как это происходит. У них был большой холщовый мешок с завязками, туда они и затолкали морскую свинку, головой вперед, а затем придавили, усевшись сверху).
— Наконец-то, я вижу это собственными глазами, — подумала Алиса. — Я так часто читала в газетах, в описаниях судебных заседаний: «Имели место попытки аплодисментов, которые были немедленно подавлены приставами», — но до сих пор я не понимала, что это значит.
— Если это все, что вы знаете по существу дела, вы можете оставить место свидетеля, — разрешил Король.
— Где, ваше величество?
— Я имел ввиду, вы можете сесть, — проворчал Король.
Тут еще одна морская свинка зааплодировала. Но также была подавлена.
— С морскими свинками покончено! — подумала Алиса. — Теперь дело пойдет быстрее.
— Я лучше допью чай, — сказал Шляпник с беспокойством глядя на Королеву, читавшую список певцов.
— Вы можете идти, — разрешил Король и Шляпник спешно покинул зал суда, даже не надев своих туфель.
— Не забудьте отрубить ему голову, как только он выйдет, — присовокупила Королева, обращаясь к одному из приставов, но Шляпник пропал из виду прежде чем пристав успел добежать до дверей.
— Вызовете следующего свидетеля! — приказал Король.
Следующим свидетелем оказалась повариха Герцогини. Она держала в руке перечницу, и Алиса узнала ее прежде чем она появилась в суде, тем более что народ, сидевший рядом с дверью, стал хором чихать.
— Говорите, — сказал Король.
— Не буду, — заявила повариха.
Король с недоумением посмотрел на Белого Кролика, который тихо подсказал ему: «Вашему величеству надо провести перекрестный допрос этого свидетеля».
— Ну, раз надо, значит надо, — меланхолично ответил Король и, СКРЕСТИВ руки, нахмурясь уставился на повариху пока его глаза едва не выкатились из орбит и сказал глухим голосом:
— Из чего сделаны пироги?
— Из перца, в основном, — ответила повариха.
— Из патоки, — возразил сонный голос сзади.
— За холку его! — завизжала Королева. — Обезглавить этого Соню! Вышвырнуть из зала! Подавить! Сцапать! По мордасам!
Несколько минут весь зал пребывал в смятении — вышвыривали Соню, а когда все снова расселись по своим местам оказалось, что повариха улизнула.
— Не беда! — сказал Король с чувством огромного облегчения.
— Вызовите следующего свидетеля, — и он тихо добавил, обращаясь к Королеве: «Пожалуй, дорогая тебе надо провести перекрестный допрос следующего свидетеля. У меня от них уже голова раскалывается!»
Алиса наблюдала за тем, как Белый Кролик вертит в руках пергамент, не находя следующего свидетеля и думала про себя: «Не очень-то они продвинулись».
Каково же было ее изумление, когда Белый Кролик прочитал, срываясь от напряжения на писк: «Алиса!»
ГЛАВА XII. Показания Алисы
— Здесь! — крикнула Алиса, совершенно забыв от волнения какой огромной она стала за последние несколько минут и встала так резко, что накрыла юбкой всю скамью присяжных и сбросила самих присяжных на головы сидевших вокруг.
То, как они барахтались, очень живо напомнило Алисе как неделю назад она опрокинула аквариум с золотыми рыбками.